Кто ведет к успеху молодых музыкантов: директора групп о себе и о работе

«Сейчас все мое внимание сосредоточено на усиленно готовящемся к выходу женском проекте Nasta. Записываем материал, делаем ремиксы, снимаем клип — работы очень много. Вдохновения — уйма, осталось направить в верное русло. Помимо этого я занимаюсь менеджментом группы Sohight & Cheevy, самых талантливых российских электронщиков, у которых, кстати, летом выйдет очередная ЕР. Для многих, наверное, может стать открытием то, что ребята живут и пишут в Санкт-Петербурге. У них абсолютно нездешний звук — люди думают, что они французы, а настроение там абсолютно калифорнийское. Еще один мой проект — Mana Island; я абсолютно уверена, что при правильном подходе и активной работе они станут самой гастролирующей русской молодой группой уже в этом или следующем году. По мере возможностей я работаю и с заграничными музыкантами; вообще, я, когда влюбляюсь в чью-то музыку, не могу пройти мимо, мне необходимо знать, кто и как ее делает. Да и было бы глупо сидеть на горе контактов, идей, возможностей и ничем не делиться с хорошими людьми.

Раньше я работала с Tesla Boy, Siberia (нынешняя Siberiahills), частично с «Мачете» и «Фруктовым кефиром». Наши отношения закончились, потому что всему свое время. С группой всегда очень тяжело прощаться, даже после расставания ты долго живешь вместе с ними, думаешь об этих людях и следишь за их деятельностью. Ты никак не можешь осознать, что оно уже давно не твое, просто потому, что иногда оно буквально врастает в твою жизнь и становится ее частью, а то и съедает тебя целиком.

Я очень общительный человек, и мне всегда в удовольствие помочь советом какой-либо группе. Именно поэтому я до сих пор не могу научиться брать деньги за услуги подобного рода, хотя имею четкое понятие о том, сколько стоит мое время, и могу честно сказать, что стоит оно оправданно дорого. В последнее время я немного сменила политику, поняла, что пора завязывать с благотворительностью — чтобы человек ценил твой вклад в его развитие, ты должен четко говорить, сколько это стоит. Хотя в случае с друзьями я по-прежнему предпочитаю делать все бесплатно, потому как за деньги это будет считаться работой. А работать с друзьями невозможно тяжело, и обычно это плохо заканчивается.

Менеджмент групп — это мой основной доход. Обычно менеджер получает процент с концертов, но тут всегда по-разному и зависит от степени вовлечения и времени, потраченного на проект. Я только недавно начала соотносить время с деньгами, раньше не умела. А если бы умела — уже была бы первым музыкальным менеджером-миллионером, наверное.

Главное для меня в работе с группой — чтобы музыка, с которой я работаю, была хорошей, чтобы артист понимал, что и для чего он делает, и делал это хорошо, чтобы он осознавал, что это труд и огромное количество рутинной работы, помимо стояния на сцене и улыбок в фотокамеру. Остальное — детали.  

• История из жизни группы

Мы забывали вещи. Постоянно. Чемоданы вещей. Они просто испарялись в гостиничных номерах! Оборудование забывали — даже в самолете. Всегда все догоняли, и самолеты, и поезда, чудесным образом спасая ситуацию. Но самое смешное: однажды мы чуть не забыли звукача. Вспомнили о нем уже на полпути к аэропорту (конечно же, опаздывая на самолет в 5 утра, классика).  То есть вся группа проснулась, собралась, села в машину, отъехала и через несколько километров кто-то вспомнил, что «чего-то» не хватает. 

Одна из моих любимых историй произошла в туре Tesla Boy по США. Миша Студницын собирал барабаны, и к нему подошел широко улыбающийся американец, тычащий пальцем в гугл-переводчик, в котором на русском было написано слово «шахта». Парень лез обниматься и всячески радостно махал руками, пытаясь что-то объяснить Мише. После этого мы минут на пять озадачились в гримерке вопросом, что же хотел этот самый парень. Позже я догадалась забить слово «шахта» на русском и получить вариации английских ответов, одним из которых был «mine». Тут-то все встало на свои места: парень оказался просто добрым человеком, щедро зашерившим свою установку с нами на этот вечер и пытавшимся объяснить Мише, что он и есть хозяин барабанов.

Однажды в США мы выступали на фестивале, и где-то на середине сета я услышала четкое и громкое «Иди на …», явно адресованное артисту на сцене. Человек явно был очень рад присутствию группы, танцевал и веселился, продолжая орать с американским акцентом эту заветную русскую фразу. Я тут же подошла и спросила у него, какого черта и знает ли он, что вообще кричит. Парень обнял меня и сказал: «Sorry, I don’t speak Russian, but I’m русский! Это единственный фраза, который я знаю! I love them!» После концерта он, естественно, пошел на бекстейдж, где лез ко всем крепко обниматься и брать автографы, затем притащил двух своих братьев, оказался сыном российского изобретателя, давно эмигрировавшим в США, и большим фанатом творчества ребят».

Саяпина: «У нас семейный подряд — вместе с Глебом Лисичкиным мы сделали лейбл Kometa Music. По образованию я дизайнер одежды и 10 лет работала в моде. В какой-то момент я увлеклась съемками, и свою первую большую съемку и интервью сделала лет 5 назад с Алиной Орловой. Лисичкин тогда работал на «Снегирях», был ее российским агентом и делал ей первый концерт в Москве — так мы и познакомились. Я написала ему в ЖЖ, что пишу в «Хулиган» и хочу сделать большой материал. Потом были InWhite, Non Cadenza, Нина Карлссон, Moremoney — я просто хотела ходить на концерты, общаться с этими прекрасными ребятами, делать про них съемки и рассказывать о них всем. В какой-то момент InWhite предложили с ними поработать. Я менеджерила моду и не очень понимала, что значит менеджерить музыку. Позвонила Лисичкину, пришла с блокнотиком и три часа записывала за ним, как это работает. Потом закрыла блокнот и сказала, что все понятно: менеджерить моду, производство кирпича или музыку — одно и то же, менеджмент и менеджмент. А дальше пошел снежный ком: все музыканты между собой приятельствуют, многие играют в нескольких коллективах, хорошие звукорежиссеры тоже работают со всеми классными. С InWhite работал широко известный в кругах музыкантов звукорежиссер Сергей Волков, который также работал и с Moremoney, он все уши мне про них прожужжал, но из ревности я долго сопротивлялась и не могла себя заставить их послушать: я же занимаюсь лучшей группой, какие такие Moremoney?! Приехав вечером с гастролей, где еще несколько людей только и говорили, что про Moremoney, я таки нашла их «ВКонтакте» и слушала до утра. Не могла поверить, что эти ребята из России. Еле дождавшись рассвета, я позвонила Волкову и, задыхаясь, сказала, что мне необходимо с ними познакомиться, что хочу сделать съемку, хочу их музыку в саундтрек показа, хочу посмотреть в глаза этой женщине по имени Надя Грицкевич. Мы стали вместе работать, а потом как-то раз после одного концерта Надя Грицкевич надела мне на палец кольцо из фольги от конфеты и предложила стать менеджером Moremoney. Я прослезилась и сказала да. С тех пор мы вместе.

С Пашей Артемьевым было так: у него играли мои знакомые музыканты, менеджерила моя подруга, я была на концертах, мне очень нравился Паша — такой умненький, талантливый, все при нем. Мы пересекались на дружественных мероприятиях, здоровались, но не дружили. А полтора года назад я делала благотворительный концерт по сбору средств на лечение подруги, которая сгорала от рака. Всех популярных друзей, знакомых и малознакомых попросила поучаствовать, все согласились. В их числе был Паша, за что я ему очень признательна. После концерта моя подруга, его менеджер, сказала, что погрязла в уходе за новорожденным ребенком и хочет передать кому-то дела. Мы встретились, деловито обсудили работу и стали готовить выход первого альбома Artemiev. Глеб Лисичкин долгое время был настроен крайне скептически: что еще за Паша «ты узнаешь ее из тысячи» Артемьев. Но я Глеба крайне редко слушаю, поэтому, когда я прислала ему альбом, он прозрел и даже разразился большим проповедническим постом на фейсбуке, чего никогда не делал. Мы влюбились в Пашу раз и навсегда, он наш друг и наша гордость.

Для меня музыка — наивысшее из искусств, лучшее, что могут создать талантливые люди, апогей таланта. Со временем я поняла, что менеджерить — мое любимое занятие, я верю только в «один в поле не воин», поэтому сделала сервис musicmama.ru — для связи артистов, площадок и промоутеров. Мое глубокое убеждение, что лучший менеджер — главный фанат своей группы. Я начинала с этого — знакомясь с артистами, я горела их музыкой и их целями, я хотела воевать вместе с ними и за них. Для меня менеджмент — это отношения сродни отношениям в паре. С каждой группой я отдельно «женилась». С некоторыми в процессе расстались — прошла химия, цели разнились. Я всегда уходила сама, мое мнение: нельзя превращать менеджмент в сухую работу. По крайней мере в работе с молодой инди-музыкой — это не про деньги, а про отношения. Иногда мы зарабатываем, но значительно больше тратим. И доход с редких прибыльных мероприятий все равно идет в дело. Мы с Глебом работаем на работах и фрилансах, поэтому семейный бюджет не завязан на концертах наших артистов. Напротив, у нас есть стимул зарабатывать «на работах», чтобы вкладывать в музыку.

Надо сказать, что у меня были предложения работать с очень большими артистами, но я отказывалась, потому что в данный момент мне интересно пройти путь от начала до конца. Старая гвардия больших артистов выросла на «Кушнир-продакшен», инициативах «Нашего радио» и «Максимум», эстрада — на Матвиенко, рок — на Бурлакове. Во многом взрослые артисты работают по старым схемам — их методы и законсервировали рынок. Мне интереснее начинать с нуля и проходить путь по-честному от начала до конца, а не «работать работу». Учусь я всему в процессе; надо просто пахать свое поле, а также работать сообща молодым фронтом музыкантов. Пять-десять лет будет беспросветно тяжело, а потом наутро мы проснемся знаменитыми, потому что наши музыканты делают что-то очень важное, современное, и все не зря.

• История из жизни группы:

Мы работаем вместе с Глебом Лисичкиным, и единственную безумную историю из нашей музыкальной жизни я вспоминаю только про нас, а не про группы. Группы-то у нас очень ответственные, с ними ничего безумного обычно не случается. С Лисичкиным мы познакомились лет 5 назад, стали дружить, это он и втянул меня в музыкальный менеджмент. Я советовалась с ним по работе в музыке, мы периодически встречались выпить и поговорить. Глеб не всегда поддерживал мои группы, но всегда поддерживал мои начинания. Единственные, кого он дико котировал, были Moremoney. В какой-то момент Глеб стал очень активно участвовать в жизни группы. Я даже заревновала: писала и ему, и Грицкевич серьезные длинные ночные письма с просьбой не отказываться от меня,  что я буду только рада передать группу настоящему менеджеру, но, если что не так, говорить сразу. Но вроде под меня никто не собирался копать, в итоге презентацию микстейпа Moremoney «Much Better» мы готовили вместе с Лисичкиным. Презентация прошла на ура, и мы сразу стали отмечать — я на радостях дико накидалась. Мы повеселились, а потом как-то все так завертелось, что расставаться с Лисичкиным нам больше не захотелось никогда — в этом году будем праздновать двухлетие самой большой в мире любви.

Вторая история из жизни группы у нас тоже про любовь. В 2011 году для выступления на Пикнике «Афиши» мы придумали интерактив: Надя Грицкевич в финале должна была кидать в публику букеты невесты, их было много, 50 штук. На Наде была фата, и вот она выходит на финал в этой фате, с мешком букетов невесты и начинает их швырять в толпу. Заканчивается концерт, Надя спускается со сцены, уходит в нашу гримерку, вслед за ней идет Рома, ее парень. Туда же ломлюсь я — мне сразу после концерта надо к Наде. Захожу — Рома держит Надины руки в своих руках, что-то ей говорит и просит выйти на минутку. А через пару минут выходит Надя с красивым кольцом на пальце и говорит, что Рома сделал ей предложение. Мы все хоть и друзья, но никто в группе ничего не знал заранее, и все, что было на концерте, было экспромтом. Так что вышло, что и фата оказалась настоящая, и букеты невесты — счастливые, поэтому надеемся, что их ловцы нашли свое счастье, потому что Надя с Ромой живут долго и счастливо и по сей день».

«С каждым артистом у меня своя история. С Антоном Беляевым мы познакомились так. Когда-то в 2007 году мне был подарен диск с корявой странной надписью «Therr Maitz». Это был их первый альбом «Sweet Oldies». Тогда мне трудно было поверить, что такую музыку пишут в России — эти треки хотелось слушать все время, напевать, показывать друзьям. Потом у группы пошли концерты, и мне выпало счастье скромно помогать Антону в этом деле. Беляев вообще невероятный человек. Своей харизмой и талантом он прошибет любые преграды. Уже тогда у меня не было ни малейшего сомнения в его успехе. Антон же привел меня работать и к Игорю Григорьеву. Великому и прекрасному! С Аней Волковой (Anise Project) мы нашли друг друга одновременно: я услышала ее сингл «Feel Black» и узнала, что она ищет директора. Она дала послушать другой материал, после которого побежали мурашки. Больше мы не расстаемся. Аня — самая сильная женщина, с которой мне приходилось общаться. Она сдвинет горы и не моргнет глазом. За два года она создала электронный и акустический коллективы, родила ребенка и параллельно отработала десятки концертов. Это моя суперженщина.

С Яной Блиндер мы встретились на каком-то фестивале. И тоже было понятно сразу, что не просто встретились. Яна — удивительный человечек и очень голосистая девочка с совершенным подходом к музыке, она не боится ничего, любит эксперименты, самые смелые! Полностью восхищает и поглощает своей энергетикой. Она немного не с нашей планеты, и это, конечно, завораживает и тянет к ней. Вообще, все группы, с которыми я работаю, самодостаточны, и у них нет ни причин, ни времени на ревность друг к другу. Ведь имеет смысл что-то делать, если ты веришь в эту группу, в этих людей и тебе действительно нравится их музыка. Мне кажется, что заниматься какой-то группой можно только в том случае, если ты обожаешь ее музыку, — никак иначе.

• История из жизни группы:

Это был концерт в клубе Discoteque. Сольник, полный зал. Концерт идет прекрасно, и вот, когда он подходит к концу, у артиста от общения с залом случается такая сильная эйфория, он настолько входит в образ и взаимодействует с народом, что все ближе и ближе подходит к краю и не замечает, что сцена закончилась. Гордо и красиво шагнул прямо в темноту зала во время песни. Все, конечно, очень испугались. Отделались гипсом и яркими впечатлениями. Пришлось тогда пропустить хороший иностранный фестиваль».

«Мы с Верой Полозковой знакомы уже больше 5 лет и первый проект сделали тоже 5 лет назад — я придумала записать с Верой пластинку, где она читала свои тексты, а мы в студии уже разбавили стихи музыкальными перебивками и какими-то смешными Вериными репликами и рассказами. Так появилась аудиокнига «Фотосинтез». Потом мы с Верой встретились через полгода и решили сделать еще диск. Тексты записали, а потом проект подвис, потому что я не хотела повторяться и делать еще одну аудиокнигу. В общем, мы успели каждая позаниматься кучей всего, пока эти записанные тексты лежали — Вера делала поэтический спектакль в театре «Практика», я работала в Navigator Records, а потом уволилась и решилась наконец доделать этот отложенный диск. Мы с нашим первым клавишником сели в студии и написали саундтреков к семнадцати Вериным текстам. Получился какой-то странный жанр, но мы были довольны, поскольку на том этапе происходящего у нас не было особого понимания, а был только невероятный задор. Ну, не знаешь ничего, делаешь себе и делаешь! Самому себе круто. Это была демоверсия нашего альбома «Знак неравенства». Тогда же я подумала, что нам нужно сделать презентацию этого нечто, но как-то прямо по-взрослому, а не в малюсеньком клубе на сто человек. Решила собрать группу, позвонила друзьям-музыкантам, которые на тот момент были не заняты, слезно попросила помочь. И мы начали репетиции. Потом сразу позвонила еще одному своему другу и по совместительству бывшему начальнику в Navigator Records Леше Козину и попросила помочь забить нам дату в клубе «16 тонн». Я тогда вообще не понимала даже, как с клубами взаимодействовать, какие там кому проценты с концерта, что делать можно, что нельзя. Леша меня тогда спросил: «Ну и как ты думаешь, сколько вы народу соберете?» Я говорю: «Ну-у-у… Ну триста соберем!» Он хмыкнул и сказал: «Ок. Соберете сто пятьдесят — будет победа». Леша забил нам там какую-то среду, написал мне короткое и совершенно ничего мне не объяснившее письмо про условия работы и пропал. В общем, я начала разгребать эту историю, забила нам эфиры к презентации, договорилась об анонсах, мы как-то это все бодро отрекламировали. И за день до концерта обнаружилось, что у нас солд-аут! Было продано почти шестьсот билетов. Звучала группа, конечно, адски. Но мы пребывали от неожиданности всего случившегося в таком шоке и в таком восторге от себя, что это было вообще неважно.

Раньше я бы вряд ли могла ответить, зачем я вообще занимаюсь менеджерством групп. Нравится, фан, люблю музыку. А сейчас… Ну, сейчас я с каждым годом все сильнее осознаю,  что это мое ремесло и моя радость. Меня, конечно, убивают какие-то рутинные моменты, но когда погружаешься в эту работу все глубже, то всегда находятся какие-то возможности придумывать и делать что-то новое.

Иногда, правда, бывают и проблемы. Например, группа может плохо выступить, но тут такое дело: если она на сцене вдруг криво сыграла композицию, это не проблема менеджера, а вот если группа регулярно криво играет, то это проблема менеджера в том числе. Но тут могут быть варианты развития событий. Если ты не являешься в данном проекте человеком, который может встревать в творческий процесс, но при этом понимаешь, что что-то в нем идет не так, тебе остается только пытаться договориться с участниками коллектива. Мне вообще кажется, что люди должны побольше разговаривать и обсуждать работу. А многие этого не любят и не умеют делать. Ну и дальше все зависит от силы убеждения менеджера и вменяемости артистов. Если все стороны не идиоты, то какая-то химия начнется, и дело пойдет. Поскольку в наших проектах с Верой я все же располагаю бо́льшим количеством полномочий, чем просто менеджер, то и какие-то моменты мне проще решать, а какие-то сложнее. Я считаю, что менеджер должен отвечать не только за продажи и пиар, но и в целом за организацию процесса работы как таковую. А поскольку его работа напрямую связана с людьми творческими, то он должен понимать в их труде, уметь объяснить, почему нужно репетировать столько-то, или почему лучше играть там-то, а там-то не играть, или почему для клипа лучше бы выбрать вот такую песню, а не другую. Смысл в том, чтобы в идеале, конечно, группа понимала, что они себе берут не только продавца, а человека, который им может помочь оптимизировать процесс их работы и что-то сделать с их карьерами.

Но надо сказать, что необязательно менеджеру и артисту быть прямо друзьями. Я знаю и примеры, когда менеджер с артистом кардинально разные люди, не дружат, в гости друг к другу не ходят, а просто работают, у каждого свой круг обязанностей. Если же у вас близкие отношения, то менеджеру все равно нельзя забывать, что в паре с артистом, голова — он. И именно ему должно хватать здравомыслия и хладнокровия разрулить конфликт, если он вообще возник. По сути вы делаете совместный бизнес, кроме прочего. А бывают ситуации, когда артист хамит, не очень адекватен, куча чего еще. Ты не имеешь права себя в таких ситуациях вести как друг. Ты ведешь себя как человек, которому а) нужно разрешить ситуацию, б) не пропустить выгоду — не свою, а общую, в) все же слышать своего партнера и уметь договориться с ним.

Кстати, начинающим коллективам я тоже очень часто помогаю, не являясь их менеджером. Просто потому что знакома сейчас уже со многими музыкантами лично и если узнаю про какую-то возможность для них или про фестиваль, то очень стараюсь им с этим помочь. Это просто попытка стать счастливой случайностью для кого-то. К сожалению, в России у музыкантов с возможностями крайне плохо, остается верить только во взаимовыручку.

• История из жизни группы:

Мы были однажды с Верой на гастролях в Ростове. Ранним утром выезд в Краснодар. И перед этим организаторы повезли нас завтракать. Это было выдающееся заведение под интригующим названием «Тайна Ростова». Странноватый запах, липкие столешницы, по углам понурые искусственные цветы. И главное, по стенам развешены фотографии знаменитостей разного калибра и разной степени заспанности и … [удивления]. От Натальи Варлей до Кипелова. И вот мы сидим, ковыряем серый омлет, который нам принесли, и к нам подходит один из организаторов и спрашивает Веру: «Вера, мы вот очень дружим с хозяйкой заведения, она такая женщина хорошая. Мы ей в качестве респекта оставляем всегда фото знаменитости, которая у нее тут ела. Нельзя ли вас сфотографировать?» Мы с Полозковой смотрим опять на эти фотки несчастных артистов с перекошенными лицами, и Вера говорит: «Простите, но я не готова, сейчас семь утра, я не в форме. Мне правда как-то не до фотографий». Организатор кивает, отходит. Потом я вижу, что он как-то переминается с ноги на ногу, поглядывая на меня и потом говорит: «Лена, а можно вас на минуту?» Я подхожу. И дальше он наклоняется и интимно шепчет мне на ухо: «Лен, слушайте, да хозяйка не знает на самом деле, как выглядит поэтесса, давайте мы вас сфотографируем».

«Я всегда очень любила музыку — и раньше занималась привозами зарубежных команд в Москву (например Babylon Circus, The Real Tuesday Weld, Fun-da-mental, Hoffmaestro, Miss Li, Sezairi Sezali). А теперь мне стало интересно продвигать местных. Группы, с которыми я сейчас работаю, нашли меня сами. Это моя любимая работа; мне нравится сам процесс организации и понимание того, что я могу взять на себя все обременительные для творческого человека дела. Артист же должен заниматься искусством. Я помогаю ему с организацией концерта и получаю за это процент с проданных билетов. Главное в менеджменте группы — человечность, уважение и честность; мне кажется, с холодным сердцем и без любви к творчеству ничего не получится. Работая с творческими людьми, нельзя не вкладывать в это душу, как, в общем, и в любой работе. Поэтому, если артист лажает на концерте, я всегда принимаю это на свой счет — мы же команда, мы работаем сообща.

Вообще, быть менеджером группы — дело непростое и затратное на психологическом, физическом и материальном уровне, но для меня, тем не менее, интересное и важное. Когда мы получаем письма из разных уголков страны и ближнего зарубежья с благодарность за то, что делаем, это значит, что мы делаем что-то действительно нужное, — мне всегда очень приятно.

• История из жизни группы:

Как-то раз мы были с группой «Зимавсегда» в Екатеринбурге. Там зима, мороз минус 40, нам перед саундчеком надо было заехать всем составом на телевидение для интервью. Все началось с гостиницы: вместо двух машин пришла только одна и пришлось срочно ловить вторую, чтобы не опоздать, а когда ехали с телеканала до клуба, опять-таки не приехала вообще ни одна из машин, мы попали в пробку, я заказала еще две, они все никак не могли найти адрес, я заказала еще две, а они сломались от холода. Пришлось выйти в минус 40, а я в одном платье, стою в чужом городе, днем, ловлю машины эти, а музыканты еще со всеми инструментами, водитель не знает дороги...

Другая история связана с моей работой с группой Fun-da-mental. Мы пошли на Красную площадь и, пока вокалист-афроамериканец фотографировался на фоне Мавзолея, налетела детвора с криками «Это же Джей-Зи!». Как облепили его! Никакие уговоры, что они ошиблись, так и не помогли».

«The Melodies нашли меня сами прошлой весной, не знаю как, может, посоветовал кто-то. Мы встречались, обсуждали разные варианты сотрудничества. Сперва я начала работать с ними как менеджер по полной, но постепенно из-за моей занятости в China-Town-Café (Оксана Бочарова работает там арт-директором. — Прим. ред.) оставила за собой только концерты. Race to Space я первый раз увидела в прошлом августе в клубе «16 тонн». Очень они мне понравились, и я решила попробовать сделать им концерт. Ну и как-то понеслось… Мне нравится выходить во время концерта в полный зал и знать, что я к этому причастна. Есть в этом какой-то кайф — видеть, как люди перед сценой улыбаются, танцуют, подпевают.

Как выстроить доверительные отношения между менеджером и группой — тут рецепта у меня нет. Часто при первой встрече сразу понятно, сможете ли вы найти общий язык и сработаться. Ну а дальше — честно выполняйте ваши договоренности. Быть супердрузьями совсем не обязательно. Но должно быть комфортное общение, иначе ничего не получится.

Работать с группами начинающими, продвигать молодые коллективы — это дело, конечно, благородное, но на первых порах — исключительно альтруистическое. Чтобы что-то получить, надо сначала хорошо в это дело вложиться и совсем необязательно именно финансово. Трата времени и моральных и физических сил тоже приносит свои результаты. Если группа действительно имеет коммерческий потенциал, финансовые вложения просто быстрее приближают вас к популярности.

• История из жизни группы:

Был случай с голландскими рэперами Het Verzet, которым я делала концерт в «16 тоннах». В зале было много народу, но не так чтобы совсем уж не пройти. И вот последняя песня, естественно, самый хит, и вся публика старается ближе к сцене подойти, чтобы, так сказать, «бамсить» в едином ритме с группой. Одному из банды (а артистов на сцене 8 человек) показалось, что девочку у сцены так придавили к монитору, что она вот-вот потеряет сознание, и он вытянул ее на сцену. Но малышка, как оказалось, вовсе не собиралась терять сознание и восприняла этот добрый жест как приглашение. Оказавшись на сцене, она, конечно, не забыла и о своей подруге, также вытянув ее на сцену. Ну а где один — там и десять. Я вышла в зал в тот момент, когда через мониторы перепрыгнули на сцену в один момент человек двадцать! Музыканты решили, что так и надо, и все в едином порыве, совершенно синхронно, стали прыгать! У меня секундный шок и бегущей строкой несутся мысли: «А сцена на это рассчитана? А мониторы и прочий бэклайн не помяли? А вдруг вообще уже все растоптали насмерть, и я попала на миллион?!» Охранник, видимо, пребывал в каком-то своем шоке, так как я первая выбежала на сцену и стала уводить народ, он за мной, потом еще один прибежал. Мне сразу позвонил арт-директор клуба и подробно объяснил, что он про все это думает. Но всем повезло, и все обошлось без единой царапинки и у артистов, и у бэклайна.

На следующий день был концерт в Санкт-Петербурге. Он прошел без особых неожиданностей, и после мы какое-то время оставались в клубе. Конечно, ребят сразу окружили поклонники и поклонницы, желающие потусить с артистами. Всей огромной толпой мы догуляли до нашего хостела (жили мы в «Этажах»). Ночью туда пускают, как я поняла, только жильцов или тех, кто собирается снять жилье, но никаких гостей. Половина тусовки сразу испарилась. Остались самые преданные поклонницы, которые долго фотографировались сначала со всеми по очереди, потом со всеми вместе, обменивались телефонами и прочими социальными контактами. Женщина на КПП, кажется, уже даже сдалась и была готова пустить всех, но тур-менеджер покачал головой и коротко сказал «No». Ну нет так нет. Было забавно встретить этих девчонок утром в коридоре. Оказалось, когда мы ушли, они подумали, скинулись и сняли номер. Такая вот любовь».

«Сашу Алмазову (солистку Non Cadenza) я сначала увидела на фотографии в сети, потом послушала записи, впечатлилась, потому что на тот момент было немного поющих барышень. Пришла на концерт, потом в гримерку познакомиться, а она и ее музыканты уже предложили работать вместе. На тот момент обо мне уже слышали некоторые, так как я занималась группой The Krolls (сейчас она уже не существует). С Ниной мы сначала познакомились и подружились, позже она помогала мне красить стены на кухне, впечатлилась моим (!) пением и написала мне песню. Но после первого исполнения этой песни Ниной стало понятно, что это только ее песня, ее эмоция. Чуть позже Нина уже пригласила меня на свой первый концерт, потом второй и третий, и спустя 7–8 месяцев мы стали работать вместе.

Менеджмент групп прежде всего приносит мне радость, удовлетворение — это любимая работа. Я не сижу в душном офисе и не работаю на призрачного дядю. Мне кажется, есть чем гордиться. Я не богатею особо, но зарабатываю на жизнь только этим. Хватает. Что касается заработка, то в моем случае я всегда участник группы. Соответственно, мы делим гонорары на количество участников. Поровну.

Я люблю музыку, всегда хотела быть в ней, около нее. Люблю своих артистов. Таких разных. Люблю бросать самой себе вызов и показывать-таки всеми правдами и неправдами людям хорошую музыку. Банально звучит? Ну да. Я всегда гордилась тем, что мои артисты — прежде всего мои друзья, моя семья. Поэтому, если группа облажалась, я всегда принимаю это на свой счет. Вообще, есть известная поговорка: «Если у группы все хорошо — это хорошая группа, если у нее все плохо — это плохой директор».

Что сделать для того, чтобы я стала менеджером какой-либо группы? Наверное, мне нужно влюбиться в музыку. Все просто. Ну и выделить время в рабочем расписании. Это уже сложно. Именно поэтому артистов пока не прибавляется: я понимаю, что на новеньких времени не хватит, а плохо свою работу делать не хочу.

• История из жизни группы:

С группой The Krolls всегда было смешно: все верили, что у них милые песни о любви на французском — солистка пела таким мультяшным голосом, и нас приглашали на официальные мероприятия, думая, что мы ми-ми-ми. На самом деле Маша пела о сексе, наркотиках и прочих греховных вещах.

Другая история из жизни группы связана уже со мной лично. Однажды моя помощница заболела, и мне пришлось самой выйти в город с охапкой афиш и скотчем и развешивать афиши в клубах. Как когда-то делала, когда я только начинала работать с группами. И вот у одного из клубов меня увидел какой-то парень и громко так произнес: «Годы идут, а Яна Чудит все сама афиши вешает…»  Было и смешно, и грустно. И хотелось побежать за ним, чтобы объяснить. Но через пару минут я поняла, что это все мелочи, нужно посмеяться и, главное, развесить афиши в срок».