Кто, как и кому продает в Москве гитары, вертушки, укулеле и примочки

Игорь Беликов, основатель магазина: «90-е были настолько сложным временем, что открыть тогда розничный музыкальный магазин было практически невозможно. Во-первых, из-за криминального давления. Во-вторых, ни у кого не было денег. Магазины типа Slami или «Петрошопа» брали деньги в странных местах — одни только названия отсылают к эпохе Япончиков и прочих людей. А мы пришли на этот рынок из совершенно другого места, очень бедные и голодные. Поначалу мы просто занимались оптовыми закупками и перепродавали инструменты другим магазинам. Тогда существовали монстры-музеи, куда можно прийти посмотреть на Gibson за 5000 долларов, — и все. А чтобы кто-то предложил ассортимент недорогих гитар для простых смертных — таких магазинов не было. Мы были первым таким магазином — собрали с этого рынка максимум из того, что можно было собрать. Многие вещи, которые теперь стали общим местом среди музыкальных магазинов, мы, собственно, первые и придумали. Вплоть до того, что первыми сделали сайт.

В каком-то смысле поменялось с тех пор очень мало. В Москве как было негде купить приличную гитару за вменяемые деньги, так и сейчас негде. Но сейчас все на немножко другом уровне. Количество гитар, которые притащили в Москву самые разные конторы, такое, что оно уже сравнялось с количеством гитаристов в Москве, — а может, даже сильно их превышает. Тогда была пустыня; сейчас — захламленная свалка. Естественно, начинаются процессы гниения и брожения, демпинговая война. «Я продам на десять рублей дешевле!» — «А мы привезем себе в убыток, зато убьем всех конкурентов». Но это работает, когда вы продаете пылесосы, автомобили и так далее. А когда вы продаете гитары, это смешно, потому что рынок слишком маленький. 

В России есть отдельные мастера, которые делают инструменты очень хорошего качества, которые по классу круче любой фабричной гитары. В принципе любая, даже очень дорогая фабричная гитара — это просто подделка под мастера. Гитара — штучная работа, которую нельзя делать на фабрике. Но, когда это штучная работа, получается дорого и мало. Поэтому фабрики нужны. 

Все упирается в то, что гитары деревянные. Заменить дерево пока никому никак не удалось. Существуют, конечно, гитары с углепластиковыми корпусами — но все равно у них деки, как правило, деревянные. Но дерево — не химический материал, который можно сделать стандартно, двух одинаковых кусков дерева вообще не бывает. А еще оно живет. Дерево свалили, распилили, а оно живет. И долго. Прекращает жить, когда ему лет восемьдесят. В отличие от скрипок, которые с годами звучат только лучше, с гитарами обратная ситуация: дерево перестает звучать правильно. Отсюда срок жизни гитары. Гитара XIX века не будет играть, даже если ее взять и настроить — материал устал уже совсем.

Что значит «плохие инструменты»? 100 долларов за гитару в конце 90-х годов — это было не особо дешево. А сейчас это фактически 3000 рублей. Человек заходит в супермаркет купить еды — он там 3000 рублей и оставляет. А люди хотят за эти же деньги купить гитару. Которая, вообще говоря, является музыкальным инструментом, вещью, которая живет долго. Инструменты, сделанные в 50-х, 60-х годах, до сих пор живут. Десять лет для гитары — вообще не срок. А люди пытаются задешево купить эту вещь, технически непросто устроенную, в отличие от электроники, где просто детальки собраны дешево. Получается одноразовый предмет. Как еду купили, за неделю съели, вот и такую гитару вы через неделю выкинете. Хотя гитара из фанеры за 4000 рублей тоже имеет право на жизнь. Человек собрался на дачу. У него есть хорошая гитара, но ему жалко ее тащить — он у костра сидит не вполне трезвый, периодически пытается гитарой кого-нибудь стукнуть, жалко. Вот он покупает такую гитару, у которой задача — прожить месяц-два в тяжелых условиях, а потом ее кинут куда-нибудь в туман. У нас такие тоже есть. 

Есть очень небольшое количество людей, для которых гитара является абсолютно необходимой вещью. Эти люди могут ходить в рваных штанах, голодные, бедные и босые, но они купят инструмент за 50–70 тысяч — или им его подарят. Если сюда зайдет Борис Борисович Гребенщиков и скажет, что ему нужна гитара за 120000 рублей, я ему ее просто подарю. Или когда Федоров пришел, с ним точно такая же история была.На этих людях ничего заработать нельзя, но для этих людей они необходимы. Есть чуть более широкая группа людей, так называемые хоббиты. Это человек, который сильно подсажен на какую-то сферу деятельности. Он в ней ковыряется, обсуждает с другими хоббитами какие-то нюансы. Гитара — это хоббитский рынок. Беда в том, что их становится все меньше и меньше. Хоббиты уходят в эмиграцию — кто-то во внешнюю, кто-то во внутреннюю: ему хреново, хобби ему уже неинтересно, он просто продолжает покупать колбасу и пиво и ходить на работу.

Последние года два я наблюдаю процесс быстрого схлопывания рынка. Люди перестают покупать. Причина очень простая — уровень закредитованности в стране. Человек платит большую часть зарплаты на потребительские кредиты, у него не остается на жизнь. Какие гитары? Где в этой схеме жизни, когда человек ездит на работу и в торговый центр на своей кредитной машине, находится не просто гитара, а вообще музыка? Это и есть то, что убивает в том числе музыкальные магазины. Да и вообще любые хоббитские».

Дмитрий Агеев, менеджер по продажам: «Как это нередко бывает, основная масса людей, работающих в нашей компании, имеет отношение к музыке. Но поскольку заработать ей денег не всегда нормально можно, приходится совмещать приятное с полезным и продавать инструменты. Я тоже в юности музыкой занимался — ну и начал работать в магазине. Сначала продавцом, потом занялся закупками. Потом оказался в Москве.

Даже сейчас бывают моменты, когда выходишь в зал, сталкиваешься с голодными глазами покупателя, к которому еще не подошел продавец, и сам им начинаешь заниматься. У нас есть ВИП-покупатели — всякие медийные, публичные личности, с ними я лично общаюсь регулярно. Буквально в субботу приезжал Евгений Маргулис, покупал у нас пианинку. Или есть вице-президент «М.Видео» — господин Бреев, который увлечен гитарами, собирает, коллекционирует, имеет внушительную коллекцию.

К сожалению, в России сложная процедура ввоза инструмента в страну, много инстанций — поэтому у нас высокие цены на инструменты. Но тут можно поспорить: если, скажем, зайти на сайт компании Gibson, там абсолютно четко видны цены, по которым инструменты продаются во всем мире. Можно убедиться, что наши цены им соответствуют. А раньше и дешевле стоило. Как ни крутите, я лично многие вещи, скажем, ту же фототехнику, даже несмотря на то, что стоит дороже, предпочитаю покупать в России. Не дай бог что — получить качественную гарантию на серый товар у нас в стране будет невозможно.

Мы знаем, что есть негатив в сторону «Музторга». Мы стараемся улучшать наш сервис и качество обслуживания. У нас практикуются ежемесячные проверки тайными покупателями — чтобы понять, как работают продавцы. Конечно, случаются ошибки. Но и люди, которые приходят в магазин, бывают абсолютно неадекватные. Вот недавно был случай: клиент через интернет-магазин заказал товар. Он его получил. Потом пишет: «Микрофон, который вы мне привезли, AKG С3000, — это просто китайская подделка и говно». Это просто исключено! Мы не занимаемся серяком. Клиенту посоветовали обратиться в компанию AKG и задать вопрос. Выяснилось, что компания находится в Австрии, но вот эти недорогие модели выпускаются в Китае, они ответили ему, что микрофон настоящий, можете не волноваться. Клиент нам сказал: «Клево. Но извините, я был не в духе, поэтому я микрофон два раза ударил об стену, три раза по нему прыгнул, он больше не работает. Куплю у вас что-нибудь еще».

Гитара продолжает оставаться в стране самым популярным инструментом. Разве что бывают колебания между акустическими инструментами и электрогитарами. Это связано, наверное, с какой-то модой. Пару-тройку лет назад пошло повальное увлечение играть на акустических гитарах, даже какую-то достаточно сложную музыку. Производители инструментов отслеживают эти тенденции, Ibanez тогда расширили линейку акустических гитар. Меньше всего покупают народные инструменты, которых, как правило, у нас даже в свободной продаже на витрине не бывает — мы их в основном поставляем в музыкальные школы.

Я был в Японии в достаточно крупном магазине — так там целый зал, в котором висят только укулеле. Я был потрясен, спросил, как так: оказалось, что там это очень популярный инструмент, люди в консерватории образование получают по классу укулеле. Все особенности заграничных магазинов связаны в первую очередь с менталитетом. Например, заходишь в той же Японии в магазин и видишь в открытой выкладке медиаторы. Порядочность людей потрясает. Огромный стол, на нем лоток, поделенный на отделения — и там разных-разных видов медиаторы лежат. Берешь, какие тебе нужны; тебе это пробивают. У нас такого не может быть: положишь — через день все унесут».

Валерия Дородных, сооснаватель магазина: «Укулелшная» — это некая компиляция всего того, что мы любим, которую мы на этих несчастных двадцати с лишним квадратных метрах исполнили. Она задумывалась как некое место в городе, куда ты всегда можешь зайти. Нам не нравится, как вообще музыкальные магазины в Москве существуют. Мне иногда приходится в них заезжать — я впадаю в истерию и в ненависть. Люди с тобой не общаются, каждый считает, что отвечает за свой кусочек, а остальное им неинтересно. Нет ничего человеческого. Они, конечно, в отличие от нас зарабатывают миллионы, но мне не хочется туда заходить.

Хочется человеческого отношения. Хочется, чтобы с людьми можно было разговаривать. Ты приходишь в музыкальный магазин, там сидит супер-пупер гитарист, лабает на гитаре так, что ты думаешь: «Ой, а я отсюда лучше пойду, потому что я Am, Dm только и знаю, как я тут буду пробовать что-то?». Это подход, который убивает в человеке порыв начать что-то делать. А ведь кто его знает? Может, этот человек через полгода станет виртуозом. У нас, скажем так, некий клуб по интересам, как в английской культуре. Но мы отстаиваем позицию, что мы не клуб про укулеле — мы про музыку, про жизненные ощущения.

Исключительно как музыкальный магазин мы бы не могли существовать. Музыкальная индустрия давно находится в стагнации, никто ничего не покупают. Гитары всем надоели. Сколько можно? В каждом доме есть гитара. Укулеле — следующий этап. Очень многие, кто не подойдет к огромному инструменту, к укулеле подойдут. Многим приятно сделать себе подарок. Приобщиться к чему-то радостному и приятному. Если вы не ставите себе целью что-то человеку продать, а хотите сделать его чуть более счастливым, заставить его улыбнуться, тогда и начинает что-то работать

Многие удивляются, что самый дешевый инструмент у нас стоит около 2 000 рублей. Это потому что здесь мы не продаем игрушки. Мы продаем инструменты, на которых человек правда может играть. А инструменты за 900 рублей через три месяца превратятся в труху.

К нам заходят случайные люди, которые не знают, что мы тут делаем, их где-то двадцать процентов. Название взрывает их сознание, они то ищут кашу-уклейку, то спрашивают, насколько мы тут укулели все. Но очень многие доходят до окна, видят в окне гитарку и понимают: «Вот же, укулеле, точно!». Часто к нам девушки приводят парней с завязанными глазами, чтобы сделать подарок. Одна как-то раз хотела подарить укулеле, даже не у нас купленное. У нас как раз было занятие, сидела толпа нардоу. И все эти люди поучаствовали в этом очень милом свидании. Девушка пела «Happy Birthday», люди поддерживали. Такое довольно часто происходит. По вечерам здесь оказываются абсолютно разные люди, берут инструменты и устраивают джем. Заходят ненадолго, а остаются на три-четыре часа».

Андрей, владелец магазина: «Первоначально на месте магазина просто была тусовка: на первом этаже размещалось что-то типа чиллаута, люди приходили туда пообщаться, бухнуть. Ну а на втором этаже сделали магазин с аппаратурой. Был еще третий этаж — там когда-то существовала студия и даже маленькое издательство, где печатали диджейский журнал. 

Как развивалось диджейское оборудование: сначала были виниловые вертушки, потом появились компакт-диски, потом вернулся винил, на нем исполняли хип-хоп. Потом на винил стали писать различное техно, которое интереснее звучит на пластинках. Сейчас, правда, почти все играют с компьютеров, а то и с флэшки — многие диджеи так и делают. Раньше заказывали на виниле, ждали, пока он придет, а теперь треки в любом формате и качестве можно в интернете купить. Поэтому сейчас на пике диджейские контроллеры, которые можно использовать с компьютером, а сейчас можно даже с айфона или айпэда играть. Контроллер плюс какой-нибудь ноутбук — и все готово. Сейчас можно стать диджеем, имея в кармане две тысячи рублей. Можно даже начать с того, чтобы просто скачать программу, не имея никакого оборудования.

К нам ходят все подряд. У нас первый этаж оборудован витриной, там специализированный шоу-рум Pioneer, который считается самой топовой маркой. Зеваки заходят с улицы — это могут быть подростки лет 13-14, им уже интересно. Есть какие-то матерые дядьки, им явно уже под 40, но они когда-то этим занимались, кто-то до сих пор играет. Конечно, приходят диджеи, которые уже популярны, но редко и как правило за какими-то уже серьезными моделями.

Разница в цене диджейского оборудования зависит от сборки, материалов, бренда. Если купить какой-нибудь дешевый китайский контроллер, он будет неудобный. А топовые бренды все свое оборудование делают вместе с музыкантами и диджеями — и постоянно дорабатывают. У них все мелочи продуманы — вплоть до того, прорезинены кнопочки или нет. У дорогого оборудования качество звука совсем другое, поэтому в хороших клубах его и ставят.

Я не могу сказать, что мы чувствуем конкуренцию с интернетом. На самом деле, ситуация тут такая же, как с обычными инструментами. Очень много различных девайсов люди смотрят в интернете,но все равно приезжают в магазин и сравнивают. Многие просят сразу показать и подключить, выясняют, как что работает. Оборудование непростое. За пять минут разобраться, если ты ничего не знаешь, очень сложно. В конце концов, некоторые приходят просто посмотреть, попробовать поиграть на чем-то, что они нескоро себе смогут позволить».

Виктор, менеджер: «Пятнадцать лет назад я закончил университет, искал работу и попал сюда. Тогда магазин выглядел абсолютно так же, как и сейчас, ну разве что стало всего больше. Вообще, как раз в прошлом году отмечали сорок пять лет «Аккорду». Он не закрывался никогда, так и работает. В Москве два самых старых магазина инструментов: «Аккорд» и «Рондо» на Неглинной. Но «Аккорд» больше, у нас ассортимент лучше. 

У нас продавцы универсальные. Человек из электромузыкального отдела может спокойнопродать акустическую гитару, виолончель. Желательно, чтобы продавец владел музыкальными инструментами, а иначе как продавать? Вот баян, скажем, — чтобы его продать, надо на нем сыграть. Так же с фортепиано, балалайкой, гитарой, чем угодно. У нас продаются гитары ведущих российских мастеров: Чудаев Владимир Иванович, Козырев Александр Анатольевич, Черняев, Бяхов, Благодатский. Есть еще народные инструменты, волынки, духовые, наи, зурна, такие. Люди специально к нам приезжают за авторскими инструментами. Раньше в России много производили инструментов, сейчас это считается сложным трудом. Ведь чтобы сделать гитару, надо ее продать»

Алексей, продавец: «Я до этого много где работал. И кладовщиком, и музыкантом в оркестре играл, и так далее. У меня есть музыкальное образование. Это все-таки имеет значение. Все, что у меня в отделе продается, электрогитары, электропианино, баяны — я на всем умею играть и все могу рассказать и показать. 

Что больше покупают? Это лотерея. Бывают гитары, бывают фортепиано, это совершенно непредсказуемо. Есть категория людей, у которых дети начинают учиться. Есть люди, которые раньше играли, потом забросили на много лет, хотят вспомнить, поставить, для души играть дома. Есть профессиональные музыканты, есть ситуации, когда люди не могут поставить инструмент акустический, живой, и электронный — достойная замена. 

Мне нравятся электропианино. Все-таки у электронного инструмента есть какие-то плюсы. У акустического, конечно, звук совсем другой. А здесь главный бонус в том, что можно подключать наушники. Кто занимается, может ночью играть, не тревожить соседей. Громкость тоже регулируется.

Я продолжаю заниматься музыкой, играю в группе. Группа, конечно, не приносит дохода, это больше для души. Чтобы на музыку можно было жить, надо прыгать и скакать, что называется».

Сергей, продавец отдела фортепиано и роялей: «Я начал здесь работать в 1995-м году. До этого я служил в армии, в духовом музыкальном оркестре. Тогда магазин только начинал свое существование, особо серьезных требований не было. Этого зала, где мы сейчас находимся, не было, здесь был банк. Магазин находился на втором этаже на небольшом клочке пространство, который полностью занимали кассеты и ноты. А, и еще огромные пальмы в горшках стояли, занимали очень много места. Потом, со временем, магазин начал расширяться — и наконец мы открыли рояльный салон с духовыми инструментами. Которым я и занимаюсь. А в советское время тут тоже был магазин. На первом этаже были пластинки, а на втором — ноты. Инструментов не было. Самый известный на всю страну был магазин, фарцовщики стояли. Я их еще застал. 

К нам приходят самые разные люди: артисты, музыканты, педагоги музыкальных училищ. В то время, когда я начинал работать в «Мире музыки», салонов было мало: «Аккорд» на Нижней Масловке, наш — и все. А сейчас много, салонов пять-шесть, наверное, точно есть. Очень хорошо, что они находятся на разных улицах. У меня есть знакомый музыкант, который работал в Нью-Йорке в музыкальном магазине, он рассказывал, там на одной улице может стоять шесть-восемь рояльных салонов. У нас хотя бы в разных концах Москвы

У нас есть фортепиано и по 180 000 рублей, и в несколько раз дороже. Просто электронный инструмент и настоящий — совсем разные вещи. На электронном инструменте нельзя научиться нормально играть, нельзя поставить руку. Вот, например, посмотрите — в разрезе показан инструмент, это все придумали 200, 250 лет назад. А на синтезаторе — простая пружинка, которая со временем расшатывается. Человек, который хочет серьезно научиться играть, не сможет научиться на синтезаторе. 

Музыканты не очень много покупают инструменты, в основном — богатые люди. Россия — музыкальная страна, все отправляют детей заниматься. Когда проверяют инструменты, всегда играют полонез Огинского. Но мы и ничего другого не запрещаем. Только мелодия из фильма «Сумерки» нам надоела. Очень часто приходит молодежь и играет ее — а произведение-то ужасное. Но все равно мы не выгоняем.

Китайских фортепиано в Москве много, очень плохие инструменты попадаются. Мы тоже ими торговали. Инструменты, не секрет, все сделаны из сосны. И вот бывает просто недосушенная сосна. Включается отопление — и инструмент погибает. Теперь у нас есть контроль качества, есть фирмы, которым мы доверяем.

Все фортепиано абсолютно разные, даже если два одинаковых поставить, они по-разному звучат. Это все-таки дерево, оно не бывает одинаковым. У нас есть инструменты с итальянскими деками, на северо-востоке Италии есть музыкальная роща, там под каким-то особым углом попадает Солнце на земной шар, сосна получается музыкальная. Но она очень дорогая, конечно.

Иногда люди покупают для интерьера инструмент. Многие и гитары для интерьера для интерьера, даже духовые. Был случай — молодой человек покупал комплект музыкальных инструментов в ресторан только для дизайна. Просто чтобы стоял».

Сергей, продавец отдела ударных инструментов: «Чтобы успешно продавать ударные, надо в них разбираться. А если ты не играешь на барабанах, то с энтузиазмом разобраться во всех этих нюансах тяжеловато. Другое дело, что раньше-то я играл музыку, а потом, когда на работу устроился, временно перестал. Когда ты музыкант, тебе могут сказать: надо уже через полчаса срочно выезжать в аэропорт, лететь в Казахстан на корпоратив. Какое-то время я играл в свое удовольствие, но потом, знаете, — на работе барабаны, дома — барабаны... Так что я погрузился в велосипедный спорт, целых два года не брал палки в руки. Правда, сейчас снова взял. Все-таки это забавное времяпрепровождение.

Особенность барабанов в том, что они продаются по частям. С другой стороны, множество стандартных вариантов. Но если влезать в глубь, в дебри, то, конечно, те же тарелочки люди выбирают под свои нужды и желания. Человек приходит, хочет послушать все, приходится выяснять, что именно из этого всего ему заранее не подходит, чтобы не тратить целый день на одного клиента. С гитарами тоже так, потому что гитара-то она есть, а всякие примочки люди тоже очень капризно выбирают под себя, под свои нужды. Только у клавишника есть заранее готовое решение.

Частный рынок на нас не очень сильно влияет. Тарелочки, к сожалению, не вечны, они со временем ломаются. Особенно когда люди играют рок, бьют со всей дури из-за головы палками. Поэтому тарелки покупать на вторичном рынке многие опасаются. У меня у самого было так — я покупал, а они через несколько недель трескались. Да и рынок довольно маленький, потому что барабанщиков мало. На нас больше влияют распродажи в интернет-магазинах в США под Рождество. Приходят люди и говорят: «А там барабаны в четыре раза дешевле, чем у вас». Я знаю, мне уже сегодня говорили, спасибо.

Электронные барабаны покупают очень много по той просто причине, что это единственная возможность нормально позаниматься дома. Барабан — очень громкий инструмент. Но на пэде можно отрабатывать постановку рук и удар, а координацию — невозможно. Недостаточно уметь хорошо бить, нужно знать куда и зачем, чтобы это становилось частью музыки. А то можно было бы просто дать бешенную дробь, ровную и быструю, и ничего больше не делать. Естественно, электронные барабаны заметно хуже, чем настоящие, в плане ощущения игры. Музыкантов, которым целенаправленно нужны электронные барабаны, очень мало. Даже в ресторанах, где нужно играть тихо, чаще все равно ставят живые барабаны, просто стучат аккуратно. И если вы видите на сцене барабанщика с электронными барабанами, большая вероятность, что это фанера, — и электронные ему нужны, просто чтобы не шуметь на сцене.

Покупатели, конечно, громко проверяют, но я не глохну — все-таки клиентов не так много. Барабанщиков все-таки меньше, чем гитаристов. Очереди для меня — это праздник».