Вне зоны действия: Надежда Толоконникова о московских тюрьмах

«Бутырка»

Бутырский следственный изолятор — старейшая московская тюрьма

История: Работает с конца XVIII века. Современное здание спроектировал Матвей Казаков — автор университета на Моховой и еще пары десятков московских больниц, храмов и усадеб. Позже тюрьма превратилась в самый большой СИЗО в Москве.

Известные арестанты: Нестор Махно, Феликс Дзержинский (он же, по легенде, первым сумел оттуда сбежать), Владимир Маяковский, Осип Мандельштам, Александр Солженицын. 

Где находится: Новослободская, 45

— Что сегодня было на второе? — строго спрашивает администрацию «Бутырки» неутомимая правозащитница Анна Каретникова.
— Капуста.
— С чем?
— Ну… с капустой, — с секундной заминкой отвечает человек в погонах.
— С чем? — переспрашивает Каретникова.
— Сушеная капуста с… сушеной капустой.
— А что должно было быть? Что-то еще? Та-ак, — смотрит в меню для заключенных Каретникова. — Согласно меню — тушенка. А где тушенка?
— Ох… Она… разварилась. Вы же понимаете.

«Бутырка» пользуется славой самой, наверно, романтической тюрьмы в России. О ней слагают песни. Ее именем зовется целая музыкальная группа «Бутырка». Может быть, и не случайно. У нас перед глазами в «Бутырке» прошли две свадьбы фигурантов «Болотного дела» и их подруг: Алексея Полиховича и его девушки Тани, Алексея Гаскарова и Ани. Той Ани, которая писала о дне своей свадьбы и их с Лешей 15-минутном свидании так:

— Какой же ты крутой на ощупь, такой… настоящий.
— Люблю тебя очень сильно.
— Я тебя больше.

Я вцепилась в Лешу, будто это могло как-то замедлить время.

— Что мне делать сегодня вечером, когда я выйду отсюда, а ты останешься здесь? Как закончить этот день?

Это «Бутырка», из камеры которой служивший матросом в ВМФ Алексей Полихович писал этим летом о своем грядущем этапировании в зону для отбывания срока — писал так просто и обыденно, как будто речь шла о горячем туре в Турцию или Египет: «Погода пока хорошая, уехать бы до жары, жму руку. Леша Полихович/Бутырка». Полиховичу суд определил сидеть три с половиной года. «Книги меня спасают, отвлекают, развивают. В принципе, тут больше нечем заняться, только книгами. Ну еще думать и писать письма. Человек ко многому может привыкнуть. Ты уже, наверно, вуз закончила. А мне все не дают учиться — то армия, то тюрьма», — шлет Полихович из «Бутырки» нам привет.

Рядом с тюрьмой расположен РГГУ. Студенты университета, конечно, вряд ли помнят о соседстве с СИЗО, а большинство обитателей «Бутырки» едва ли когда-то слышало об университете. Студенты сдают сессии и делают лифтолуки, а заключенные режутся в нарды, пьют чиф и коротают дни в СИЗО до приговора. Поймите меня верно: я совсем не против лифтолуков. Просто мне нравится, когда лифтолуки сосуществуют вместе с университетскими образовательными и художественными программами в тюрьмах. Как это происходит в университете SUNY или в Колледже уголовного правосудия им. Джона Джея в штате Нью-Йорк, где работает программа взаимодействия студентов с заключенными под названием «Реабилитация через искусство».

Студенты и их преподаватели ставят спектакли с заключенными, сочиняют с ними стихи и пишут тексты: студенты избавляются от стереотипного стигматизирования людей, обвиненных в совершении преступления. Кроме того, студенты криминального колледжа, которым в будущем предстоит стать судьями, прокурорами и адвокатами, через общение с заключенными больше понимают о мотивации того или иного поступка, квалифицируемого как преступление закона. Стена между тем, кто судит, и тем, кто сидит, становится хотя бы на миллиметр тоньше. А заключенные, с которыми занимаются и с которыми разговаривают, понимают, что они не потеряны для жизни, что они могут социализироваться, что их творчество может быть интересно миру.

Похожую программу мы обнаружили и в тюрьмах Голландии. И мы очень хотели бы, чтобы подобные образовательные обмены были учреждены и между российскими университетами и тюрьмами. И хотя сегодня, конечно, ссылка на западный опыт может быть расценена как подрыв суверенности РФ, я все равно могу себе это позволить.

«Лефортово»

Лефортовская тюрьма, которая считается самой закрытой

История: Основана в 1881 году для содержания нижних чинов, осужденных на небольшие сроки. Первоначальное здание было построено по проекту архитектора Павла Козлова, однако неоднократно перестраивалось. Учреждение малодоступно: даже журналистов туда пускали лишь однажды — в 1993 году на пресс-конференции.

Известные арестанты: Революционерка Инесса Арманд, писатели Александр Солженицын и Эдуард Лимонов, министр внутренних дел Лаврентий Берия, бывший министр госбезопасности Петр Абакумов, генерал-лейтенант авиации Василий Сталин, некоторые члены ГКЧП, террорист Салман Радуев, Валерия Новодворская.

Где находится: Лефортовский Вал, 5

В нескольких минутах ходьбы от «Лефортово» есть кинотеатр «Спутник». В нем вам могут показать боевик из натовского Голливуда, но вряд ли покажут отечественную историю противостояния заключенного N с погрязшим в коррупции и насилии тюремным начальником X.

У меня бывали мирные летние вечера в женском СИЗО №6, когда мои сокамерницы часами вслух мечтали о том, что вот Валерия Гай Германика снимет сериал «Тюрьма», как когда-то сняла «Школу», и вся Россия узнает правду о тюрьмах, и, конечно, тогда все в нашей тюрьме изменится, станет лучше, станет веселее.

Однако все стоит пользующийся мрачной славой политического изолятора замок Лефортово, а вот — жизнь вокруг него, беззаботно текущая своим чередом.

Жители района водят выгуливать детей, мужей, тещ и собак в Лефортовский парк, но никогда они не зайдут в Лефортовскую тюрьму. Не зайдут, хотя мне трудно представить более интересный и полезный для развития ребенка (или мужа) квест, чем выйти на контакт с каким-то заключенным (заключенной) и последовательно помогать ему/ей. Пересиливая в себе мелочную логику «Тюрьма — не курорт!» и «Плохо вам? А не надо было преступления совершать», как пересилил в себе ее когда-то Достоевский, с таким вниманием и уважением нарисовавший своих персонажей-уголовников в «Записках из Мертвого дома». «Я во многом изменился в моем взгляде даже на самых страшных убийц. Иной и не убил, да страшнее другого, который по шести убийствам пришел», — так описывал Федор Михайлович свои ощущения в остроге.

Когда мне довелось сидеть в СИЗО №6 с трансгендером и жителем Швеции Куртом, мы день за днем разговаривали о том, откуда в людях берется представление о социальной ответственности. И он мне рассказывал, как в Швеции, начиная с детского сада, малютки пекут печенье и участвуют с ним в благотворительных аукционах, как они потом выходят на субботники — реально без принуждения — убираться в парк, а потом, когда вырастают, помимо выплаты высокого подоходного налога, считают своей обязанностью переводить деньги в благотворительные фонды.

А что можем сделать мы с вами, чтобы стать ближе к автору «Записок из Мертвого дома»? Мы можем не покупать, скажем, ребенку в App Store игру, но предложить ему зайти на «Склад СИЗО» , где представлен каталог продуктов и бытовых средств, которые вы можете заказать для любого заключенного. Посмотрите, как красиво. 

А потом можно написать вместе с ребенком (с подругой, свекровью, котиком) письмо этому заключенному и отправить его с помощью удобного электронного сервиса. Пожелайте заключенному добра, солнечного утра, справедливого судьи. Фарта, в конце концов, пожелайте. Можно потратить немного, хоть 200–300 р. — это стоимость чашки кофе в Москве. Я видела, как осужденная на 12 лет женщина в Мордовии, у которой не осталось на свободе никого, радовалась банке меда, которую ей вдруг прислали из монастыря, в который она еще до заключения собиралась уйти.

Владимир Буковский, всю свою жизнь бодавшийся с советской системой, пока она не рухнула, такой «сферический диссидент в вакууме», отважный, эталонный диссидент, написал очень важные вещи о «Лефортово»: «Помню, когда в 63-м увидел я ее впервые, поразило меня, что только два этажа из четырех заполнены, остальные — пустые. Всего-то каких-нибудь 80 камер действовало. <…> Неужто так мало нужно КГБ теперь арестовывать, чтобы поддерживать страх в людях? Но, поразмыслив, понял, что, пожалуй, больше и не требуется. Представим себе, что Гитлер продержался у власти не тринадцать, а десятки лет. Зачем бы ему тогда газовые камеры? Кого сжигать? Хватило бы ему и одного Лефортова, если с умом действовать».

Валерия Новодворская Не исключаю, что советники президента могли прочитать когда-то этот кусок из автобиографии Буковского: теперь ведь сидят за политическую позицию относительно немногие, но страх сидит в каждом.

Что внутри «Лефортово»? «В углу каждой камеры — напольная конструкция из нержавейки. По форме напоминает высокую конусную вазу. «Ваза» накрывается самодельной круглой деревянной крышкой. Это — туалет. Отделен он от кровати крохотной, узкой, не больше 50 сантиметров в высоту, кирпичной перегородкой. Никаких тайн, все на виду», — пишет корреспондент «Новой газеты» Елена Масюк. Вода в камерах — только холодная.

А вот неподалеку от тюрьмы в свободном мире расположился офис компании «Деловое сопровождение» — таких много в Москве. Компания специализируется на оказании услуг, «связанных с организацией и сопровождением вашего бизнеса в России и странах СНГ». И так хотелось бы одеться в костюм кота Бегемота, зайти в контору и спросить, не входят ли в услуги компании откаты и заносы в 34 контролирующих органа, необходимые, чтобы открыть маленький магазин? А занимаются ли они последующим юридическим сопровождением клиента в суде и исправительном учреждении, если государству успешно удастся, так сказать, национализировать его бизнес?

Моя сокамерница по СИЗО, жертва экономических разборок, дала мне слово: когда она освободится, то оденется в костюм огромного оленя и пойдет в таком виде в Верховный суд РФ обжаловать свое уголовное дело.

«Матросская Тишина»

Следственный изолятор, где содержались Магнитский, Удальцов и Ходорковский

История: На месте следственного изолятора №1 в 1775 году был основан смирительный дом при Обществе призрения. В 1870 году его переименовали в Московскую исправительную тюрьму на 300 мужчин и 150 женщин. Основные тюремные здания построили в 1912 году по проекту Б.А.Альберти. В разное время здесь содержались нацистские преступники, несовершеннолетние, туберкулезники. В нынешнем виде изолятор существует с 1946 года.

Известные арестанты: Александр Солоник, Эдуард Багиров, Сергей Удальцов, Михаил Ходорковский, Сергей Мавроди, Сергей Магнитский, Платон Лебедев. 

Где находится: Матросская Тишина, 17

СИЗО «Матросская Тишина», где расположен большой больничный корпус, куда стекаются умирающие заключенные со всех концов Москвы, расположен рядом с парком «Сокольники». А если спуститься от «Матроски» по Большому Матросскому переулку к Русаковской набережной, то мы наткнемся на спа-центр, который предложит нам «новую философию красоты». На углу у СИЗО расположена некая репетиционная база Jugger Records. Готова поспорить, что в ней никто за все время ее существования не пел о заключенных, не пел о тюрьме. А на черта это надо — петь о тюрьме, действительно. Зато почему-то о неволе поет Серж Танкян, который альбом «Toxicity» 2001 года своей группы System of a Down открыл песней «Prison Song». Композицией вот такого содержания:

Прямо напротив СИЗО «Матросская Тишина» мы видим художественную мастерскую «Маслобойка», работники которой занимаются, по их словам, «восстановлением утерянных секретов русских мастеров». В «Маслобойке» вы можете заказать русскую народную роспись бассейнов, бань, кухонь, полов в вашем шубохранилище. 

Жаль вот только, что «Маслобойку» нельзя попросить возродить другие утерянные секреты русских мастеров — таких, как блаженный Никола Салос, протянувший когда-то самому Иоанну Грозному кусок сырого мяса. Это был наглый, дерзкий, хулиганский поступок:

— Я христианин и не ем мяса в пост, — сказал в ответ на протянутую с куском мяса руку Иоанн.
— Ты пьешь кровь человеческую, — отвечал ему блаженный.