«За что, спрашивается, воевали наши деды»: как прошел Alfa Future People

День первый

6.20 В поезде по радиоточке передают Боярского, который выводит своих дрессированных тигров. Несмотря на призывы проводницы убрать стаканчики, соседи по плацкартному вагону всю ночь пили водку — впрочем, негромко. Направляюсь к гостинице под названием «Волна». Спешащие на работу горожане обгоняют меня с криками «…» [черт подери] и «…» [конец всему]. На проходной завода ГАЗ громкоговоритель вещает о темпах производства, люди понуро заходят в арку с явным нежеланием выпадать из жизни на следующие десять часов. В Нижнем Новгороде начинается будний день.

12.50 Журналисты садятся в автобус, который отвезет их в рабочий поселок Большое Козино на новый фестиваль электронной танцевальной музыки. Все переживают, будут ли наркотики — не совсем понятно, в шутку или нет. На подъезде из окна виднеются первые рейвы — в основном полуголых, подтянутых людей в шортах либо трениках. Попадаются, впрочем, и люди в футболках Nirvana и Linkin Park. Все они кучкуются у палаточного городка, из которого хорошо видно очень красивую церковь Михаила Архангела.

14.40 На входе — обыск, как в аэропорте. Просят включить телефон, открывают ноутбук и пачку сигарет, допытываются, что за таблетки. Объяснение «это успокоительное» производит эффект, ровно противоположный ожидаемому. Кое-как отбиваю таблетки и иду менять билеты на браслеты. Дарят бейджик с номером 88 и часы, служащие одновременно пропуском в ВИП-зону и заменой банковской карты, работающей по технологии PayPass. Объясняют, что покупать еду и напитки можно только по часам.

15.45 Пресс-конференция. Директор Альфа-банка по маркетингу Виктор Шкипин надеется, что через три года фестиваль станет чем-то вроде нижегородского Sonar. Шкипин верит, что половина зрителей будет приезжать, чтобы посмотреть на технологии, а другая половина — слушать музыку. Увлекательно вещает про соответствующий шатер с катушкой Тесла и виртуальной реальностью. (Тем временем выйти в интернет не получается: вайфай не работает.) Еще Шкипин рассказывает, что ни на одном зарубежном фестивале не слышал слова «fuck». «Все пьяные и голые, но не агрессивные». Уверяет, что на территории нет ни одного полицейского — чтобы у людей не было инстинктивно агрессивной реакции на людей в форме. Бюджет мероприятия «сопоставим с бюджетом Нижегородской области».

16.00 Фестивальное поле очень большое, людей очень мало. Сцен всего две: первая — в форме гигантской головы трансформера; чтобы добраться до второй, нужно перейти мост, на котором дежурят около десяти полицейских (в форме). Захожу в шатер технологий: он небольшой, к катушке Тесла не пробиться, в виртуальную реальность очередь, равно как и к зарядным устройствам. По полю медленно ползет автомобиль «бентли». Неподалеку танцуют гоу-гоу. На девушек никто не смотрит.

18.00 После трех часов слабоотличимых друг от друга EDM-сетов на главной сцене звучит песня группы «Кино» «Пачка сигарет» в оригинальном виде. Раздаются первые диджейские призывы поднять повыше руки. Выясняется, что людей так мало, потому что большинство стоит в пробке. В социальных сетях одни проклинают транспортный коллапс, другие всем довольны.

20.35 Играет Пол Окенфолд. Звучит ремикс на песню группы «Кино» «Перемен». Через час на пресс-конференции он заявит, что фестиваль ему очень нравится, равно как и песни Цоя, особенно «смысл их слов».

20.45 Возле главной сцены на меня нападает взрослый упитанный человек с криками: «Я его знаю, …!» Три минуты выкручивает мне руки, после чего  теряет ко мне всякий интерес. Кажется, начинается.

0.00 На второй сцене играет Прокси. После много часов ездившего по ушам EDM беспощадное техно — чистый мед. Все танцуют. Девушка рядом спрашивает: «Кто это стелет?» — и, услышав ответ, глубокомысленно кивает. Следующим должен быть Carnage, но он не приехал, вместо него — Nero. Большинству, кажется, совершенно все равно.

3.30 После Прокси сил не остается — сет Авичи я проспал на диване в пресс-зоне. Вокруг очень темно, при этом очень много людей в солнцезащитных очках. Возле палаточного городка человек десять самозабвенно молотят друг друга. Все смотрят, но никто не удивляется — почему-то кажется, что это нечто само собой разумеющееся.

День второй

14.30 Проезжаем мимо нижегородской бензоколонки. На обочине стоит одинокая улыбающаяся женщина в купальнике и танцует. Без музыки. Кажется, ей очень хорошо.

15.00 Стало теплее. Еще больше людей, голых торсов и темных очков, которые не снимают до самого рассвета. Услужливые работники фестиваля обращаются ко мне исключительно «братан». На спортивной площадке парни рубятся в стритбол, в нескольких метрах на диванах под солнцем нежатся девушки. Иду на крик «заряжайся позитивом». Люди в прозрачных шарах (зорбах) довольно увлекательно мучаются, пытаясь играть в футбол. Самое интересное — это пенальти: игроки команд бегут друг на друга и сталкиваются изо всех сил. Бах — все падают. Кто забил, непонятно, но кому какое дело.

15.15 Подхожу к главной сцене. Из динамиков звучит — кто бы мог подумать — EDM. Поле усыпано звездочками-конфетти. Поразительным образом по сравнению с «Примаверой» здесь неправдоподобно чисто: почему-то никаких пивных банок на траве. Людей побольше, но все равно для такого огромного пространства мало. Все лениво передвигаются туда-сюда и не сталкиваются друг с другом. Пытаюсь на глазок определить, кто откуда, но через полчаса понимаю, что это бессмысленно. Не покидает ощущение, что я на пляже, где разницы между студентами и менеджерами из Москвы, Петербурга и Нижнего Новгорода нет никакой. Впрочем, в виртуальную реальность до сих пор очередь. 

21.00 Скриллекс. За пять минут до сета можно встать прямо перед сценой. Все громко топают в ожидании артиста. Артист выходит, но из-за хитроумно сделанных декораций не видно даже его голову. Человек — ничто, музыка — все. Через пять минут после начала сета Скриллекс не выдерживает и залезает на стол. Очень удачно орет в микрофон: «I can’t hear you». Из чресел сцены полыхает огонь. Музыкальная методология точно описывается светящимся на экране «turn it up → higher → bass higher». Правило: перед дропом поднять руки, затем начать неистово перебирать ногами. Скриллекс смеется. Все смеются, как Скриллекс. Я тоже смеюсь все полтора часа и прыгаю. На ремиксе MGMT все вдруг садятся на корточки и во время дропа подскакивают.

22.30 На второй сцене играют Tesla Boy. На мост не пускают: может не выдержать количество желающих. Ждем. Припрыгивает восторженный лысый человек, кричит: «У-у-у» — и упрыгивает обратно. Сотрудник правоохранительных органов сокрушается: «… [дурак], … [черт подери]. За что, спрашивается, воевали наши деды». Tesla Boy играют хорошо и кокетливо просят давно закончившего Скриллекса им не мешать. Замечаю в толпе Бари Каримовича Алибасова. Бари Каримовичу (либо все-таки его двойнику) очень нравится. Вскоре после сета The Uchpochmack еще и выясняется, что где-то в толпе бродил Петр Авен без охраны. Работник фестиваля предупреждает: «Убери бейджик, … [украдут]!»

1.30 На главной сцене играет ATB. По картинке похоже на документалку о крупном американском фестивале «Electric Daisy Carnival Experience», разве что людей в задних рядах немного. Вспоминаю о чудовищных заголовках после зарубежных EDM-фестивалей (вроде «X человек госпитализированы», «Мужчина забит до смерти, организаторы в шоке»). На следующий день читаю новости: «На территории изъято 1720 литров спиртосодержащей продукции». Странно: неподвижно лежащих тел на фестивале было не больше, чем на недавнем Outline, где алкоголя не было вовсе. Вспоминаю Outline: нарядные люди, нарядная территория, эйфорический концерт Омара Сулеймана и обидно обрубленный в девять вечера Тео Пэрриш с группой, в несколько раз больше разнообразной музыки и накладки в расписании, а также общее ощущение черновика, который грозит перерасти в нечто куда большее. В Большом Козино, кажется, напротив, решили перестраховаться: ни на одном зарубежном фестивале не удавалось увидеть заранее предустановленные палатки для зрителей. Из двух вечных, согласно избитой присказке, российских проблем одну — дороги — здесь пока не решили, но удивительно другое — какое-то жуткое сознательное поведение соотечественников: даже те, что пребывают в известном состоянии сознания, ведут себя совершенно не согласно ожиданиям, и подбирающий тебя утром бомбила сокрушается по поводу монополистов не меньше, чем все остальные. Были, конечно, те, что поодаль месили друг друга в 4 утра — но это, в конце концов, русская традиция, все равно даже они смотрелись как-то культурнее, чем, скажем, англичане на испанском фестивале.