Важнейший ижевский лейбл, за двенадцать лет проделавший колоссальную работу по двум очень разным направлениям. С одной стороны, Kama и его сотрудники прилежно документируют происходящее в местной электронной музыке (которая давно уже стала чем-то гораздо большим, чем локальный феномен). С другой, архивируют музыкальный фольклор Поволжья.

Александр Юминов

Kama Records

«Я придумал Kama Records, я его главный организатор и, собственно говоря, владелец. Kama — это не юридическое название, но с точки зрения документов мы именно что юридическая организация. Это важно: в последние годы вроде бы лейблов появилось много, а реальных, как-то оформленных среди них мало. «Кама» существует с 2000-го, но до того у меня был протолейбл, на котором мы в 1992 году выпустили пластинку аутентичного русского фольклора. История была такая: в начале 1980-х я как-то наткнулся на замечательную пластинку «Волшебный болгарский голос» — отследить ее влияние на Dead Can Dance и все остальное было несложно. Потом знакомая этнограф Марина Ходырева услышала эту пластинку и позвала меня в Удмуртию. Мы поехали в экспедицию — записывать бабушек. Техники тогда не было никакой. Меня выручил Игорь Колядный из группы «Виды рыб» — одолжил свою четырехдорожечную портативную студию. Правда, когда мы ее проверяли, все работало, а когда приехали записывать, оказалось, что там микрофоны как-то не совпадают, и по итогу получился немножко такой индастриал. Почистили, как смогли. Вышла пластинка тиражом пятнадцать тысяч экземпляров. С большим трудом получили матрицу. Все, что печаталось тогда на Апрелевском заводе, принадлежало «Русскому диску». Мы им сказали: «Если хотите каких-то денег получить, то не с этой пластинки». «Русский диск» решил, что за это говно не стоит бороться, разрешили нам все спокойно самим издавать, что мы и сделали. Вот с этого все началось — двадцать лет назад.

Первыми дисками «Камы» тоже был аутентичный фольклор. Это то, чем я увлекаюсь, и это всегда была такая палочка-выручалочка для поддержки лейбла. Потом мы начали издавать ижевскую музыку. Я с ижевскими музыкантами вообще давно работаю — например, со «Стуком бамбука в 11 часов» я с самого начала был знаком, они часто приходили ко мне домой, я знаю каждую запись, которую они сделали до «Легкое дело холод». Еще с 1994-го по 1997-й я делал на местном ТВ передачу «45 минут бесполезной информации». Она была посвящена ижевской субкультуре. Одна часть — про всяких поэтов, художников, черт-те кого: например, был человек, который собирал голоса птиц. А вторая часть была посвящена исключительно музыкантам — интервью, клипы, которые мы сами делали. Так что я был в курсе. Мы выпустили «Родезию», которые потом стали называться «Ряба мутант», выпустили сборник «Новости подводного Ижевска 1983–2001», перепутав при этом на обложке местами цифры 9 и 8.

В 2004 году появилась программа «Культурная столица поволжья». В ее рамках мы пять лет подряд проводили большой фестиваль «Новости подводного Ижевска». Было очень пикольно. Скажем, у нас был контакт с Британским советом, и когда они предложили сделать какой-нибудь совместный проект, мы ответили: «Давайте сделаем недели английской музыки в Ижевске. Чтобы к нам на неделю, а лучше на 10 дней, каждый месяц приезжали английские диджеи». Они ахнули: говорят, мы никогда такого не пробовали, но давайте сделаем. И сделали. Это нам дало гигантское количество английской прессы, про наши клубы и музыку была куча публикаций, дважды писал журнал The Wire. Самое смешное — что до Ижевска эта волна долетела не изнутри, а снаружи. Вдруг пошли слухи по городу: «Слушайте, в Москве говорят, что у нас в городе музыка какая-то электронная». Доходило до того, что я во время чьего-нибудь выступления слышал, как люди говорили: «Да это вообще чужая запись, ну не могут у нас так играть».

Последние два года я занимаюсь в основном тем, что издаю архивы. Как-то так получилось, что ижевской сцены не стало. Просто стало тяжело всем этим заниматься, и мы немножко прекратили свою деятельность. При этом у меня много разных проектов — художественных, просветительских, и они все существуют на гранты. Один из грантов был дан на собирание воспоминаний об ижевской музыке, электронной и доэлектронной. Я занялся этим и с удивлением и печалью обнаружил, что в те три-четыре года, что я не действовал в качестве активного человека в музыкальной жизни города, все как-то развалилось и рассыпалось.

Я выпал из обоймы своего возраста, вокруг меня в основном молодые люди. Все мои друзья, одноклассники, приятели по университету недоумевают — не понимают, чего такой дяденька делает с пионерами. Я вроде как должен любить Deep Purple, но мне всегда нравилась музыка не то что экспериментальная, а, как бы это правильно сказать, сырая. Я за свою жизнь слышал тысячу музыкантов, которые очень здорово играли. У нас в городе был человек, который играл Карлоса Сантану лучше, чем Карлос Сантана. Но когда ему предлагали сыграть что-нибудь собственное, это была такая туфта, которую слушать было невыносимо. Вроде бы люди все лучше и лучше играют, а толку нет. Я знаю каждую ноту, которую они сыграют, еще до того, как она сыграна. Меня искренность всегда подкупала гораздо больше. Поэтому я и занимался такой музыкой. Вот почему я стал издавать «4 позиции Бруно»? У них есть та самая энергия, которая исчезла у ижевских команд.

Когда начался бум mp3, вдруг оказалось, что людям вообще слушать музыку не нужно. Им нужно набирать гигабайты. Я, например, встречался с какими-то молодыми людьми, которые заведомо ко мне относились как к человеку прошлого, ничего в настоящем не понимающему. Они мне называли музыкантов, у которых издано по 35 синглов и 4 альбома. Я начинал это слушать, мне казалось, что это просто смешно — я знал каждую группу, из одной песни которой сделан целый альбом. Повторение и деградация, это во всем мире происходит. Раньше было: «Ты слышал этот альбом, группу, песню?» А теперь: «У тебя сколько гигабайт?» — «У меня 500». — «А у меня терабайт вообще». Это вдруг оказалось самым важным. Но терабайт музыки невозможно послушать. А если ты и послушаешь, то ничего не услышишь и не запомнишь. Мне кажется, этого человеческий организм просто не выдержит.

Я переключился снова на аутентичный фольклор, снова стал ездить в экспедиции. В конце концов, электроника и фольклор — вещи одного порядка. Та мистика, которая есть в ижевской электронной и околоэлектронной музыке, она есть и в фольклоре. В одной экспедиции такое было: мы записали одну бабулю, она спела и говорит: «А дайте я послушаю». Мы ей включили, что она поет, и она стала подпевать. Мы включили еще один микрофон, получилась такая стандартная технологии бюджетной записи — запись с наложением. В 2008 году мы приехали к ней еще раз, и она этот овердаб подхватила и не запнулась. Ну сделали четыре дорожки. А она слушает и говорит: «Я же поняла. Я смотрю по телевизору — она одна, а голосов несколько. Так я теперь понимаю, как это сделано».

Я иногда размышляю о том, что если реально взяться за ижевскую сцену, можно из этого сделать бизнес. Аудитория в нашей стране замечательная, она такая чистая, непорочная, и, как правило, чистые и непорочные вещи попадают не совсем к тем, к кому должны были бы. Поэтому, в общем, Стас Михайлов и «Наше радио». Делами внутри лейбла, собственно, я один занимаюсь. Я и дизайнер, и печатник, режиссер, иногда бывает, что и звукорежиссер. Пока нравится — будем действовать. Когда я зарабатываю достаточно денег, чтобы накормить себя и собственную семью, я занимаюсь «Камой». Нет — не занимаюсь. Стрел в колчан это не добавляет. С другой стороны, представьте себе: у меня есть ижевский музыкальный видеоархив, начиная с 1990-го. Сегодня это может не быть востребовано, но когда-нибудь точно будет. Мне этого достаточно. Я тут почитал ваши разговоры со звукорежиссерами, промоутерами. Это занятие очень ограниченного круга людей, которые на самом деле в большинстве случаев работают за интерес. Дай бог, если эти молодые промоутеры доживут до возраста пятьдесят два года, как у меня, и будут продолжать этим заниматься».

5 показательных альбомов

D-Pulse «D-Housesphere»

Выпущенная совместно с лейблом «Снегири» пластинка лучших представителей местного лаунжа; изящная электронная музыка, хаус, предназначенный скорее для отдыха, чем для танцев.

«Nowhere 2 Run»

 

«4 позиции Бруно» + «Демидовский што?» «Сломленность»

Свежий альбом екатеринбургского коллектива «4 позиции Бруно»; последний на настоящий момент диск, выпущенный «Камой». В отличие от предыдущих альбомов «4ПБ», существует только в виде диска и в интернете не распространяется; а так все как и раньше — токсичная, странная и страшная электроника.

 

Mombus & Bacillus Orchestra «Успокоительный сбор номер 3»

Музыка мурманского электронщика Момбуса, отчасти сыгранная живыми людьми. Ловкая и нежная электроника, собранная из маленьких звуков; из живых инструментов, кроме прочего, присутствуют аккордеон и флейта.

 

«Ambient 2003. Музыка для аэропорта. Ижевск»

Как и следует из названия — сборник эмбиента, правда, не только ижевского: присутствуют музыканты и из Мурманска, и из Лондона. Тем не менее прекрасное объяснение того, почему Ижевск всегда считался столицей местной электроники: 16 выдающихся и умных треков.

 

Baba Liza/Baba Nastya «Songs from Buranovo»

Последний на сегодняшний день релиз фольклорной части Kama Records: песни Бабы Лизы из удмуртского села Бураново с рисунками Бабы Насти.

Официальный сайт

Лучший, а то и единственный российский кассетный DIY-лейбл. Все как положено: на Full of Nothing маленькими тиражами выпускается странная и маргинальная музыка — дремучий фолк, дроун и гипногогический поп. Лейбл располагается в Петрозаводске, но это не мешает ему иметь крепкие связи с мировой кассетной сценой; про релизы Full of Nothing регулярно пишут специализированные западные блоги, и покупают их тоже в первую очередь за рубежом.

Аня Куц и Иван Афанасьев

Full of Nothing

«Ваня коллекционирует музыку с семи лет, поэтому подобные идеи посещали его с детства. Году к 2005-му он уже имел название и концепцию для будущего лейбла, но чего-то как будто не хватало, момент был не тот. Мы познакомились в 2007-м, а через три года выпустили первый релиз — к тому моменту мы уже год как сами делали музыку в составе Love Cult. Нам очень хотелось открыть какие-то двери, протоптать дорожку. Мы были восхищены кассетным и CD-R-андеграундом, особенно тем, что происходило в Америке и Финляндии. Эта безумная дешевая версия фри-джаза, новая психоделия, последняя волна нойза — все это было огромным источником вдохновения. В России подполье не такое. Оно как будто боится идти на диалог со слушателем, боится заигрывать. Нам хотелось держать минимальные цены, меняться, посылать много русской музыки на запад и получать много свежей музыки оттуда. Понятное дело, что есть интернет, но именно реальная вовлеченность дает нерв культурной среде.

Мы и раньше гораздо больше тусовались в Европе, нежели в России, и со временем мы поняли, что наша идея не близка русской тусовке. Хотя, надо сказать, нам удалось сбить небольшое новое микросообщество. Но все равно лейбл нацелен на Америку, Англию и Японию. Клиентов из других стран можно сосчитать по пальцам. Основные продажи — прямые с нашего сайта. У нас минимальная наценка, большую часть денег съедает доставка. Мы не работаем в минус, но вся наша небольшая прибыль сразу идет обратно в лейбл. Сейчас мы больше рассматриваем Full of Nothing как элитный клуб. Закрытое домашнее производство фетиш-объектов с уникальной музыкой, отражающее видение на культуру двух конкретных людей. Кто-то мог бы назвать это личным арт-проектом.

В наше время независимые лейблы — это прежде всего ориентиры в музыкальном мире. Они фильтруют культурную среду вокруг себя и выбирают из нее все самое яркое и впечатляющее, документируя это с помощью объектов. Документация культуры — важнейшая вещь! Объекты могут быть любыми, их купят только фанаты — большинство слушателей будут обладать лишь файлами. Но физический объект должен существовать. Без физических документов культура попадает на цифровую помойку. Винил, кассеты и даже уже компакт-диски — это сувениры, которые человек может унести с концерта. Коллекционные вещи, которые интересно и приятно вертеть в руках, ставить на полку… Людям гораздо легче осознавать мир через объекты, привязываясь к каким-то из них. И при этом музыка, выпущенная на физических носителях, как бы связывает нас с предыдущими эпохами, с историей музыки.

Раньше мы придерживались радикальных DIY-правил. Изначально мы выпускали кассеты и CD-R, но в прошлом году отказались от дисков. То есть мы бы рады их выпускать, но у нас к ним очень высокие требования. Большинство дисков, что у нас есть, как-то даже не хочется хранить. После того как послушаешь музыку несколько раз, они как будто никакой ценности и не представляют. А средств, чтобы выпускать невероятно крутые диски, у нас нет. К тому же диски, даже самые интересные, очень плохо продаются. С винилом ситуация могла бы быть легче, так как его лучше покупают, но с нынешней политикой Почты России держать виниловый лейбл нереально. Кассеты ценятся как артефакт, стоят очень дешево, неплохо покупаются; их легко слать по почте, и сейчас это для нас самый удобный вариант. В последнее время мы закупаем качественные цветные кассеты в Америке и пишем на них с помощью профессионального дубликатора. И еще мы начали цифровые продажи релизов с помощью Bandcamp. Любители цифровых форматов, или те, у кого не на чем слушать кассеты, могут мгновенно заполучить альбом в отличном качестве и поддержать музыканта и лейбл.

В мире сейчас действительно обширная кассетная тусовка — невероятно много лейблов и исполнителей; кто-то остается надолго, кто-то кардинально меняет форматы и жанры. В общем, здоровая и живая, бурлящая культурная среда. Большинство подобных лейблов все же ориентированы на темный нойз и дроун, что уже не совсем наша стезя. Все общение происходит по почте. Мы активно поддерживаем контакт со многими ребятами — из Америки, Польши, Австралии, Финляндии, Германии… С другими классными лейблами мы сдружились именно на почве того, что они выпустили нашу музыку, а там уже и ознакомились с нашим лейблом. Кого-то мы случайно обнаруживаем, когда мы в туре с Love Cult, — большинство людей, держащих лейблы, также либо сами занимаются музыкой, либо организовывают концерты, продюсируют группы.

Лейбл в какой-то мере функционирует как семья. Вокруг Full of Nothing появляется своя тусовка с собственной историей. Со многими артистами мы пересекаемся в личной жизни, с половиной мы просто лучшие друзья. Мы стараемся работать с такими музыкантами, у которых схожая с нами картина мира. Музыка может быть очень разной, но мы дышим одним воздухом и хотим похожих вещей. Наши уши остры; нам очень легко решить, кого выпускать, а кого нет. Когда все как надо, просто происходит щелчок, и уже нет необходимости что-то обсуждать. За последний год мы сказали нет неимоверному количеству музыкантов. Когда мы основывали лейбл, мы даже не думали, что будем получать столько демо. Жанр? Скажем так: Full of Nothing выпускает музыку, которая пришла после нойза. Она выросла из шумовых экспериментов, но она может быть абсолютно любой: одинаково интересными нам кажутся и фолк-поп арфистка Woodpecker Wooliams, и футуристические модулярные синтезаторы M.Geddes Gengras. Последнее, чего мы хотим, — изолироваться, закрыться в скорлупу и прекратить развиваться».

4 показательных альбома

Polypus Acephalous «The Outcast Tribes»

Медленный, дремучий и завораживающий бессловесный лесной фолк; 16 коротких композиций, каждая из которых построена на повторении простого музыкального хода, — оторваться при этом невозможно.

«Four Suns»

 

Billiam Wutler Yea «Calico Desman»

Первая запись кассетного мракобеса Billiam Wutler Yea. Темная и тягучая электроника; в отличие от «Quantum Pilgrims», про который мы писали, — никаких признаков коллажа, два трека честного дроуна общей длительностью сорок минут.

 

M.Geddes Gengras «Rebirth Los Angeles»

Альбом американца М.Геддеса Генграса, соратника Камерона Сталлонеса и Pocahaunted. Наверное, самое известное, если тут вообще уместно оперировать такими категориями, имя на Full of Nothing, и вполне заслуженно: в раскатистом синтезаторном дроуне Геддеса Генграса чувствуется большой талант.

 

Banana Pill/Calypso Borealis

Сплит-тейп финнов Banana Pill и француза Calypso Borealis. И те и другой, в общем-то, играют дроун, просторную и разливистую музыку, но у Banana Pill получается звонко и мечтательно, на грани с гипногогией, у Calypso Borealis — более мутно и внушительно.

Официальный сайт | Официальный Bandcamp

Относительно молодой, но стремительно развивающийся московский лейбл, специализирующийся на местной электронике. Присутствует только в интернете, зато там выпустил уже 14 записей, из которых складывается вполне цельная картина звуковой идеологии: Ritmo Sportivo — про музыку равно легковесную и изобретательную.

Илья Бодров

Ritmo Sportivo

«Все начиналось как небольшое сообщество энтузиастов: мы делали миксы, основанные на черной музыке, — соул, фанк, диско, хип-хоп. Идея была в том, что необязательно быть диджеем или музыкантом, чтобы этим заниматься, — надо просто любить музыку, так что участвовали самые разные друзья: фотографы, дизайнеры и так далее. У нас был тумблер, куда мы все выкладывали; кто-то все это читал. Потом я совершенно случайно познакомился с талантливым музыкантом с Камчатки по имени Игнат. Он играет на тромбоне, ему нравится хип-хоп. И я ему говорю: «Давай-ка ты нам подборочку сделаешь». А он такой: «Ну давай, а свои треки или какие-то мои любимые?» Отвечаю: «Ну давай свои». Ну и решили — зачем микс записывать, так выложим. Сделали обложечку, повесили, альбом всем очень понравился — за первую неделю скачиваний сразу было где-то в районе тысячи. Даже в Лос-Анджелесе на одной радиостанции ставили. И так пошло-поехало. Собственно, всякими административными вопросами на лейбле занимаюсь я один. Дизайн, промоушен — все я. Ребята только музыку делают.

С переходом на цифровую дистрибуцию роль лейблов сильно уменьшилась. По-хорошему, артист сейчас может делать все сам. Но все равно есть много талантливых ребят, которые умеют делать какие-то крутые штуки с музыкой, но совершенно не представляют, как себя продвигать. У любого мало-мальского лейбла есть какая-то аудитория, пусть даже новостная рассылка, если совсем уж примитивно говорить. Лейбл может подтолкнуть, сделать дизайн, снять промовидео, и людям будет проще об этой музыке узнать. А если все это делается самостоятельно, это просто занимает гораздо больше времени. Хотя есть обратный пример: люксембургский музыкант Sun Glitters. Когда он только начинал, я ему тоже писал; лейблы разные им вообще активно интересовались. Но он всем отказал, и отлично справляется сам.

Я так отбираю музыкантов — прет меня музыка или нет. Это единственное, что важно. При этом все как-то само собой получается. Только The Pilots из Голландии, наше последнее приобретение, сами написали. Три парня из Голландии, один на саксофоне играет, остальные на синтезаторах. Было очень приятно — ведь у них на родине наверняка больше возможностей в плане музыки, движуха там интереснее.

Я бы очень хотел, чтобы у нас появился кто-нибудь поющий или читающий. Женский вокал в соул-манере, мужской, неважно. Но все, кто мне нравятся, находятся за рубежом. У нас пока ничего такого я не вижу. А хотелось бы, чтобы был кто-то поющий на английском. На русском я не вижу смысла работать в этом направлении. Так получилось, что за рубежом мы более известны, чем в России. Такой вот парадокс. Да и в России люди, которые интересуются такой музыкой, английский знают хорошо, поэтому интересы наших соотечественников вроде не нарушаются.

Я никогда не ставил цели получить с лейбла доход. То, что мы на бандкемпе что-то продаем, — это просто эксперимент. Тут тот же интерес, как если бы я писал диссертацию на тему «Можно ли продавать музыку в сети в 2012 году». Сейчас еще появилась возможность через iTunes сделать дистрибуцию — тоже интересно посмотреть, имеет ли это смысл. Хотя бы даже с рекламной точки зрения: принесет ли само появление в этих крупнейших магазинах что-то для раскрутки лейбла? А так — у всех музыкантов есть работа помимо музыки. Все творческие дела мутятся уже после работы. Если говорить про опыт… Первый платный релиз мы выпустили год назад — это был как раз альбом Игната, он же I-Tone. Если честно, я ожидал большего. В России очень сложно заставить людей за что-то отдать деньги. Вообще, я много с кем общаюсь по этому поводу, и вывод у всех один и тот же — здесь ничего не продашь. В России что-то покупают буквально единицы, в основном все поступления из-за рубежа.

Про нас довольно часто пишут. Но в основном зарубежные тематические блоги. Недавно было очень приятно, когда журнал Interview написал про Audiosynthes, интервью с ним сделал. Поднялась шумиха, все узнали про башкирского парня, который днем делает железные двери, а ночью пишет супермегадиско-хаус, от которого все девочки визжат. Но чаще пишут за рубежом.

Мне нравится, как у нас сейчас происходит вообще движуха. Появляются хорошие ресурсы типа Gimme 5, очень много делают. А самое главное, что у нас есть уже репутация на Западе. Россия зарекомендовала себя на электронной сцене, мы — сила, на которую равняются. Наших музыкантов приглашают оттуда: почти в любой компиляции, связанной с электроникой или инструментальным хип-хопом, можно найти ребят из России. И это все именно что плоды наших совместных усилий. И я думаю, что все будет только расти, ребята все активнее будут ездить выступать на Запад. Раньше, мне кажется, вообще было сложно представить, что музыкант, который делает достаточно экспериментальную музыку, может играть не у себя перед друзьями на домашней вечеринке, а где-то в Берлине. Так что пока будущее мне кажется безоблачным».

5 показательных альбомов

Audiosynthes «Audiosynthes»

Пластинка, после которой о Ritmo Sportivo заговорили: летняя гедонистическая электроника из башкирского города Октябрьский. Легковесная и подвижная музыка, в которой ничто не выдает ее происхождения, — Audiosynthes с легкостью мог бы возникнуть в любой точке мира.

«You’re My Poison»

 

Sumeo «Birds»

Выпущенный ограниченным тиражом в 50 компакт-дисков альбом сибирского продюсера: нарезанный из старого джаза деликатный и расслабленный инструментальный хип-хоп.

«Night Flight»

 

Oh!Dee «Beat Tape»

Лаконичная, как и предполагает формат, электроника от московского битмейкера Oh!Dee: захлебывающийся, ловко нарезанный и перемешанный инструментальный хип-хоп. Почему-то хочется, чтобы этой музыке, как и полагается бит-тейпам, было найдено утилитарное применение.

«Slipping Away»

 

«Family»

Лучший способ быстро ознакомиться с Ritmo Sportivo: компиляция, выпущенная по итогам двух лет существования лейбла. 10 музыкантов, на Ritmo Sportivo выпускающихся, записали по треку. По сути, манифест лейбла: инструментальная, вполне модная и искусно изготовленная музыка с общим ощущением беззаботности.

Feyorz «Flwrs»

 

Creamchild «Grimsight»

Дебютная EP питерского электронщика; тоже инструментальная актуальная электроника, но с легким налетом мистики. Идеальный продукт на экспорт: западные комментаторы на YouTube пишут, что продюсер «вроде бы из России».

 

Официальный сайт

Небольшой московский лейбл, за три года существования успевший выпустить четыре альбома и несколько сборников. Главное достижение лейбла на данный момент — сборники и фестивали «Невидимая музыка», пытавшиеся отыскать интересную новую русскую музыку в момент, когда на нее никто еще не обратил внимания.

Александр Пантыкин

Tutti Futurity

«Мы с Антоном Касимовым, с которым вместе лейбл и делаем, пять лет назад имели отношение к «Мистерии звука». Я там сотрудничал как независимый музыкальный продюсер, занимался разными проектами. Антон Касимов тогда делал проект, который назывался «Невидимая музыка». Это была серия сборников. По моему мнению, недооцененная серия. Мы ее потом на Tutti Futurity продолжили. «Мистерия» начала потихоньку сдуваться, как воздушный шарик, потому что грандиозный шухер летал в воздухе уже тогда. Антон ушел оттуда, меня тоже ничего не держало. Решили сделать свой первый релиз. Долго думали. Предтечей нашей издательской деятельности был фестиваль «Невидимая музыка», который мы делали в пяти городах. Москва, Петербург, Екатеринбург, Челябинск и Ижевск. Челябинск — потому что он попадает в ветку Екатеринбурга, Ижевск — потому что в фестивале участвовало много ижевских музыкантов. Когда-то Ижевск был меккой русских электронщиков, но сейчас там сцена загнулась. Некоторые связывают это с тем, что наркотики туда стали поступать либо очень некачественные, либо совсем их стало мало там.

Два месяца у нас ушло на подготовку к фестивалю. Мы печатали афиши на все пять городов. Первое наше мероприятие было в середине февраля 2009 года. После этого мы вернулись в Москву и издали «Невидимок, смотрящих на ботинки». Для меня пластинка была очень попсовая, я вообще считаю, что то, что они делают, — абсолютно устаревшая история. Так надо было играть лет десять назад. У нас, как всегда, какое-то опоздание. Но показалось, что это симпатично, и мы решили издать. Потом выпустили очень странную группу Ntta Ta Loonna. Я очень много раз предлагал поменять название, но ничего не добился. Проект абсолютно бесперспективный. Это наши ушибы, на которых мы росли. Сейчас мы пришли к выводу, что если ты занимаешься альбомом, то артист должен быть как-то активен. Не должно быть так, что ты ему постоянно звонишь и говоришь: «Ну давай, поехали туда, давай записываться, давай играть». Надо, чтобы он все-таки сам. В первую очередь — чтобы концерты играл. Потому что этим ребятам мы проплатили репетиции, запись — а они вообще ничего не сделали. Все деньги профукали. То, что я услышал на записи, было несерьезно. Они вообще не репетировали. Артист сдулся просто. Но альбом мы издали.

Одной из главных характеристик наших изданий является оформление. Я глубоко убежден: когда ты приносишь диск рецензенту, все должны обращать внимание на обложку. Даже если музыка вообще не нравится. Что мне нравится в физических носителях, в виниле и компакт-дисках — там не только музыка. Там есть еще и дизайн, визуальное искусство, которое неотделимо от музыки. Вот группа «Война поэтов». Это был релиз формата «Нашего радио». Группа зеленая. Зато по оформлению очень хорошо получилось, дорогое, интересное оформление, индивидуальное. Это не как когда какая-нибудь группа Moremoney практически самиздатом выпускает диск, который не открывается, краска прилипает на конверте и так далее. Я хорошо, с уважением отношусь к тому, что они делают с музыкальной точки зрения. И тем не менее.

Может быть, музыкально мы не самые интересные, но мы издаем то, что считаем нужным. Безусловно, существует какая-то вкусовщина. Любой лейбл — это все равно она. У Саши Горбачева свое понимание, у Троицкого свое понимание, он выводит на свет какие-то совершенно одиозные и инфернальные коллективы. У нас своя история. Я считаю, что у нас есть достаточно солидные с точки зрения глубины музыки релизы. Вот, например, LLAC. Когда мне этот альбом принесли, я жил с одной блондинкой. Думаю: «А ну, давай-ка я проверю, стоит ли издавать этот диск или нет». Я его включил, и только секунд сорок первого трека прошло, моя замечательная блондинка мне говорит: «Ой, Саш, что это такое страшное играет, выключи-ка, пожалуйста». Для меня это было сигналом: точно надо издавать.

Один из наших последних проектов, которому мы очень помогаем и реально хотим издать, это «Бонч Бруевич». Не рэп-группа «Бонч Бру Бонч», а просто «Бонч Бруевич». Найскор такой. Мы помогали клипы им снимать, компилировать и продюсировать некоторые треки я помогал лично. Они вообще раньше работали как музыканты со мной, участвовали в проектах, которые я продюсировал. Мы в «Бонч Бруевич» очень уверены, потому что это проект аутентичный — ну, по нашему мнению. В отличие от некоторых других российских групп, — там, Cheese People, тех же самых Moremoney, Manicure, — у них нет вот этих заимствований. Вот этого схематического западного мышления. По сути же все эти ребята — очень вторичная музыка. Просто они делают ее качественно, хорошо, создают вокруг этого какой-то антураж, но не все понимают, что это неаутентично абсолютно по сравнению с мировым контекстом. А мы хотели бы стремиться к тому, чтобы быть с западными коллегами на равных. Кроме того, там все на русском языке. Это очень важно — это, кстати, еще один важный для нас принцип. Аргументация тут такая, что язык наш очень богатый. Все наши великие литературные произведения были написаны на русском языке. Даже писатели, которые жили за границей, все равно писали на русском. Да и песни на русском языке гораздо сложнее писать. Просто у некоторых кишка тонка. Мне это доподлинно известно, я много написал песен.

Инди-лейблы и артисты — это все-таки одна тусовка. Всегда так было. Соответственно, все друг друга поддерживают, помогают. Чисто на человеческом, психологическом уровне. Конечно, когда артист просто альбом выложил в интернет — это мертвая, холодная история. Нажал на кнопку — и все, понеслась по проводам информация. Лейбл нужен в первую очередь как поддержка на человеческом уровне. Поддержать, встретиться, выкурить косячок вместе. Сходить на концерт. Что-то обсудить, придумать идею, снять видео. Плюс менеджерские вещи: очистка прав, например, этим должен кто-то заниматься. Организационные вопросы. Не все музыканты — менеджеры. И интернет для лейблов — хорошая возможность для продвижения. Вы же знаете, что мы, меломаны, много независимой музыки слушали благодаря конкретным лейблам. Если ты знаешь, что под этим ярлыком издается что-то, что тебе нравится, ты это слушаешь. В этом смысле лейблы никто не отменял.

Паника вокруг интернета мне напоминает момент в истории, когда появилось радио. Живые музыканты закричали: «Да вы что! На наши концерты ходить вообще никто не будет! Все будут слушать радио!» С грампластинками такая же история была. А что получилось? Радио и пластинки стали каналами продвижения музыкантов. Так же и интернет. Просто интернет настолько быстро развивается, что мы даже сами не успеваем понять, что там происходит. Его надо расценивать как еще один канал сбыта. В нулевые годы никто не понимал, что делать с интернетом, а сейчас, по-моему, все очевидно. В сети денег не заработать, все идет к тому, что и нельзя будет заработать. Надо эту историю развернуть так, чтобы она была в помощь концертам, аутентичным носителям, уникальным изданиям. Но мы пока только еще пытаемся понять, как интернет в нашу систему интегрировать. Мы запоздали в этом смысле, к сожалению, — но так просто воротить абы чего тоже не хочется.

У нас нет уже того энтузиазма, когда хотелось что-то невероятное сделать. Мы четко для себя определили, что наш ближайший план — поддержать «Бонч Бруевич», поддержать еще ряд других проектов. В том числе мне показалась интересной группа «Городок чекистов», показалась интересной группа Tip Top Tellix. С электронщиками все печально. Мы бы хотели сосредотачиваться на каких-то конкретных артистах и их поддерживать. Единственное что — у меня есть личная просьба. Я давно очень занимаюсь индустрией звукозаписи, я знаю практически всех продюсеров, инженеров в Москве и в других городах. Все сидят, как серые волки, каждый в своей норе, со своей косточкой, на всех остальных поглядывают с неодобрением. Такие тусовочки. Я считаю это неправильным. Я со всеми стараюсь дружить, быть на связи. Я считаю, что мы все занимаемся одним большим делом. Хочется, чтобы мы были более солидарны. Журналисты, лейблы, продюсеры, музыканты, арт-директора клубов. Если мы будем более сплоченными, мы больше сделаем гораздо. А пока мы сидим по разным углам, конечно, нам очень сложно».

5 важных альбомов

«Невидимки, смотрящие на ботинки» «Привязанность»

Умиротворенный, почти бездвижный инди-поп — по всем законам жанра, каковыми они были в середине нулевых в России, с гладким звуком, плавными гитарами и вкрадчивыми мелодиями.

«Темные воды»

 

«Война поэтов» «Минута полета»

Рокапопс в струе «Нашего радио»: многозначительные тексты, невзыскательные мелодии, музыка, застрявшая в конце 1990-х.

«Сомбреро»

 

LLAC «Скучная история»

В меру изобретательная электроника, сшитая из призрачных сэмплов голосов, звуков поездов и акустических инструментов вроде гитары и фортепиано.

 

Ntta Ta Loonna «Только свобода»

Уральская группа с обширной дискографией и историей исполняет легковесный (даже в своих воинственных проявлениях) гитарный рок с околопоэтическими текстами.

 

«Невидимки, смотрящие на ботинки» «Связанные»

Как ни странно, самая любопытная пластинка, выпущенная Tutti Futurity: сборник ремиксов на композиции «Невидимок». Кроме прочего имеются трактовки от Ника Завриева и видного клубного деятеля Tripmastaz.

Главные подвижники русского андеграунда в его традиционном понимании, лейбл, выпустивший бесчисленное количество странной, маргинальной и попросту важной музыки. В первую очередь «Выргород» ассоциируется с «Гражданской обороной» — именно здесь их диски выходили последние пять лет; но «Обороной» их каталог отнюдь не исчерпывается. Отдельную ценность представляет интернет-магазин «Выргорода», где также продаются диски различных соратников, «Геометрии» и «Отделения выход» в том числе.

Алес Валединский

«Выргород»

«Летом 1999 года я пошел работать на лейбл «ХОР», который издавал «Гражданскую оборону». В процессе работы я увидел, что издать по крайней мере аудиокассету не настолько сложно и дорого, как может показаться. Поскольку друзей-музыкантов, которых хотелось поддержать, у меня было немало, я решил этим заняться. И был выбор: либо убедить работодателя, с которым у меня были очень хорошие человеческие отношения, издать кого-то из моих друзей, либо что-то делать собственными силами. И когда я придумал название «Выргород», вдруг понял: надо издавать самому.

Я хотел как-то популяризировать, сделать более доступным то, что я считал достойным и интересным. Когда все начиналось, в 2001-м, я распространял аудиокассеты, и это худо-бедно работало. И до людей доходило, и музыкантам как-то помогало. В финансовом отношении я всегда считал, что надо сначала зарабатывать на других работах, а потом уже заниматься изданием музыки. На самом деле я до сих пор девяносто процентов сил трачу на заработок. За эти одиннадцать лет в этом отношении кардинально ничего не изменилось. Если бы я только делал свой лейбл, у меня довольно быстро просто исчезла возможность что-либо издавать.

Мне сложно определить, как я выбираю музыку. Если совсем грубо говорить, я выпускаю то, что мне очень нравится и вписывается в «Выргород». Я могу безумно любить какую-нибудь раритетную запись оперы «Князь Игорь» Бородина, но я не уверен, что смогу ее выпустить на «Выргороде», не сделав для этого никаких дополнительных шагов. Если мне такая запись попалась, то надо подумать, кому бы в руки ее передать, кто сможет ее издать и донести до людей. А если я долго знаю человека, вижу, что он много лет бьется, что у него есть аудитория, что это вписывается в мое видение издательства, — почему бы и нет? Я по-разному отношусь к тому, что издал: что-то безумно люблю, что-то по-человечески поддерживаю, что-то даже недопонимаю. Бывает, конечно, и так, что что-то появляется, и я думаю: ух ты, ну надо же, за последнее время в первый раз мне что-то понравилось… А потом через год этого уже нет, и тем, кто это создал, это уже не нужно, а если самим людям не надо, то зачем мне?

Сейчас издание диска далеко не основной способ распространения музыки. Зачем продолжать заниматься лейблом — вопрос неразрешимый. Я постоянно для себя на него пытаюсь ответить, он для меня открыт. Сейчас аргументы такие: все-таки факт публикации, особенно если у лейбла уже есть репутация, может быть значимым. У меня есть какие-то внутренние обязательства перед моими живыми и покойными друзьями-музыкантами. Просто выложить в интернете что-то — при нашем информационном перенасыщении это фактически меньше, чем ничего. Миллион неизвестных авторов, вот теперь еще один — заметить невозможно. А тут все-таки некая маркировка издательства, о котором сложилось у какой-то группы людей определенное мнение. Есть еще ряд аргументов, связанных с поддержкой активно действующих музыкантов. В лучшие годы музыканты имели больше возможности существовать в первую очередь за счет концертов. Но диски — это все равно дополнительная поддержка. Когда человек отправляется куда-то на концерт, он может вот еще предложить эти диски. Все-таки у части поклонников есть понимание, что, если мы у музыканта его диски покупаем, мы его этим поддерживаем. Хотя оно очень неоднородно в зависимости от региона. Например, совсем недавно я ездил с группой «Адаптация» в Казахстан, были в трех городах — Астана, Караганда, Алма-Ата. В Астане и Алма-Ате нужны диски, люди их спрашивают. В Караганде покупали футболки, книжки, но не было куплено ни одного диска. Видимо, традиция не сложилась, а сейчас уже, когда людям удобнее слушать все на каких-нибудь MP3-плеерах, это только обуза.

«Звездопад» был первым нашим винилом. Я в процессе осознания этого опыта. Надо сказать, что тут есть большая заслуга компании Soyuz Music, замечательного Алексея Аляева, с которым у нас давно сложилось взаимопонимание. То есть я сомневался, надо ли делать винил, а Леша как меломан, любитель традиции, меня убеждал. И теперь мы с ним совместно планируем продолжить издания «Гражданской обороны» на виниле. Сейчас это экономически возможно, и даже более того — винил издавать более выгодно, чем компакт-диски, хотя вполне вероятно, что это ненадолго. Экономическая оправданность издания компакт-дисков в 2012 году вообще под огромным вопросом.

В идеале «Выргород» должен продолжать существовать и справляться со сложностями, которые стали возникать в последнее время. Надо искать какие-то пути развития. Сейчас я в сторону книгоиздания посмотрел, выпустил книгу стихов Егора Летова. Есть сложная задача издания определенной музыки, может быть, это стоит делать как книгу со звуковым приложением. Разные могут быть направления. Другой вопрос, что все равно никогда не знаешь, что удастся реализовать, а что нет».

5 показательных дисков

Янка «Ангедония»

Два года назад «Выргород» переиздал на CD четыре лучших пластинки Янки Дягилевой; это, пожалуй, важнейшее русское переиздание за последние годы — самая чистая, правдивая и отчаянная рок-музыка на русском языке.

«От большого ума»

 

«Гражданская оборона» «Звездопад»

Самый трогательный альбом «Гражданской обороны», целиком состоящий из перепевок советских песен. «Звездопад» пережил на «Выргороде» уже два издания — на CD в 2010-м (с бонус-треками), на виниле в прошлом году.

«На дальней станции сойду»

 

«Рада и терновник» «Заговоры»

Магический и завораживающий русский фолк, спетый одним из сильнейших женских голосов русской музыки.

 

«Общежитие» «Я проснулась»

Дебютный (и пока единственный) альбом группы «Общежитие», два диска земного подпольного рока. Дикие заросли из идей, смыслов и отсылок, неоднозначная, но, безусловно, интересная пластинка.

 

«Лайда» «Весна в Париже»

Девичий дуэт, исполняющий под акустическую гитару песни, представляющие собой нечто среднее между Current 93 и старинными романсами. Тонкая, красивая и непостижимая запись.

«Бульвар Распай»

Официальный сайт

Наверное, самый успешный российский лейбл по части клубной музыки: здесь выпускаются местные герои «Армы 17» и «Крыши мира» и их западные коллеги. За четыре года существования Highway удалось заработать себе имя в Европе: там продукцию лейбла ставят на радио, крутят в клубах и вообще узнают. На самом Highway издается в первую очередь хаус во всех проявлениях, но вокруг него успела образоваться небольшая семья подлейблов, на которых владельцы Highway позволяют себе экспериментировать, — выпускают музыку от даунтемпо до нью-диско.

Михаил Спирит

Highway Records

«Началось все с сотрудничества клуба «Город» и радиостанции «Мегаполис». Собственно, я вел программу на радио с банальным названием «Highway». Подразумевалось, что это название связывает город, мегаполис и историю музыки в большом городе. А через полтора года появился и лейбл. Highway задумывался как компания, которая продвигала бы отечественных музыкантов в Европе. Мы сразу приняли решение, что лейбл будет виниловым, даже несмотря на то что пластинки на тот момент не так хорошо продавались. Первые релизы, тем не менее, до кризиса у нас были с очень большими продажами. Основная идея была в том, чтобы брать треки отечественных музыкантов и сотрудничать с европейскими продюсерами, просить их делать ремиксы. С самого начала у нас была достаточно высокая планка: например, на третьем релизе, сингле SCSI-9, ремиксы делали Ги Боратто и Паскаль Феос. Собственно, этот релиз был и остается одним из самых популярных на нашем лейбле, нетленная вещь, которую до сих пор с удовольствием крутят диск-жокеи.

Со временем мы поняли, что нам становится тесно в стилистических рамках Highway. Потому что тут мы выпускаем прогрессив-, дип-, тек-хаус, а были другие направления музыки, с которыми хотелось работать. Появился саблейбл Cooltool, который мы делаем вместе с Антоном Рэйо из Arma 17. Он больше направлен на диск-жокеев, которые по-прежнему играют с винила, на нем мы выпускаем правильную и актуальную хаус-музыку — вот сейчас у нас впервые в жизни сделали коллаборацию Энтони из Audiofly и Филипп из группы Mandy, столпы клубной электроники. Еще есть два лейбла, которые делают наши друзья, а мы помогаем с менеджментом, — Grusha и Nopassport. Еще появился лейбл Ketama, который направлен больше на даунтемпо, там представлен, например, культовый проект The Orb. Там сейчас в работе сборник ремиксов на заглавный трек к фильму «Свой среди чужих, чужой среди своих», который Эдуард Артемьев написал. Мы подписали контракт, скоро выйдет пластинка с новыми прочтениями этой музыки лучшими представителями европейской электроники. И последний наш лейбл называется What’s in the Box, на нем мы выпускаем винил со всяким модным нью-диско и дип-хаусом. Всем этим и живем.

Диск-жокеи играют не только в клубах, но и на частных вечеринках, да и дома у себя. Есть очень много коллекционеров, которые с удовольствием покупают наши пластинки для себя, чтобы ставить их своим друзьям. Наша музыка необязательно музыка больших площадок, ее можно отлично слушать дома, в машине, это музыка, которая может тебя сопровождать в повседневной жизни.

Наш лейбл окупается. Сейчас, спустя три года после того как все началось, мы наконец-то понимаем, как это должно работать экономически. Поначалу мы тыкались, как слепые котята, меняли разные агентства, общались с разными средствами массовой информации по поводу рекламы и так далее. Сейчас наконец нашли правильные ходы, поэтому и можем существовать большой семьей лейблов. Хватает и сил, и энергии. Хотя говорить про большой бизнес тут по-прежнему не совсем правильно. Но хобби это тоже не назовешь — это что-то посередине, наверное, как раз то, что называют жизнью. Чтобы зарабатывать по-крупному, нужно идти в коммерцию, продавать в огромном количестве рингтоны, чтобы они входили в первую десятку по скачиваниям. Вот тогда это будет бизнес. А мы по-прежнему живем какими-то фибрами души, издавая подчас музыку, которая не станет суперпродаваемой, но которую можно будет слушать десятилетиями. Все это по-прежнему делается ради удовольствия.

Для меня музыка и ее издание в ближайшее время будут неразрывно связаны с видеопродюсированием. Просто музыкой не хочется больше заниматься, надо двигаться куда-то дальше. Поэтому мы начинаем работать с молодыми режиссерами, делать клипы — постановочные, концертные. На Ketama мы выпустили совместный проект британского продюсера Мартина Гловера и виджея Майкла Хоулса. Так что для меня ближайший смысл звукозаписывающего лейбла — сотрудничество с видеопродюсерами, создание какой-то общей истории из музыки и картинки. Но даже если все это оставить за скобками, музыка — это общение. Общение с музыкантами, возможность давать им какие-то новые пути самовыражения, коммуникации друг с другом. Огромное количество совместных проектов музыкантов случалось после того, как мы делали какие-то сборные пластинки. Вот это самое главное.

Нам удалось выйти на Запад благодаря дистрибуции, общению с разными музыкантами, чартам. Не берусь сказать за всех, но каждый раз, когда я лично выезжаю куда-то, я обнаруживаю, что люди знают про Highway. У меня, например, была очень приятная встреча с Денисом Райером, ведущим передачи «Dance Department» — это одно из главных танцевальных радиошоу в мире. У него стояла на конференции в Амстердаме студия, в которую приезжали абсолютно все топовые диск-жокеи на полчаса, поиграть немного музыки и быстро пообщаться. Я попал туда со своими друзьями, хотел просто познакомиться с Денисом. И он сказал: «Оу, Майк из Highway! Очень здорово, мне очень нравится то, что ты делаешь, два последних релиза играл у себя в программе». Я такой: «Ничего себе». Потом подходит еще диджей знакомый, говорит: «Мне очень нравится то, что ты выпускаешь, последний ваш сингл до сих пор играю». «О, ничего себе». И вот так постоянно. Кто-то что-то где-то слышит, складывается впечатление: да, я знаю Highway, это русский лейбл, он выпускает хорошую музыку.

Мы продаемся практически во всех электронных магазинах мира. Нас везде можно найти. На сегодняшний день цифровые продажи оправдывают себя гораздо больше, чем виниловые. Винил — это все-таки больше поддержание какого-то статуса лейбла, нежели финансово прибыльный носитель. Цифровые продажи, конечно, оправданы гораздо больше. Один из наших последних релизов вот уже два месяца входит в топ-100 скачиваний Beatport в категории дип-хаус. Это серьезный показатель.

В музыке все границы давным-давно стерты. Есть какие-то национальные особенности, но все остальное зависит только от образа мышления и ментальности. Можно сидя в Австралии делать успешный лейбл, необязательно находиться в Европе или в Нью-Йорке. Есть огромное количество диджеев и продюсеров, которые живут, так сказать, за пределами цивилизованного мира, и ничего, прекрасно себя чувствуют. Если гастролировать, то да, здесь нужно перебираться в Барселону, или Берлин, или Париж, чтобы удобнее было ездить. А что касается лейбла — нет. Вот Тимати, например, сейчас в Нью-Йорк перебирается, я слышал. Не знаю… По-моему, где хочется жить, там и живи и работай».

5 показательных дисков

SCSI-9 «Tierra Del Fuego»

Один из первых и до сих пор один из самых популярных релизов Highway, сингл российского дуэта SCSI-9; первый серьезный успех лейбла в сотрудничестве с зарубежными музыкантами: на сингле имеются ремиксы Ги Боратто и Паскаля Феоса.

«Tierra Del Fuego (Gui Boratto Remix)»

 

«Selekt 05»

Последний на данный момент сборник из серии регулярных подборок новой клубной музыки; кроме прочего есть трек украинского продюсера Marcato.

Marcato «Body and Soul»

 

«Milestone One»

Самая продаваемая пластинка Highway по данным интернет-магазина Beatport. Компиляция по итогам первых двух лет существования лейбла, лучшие треки с первых десяти релизов Highway. Без ремикса Ги Боратто на SCSI-9 не обошлось и тут.

F.E.X. «Meditation (Tripmastaz Remix)»

 

«High House Vol. 2»

Сборник лучшего на лейбле за 2011 год, собранный лично Майком Спиритом. Главный хит — трек «Crossing the White Line» итальянца Франциса.

Francys «Crossing the White Line (Gorge Interpretation)»

 

Vadim Lankov «Start the Trip»

Первый винил в каталоге Highway: сингл московского диджея Вадима Ланкова, двадцать три минуты резкого и жесткого тек-хауса.

«Start the Trip»

Официальный сайт

Отпраздновавшая в конце прошлого года десятилетний юбилей «Геометрия» — CD-лейбл старой закваски: здесь выходят исключительно коллекционные издания (то есть никаких стеклянных коробок, зато много специальных упаковок), а предметом для этих изданий становятся по большей части заслуженные герои русского рока в его предельно расширительном понимании: «Аукцыон», «Вежливый отказ», «Выход». Кроме того, «Геометрия» специализируется на благородном деле переиздания архивных записей — здесь, например, впервые вышли в нормальном виде три классических альбома «Ночного проспекта»; случаются, впрочем, и в полной мере новые клиенты, продолжающие примерно ту же авант-роковую традицию — вроде «Ива Новой» и «Конторы Кука». «Геометрия», по сути, аффилирована с музыкальным магазином «Дом культуры» на Кутузовском проспекте, где регулярно проходят творческие встречи с артистами лейбла.

Вадим Ульянкин

«Геометрия», продюсер

«Недавно босс мне сказал, что я культурный сомелье — в некотором смысле так можно обозвать то, чем я здесь занимаюсь. В начале пути лейбла я занимался редакционной политикой, артистами и так далее, но на данном этапе все это уже в более цивилизованной форме происходит, коллегиально. А я занимаюсь договорной работой с артистами, процессом производства, контролем за полиграфией.

«Геометрия» не задумывалась как издательская компания. Скорее как многопрофильная: у нас же есть другое направление бизнеса, строительное, хотя о нем, наверное, сейчас говорить не имеет смысла. Была компания, были музыкальные интересы. В один прекрасный день объявился директор группы «Аукцыон», мой старинный приятель, и сказал, что у Леонида Федорова есть некий материал, который хотелось бы оформить в пластинку. Так в 2003 году появился первый наш релиз — «Лиловый день». Потом была группа «Выход»: Силя (Сергей Селюнин, лидер «Выхода». — Прим. ред.) в какой-то момент пожаловался, что у него нет пластинок и «Выхода» не купишь даже на «Горбушке», которая в то время еще шевелилась. Ну, нет — значит, надо сделать. Тогда же мы в первый раз плотно привлекли Евгения Гапеева, известного нашего звукорежиссера, реставратора, поисковика, архивариуса; он там основательно поработал со звуком.

На издательском бизнесе денег заработать крайне трудно. Людям, участвующим в процессе, не из чего платить большие зарплаты, а жить им, тем не менее, на что-то надо. Так что со строительной частью бизнеса мы сосуществуем. Нельзя сказать, что она полностью финансирует издательскую. Но иногда не хватает оборотных средств, надо подфинансировать. У нас есть стремление (и с каких-то пор это получается), чтобы издательское направление более-менее существовало на самоокупаемости. Строительный бизнес, к сожалению, занимает довольно много времени — так-то можно было бы быстрее выпускать пластинки, но тогда людям было бы кушать нечего.

Наш лейбл с самого начала нишевой. Мы не пытаемся подписать каких-то раскрученных артистов, издавать диски тиражом по пятьдесят тысяч экземпляров. У лейблов, которые такими вещами занимаются, свои риски: если новая пластинка, скажем, «Ленинграда» появляется в сети или у пиратов, это их сильно подрубает. У нас другая история. Товар у нас штучный. Довольно много сил и денег мы вкладываем в оформление, тщательно работаем со звуком, потому что у нас довольно много архивных изданий, которые необходимо серьезно реставрировать. В нашей немаленькой стране всегда найдется несколько тысяч людей, которым важно, как звучит, как оформлено, ну и так далее. Мы, например, с самого начала решили, что не будем делать так называемые региональные издания. Ну, знаете, в стекле, с надписью «не для продажи в Москве». Этим часто пользуются пираты. А если люди знают, что наша продукция в таком виде никогда не выходила и не будет выходить, то они поймут, что это нелегальная продукция. И если внимательно посмотреть на ситуацию на рынке, то довольно много лейблов сейчас постепенно переходят на те же самые рельсы. «Никитин» и так далее. Все начинает появляться в сложных диджипаках, с DVD. То есть, видимо, наша стратегия была правильной.

У нас все решает редколлегия и, конечно, вкусовщина. Есть путеводная нить, которая с самого начала у нас была: музыка не мейнстримовая, не формата «Нашего радио», непопсовая. Парадигма существует. У нас давно не было новых артистов — потому что в прошлом году мы взялись за переиздание трех больших бэк-каталогов, «Аукцыона», «Телевизора» и «Вежливого отказа», и это много времени отняло. Народа же у нас не так много. А задача важная. «Вежливый отказ» и «Телевизор», когда выходили, издавались маленькими тиражами, они кончились. Потом в те времена у людей были другие технические возможности, они не подходили к изданию тщательно. Мы пытаемся эту ситуацию исправить. Или вот альбом «Отечество иллюзий» «Телевизора» — это же знаковая вещь в истории советской и российской рок-музыки, он должен быть издан, издан хорошо и красиво. Мы постарались это сделать.

У «Геометрии» есть iTunes-аккаунт, там продаются наши релизы. Понятно, что для нас звук и качество играют главную роль, но реальность такова, что новое поколение слушает все так, так что приходится и этим заниматься. «Ива Нова» в iTunes, например, неплохо продаются, потому что они много гастролируют по Европе. Российскую же цифровую дистрибуцию на сегодняшний день можно рассматривать только как рекламу, потому что собрать денег на наших артистах практически невозможно. Схема «заплати сколько хочешь» тоже лукавая, на самом деле. У меня есть знакомые музыканты, которые на «Кругах» делают такие релизы, выставляют с минимальной ценой в один доллар. В итоге получают кошкины слезы. У нас нет культуры покупки музыки за деньги. Но мы стараемся делать специфический формат: в переизданиях вторым диском часто идет DVD с редкими концертами, это все хозяйство ни через какие «Круги» не распространить. Винил? Ну, мы подумываем об этом. Но тут есть нюансы всякие. Идея винила немного профанируется на сегодняшний день. Потому что делают пластинки из цифровых записей, а это как-то обесценивает идею. Это фетишистская штука, и если ты понимаешь, что все сделано из цифровой матрицы, то это ерунда. К этому вопросу надо либо подходить хорошо, либо не подходить совсем. Как и к любой деятельности. Мы же, в конце концов, тратим свою жизнь, а она короткая. Хочется, чтобы потом не было мучительно больно.

На Западе по большому счету наша музыка никому не нужна. Мы ездили на MIDEM разговаривать со всякими людьми, и там все довольно показательно. Они все ищут рынок сбыта, а не контент. Потому что магазины закрываются, а им свое хозяйство надо куда-то продать. Еще западная дистрибуция упирается в логистику, во всякие наши законодательные штуки, паспорта сделки, внешнеэкономическую деятельность, таможню и прочую фигню. Конечно, есть независимые дистрибьюторы, такие же упертые, как мы, которым что-то интересно. «Вежливый отказ», наверное, у нас появится в независимой дистрибьюторской сети. Но это полупартизанская история, потому что, чтобы избежать проволочек с таможней, директор группы просто выкупает какое-то количество пластинок и сам организовывает частную доставку. Это количество экземпляров, о котором можно разговаривать, но больших иллюзий на этот счет я бы не испытывал.

Выпускать по семь-восемь пластинок в год — это, конечно, не очень правильно. О смерти формата заявили еще пять лет назад, а нам хотелось бы как минимум довести начатое до конца. Бэк-каталоги надо выпустить обязательно. Мы же не только издатели, мы меломаны со стажем. Меня, например, сильно нервирует ситуация с заявленным переизданием Курехина, когда должно было выйти восемнадцать, что ли, пластинок, вышло восемь, а остальные по разным причинам недоделаны. Вот мы заявили, что сделаем эти свои переиздания, значит, надо сделать. Чем быстрее, тем лучше. Я всегда ставлю себя на место наших потребителей. Понятно, что им годами ждать морально тяжело, хочется все и сразу. Все и сразу не бывает, конечно. Но сделать надо».

5 показательных дисков

Леонид Федоров «Лиловый день»

Первый диск, выпущенный «Геометрией»: сольный альбом Леонида Федорова, записанный им на собственной кухне. Непостижимый акустический лоу-фай с подложенной музыкой Вивальди, Эминема и Имы Сумак. Одна из лучших русских пластинок нулевых.

«Музыка моя»

 

«Вежливый отказ» «Кончерто»

Документация концерта, на котором один из лучших концертных составов страны вернулся к жизни. Два диска изощренного джаз-рока, авант-прога, зауми и абсурдной поэзии. Вроде как эстетская и умная музыка, но сыгранная с такой пламенной страстью, что дай боже.

«Помощник»

 

«Аукцыон» «Девушки поют»

Возвращение «Аукцыона» после десятилетней паузы во всей красе; записанный за четыре дня в Нью-Йорке с видными деятелями мирового авангарда гимн легкости и свободе. Наглядное доказательство, что и вдесятером можно играть так, чтобы воздуха в музыке оставалось еще для сотни человек.

«Ждать»

 

Port Mone «Dip»

Неожиданный релиз для «Геометрии»: белорусское инструментальное трио исполняет на аккордеоне, басу и перкуссии что-то среднее между минимал-техно и умиротворенным построком.

«River»

 

«Ночной проспект» «Кислоты»

Одна из первых и, вероятно, самая известная индастриал-пластинка в СССР. Гулкая, грозная и печальная электроника. «Кислоты» был тщательно записан и сведен, но на оригинальной магнитной ленте качество звука несколько терялось — переиздание «Геометрии» исправило положение.

Официальный сайт

Молодой краснодарский лейбл, объединивший под одной вывеской три проекта, связанные с современной электроникой: лейблы Fragment и Passage и подкаст Jumble Podcast. Репертуар соответствующий: злободневная электронная музыка всех мастей.

Юрий Васильченко

FUSELab

«История у нас долгая. Сначала в 2009-м мой товарищ Женя Щукин открыл Passage — интернет-лейбл, который специализировался на выпуске эмбиента, IDM, абстрактных всяких вещей. В свою очередь Passage был саблейблом Fragment, который в 2005 году был открыт Артемом Анриловым. Еще появился такой локальный ресурс, Jumble Podcast, где мы записывали миксы с местной бас-музыкой. И когда в России начала появляться и разрастаться электронная сцена, мы пришли к выводу, что нужно все это объединять. Мы хотели перекрестить разные аудитории. Люди, которые слушают техно, как правило, не слушают эмбиент, например, — а мы не такие, мы все слушаем. И то, что мы выпускаем, тоже решили объединить. Вообще, совместить аудитории — это наша главная задача, можно сказать — идеология. В итоге нам потихоньку начали люди писать: «Я в жизни не слушал электроники, а тут послушал Passage и теперь ничего, кроме эмбиента, слушать не хочу, так классно». Основная мысль — чтобы люди расширяли свой кругозор.

Любой лейбл представляет собой более-менее организованную структуру. Даже если выпускается все подряд, все равно просматривается сюжетная линия. Соотношение артистов и лейблов всегда будет такое: артистов будет десять миллионов, лейблов будет миллион. Можно самим выкладывать музыку, но тогда никакого распространения не будет: либо повезет, либо нет. А у лейблов есть механизмы. Один музыкант рассказывал, как у него все получилось: он выложил песню в интернет, ее кто-то услышал в другом городе, она ему понравилась, он кому-то рассказал, они выпустили пластинку, пластинку купила какая-то девочка в Бухаресте, эта девочка, в свою очередь, рассказала кому-то про пластинку, и куда-то там все пошло-поехало. Таких случаев единицы, на самом деле. Хотя, конечно, лейблы сейчас изживают себя. Все работает очень плохо.

Если все подсчитать, получится, что за каждый релиз мы выручили от 50 до 200 долларов. В принципе, результат неплохой. Понятно, что Warp и Kompakt больше денег зарабатывают, но они сколько лет-то развивались? А сейчас развиваться очень тяжело, потому что таких, как мы, много. Вопрос не в том, что что-то продается или не продается. Нужно создавать новую структуру распространения музыки. Потому что просто так покупать-то покупают, но не столько, сколько хотелось бы. Хотя про нас пишет зарубежная пресса и все такое. Я думаю, что относительно того уровня развития, на котором мы сейчас находимся, мы достигли максимального оборота. Вот если мы сейчас найдем какого-то дистрибьютора и будем пластинки выпускать — это уже будет другой разговор.

У нас в Краснодаре наш лейбл вообще не очень хорошо воспринимается. Не реагируют никак. Мы больше рассчитываем на Запад. Хочется, конечно, все это в России продвигать, но в России относительно глухо. У нас даже ресурсов музыкальных не так много хороших, которые могут про нас написать. Вы, Big Echo, на Look At Me писали что-то. А больше и не вспомнить никого.

Я считаю, что винил — это круто и круче ничего не будет. Кассета — тоже хорошо, но вот недавно у знакомого вышла кассета, он мне ее прислал. Классно! Держу ее в руках, значит. А у меня есть хорошая дека, но я ей не пользовался десять лет. Включил — там уже размагнитились головки. В итоге я ничего послушать и не смог. Поэтому, с одной стороны, кассета — это здорово, а с другой, формат совсем уже устаревший. Мне кажется, сейчас возможность послушать винил есть у большего количества людей, чем кассету. Кассеты классно на вечеринке раздать, но не более. Винил — да, винил — лучше всего. А компакт-диски, мне кажется, в том кругу, в котором мы находимся, уже совсем не нужны.

Главная беда — это Почта России. Очень плохо работают. Мы пытались отправить тут диск, нам сказали, что диск и письмо нельзя отправлять в одном пакете. Вот и все. В России все сложнее, и намного. Просто люди мало музыки слушают, на Западе больше. Мы же пытаемся какую-то прогрессивную музыку выпускать. Мы могли бы выпускать какое-то совсем простое техно, его бы все играли, ну и все. Но мы таким путем не идем».

5 показательных альбомов

«Re-Fragment»

Один из трех сборников, выпущенных FUSELab при открытии, чтобы разобраться с наследием составивших лейбл проектов: в данном случае — лейбла Fragment.

Mujuice — «Vesna Vnutri»

 

Moa Pillar «About the Unskilled Worker»

Новая русская электроника в лучшем виде: вторая EP перехваченного FUSELab у объединения Gimme 5 молодого московского продюсера; в сущности, то же самое, что и на первой записи, — но с добавлением народных инструментов.

«About the Unskilled Worker»

 

Monokle «Birds Swirl»

EP петербургского электронщика Влада Кудрявцева. Monokle долгое время существовал в качестве инструментального дуэта, но теперь окончательно превратился в одиночный проект. Мелодичная и теплая электронная музыка.

«Luch»

 

Soosh «Soosh EP»

Мелодичная индитроника от иранского стоматолога из Шотландии; сложные ритмы, маленькие звуки, изощренная и красивая запись.

«Missed You Tonight»

 

Arktor «Simulacra»

Перевыпущенная на FUSELab, а до этого выпущенная на лейбле Passage (из которого FUSELab частично вырос) пластинка красноярского битмейкера Дмитрия Арктора. Что-то вроде электронного построка: печальная и внушительная музыка с большим количеством семплов.

«Wind of Gunkanjima»

Официальный сайт

RAIG, то есть Russian Association of Independent Genres, — лейбл с десятилетней историей. Здесь выпускаются местные подпольщики с идеями и концепциями: от арт-рока Александра Костарева до гитарных экспериментов Тихона Кубова с Won James Won. Создатели RAIG предпочитают не показывать лиц, что логично следует из общей потаенности издаваемой ими музыки.

Игорь Горелый

RAIG

«RAIG ведется усилиями двух человек, весь лейбл. Я его и владелец, и создатель, и администратор. За десять лет мы порядка семидесяти альбомов выпустили. Издать пластинку сейчас, в общем-то, совсем не проблема. Есть проблемы гораздо более серьезные. Пластинку как-то нужно доносить до слушателей. Ее нужно как-то распространять. И как только появляется необходимость дистрибуции, тут же появляется необходимость лейбла, потому что нужна структура, нужны связи, механизмы. Собственно, и до нас самих это не сразу дошло. Только через год, когда до нас дошло, что изданные нами диски лежат-пылятся и никак не распространяются, мы стали как-то институционализироваться.

Лейбл у нас по идеологии своей некоммерческий. Никто из нас не получает никаких денег за то, что мы все эти десять лет делаем. Все, что поступает с оборота, — общая касса артистов. На сто процентов она используется на то, чтобы издавать новые диски. Распространение в сети? Ну, это не музыка. Это, скажем так, гигабайты безликой информации. У нас тема совершенно другая: мы делаем качественные диски для филофонистов, для меломанов, подразумевается, что у человека есть качественное оборудование, акустическая система, которая позволяет ему услышать все нюансы, прочувствовать звук. Я не хотел бы использовать слово «элита», но, в общем-то, мы работаем для избранных. Для тех, кто отдает себе отчет, зачем нужны музыкальные носители.

У нас нет никаких секретарей, продавцов, все очень персонифицировано. Мы намеренно отказываемся от установки каких-то автоматических систем продаж, как на других лейблах бывает, — в корзиночку бросил, тебе робот какой-то ответил. Я лично знаю покупателей, общаюсь с ними, особенно если это касается наших сограждан. Потому что их немного — в России у нас мало музыки покупают. За рубежом гораздо больше.

Мы ориентированы на международное сообщество. В этом есть немножко жизненной обсуловленности, немножко идеологии. Когда десять лет назад мы создавали лейбл, то советами и рекомендациями прежде всего помогали люди зарубежные, которые более трепетно и с большим энтузиазмом относятся к таким инициативам. Здесь никто не помогал. Я убежден, что музыка, во всяком случае та, которая меня интересует, не подразумевает каких-то территориальных или национальных границ. Эта музыка должна быть понятна и должна восприниматься слушателями откуда угодно. Азия, Европа, США или Антарктида. Звук — это универсальный язык. Другое дело, что международное сообщество говорит на английском, поэтому с самого начала мы делали все на английском. Первые четыре года сайт вообще был только на английском, российская часть появилась позже.

Если бы винил вообще производили в России, то, наверное, мы бы издавали и винил. Но производства у нас не существует, а заказывать виниловые тиражи в Европе, чтобы потом их ввозить в Россию, а потом отсюда продавать обратно туда, — это бессмыслица. Поэтому мы довольствуемся теми возможностями, которые есть внутри страны. Другой вопрос, что мы часто лицензируем зарубежные лейблы, и вот они уже издают на виниле. Но я лично думаю, что винил — это скорее элемент какой-то современной эстетики, нежели удачный способ донести звук. Винил вторичен по сравнению с компакт-диском, тем более восемьдесят процентов современного винила делается по цифровым носителям.

Мы издаем то, что нравится лично нам. Мне и моему партнеру. Спектр интересов достаточно широк: психоделия, авангард, прогрессив, экспериментальная музыка, электроакустическая музыка, мы много чего издавали. Кто-то демо присылает, кого-то мы сами находим, кого-то друзья рекомендуют. И это не только наши артисты — бывают и американцы, и перуанцы, сейчас вот в ростере есть наши друзья из Сербии. По большому счету RAIG можно свести к четырем основным стилистическим магистралям: психоделия, авангард, прогрессив и экспериментальная музыка. Но формата у нас все равно нет. Меняется наше настроение, меняются и эстетические приоритеты, вместе с этим меняется образ лейбла. Он у нас гибкий, пластичный. То есть принципы у нас есть — но они тоже не являются догмой. Хотя некоторые постулаты мы для себя формулируем. Например, мы хотим издавать музыку, которой, кроме нас, никто из лейблов больше не заинтересуется. Если у артиста есть возможность и деньги опубликовать свою работу самостоятельно — или есть контракт с другим лейблом, — то наш не для него. Мы стараемся поддерживать совсем маргиналов, которым отказано во внимании.

То, что у нас выпускаются западные музыканты, — показатель того, что мы благополучно в международное сообщество вписались. Зарубежным музыкантам все равно, где территориально находится лейбл, если он свои функции выполняет хорошо. Видимо, мы справляемся, раз к нам много кто обращается оттуда. При этом мы не ориентируемся на имена. Чем известнее артист, чем больше у него изданных работ, тем меньше у него шансов быть изданным на RAIG. Иначе говоря, нам интересно работать с начинающими группами, доводить их до какого-то международного статуса. Вот, например, с нами начинала американская группа U.S. Christmas — они сейчас, я бы сказал, звезды первой величины. Еще один критерий отбора — мы никогда не покупаем лицензии. Всегда оговариваем, что если беремся за какое-то издание, то оно должно быть только нашим.

В России существовать сильно сложнее. У нас в стране отсутствует инфраструктура того социального слоя, для которого работает наш лейбл. Есть массовая культура, а есть андерграунд, и у них совершенно разные механизмы и системы существования. В Европе, США эти два слоя существуют абсолютно параллельно и на равных условиях. В России никакой инфраструктуры андерграунда нет. Нет радиостанции, по которой транслировалась бы некоммерческая музыка, нет журналов, которые бы о ней писали. Все отдают приоритет коммерческим артистам, потому что на этом зарабатывают деньги. Понять это можно, но альтернативной структуры у нас в стране нет, поэтому, конечно, тяжело. Собственно, это объективная мотивация нацеливаться на заграницу. Потому что там та музыка, которую мы издаем, попадает в инфраструктуру и контекст, живет благополучной жизнью.

Все было сделано прежде всего для удовольствия. И надо сказать, что заниматься этим, следуя нашим принципам, — это действительно огромное удовольствие, мало с чем сравнимое. Видеть, как рождается продукт, который интересен не только тебе, а кому-то еще в самых разных странах, это прекрасно. До тех пор пока это приносит удовольствие нам, лейбл будет существовать. Как только мы почувствуем, что становится скучно, все закончится. Потому что это не бизнес. Это добрая воля тех, кто лейбл создает. Никакой империи мы строить не хотим и не хотели. И не будем».

5 показательных дисков

«Я слева сверху» «An A-Bomb to Wake Up»

Второй альбом сборной лучших людей столичного гитарного андерграунда: авангардистский постхардкор и мат-рок, жесткая и организованная музыка. Очень мозговитая, но все равно впечатляющая пластинка.

«My Kidney Is in Bloom»

 

Vespero «Surpassing All Kings»

Прог-рок из Астрахани, сыгранный так, будто на дворе середина семидесятых, — растекающиеся мыслью по древу композиции на десять минут, самозабвенные проигрыши, при этом все сделано с дьявольской точностью.

«Salma Simiere (Cross And Crown)»

 

Won James Won «Tol’s Toy»

Первый альбом нойз-рокового проекта Тихона Кубова, выпустившего на RAIG дюжину записей. Двадцать семь остроумных гитарных зарисовок: местами шумно, местами красиво.

 

«Босх с тобой» «Wired Promise to Be»

Последний альбом московской группы «Босх с тобой», сведенный и выпущенный уже после смерти ее гитариста Димы Пилота. Отменный печальный построк, медленная и лиричная пластинка.

«Caught Inside»

 

Kostarev Group «Works 1978–2006»

Сборник работ Александра Костарева, заслуженного деятеля местного прог-рокового движения. Все как у лучших представителей жанра: сложные инструментальные композиции со сменой темпа и неожиданными переходами.

Официальный сайт

Лейбл Gimme 5 — часть сообщества с короткой, но сложной историей. За время своего существования Gimme 5 прошел ряд метаморфоз: сначала основные его силы были сконцентрированы на музыкальном блоге, при котором существовал интернет-лейбл; потом блог закрылся — и Gimme 5 окончательно переключились на публикацию музыки. Теперь и активность лейбла сошла на нет, за ним должно последовать что-то новое. Тем не менее Gimme 5 успели хорошенько перетрясти русскую музыку: важность 5 пластинок (плюс сборника «Fly Russia», который формально выпущен не Gimme 5, но к которому лейбл приложил руку), ими выпущенных, сложно переоценить.

Станислав

Gimme 5

«Пока мы вели блог, обнаружилось, что в нашей стране не так уж и мало музыкантов, работающих в интересном для нас на тот момент жанре. Родилась идея повернуть товар лицом как к местному, так и к западному слушателю. При поддержке зарубежных издателей мы выпустили сборник «Fly Russia», а уже из этого сборника вырос собственный цифровой лейбл, где вышло несколько релизов. К блогу мы на тот момент интерес уже потеряли.

Сегодня мы находимся на очередном витке развития — первоначальная идея с цифровым лейблом уже не так привлекательна, но вместе с тем хочется не просто перейти на физические носители, а скорее полностью поменять свой подход к делу. Отношение к музыке, да и сами идеи, поменялись так же естественно, как в свое время поменялось отношение к блогу, — и я надеюсь, что эти перемены приведут только к лучшему. В прошлом году вышла кассета Nocow, в апреле планируется ее переиздание на виниле — это будет совместный релиз с немцами из Fauxpas, — и сегодня можно с уверенностью сказать, что это будет не только финальная точка в деле Gimme 5, но и начало чего-то нового.

Тяжело судить о лейблах в целом — все они разные. В идеале, наверное, все должно быть приближено к русской поговорке, в которой не место красит человека, а человек место. Впрочем, если для кого-то этикетка на компакт-диске служит гарантом качества — разве можно его за это осуждать? А вообще в музыкальной индустрии можно заметить особый круговорот. Например, сначала лейбл продвигает артиста, потом он становится более известным и уже сам продвигает лейбл, это, в свою очередь, позволяет уже лейблу выйти на более широкую аудиторию, чтобы представлять миру новых артистов, — и так до бесконечности. Может быть, это и есть правильный баланс.

Вроде бы в России все обстоит примерно так же. Конечно, в меньшем масштабе, но у нас и нет таких традиций независимой музыки, как, скажем, в США или Европе. При этом вряд ли стоит говорить, что мы ориентируемся исключительно на Запад — скорее на людей, которым такая музыка будет понятна и близка. Возможно, это банально, но ведь для современной электроники нет ни языкового барьера, ни определенно очерченных рамок, а поэтому ее содержание практически полностью зависит от фантазии, а успех — от желания.

Нетрудно заметить, что сегодня при объективной оценке своих возможностей экономически каждый получает чуть больше, чем отдает, — и это «чуть» растет в геометрической прогрессии. Исходя из этой теории, если адекватный начинающий музыкант решит посвятить всю свою жизнь любимому делу, он, скорее всего, рано или поздно обставит себе студию, объездит весь мир и будет жить на гонорары и деньги с продаж пластинок, не задумываясь о том, где ему взять деньги на новые кеды. Все зависит от желания, терпения и веры в свои возможности. Опять же, хочется верить, что примерно это же касается и лейблов — и если при наличии сильного желания вкладывать в дело суммы, соответствующие объективному положению дел, обороты рано или поздно повысятся, а деятельность начнет приносить прибыль. Пока мы находимся в самом начале пути, и я могу только строить предположения, но даже здесь гораздо приятнее сохранять исключительно положительный настрой».

5 показательных альбомов

Moa Pillar «The Moon & Thunder Dance EP»

Первый релиз Gimme 5: дебютная EP юного (на момент записи Федору Переверзеву, он же Moa Pillar, было 19 лет) московского продюсера, новая русская электроника в лучшем виде: ломаный бит, космические мелодии, общее ощущение прошедшей вечеринки.

«Water Lily»

 

Nocow «Ruins Tape»

Последняя на настоящий момент запись, выпущенная Gimme 5, вышедшая в том числе на аудиокассете. Музыка, по-хорошему напоминающая раннего Burial: меланхоличный дух ночного города, редкий и нежный бит, расплывчатые вокальные семплы. Местами, впрочем, страшновато.

«Dispel the Wind»

 

Damscray «Blot Method EP»

Вторая EP электронного продюсера из Оренбурга: актуальная и интернациональная бас-музыка с увесистым битом, неожиданно ловко смешанная с местными (местными для автора, то есть татарскими) народными мотивами.

«Headplate»

 

Maguett «Twilight EP»

Остроумная, хитро закрученная, но при этом очень вкрадчивая электроника; сумеречные семплы (вокал, саксофон, синтезаторы и прочая красота), навинченные на бит и бас — и звучащие как будто из-под толстого стекла.

«Heavy Wings»

 

Nocow «Pulkovo Heights EP»

Еще одна пластинка Nocow; звучит, в сущности, то же самое, что и на другой, — красивая разреженная урбанистическая электроника.

«Struggle»

Официальный Bandcamp