Тот этот свет

Пиар в светском месте

«В храме Христа Спасителя? Чемпионат по латиноамериканским танцам? И батюшка разрешил? Сколько их человек?» – общительная блондинка задает шестьдесят вопросов в минуту. Ее зовут Надежда, она обсуждает по мобильному after-party чемпионата. Еще три мобильных и walkie-talkie лежат рядом с ней на диванчике. Надежда пиарит новое светское заведение. Основной контингент – мужчины за 30 в костюмах, сидящих как влитые. Такие же, но явно чем-то встревоженные джентльмены за столом с Надеждой – администрация кафе.

«Представляете, – отрывается от мобильного Надежда, – в зале при храме – спортивные танцы! А хотите анекдот? Стоит в церкви на службе гей, скучает…» «Кто стоит?» – не понимают пиджаки. «Ну гей, гомик, – втолковывает Надежда. – Тут батюшка идет, кадилом машет. Гей оживился и говорит: «Ой, мужчина, а у вас сумочка загорелась!» Правда, смешно?» Администрации не смешно. Администрация, похоже, не в восторге от идеи светского открытия – но понимает, что без Надежды дело не пойдет. «Две недели назад ничто не предвещало беды», – вздыхают пиджаки. За две недели Надежда должна сделать так, чтобы о новом заведении узнал весь город. Ее телефоны звонят соло, дуэтом и трио. В воздухе – спонсоры, бренды, фэшн-шоу, pre-party, after-party и – привозы: это единственное русское, но попахивающее одесским базаром слово – рецепт жизни гламурного кафе. Кафе определяется с названием: «Метис»? «Матис»? «Матисс»? На визитках уже тиснули «Метис», но «метис, – объясняет Надежда, – сразу что-то такое грязненькое, маленькое на ум приходит – полукровка, кто в такое место поедет?» «Матисс» – потому что всамделишные картины висят: придумал дизайнер-француз. Надежда выбегает на улицу и, смеясь, показывает на растяжку; на растяжке не то «Ма-», не то «Ме-», не то «Мятис» – чтобы никто не догадался, и крупно-крупно: «Barbara Tucker», уважаемая дива вокал-хауса. «Нам за две недели сказали: нужен привоз, – дружелюбно улыбается Надежда. – Наши люди в Москве позвонили нашим людям в Нью-Йорке, а у внучки Барбары Такер как раз был день рождения, а Барбаре дали трубку, а она говорит: OK, но на следующее утро я должна быть в Берлине, – нет проблем!» Такер и Montefiori Cocktail, оплаченные спонсорами диджеи и музыканты, на которых не будет продавать билеты ни одна касса в городе, непременная рыба дорада в меню – светское то есть место. Просто кафе с хорошей кухней и декором – кто в такое пойдет? «Только приглашений, – разводит руками Надежда, – не осталось, но ты так приходи: у меня даже для Оджо ни одного; и по приглашениям, сам знаешь, все равно никого не пускают». Телефоны вдруг умолкают – как по команде. «На какое время, – задумывается Надежда, – у нас рассчитаны after-party?.. Сложно сказать. Да и какая разница, – заключает, – неважно: наши посетители не будут уезжать на метро». На улице – глухая пробка. Я смотрю на дорогу и спускаюсь на «Новослободскую».