«Афиша» просит прощения у сотрудников библиотек

27 марта на нашем сайте была опубликована ревизия шейных платков, она же вышла в №365 бумажной «Афиши». Публикация вызвала широкое обсуждение в соцсетях — читатели справедливо осудили подводку к материалу, в которой утверждалось, что «Такая невинная вещь, как шейный платок, способна сделать наряд ультрасовременным или все испортить, превратив девушку в стареющую библиотекаршу».

Вчера редакция получила письмо от заслуженного библиотечного работника, которое считает своим долгом процитировать полностью — и сопроводить объяснениями. Вот это письмо: 

«Уважаемые сотрудники журнала «Афиша»! Оказывается, «шейный платок» — не такая уж «невинная вещь», ибо именно из-за него ваш журнал, который прежде мы воспринимали как профильный, внимательно просматривали и рекомендовали посетителям, отныне не хочется брать в руки. 

Можно предположить, что автор ремарки про платок и облик стареющей библиотекарши последний раз был в библиотеке году в 1950-м. Кстати, именно тогда наш читатель Александр Моисеевич Володин написал свою «Идеалистку». Позднее в телевизионном фильме Александра Аркадьевича Белинского ее, Библиотекаршу, сыграла Алиса Бруновна Фрейндлих, а его — Никита Сергеевич Михалков. Вот такая история. А платок?.. Да бог с ним, с платком. Как его ни повязывай — Алисой Фрейндлих не станешь…»

Ответ редактора

Автор лида про «стареющую библиотекаршу» Филипп Миронов 

«Уважаемая Рахиль Александровна, я — автор лида к ревизии шейных платков, опубликованной в №365 от 24 марта 2014 года. Хочу извиниться. Я был неправ. И вот почему. 

Журнал «Афиша» и сайт «Город» пристально следят за всеми событиями, которые происходят в библиотечной индустрии, и горячо приветствуют реформирование отрасли (это мы делаем, например, здесь, здесь и здесь). Но также нас можно заподозрить в недостаточном уважении к людям книжной культуры (3 декабря 2013 года на «Городе» вышел материал про умирающие профессии, где упомянут и библиотекарь). Про обзор шейных платков и говорить нечего, однако в оправдание себе скажу, что этот образ пришел мне в голову не совсем с потолка.

В библиотеке в последний раз я действительно был в 2001 году, когда готовился к сдаче экзамена по истории русского искусства XIX века, и совершенно не представляю, как выглядят современные модернизированные книгохранилища и их кураторы. Вполне возможно, что работники больше не носят шейные платки, очки в роговых оправах, застегнутые по горло блузки и плотные шерстяные чулки. Может быть, теперь они одеваются поголовно в стиле херитейдж и аутдор или японском стиле харадзюку. Но мое неудачное сравнение — результат не только неосведомленности, но и тлетворного влияния художественной и популярной культуры.

Вряд ли Вы будете спорить с тем, что на людей, работающих с информацией, всегда смотрели с подозрением: возможно, им завидовали — как обладателям высшего знания, более образованным и умным, чем среднестатистические посетители библиотек. Их принято считать сухими и строгими, обожающими порядок и подчиненными логике, подавляющими собственные чувства. Та же упомянутая Вами Алиса Бруновна Фрейндлих, сыгравшая главу статистического бюро в фильме Эльдара Александровича Рязанова «Служебный роман», дает нам характерный пример традиции изображения таких людей. Из более свежих примеров можно вспомнить анимационную картину «Университет монстров», где библиотекарша — это гигантская улитка с щупальцами, выкидывающая прочь маленьких чудиков, что нарушают тишину. На ум приходят следящие за дисциплиной библиотекари из «Гарри Поттера» или «Индианы Джонса», а также слепец Хорхе из «Имени розы», который с садистским удовольствием убивал всех, кто хотел прикоснуться к единственной сохранившейся рукописи «Поэтики» Аристотеля.

Более того, стереотипные представления о нарочитой строгости сотрудников храмов литературы лет 10 десять назад породило определение «библиотечного шика» в моде, и подобная закрытость стала восприниматься как форма сексуальности (не знаю, есть ли в Ваших архивах №113 «Афиши– Петербург» от 5 ноября 2007 года с материалом о молодых учительницах музыки, сфотографированных в интерьерах Российской государственной библиотеки). Что уж говорить о широко распространенных на зарубежных порноресурсах сценах в читальных залах соответствующего содержания. Ужас, одним словом. Вероятно, человека пугает и одновременно влечет сочетание порядка и разума. Такие места, где все погружены в безмолвие и работу мысли, прямо-таки вопиют о вторжении в них хаоса — отсюда и идут эти фрейдистские подтексты.

Завершить письмо мне бы хотелось, еще раз подчеркнув, что образ человека знания — это один из культурных мифов. Архетип, который реальная жизнь удачно разрушает. Та же мымра Калугина под своей начальственной маской скрывает красивую и свободную женщину, которая, пройдя через пик подавления эмоций, показывает, что может радоваться жизни, смеяться — в том числе и над собой. И мы с Вами, дорогая Рахиль Александровна, в этой переписке, я надеюсь, отчасти опровергаем общепринятое мнение, что горячая любовь к буквам, словам и книгам доступна только смертельно занудным вогонам».