Мне не Боно
Концерт U2 как метафора
Фотография: Владимир Астапкович/ИТАР-ТАСС
Боно обещал, что U2 вернутся в Москву — но после того, что случилось с их друзьями из Amnesty International, не факт
«Эта великая женщина является примером для всех нас. Давайте помолимся за нее». В конце проникновенной речи лидера U2 Боно о судьбе лидера бирманской оппозиции Аун Сан Су Чжи у переводчика, печатавшего субтитры, дрогнула рука — и на исполинском экране появилось слово «помоимся». Человек из Барнаула, стоявший за мной, хмыкнул и громко сказал: «Уже помылись!» (Над «Лужниками» шел проливной дождь.) Все засмеялись. Боно затянул гимноподобную «MLK».
Московский концерт U2 многие сочли эпохальным — хотя по большому счету он скорее подытожил гастрольную историю города за последние 20 лет. Да, ничего подобного гигантскому крабу, раскинувшему щупальца по полю стадиона, мы не видели — но, с другой стороны, выступали на том же поле и Майкл Джексон, и Мадонна, и вряд ли приезд U2 в этом смысле открыл новую эру. Что действительно хорошо продемонстрировал этот концерт — так это общую симптоматику. Зрители многотысячным хором подпевали слова «One» — но при этом, когда Боно начинал говорить о мире, добре и справедливости прозой, реакцией было в лучшем случае недоумение (а чаще — раздражение). Публика дежурно аплодировала речам про борьбу со СПИДом и бедностью — но при этом вопиющий, по сути, арест активистов Amnesty International, по согласованию с группой разбивших палатки перед стадионом, не вызвал вовсе никакого резонанса. Чуть-чуть разорвать шаблон удалось, кажется, только Шевчуку — и то вряд ли надолго. Конечно, во всем этом нет ничего, что мы и так бы не знали о морально-нравственном устройстве страны, в которой мы живем. Но если Radiohead или Том Уэйтс сюда так и не приедут — ребята, не обижайтесь. Сами виноваты. Как сказал артист Олег Газманов, «я на этом стадионе собирал больше».