Царь Горохов

Новый «Музпросвет» Андрея Горохова насчитывает 500 с лишним страниц и заканчивается предложением со словами «все это чушь собачья»

Я хорошо помню, как купил предыдущее издание «Муз­просвета» Андрея Горохова. Шел 2003-й, книжка прода­валась на ярмарке Non/Fiction, и я пялился на рассыпан­ные по тексту названия типа Oval и слова типа «вайб» как баран на новые ворота. Тот «Музпросвет» соответствовал своему амбициозному заголовку; ярость, с какой автор обрушивался на поп-музыку, не раздражала, а восхищала — чувствовалось, что у автора есть чем обосновать свои радикальные тезисы. Так было не у меня одного — в на­чале нулевых вокруг Горохова сплотилась целая секта адептов (впрочем, и музыкальная критика как таковая тогда играла немножко другую роль). Семь лет спустя переизданный «Музпросвет» вызывает скорее горечь.

На самом деле книжка стала в два раза больше, в два раза последовательнее и в два раза интереснее — но суть не в этом. Горохов в свое время не только придумал собственный язык (смесь популярного музыковедения с зоологией — когда звук описывается как живое существо), но и едва ли не единственный из русских критиков сформулировал собственную версию истории поп-музыки. Версию, ориентированную в бу­дущее; версию, которая, как теперь ясно, потерпела поражение: проект Oval, как выяснилось, был не многообещающим открытием нового саунда, а всего лишь тупиковой ветвью эмбиента — ну и далее по списку. Понятно, что читать все равно надо, потому что даже в разочарованных, усталых по­следних главах чувствуется фирменная гороховская страсть. Но в целом новый «Музпросвет» — это примерно как нынешнее состояние радикального и впередсмотрящего английского журнала The Wire. С обложки которого смотрит человек по имени Вадада Лео Смит, и в глазах его читается недоумение: война не то чтобы проиграна — просто ее, похоже, и не было.