Ответы. Сергей Михалок, музыкант

Лидер группы «Ляпис Трубецкой» и ведущий запрещенной в Белоруссии телепередачи «Саша и Сирожа», в последние годы вроде окончательно ставший артистом радио «Шансон», похоже, снова в форме. Сделанный в стилистике поп-арта клип на песню «Капитал» потрясает воображение. А в мае выходит одноименный новый альбом «Ляписа Трубецкого», крайне политизированный.

— Вы, говорят, не пьете теперь совсем?

— Я давно не пью. Не из-за здоровья — когда бухал, вообще ничем не болел. Больше по идейным причинам, это все моя теория индипенданса. Я же считаю себя хиппи-файтером.

— Что конкретно имеется в виду?

— Ну я хиппи. Хиппи в XX веке были единственной альтернативной формацией: против государства, военных формирований, религиозных сект. Но помните, как в «Беспечном ездоке»? Едут прекрасные хиппи на мотоциклах, а их гопники на грузовиках расстреливают. То есть надо отстаивать свои идеи не только в споре, но и физиологически. Делая инди-искусство, ты должен быть сам независимым. Финансово, от алкоголя, наркотиков, курева. Это почти дзен-буддистский прием. Ты выбиваешься из среды обитания, остаешься один и можешь делать какие-то адекватные вещи.

— Вам сейчас не нравится то, что вы раньше делали?

— Мне не нравится образ. Я же занимался меланжем: когда «Золотое кольцо» мешается с The Clash, Боярский — с Томом Уэйтсом. Но оказалось, что побеждают «Золотое кольцо» и Боярский, в любом случае. И стало ясно, что выход один — вообще отказаться от пародийных номеров.

— А «Котик, прости» с нового альбома разве не пародия?

— Я не совсем об этом. Понимаете, «Ляпис Трубецкой» же вырос из панк-рок-буффонады. А когда мы приехали сюда, это вдруг стало мейнстримом. Пародист слился с объектом социумных насмешек. Я на это не обращал внимания, а потом оглянулся: оказалось, меня считают человеком, который от всей души такое поет.

— Поэтому такой альбом политический?

— Ну он все-таки антиполитический, я надеюсь. Я же не кричу: мол, даешь!.. Я говорю: давайте класть на них на всех.

— Не боитесь?

— Меня мой тренер по кикбоксингу тут тоже спрашивает: «Что, Михалок, не пасут тебя?» Но ведь как: если на тебя обращают внимание, ты из скомороха становишься какой-то вроде серьезной фигурой. А государственным структурам это невыгодно — думаю, КГБ должно хватить ума это понять.

— Но ведь передачу вашу «Саша и Сирожа» запретили.

— Ну, во-первых, там присутствует имя Саша…

— А, понятно. А скажите как профессионал, а почему весь юмор, который по телевизору показывают, такой несмешной?

— Понимаете, вот «Comedy Club» — у них прически форматные, телки рядом танцуют. Где их культурологические корни? Они же не были в подполье, они изначально мидл-класс. У них просто нет мистического опыта, чтобы шутить. Вот у меня есть друг Вася Пачицкий, он на «Са-Си ТВ» гороскоп делает. Он 4 года в тюрьме сидел, ему пробили голову молотком, теперь пластина железная стоит. Когда ты с таким человеком встречаешься, ты просто не знаешь, как себя вести. При этом он очень смешной. Вся его жизнь — это мистический опыт. Когда на грани безумия — вот для меня это юмор, как у Хантера Томпсона. Но сам я, конечно, не претендую. «Ляпис Трубецкой» — это все-таки ближе к народу.

— Вам в Белоруссии вообще тяжело живется?

— Ну как сказать… С одной стороны, да. С другой, это во многом вопрос обложки. Вот Че Гевара — поэт с оружием в руках, его окружают, он отстреливается, у него болит нога, экзема, все красиво. Или Фидель — Куба, жара, Buena Vista Social Club. Красота! А наш все с клюшками какими-то. Вот скажите, за что у вас тут Гельмана избили?

— Есть разные мнения на этот счет.

— А это подается как политические дела? Что путинские черносотенцы, когда у государства уже кончились законные методы, посылают черные бригады, которые будут попросту ломать кости, чтобы люди думали, прежде чем вякнуть?

— Не без этого.

— Ну вот. Это я к тому, что в мире все примерно одинаково.