перейти на мобильную версию сайта
да
нет
Герои

Onuka, ­Монатик и другие ­молодые украинцы, которые не хуже Ивана Дорна

В понедельник выходит альбом Дорна, в конце года — дебют Katya (экс-Ия), The Maneken работают над звуком почти у всех, на днях на небосклоне зажглась Настя Лиса. В общем, жизнь в украинской поп-музыке крайне насыщенна. «Волна» нашла еще четырех героев нового попа из Киева и поговорила с ними.

Stepan i Meduza

Несколько гедонистичный синтипоп, сильно оглядывающийся на «новых романтиков» и восьмидесятые в целом

Stepan i Meduza начинали как рок-группа, но осознали свой стиль, только отказавшись от гитар и полюбив 80-е

Stepan i Meduza начинали как рок-группа, но осознали свой стиль, только отказавшись от гитар и полюбив 80-е

«Сначала мы играли с клавишником вдвоем, потом присоединился барабанщик — и у нас был ­такой развесело-роковый период. Потом клавишник уехал за границу, в Берлин на ПМЖ, — и мы вновь стали дуэтом. Сейчас, правда, он вернулся — но нам уже привычней так, да и синтезаторная составляющая в музыке даже прибавилась, а не наоборот. Сегодня мы стали более электронными. В этом нет ничего странного — мы стали больше интересоваться электроникой, собственно, как и все вокруг. В рок-музыке не происходит ничего интересного уже лет, наверное, десять. Больше всего нам нравит­ся электроника восьмидесятых — на наш взгляд, то время было пиком развития музыки. Техно­логии уже позволяли записывать все на высочайшем уровне, но при этом ценность не была утрачена — тогда были и мелодии, и хорошее качество. Если же смотреть на новые песни, то ты их просто не можешь отличить друг от друга, все оди­наково, сплошной трэп — и все это неинтересно и нудно. Дело не в ностальгии: просто если там же посмотреть рейтинг за год, скажем, 1986-й, то из этой подборки каждая песня — это непости­жимый шедевр практически.

«Океан»

Нам нравится минимал-вейв — в то время появлялась куча музыкантов, они записывали пять-шесть песен и исчезали в никуда, но сами песни при этом были отличными. Печально, что мода на него до Украины так и не дошла. Здесь происходит возрождение хауса. Эта музыка возвращается в новом обличье, диджеи не забывают и о старых треках — часто проводятся андеграундные вечеринки, на них ходит много людей. Живые концерты, в общем-то, сходят на нет, и электроника берет свое. Ее плюс — в быстром развитии, ничего не задерживается на месте. Вспомните ­популярный пару лет назад мумбатон — и где же он? Мы не то чтобы держимся параллельно всему, есть у нас и песни, записанные вместе с Koloah, но в похожем направлении двигаются «Электроника 302», закончившийся не так давно «Маяк» — они совсем электронные, но, может, есть что-то схожее в настроении.

Вообще, дело не в электронике, не в том, что в нашей музыке прибыло, а в том, что из музыки исчезло: в нулевых была тенденция некоего нигилизма в музыке, порой даже злорадствующего. Теперь хочется чего-то чистого, настоящего, быть без маски».

Монатик

Удачная попытка найти украинский грув — хаус и R’n’B переносятся на эту почву на удивление хорошо

Монатик не стес­няется сравнений с Иваном Дорном — того тоже все время пытаются обвинить в копировании песен Disclosure

Монатик не стес­няется сравнений с Иваном Дорном — того тоже все время пытаются обвинить в копировании песен Disclosure

«Все началось с того, что мой отец играл мне в детстве на гитаре. Он знал многие песни Цоя — и это были первые песни, которые я выучил сам. Как раз в годы моего взросления появились иностранные каналы — французский MCM, ­американский MTV… Я был тогда безумным ­фанатом Майкла Джексона; потом были Wu-Tang Clan, The Fugees, Лорен Хилл, но на самом деле я впитывал в себя все — от Metallica до транса. Потом фортепиано. Мой друг показал мне базовые аккорды, а дальше уже сам. На двадцать пять лет мне подарили соб­ственное фортепиано; моей мечтой был белый рояль — и друзья покрасили баллончиком с краской пианино «Украина». Потом купил синтезатор Yamaha в секонд-хенде — и вначале писал все на нем. Но вообще, если у тебя есть любовь к музыке, ты будешь хоть на батарее играть.

Я учился на юридическом в Луцке, но решил попробоваться на «Фабрике звезд-2». Я прошел в финал кастинга, но меня не взяли, хоть и заметили — продюсер Наталья Могилевская предложила мне работу в балете. После ее звонка я приехал в Киев с вещами на следующий день. Работал администратором, промоутером — листовки раздавал, зарабатывал как мог. А по вечерам мы собирались со знакомыми ребятами и играли фанк.

Я очень долго искал, с кем работать над музыкой — одна голова хорошо, но две лучше. В одиночестве творить сложно. Я сам пишу тексты и музыку, но над аранжировками, над одеждой к музыке я работаю с великолепным Антоном Чилиби, которого мне буквально судьба подарила, — я искал единомышленника где-то три года. Ездил в Харьков, объездил студии всей страны, но в итоге нашел здесь, в Киеве.

«Може вже досить»

Насчет того, что происходит сейчас… Когда происходят такие нежданные и страшные вещи, нельзя оставаться безразличным. Все это происходит и в мыслях, и — оттого — в творчестве, в песнях, в действиях. Поэтому песню «Може вже досить» я не написать не мог, это мое сегодня — что я хочу сказать, что у меня в голове. Никто ­никому не верит, никто никого не слышит в большинстве случаев. Многие приобрели смысл жизни в войне. А в глубине души все хотят мира. Я уверен.

Вторым всегда плохо быть. Я серьезно от­ношусь ко всему, что мы делаем. Кто-то сравнит это с Дорном, кто-то с Максом Барских, кто-то — с Джейми Вуном. Для тех, кто меня впервые слышит, я артист начинающий — а молодых всегда с кем-то сравнивают. Как Ивана сравнивают с Disclosure, а их еще с кем-то. Кого-то уже сравнивают с Монатиком, мне даже такое встречалось. Я к этому спокойно отношусь — просто делаю все от души. Вообще, честной музыки должно быть больше. Все как-то остановилось, все стремятся к формату, а пришло время новой музыки, которая выйдет за рамки».

Onuka

Довольно занятное совмещение современной электроники с народной музыкой — вместе с текстами на английском и украинском

Onuka прошла путь от фолка к модной электронике — до этого она была вокалисткой групп Kooqla и Tomato Jaws — и теперь объединила две свои страсти

Onuka прошла путь от фолка к модной электронике — до этого она была вокалисткой групп Kooqla и Tomato Jaws — и теперь объединила две свои страсти

«Идея использовать народные инструменты пришла не сразу. На самом деле ничего неожиданного в ней не было, потому что моя жизнь всегда была плотно связана с этно, причем с самого раннего детства. Мой дедушка был известным в стране мастером народных инструментов. Когда мне было четыре года, он сделал мне сопилку и научил на ней играть. И началось. Я гастролировала в составе разнообразных коллективов народных инструментов, потом — с духовым оркестром в качестве солистки. Так я стала главным специалистом по этому инструменту, ведь это очень узкий профиль. До пятнадцати лет я воспитывалась в этноатмосфере, но к восемнадцати годам я от этого полностью отошла — меня захватила электронная музыка. И вот в прошлом году я решила объединить опыт, накопленный и в народной, и в электронной музыке. Так появилась Onuka. Изначально я задумывала его как исключительно англоязычный проект. У меня никогда не было песен на украинском, так что использование родного языка тоже было большим экспериментом. Я очень рада, что песни на украинском «зашли», потому что написать правильный текст было очень сложно. Точнее, было сложно решиться на украинский текст. Поначалу звучание резало ухо, казалось каким-то диким. Но это чувство быстро прошло, сейчас мне все нравится, так что в ближайшем будущем появятся новые песни на украинском, но их, конечно, будет меньше, чем англоязычных.

Живое исполнение песни «Around Me»

Я вижу, что Onuka стала частью тренда, сейчас интерес к этно растет. Но на самом деле это немного не так: первый трек для альбома был написан еще в августе прошлого года, а вышел в октябре, за месяц до небезызвестных событий. И песни для альбома писались независимо от этой ситуации. Я рада, что мы в каком-то смысле предвосхитили тренд, — мне бы не хотелось спекулировать на том, что модно.

Кроме сопилки у нас в концертном составе есть бандура, еще я планирую добавить в состав цимбалу. Ведь украинская народная музыка, как правило, печальная. Изначально бандуристами становились потерявшие зрение воины — они пели думы о том, что происходило на поле битвы. С сопилкой тоже интересная история: человек становился в чистом поле и играл, а благодаря естественному эхо получался звук с реверберацией. Настоящая народная музыка очень отличается от той, которую играют современные народные ансамбли, сейчас это похоже на какую-то свадебную дискотеку. А она же совсем не такая. Поэтому в музыке Onuka я хочу показать, как на самом деле должны звучать эти инструменты».

Джамала

Перешедшая от соула к несколько минималистичному попу певица, не считающая, впрочем, этот шаг перезагрузкой

Последняя EP Джамалы звучит, как будто бы на Украине появилась женская версия Джеймса Блейка

Последняя EP Джамалы звучит, как будто бы на Украине появилась женская версия Джеймса Блейка

«Когда я начинаю писать песню, я не понимаю, насколько она «новая» относительно «старых» композиций Джамалы. Я человек творческий — я только воспроизвожу то, что слышу внутри, а отличия потом находят слушатели. Для меня новая EP — логичное продолжение того, что я делала раньше. Я даже немного раздражаюсь от формулировки «новая Джамала» — я продолжающаяся Джамала. Я не могу понять, как можно сделать что-то интересное и при этом не развиваться, оставаться на месте. Я всегда стараюсь быть в курсе музыкальных событий и никогда не ограничиваюсь микромиром вокруг себя. Я меняюсь вместе со всей современной музыкой, и из-за этого постепенно меняется звучание моей авторской музыки. На первом альбоме я придерживалась старой традиции — голос был словно частью аранжи­ровки. На втором альбоме ставка была на тексты, но с продолжением соуловой традиции. Впрочем, кое-где было видно британское влияние. И здесь, на третьем, другое настроение — и он очень британский: здесь голос немного на пьедестале. ­Чтобы подчеркнуть интимность, вывернуть все наизнанку.

Никак не могу сказать по-другому — я навязывала слушателям на всем постсоветском пространстве музыку соул… В нашей ментальности нет понятия второй доли, грува, это все исходит от мелодики народной музыки. Когда я начинала писать свой первый альбом, я не хотела идти по пути наименьшего сопротивления, способствовать всему этому «дри-ты-ты, дри-ты-ты» — я больше воспитывалась на американской и британской музыке. Но я беру вдохновение отовсюду. В новой EP на меня очень сильно повлияли Рахманинов, ­Мейербер, Бах — та же песня «Заплуталась» наполнена такими мотивами.

«Заплуталась»

Вот сейчас я впервые выпустила EP — и самое страшное, что все сразу ждут продолжения. Для меня это, как я часто говорю, добротная половина альбома — и да, стоит ждать такой же. Хотелось бы, чтобы вторая половина была такой же насыщенной. Чем выше ты ставишь цели, тем большего достигаешь, и хотелось бы, чтобы моя музыка смогла конкурировать с европейской, американской музыкой. Когда я пишу тексты на английском, я стараюсь их проверять — я всегда стесняюсь, я не носитель языка и, будто бы не имею права, сразу извиняюсь, что заимствую их грув. Но он мне так нравится! И тексты на русском и украинском… Самое главное, что мне хочется быть понятной многим. У меня много поклонников в местах, где я еще никогда не была, — мне пишут с Сахалина, из Владивостока, они начинают день с моих песен, это удивительно. И сразу появляется желание работать дальше, возвращаться за фортепиано — даже если до этого у тебя не было настроения».

Этот материал был опубликован в журнале «Афиша» №20 (380) с 3 по 16 ноября 2014 года.

Ошибка в тексте
Отправить