Гид: фестиваль белорусской музыки «Можно»

Ikra, пт 5 декабря

Gurzuf
Построк на баяне и барабанах
Gurzuf состоит из баяниста Егора Забелова и барабанщика Артема Залесского (он же стучит в «Серебряной свадьбе» и еще в нескольких белорусских группах). Вдвоем они играют довольно интенсивные минималистичные инструменталы — более всего это напоминает канадский дуэт Hangedup (у тех вместо баяна была виолончель), только настрой у Gurzuf все же не столь апокалиптический. В сущности, это типичная киномузыка, что-то вроде Яна Тирсена, возросшего на неблагополучной славянской почве; при всей ритмической взбалмошности музыке Gurzuf самой по себе определенно не хватает визуального ряда — впрочем, на концертах Залесский с Забеловым этот ряд обеспечивают с лихвой и чуть ли не в буквальном смысле рвут баяны.

Port Mone
Умное техно на живых инструментах
Состав Port Mone — аккордеон, бас и перкуссия — неизбежно ­прово­цирует сравнения с земляками из Gurzuf, но это неверно; ближе всего это, пожалуй, к Киммо Похьонену, впавшему в дзен-буддизм. Port Mone, всерьез апеллирующие к философии постcтруктуралистов, играют нечто среднее между минимал-техно, фоновым джазом и нью-эйджем; текучие, бессловесные, медлительно развивающиеся композиции, в которых, однако, постоянно поддерживается градус напряжения, не позволяющий совсем уж впасть в сон разума. Очень глубокая, вдумчивая и неспешная музыка; единственный вопрос — удастся ли ей прозвучать в контекс­те других участников «Можно» (впрочем, на родине музыканты Port Mone сталкиваются ровно с той же проблемой).

Аддис-Абеба
Белорусское регги
В Белоруссии тоже есть свои растафарианцы; «Аддис-Абеба» — это именно они: регги без особых отличительных признаков и без особого национального колорита; выделяются они разве что своими текстами (иногда белорусскими), в которых среди прочего фигурируют Ванька Скайуокер и птичий грипп. Чем-то похоже на группу «Выход», местами смешно — но, прямо скажем, скрещивать ямайские вибрации с белорусской народностью куда лучше получается у группы «Комба БАКХ».

Анонимка
Хулиганский электророк с женским вокалом
«Водки! Виски!» — так звучит рефрен главной песни «Анонимки»; вокалист­ка выкрикивает этот веселый лозунг на редкость достоверно. В «Анонимке» играет половина музыкантов «Петли пристрастия»; создатель ­группы — тот же Александр Либерзон, что рулит звуком в «Кассиопее»; поет его жена. Либерзон говорит, что «Анонимка» играет «диско-хардкор», — в целом правдивое определение. «Анонимка» — это, в общем, баловство для пьяных вечеров, абсурдистский электроклэш, сыгранный соответствующим разгульным образом, — особенно любопытно, когда в этих веселых побасенках всплывают присущие Либерзону странности.

Кассиопея
Самая удивительная группа постсоветского пространства
Саундтреки к доисторической фантастике, стихи советских композиторов, психоделические корвалансы, ранний синтипоп 80-х, дикий фолк — у музыки группы «Кассиопея» самые неожиданные источники и самые удивительные результаты. Они играют страннейший шизопоп и орбитальную акустику; цитируют Валентина Берестова и математические ­головоломки; поют трагически-­инфантильными голосами (главный принадлежит Илье Черепкову, вокалисту «Петли пристрастия») — в итоге выходят абсолютно феноменальные песни, сделанные на уровне лучших проделок бруклинских авангарди­с­тов, притом на русском языке. Предыдущая гастроль «Кассиопеи» в Вильнюсе закончилась тем, что гитарист (пьяный) упал со сцены, а клавишник (в том же состоянии) перестал играть. Хочется верить, что московский концерт пройдет чуть более адекватно.

Петля пристрастия
Русскоязычный ответ группе Interpol
«Петля пристрастия» играет чет­кий, цепкий и печальный постпанк с огляд­кой на Joy Division, «Кино» и отчасти группу «Химера» (впрочем, последнюю музыканты в жизни не слышали). Недостатка в подоб­ной музыке, прямо скажем, сейчас не ощущается. Меж тем первый, еще не изданный альбом «Петли пристрастия» «Всем доволен» — это едва ли не лучшая русско­языч­ная рок-запись 2008-го: за счет резко прописанных мелодий, за счет яростного звука, за счет очень верно ­по­добранных, каких-то растерянных интонаций вокалиста и за счет точных слов — фразу «Неловко быть раненным в жопу среди пляшущих людей» следует признать лучшим диагнозом для всей унывающей гитарной музыки текущего момента. Согласно свидетельствам очевидцев, на концерте фронтмен Илья Черепков по полной программе дает Яна Кертиса — тем лучше.

Серебряная свадьба
Фрик-кабаре-бенд
«Фрик-кабаре-бенд» — это не выдумка «Афиши», а самоопределение ­«Серебряной свадьбы», и оно соответст­вует действительности: вычурные костюмы, эпатаж на потеху, песни-пьески, театрализованный шансон с баяном, тромбоном и скрип­кой (са­ми музыканты всячески напирают на «романтику парижских улиц»). «Серебряной свадьбе» не откажешь в умении выстраивать собственную мифологию (в интервью вокалистка сообщает, что группа собралась, когда все музыканты сделали одну и ту же ошибку в словосочетании «серебряная свадьба» в диктанте; слишком хорошо, чтобы быть правдой), однако им нередко отказывает вкус: песня «В трусиках красных» — явный перебор. По большому счету «Серебряная свадьба» — тот самый альтернативный шансон, который когда-то не вполне успешно продвигал Олег Нестеров. Надо сказать, что на концертах они умеют перебить свои неизбежные пошлости лихостью, — по накалу это скорее «Ленинград», чем «Хоронько-оркестр».