Илья Лагутенко слушает и комментирует чужую музыку
Группа «Мумий Тролль» выпускает альбом «Амба», бодрую и мощную пластинку, записанную частично в Лос-Анджелесе, частично в московском подвале. Единственное московское выступление в честь выхода «Амбы» состоится на Пикнике «Афиши» 28 июля. В преддверии концерта «Афиша» записала для Ильи Лагутенко сборник чужих песен, которые, по мнению редакции, интересны и важны для нынешнего «Мумий Тролля». Юрий Сапрыкин встретился с Ильей Лагутенко в холле гостиницы «Орленок», чтобы послушать диск и поговорить о музыке, из которой состоит «Мумий Тролль».
1. Intro
— Я записываю все в компьютер, потом перекидываю на айпод, если нравится с пластинки больше 3–4 песен — оставляю весь альбом. Делаю сборники: это я приучен слушать много музыки, а друзья не такие терпеливые. Дома несколько ящиков кассет спокойненько лежат. Конечно, можно все это легко скачать-выкачать… Но ты берешь кассету и вспоминаешь, как ты ее подписывал, пытался имитировать логотип AC/DC, нарисовать какое-то оформление, и все это написано подвыцветшими чернилами, десять раз уже что-то разлито на эту коробочку. Это ж целая жизнь!
2. TV on the Radio «Wolf Like Me»
c альбома 2006 года «Return to Cookie Mountain»
— Ага, песня про волка. Я ее впервые услышал на сборнике журнала какого-то английского. Я журналы с пластинками всегда покупаю. Сейчас много всяких выходит — открываются, закрываются…
— И у всех падают тиражи. Кроме журналов Kerrang! и Metal Hammer.
— Их легко, наверное, картинками заполнять. Люди меняются, но рок-позы остаются. Такой вечный образ жизни — тяжелый металл. А о качестве материала мало кто задумывается. Сейчас некоторые инди-поп-команды по звуку более металлические, чем тяжелые группы 70–80-х.
— Удивительно, что металл никуда не девается. С 70-х мода не проходит.
— Ну и слава богу. Мы вот тоже маечку выпустили — «Мумий Тролль» готическими буквами. Многие иностранцы не знают, что такое «Мумий Тролль», — подумают, тоже металл. Ну и слово «Тролль» как-то располагает.
— Альбом TV on the Radio в 2006-м попал во все списки лучших альбомов года. Для вас выбор критиков что-то значит?
— Да, это важно. Человек не просто списал с забора все известные имена, а проделал работу. Я всю музыку не могу перемолоть, мне нужны люди, которые для меня ее перемалывают. Сейчас сын уже вырос, ему 18, я никогда не думал, что он будет таким меломаном. Он находит какие-то группы бесконечные по ему одному понятному принципу и раз в несколько месяцев выдает мне стопку дисков — от Dream Theater до последнего альбома Бретта Андерсона. При этом иногда такую музыку слушает — ну, думаешь, у молодежи должны быть уже другие приоритеты. Увидев у него на двери плакат U2, я подумал: ну е-мое, молодой человек!
3. Brett Anderson «Love Is Dead»
с альбома 2007 года «Brett Anderson»
— О Бретт Андерсон! Братан! История с этим «Параграфом 78», конечно, лучший анекдот в мире. Я с большим уважением отношусь к Мише Хлебородову, он делал нам первые клипы, очень правильные. Есть хорошие актеры, и неплохие съемки, и идея с зарубежным саундтреком отличная. Но скажите, зачем там эта женщина? Для чего она нужна в фильме? Зато благодаря «Параграфу» появилась возможность сделать совместную песню с Бреттом Андерсоном. Когда мы записывали альбом «Морская», как раз группа Suede гремела, если б мне сказали, что через десять лет я буду писать песню с Бреттом Андерсоном, я бы отнесся к этому с недоумением. И вот мне позвонили и сказали: есть новая песня Бретта Андерсона, давай ты напишешь русский текст. Мы встретились только на съемках видео, и когда все закончилось, я его подвозил домой. Я так, из вежливости, спросил: «Вам Москву-то показали?» — «Ну да, показали, вот только нам говорили, что все русские пьют водку, — этого мы не увидели, ну может быть, в следующий раз». Я говорю: «Подождите! Давайте-ка по одной». И мы зашли в «Бар 30/7», там никого не было народу, кроме нас. По одной, как обычно, не получилось.
— Песни пели?
— Ну обсуждали разные темы. Нашли много схожих проблем — как выживать группе, как решать личные проблемы внутри коллектива. Выступаем, кстати, за день до Пикника «Афиши» на фестивале в Латвии. Нас давно туда вписали, а тут смотрю в программу — о, Бретт Андерсон! Видимо, пришло время спеть «Scorpio Rising» на двух языках.
4. «Кач» «Мент прав!»
с альбома 2006 года «Дай послушать врагу, друзья уже слышали!»
— Мне эту пластинку приятели дали: они знали, что мне «Кровосток» нравится и вообще я подпольным рэпом интересуюсь. От официального умереть хочется сразу. Самое смешное было — слушать эту пластинку на сибирских трассах. Мы ехали на концерт часа три, зимой, после долгого перелета, заезжали в придорожные шашлычные, там диск ставили, продавщицы так хихикали скромно. А еще однажды мы с невестой и ее сестрой ехали из французской деревни в Париж и попали в ужасную пробку, хуже, чем московские, и много-много часов там стояли и слушали «Кач». И эти петербуржские интеллигентные девушки восприняли все на ура. На премии журнала Fuzz мы как раз хотели вместе сделать «Мент прав!». Но после первой песни («Витя Дробыш, соси, у...ыш». — Прим. ред.) был такой всплеск эмоций — я понял, что этого пятиминутного появления всем хватило. Может, припасем до следующего раза.
— Интересно, что в России весь андеграундный рэп делается очень интеллигентными людьми.
— Занимательный текст на русском может написать только человек, который хорошо владеет языком, понимает, как это работает. Я первый раз слово «рэп» услышал благодаря Кинчеву. До меня дошло, не помню, какими путями, что есть новое течение, суть в том, что надо говорить ритмичной скороговоркой, и в Ленинграде есть группа, у которой одна песня в этом стиле рэп. И только потом я услышал песню «Алисы» «Меломан». Вот такое первое знакомство.
— А рэп на других языках слушаете?
— Самый интересный опыт у меня был на острове Антигуа. Нас среди ночи занесло в единственный на острове открытый бар. И там оказались такие добродушные бармены, сразу поняли, что мы не местные, немедленно были предложены услуги… так скажем, самого разнообразного характера. Ну и завязался разговор. Там есть канал местный, с музыкантами, которых на MTV никогда не показывают, имена все неизвестные, но чувствуется, что это все очень свое, мощное, аутентичное. Я говорю: объясните мне, что тут хорошо, что плохо. И они начали: а вот есть такой Бини Мэн, у него то-то, а вот банда такая-то. Я в аэропорту побежал в магазин и все скупил.
5. The Killers «When You Were Young»
с альбома 2006 года «Sam’s Town»
— The Killers, да? Я был на одном из их первых концертов в Лондоне — это был один из худших концертов, которые я видел. Я думал: «Они даже такие хорошие песни элементарно не могут сыграть? Что они вообще делают на этой сцене? Гнать их оттуда! Пусть идут репетировать!» Наверное, два года поиграв, они научились — все о них хорошо отзываются. Я помню, в прошлом году мы говорили с Антоном Корбайном, у нас до сих пор идут разговоры о каком-то видео. И он говорит: «Вот The Killers очень понравились». Мне на самом деле очень нравится первый альбом. А на втором они немного перемудрили. Весь продюсинг отдали англичанам, а им, при наличии огромного фестивального бизнеса, очень нужен стадионный рок, поэтому из The Killers сделали главную надежду стадионного рока. Второй альбом сильно перепродюсирован, и певец слишком много поет, а не скандирует. Это то, чего мне хотелось бы избежать в нашей пластинке. Никаких студийных излишеств, суперпродюсеров там не было. Это ненамного отличается от того, как мы исполняем эти вещи на сцене.
— Альбом получился очень американский.
— Не в первый раз об этом слышу, но мне кажется, это очередная журналистская теория. Хочется нам того или нет, сейчас на гребне волны американская музыка, и нам подсознательно кажется: американская — значит хорошая. Лондон отнюдь не командует парадом. С одной стороны, там есть экономический бум, с другой стороны, они не в ЕС, и у фунта по сравнению с долларом очень высокий курс, и это очень дорогое место для проживания — на творчество это тоже влияет.
6. «Алиса» «Rock-n-roll»
с альбома 2007 года «Стать Севера»
— Кинчев, да? Из последнего что-то? А другие, это кто поет? Как только заканчивает петь Кинчев, становится похоже на КВН. Такая музыка у одного конкретного человека — она работает. В ней все органично, и не хочется смеяться, а хочется внимать и думать. Как только вступает другой человек — сразу не то.
— С Кинчевым общаетесь?
— Больше нет, чем да. Несколько раз, когда мы имели шанс побеседовать, это было замечательно. Лет 10 назад мы встречались после первого нашего концерта в ДК МАИ, выпивали, дискутировали. Костя очень прямолинейный человек, и у него было конкретное видение событий — как будет выглядеть моя судьба, моя карьера. Он рисовал не самое радостное будущее в смысле здоровья — физического, морального, ментального. Я с ним был не согласен, но спорить не стал. Прошло 10 лет, и я понимаю, что все оказалось не так, как он предполагал. Да и у него за эти годы не то чтобы катастрофически все изменилось. И я его уважаю как человека, который нашел свой рок-н-ролл. В нем есть своя собственная сила, с которой мериться бесполезно, он царь в своем царстве.
7. Фэй Вонг
с альбома 2002 года «Faye Best»
— Не знаю, кто это.
— Это едва ли не самая популярная в мире певица по количеству проданных альбомов. Фэй Вонг, китаянка.
— Ну за китайской поп-музыкой следить бесполезно, там огромное количество так называемого кантопопа. Пока в Китае было не очень хорошо с поп-музыкой, основным ее поставщиком был Гонконг, где говорят на кантонском диалекте, поэтому кантопоп. Это легковесные песенки, у всех практически одна и та же незатейливая мелодия и слова более-менее одинаковые. И весь этот рынок ориентирован на караоке и рингтоны. Там существует некий рок, но вообще, роль китайского рок-н-ролла сильно преувеличена. Есть один фестиваль, происходит каждый год на одной и той же площади, в одном из центральных районов Пекина, мы в сентябре туда едем. Там разговор короткий: присылайте ваши демоматериалы, видео и переводы песен. Чтобы как у нас в старые добрые времена — не дай бог чего. Я какое-то время тешил себя идеями, что можно ездить в Китай и петь по-китайски. Пока в прошлом году друзья из Шанхая не рассказали про концерт The Rolling Stones. Представляете, первый концерт главной рок-группы в самой густонаселенной стране мира. Я думал, там миллион человек придет или два. И они говорят: да, был очень большой концерт, семь тысяч человек в зале, почти все экспаты собрались, очень большой концерт. А китайцев там было — по пальцам пересчитать. Им на все это глубоко плевать, у них своя жизнь, своя музыка. И песенки группы «Руки вверх» им в массе своей гораздо больше нравятся.
8. «Аукцыон» «Слова»
с альбома 2007 года «Девушки поют»
— Такой пьяный бар, да? Какой-нибудь Паоло Конте? О, да это Федоров! Я для себя это называю «В нашу гавань заходили корабли». Кажется, что это кабак, — таких на самом деле нет, но почему-то представляется, что такой обязательно должен быть. В каком-нибудь Мозамбике моряки со всего света собираются, и там очень хорошие музыканты, которых выкинули с родины по каким-то причинам, и вот здесь в одном месте их свело, и они поют совершенно душераздирающие песни о жизни. А когда оказываешься в настоящем таком баре — там какая-нибудь малайзийская группа играет рок-хиты 80-х и песни Селин Дион. Вообще, «Аукцыон» — очень близкая мне по духу группа, хотя я до прошлого года даже ни разу не был на их выступлениях. Для меня в годы ленинградского рок-клуба именно «Аукцыон» был воплощением настоящего рока. Даже не «Алиса». Вот рок-н-ролл — он такой должен быть. Музыка не очень понятная с первого раза, мудреные словечки, очень эпатажный вид. «Аукцыон» и «Звуки Му» — это были у меня самые любимые группы. И Федоров для меня — такой музыкант до мозга костей. Вот он 24 часа жизни в этом. Мне совершенно не важно, как он живет, что там у него происходит. Для меня он всегда человек в растянутой майке, на размер больше, в этом своем приморском кабаке, и вокруг может быть драка, стульями машут, а он сидит и играет.
9. LCD Soundsystem vs Franz Ferdinand «All My Friends»
с сингла 2007 года «All My Friends»
— Не знаю.
— Тут можно угадывать либо песню, либо группу.
— Похоже на Franz Ferdinand.
— Да, это их кавер на LCD Soundsystem. Вся эта новая волна постпанка и диско-панка — она для вас интересна?
— Я прекрасно понимаю, откуда она взялась. Все эти люди — мои ровесники. Мы выросли в одно и то же время, и каждый интерпретировал одни и те же идеи. Ни LCD Soundsystem, ни Franz Ferdinand, ни группа «Мумий Тролль» не стали популярны, когда им было по 18 лет. Люди занимались одним, вторым, третьим, а потом поняли, что никуда не деться от того, что им больше всего нравится, и выдали музыку. Мне Franz Ferdinand иногда так смешно слушать — мы все это на первых альбомах переиграли. Более того, «Алиса» и «Кино» образца 87 года играли музыку, которая сейчас жутко популярна в Лондоне и Нью-Йорке. А мы тогда переживали, что не можем достичь какого-то там саунда симфорока. Сейчас кажется, что музыка 80-х — это такой золотой век. Наверное, через 20 лет то же самое скажут про 2007-й. Самое смешное, что в американской прессе уже сейчас пишут: «2007-й — золотой год рок-н-ролла!»
— У них лицо музыки определяют новые группы. А здесь есть 5–7 музыкантов, они уже 10 лет одни и те же, и вся интрига зависит от того, выпустили они в этом году новые альбомы или нет.
— У нас просто потребление этой музыки сводится к очень узкому кругу людей. Это сколько, один процент населения? А там в свое время индустрия очень сильно навязывала себя слушателю, и для нынешнего поколения музыка — одна из главных составляющих жизни. У нас просто другие приоритеты. Раньше компартия была приоритетом, теперь — длинный рубль. Новые герои — это не музыканты и актеры, это начальник, олигарх. Вот кем люди хотят быть. А в Англии хотят быть музыкантами.
10. Ник Рок-н-Ролл «Веселись, старуха»
с альбома 1990 года «Московские каникулы»
— Я помню эту песню. Еще с тех пор помню.
— В 80-е во Владивостоке Ника Рок-н-Ролла знали?
— Да, там все было четко. Существовал некий рок-клуб, его создали энтузиасты рок-музыки, которые слушали ленинградский рок-клуб и считали, что у нас тоже такое должно быть. Проблема была в том, что групп самих не было. На момент возникновения рок-клуба существовало две группы — «Мумий Тролль» и «Хоп-н-Хоп — 121 этаж». Это были ребята из Ростова, приехали по распределению работать в пароходстве. Я помню, однажды мне позвонил кто-то в дверь, я открываю, стоит незнакомый молодой человек с необыкновенной прической. А я не воспринимал нас как авангард рока, у нас была игра в рок-группу, мне было 14 лет. И он говорит: «Мне сказали, у вас есть группа. У нас тоже группа. Давайте вступим в рок-клуб, будет две группы». Потом рок-клуб устроил первое прослушивание, там штук семь групп собралось, учитывая ресторанных музыкантов, при этом музыканты переходили из одной группы в другую, потому что лидеров-поэтов-песенников было много, а исполнителей не хватало. И с 83 по 90 год не особо много там изменилось. А Ник Рок-н-Ролл — это был шок для местной публики, он по-настоящему себя резал бутылкой, кровь текла по сцене. Хотя музыка была не очень музыкальной по владивостокским понятиям — у большинства музыкантов, которые могли играть, был ресторанный бэкграунд. А первый концерт заезжих рок-групп — это были «Алиса», «Объект насмешек» и «Игры». Не считая «Машины времени», которая на тот момент уже как рок не воспринималась, ее уже по телевизору показывали.
— Вам, по идее, со всей страны должны присылать демозаписи. Есть что-то хорошее?
— Прошел уже этот этап, наверное. Мы поиграли в создание рекорд-лейбла, в бизнес, но это не мое. Я всем говорю: быть продюсером-менеджером я не могу, я могу послушать записи и сказать свое мнение, но оно на вашем будущем вряд ли отразится. Из групп, которые были интересны за последние пару лет, — это, безусловно, «Заводной апельсин». У них жуткая история, кто-то живет в Салехарде, кто-то в Уфе. Это очень яркая вещь и очень русская. Есть такая песня — «Дом на горе, дом на горе, а в нем… Сын мой повесился!». Ну пробирает. Еще есть замечательная одесская группа «Шпинат». Подростковая, до такой степени тупейшая-глупейшая, что это вызывает приступы любви. Они подкупают своей искренностью, уверенностью в том, что они делают. А вообще, есть общая тенденция. Существуют кланы, сегменты слушателей, со своими группами, которые создают свой собственный мир. И оттуда наверх может выйти один человек, который сможет, выражаясь армейским языком, смириться с тяготами и лишениями. Рок-группа в большом плавании — это довольно сложный моральный, экономический и творческий процесс. У каждой группы есть собственная модель выживания. Костя Кинчев создал собственную модель, которая работает. Шевчук создал, Макаревич, группа «Ария», группа «Король и шут». И никто из этих людей не может дать друг другу совет, что и как нужно делать. Как оставаться тем, кто ты есть, делать то, что тебе нравится, при этом выполнять некие общественные обязательства — ты же хочешь выпускать альбом, это невозможно без средств массовой информации, везде есть какие-то компромиссы, при этом хочется оставаться совершенно бескомпромиссным. И еще есть отношения между людьми — держать всех в одной команде тоже нужно уметь. У меня вызывают восхищение любые работающие модели рок-групп.
11. Бонус-трек
— Иногда музыка дает настроение, которое может через годы переходить. Вот есть Дэвид Сильвиан — я буду слушать все его альбомы, от первого диска группы Japan и дальше, что бы он ни сделал, каким-то непонятным образом ты находишь с этим соприкосновение. Вообще, музыка, которую я слушаю, — это хаотический набор всего. Мне часто близкие говорят: «Что ты включил? Как ты можешь это слушать?» Но у всех разный кругозор: у меня такой, у тебя другой, а у кого-то он сведен только к группе «Мумий Тролль». Ты видишь людей, для которых полтора часа вместе с твоей музыкой — самое сильное удовольствие в жизни. И почему я не могу его дать? Почему нет?