Красивые и злые

Москва никогда не принимала чемпионаты мира и Европы по футболу. В Москве ни разу не проводились финалы Кубка чемпионов, Кубка кубков и Кубка УЕФА. Страсти величайших футбольных сражений мы наблюдали через окошко размером с телевизионный экран. 12 мая мы можем отказаться от услуг электрического посредника, связывающего Россию с футбольной цивилизацией, – Лужники принимают финал Кубка УЕФА. Московский финал для нашего болельщика и счастье, и испытание. На поле выйдут команды, в составе которых нет ни одного соотечественника.

Что надевать. УЕФА нехотя отдал финал Москве. Унылые дядьки, что служат в ведомстве, управляющем футболом, – образцовые буржуа. В полдесятого они приходят в женевский офис решать судьбы европейского футбола, в час дня отключают телефоны – ланч, а в пять минут седьмого штаб-квартира пуста, как НИИ времен анекдотического партсека. Вечером они смотрят программу новостей, из которой черпают представление о мире. Железный занавес распилен по кускам любителями старины, но солдаты микрофона и бетакама все продолжают малевать образ грустной России темными красками. Бойцы идеологичес-кого фронта не уволились в запас. Как их советские коллеги, они лазят по помойкам, снимают думских шизоидов, бандитов, униженных и оскорбленных.

На заседание, где решалась судьба кубковых финалов 1999 года, генсек УЕФА Герхард Айгнер, похоже, пришел под впечатлением от просмотра телекошмаров из России. Он очень не хотел отдавать финал Москве. Но формальных поводов отказать не было. Инспекционная комиссия УЕФА ахнула, когда увидела Лужники, преображенные стараниями пламенного мэра. Стадионов такого класса в Европе не больше десяти. И финал Кубка УЕФА-99 присудили Москве.

УЕФА никогда не отменяет собственных решений — неоспоримое достоинство этой организации. Поэтому когда «Олимпик» обратился с прошением о переносе игры «в связи с неблагоприятным геополитическим климатом», УЕФА хладнокровно отказал.

Что бы не имели в виду люди из «Олимпика» под «неблагоприятным геополитическим климатом», а слушать все эти причитания противно. Чья бы корова мычала. Марсель с его сутенерами, наркодилерами и прочей портовой сволочью – тоже мне, город-сад.

Друзья, мы должны положить конец невежественным представлениям о нашей цветущей столице! Матч «Олимпик» – «Парма» состоится в среду. Представьте, что это пятница. Оденьтесь, как будто вы отправляетесь на вечеринку. В принципе, так и есть. Футбол уже лет пять как выписался из разряда зрелищ для маргиналов. Вот истина, незнакомая России, – на футбол ходить модно и престижно.

В этот вечер мы должны явить недоверчивой Европе цветущий лик отечества. Идите на футбол с подругами, женами и детьми. Не бойтесь за ваших тихих домочадцев. Лужники не накроет покрывало матерщины. Вернее, плотность этого покрывала будет не выше, чем на школьной площадке. Российскому футбольному болельщику в этот вечер будет некого проклинать. «Спартачи» и «кони» на день превратятся в тихих созерцателей.

За кого болеть. Футбол – это поединок двух. Тот, кто собирается на футбол, должен решить — за кого болеть. Для 90 процентов людей смысл футбола — в сопереживании. В этом смысле финал Кубка УЕФА представляет определенную трудность. За десятилетие тотальных неудач отечественного футбола наш болельщик научился любить дальнее. В компании дворовых футболистов вы всегда легко обнаружите две-три фигуры, облаченные в рубашки «Ювентуса», «Милана», «Манчестер Юнайтед», «Барселоны», «Баварии» и «Интера». «Парма» и «Олимпик» – клубы известные, но не культовые. За пределами Италии и Франции их сувенирная продукция спросом не пользуется. Превратность консерватизма. Магия титулов и дань памяти о ветхозаветных победах.

Преданность клубным цветам уместна только там, где она надежно скреплена с патриотическим чувством: живу в Милане — гоняю мяч в черно-красной футболке «Милана». Живу в Москве — мой цвет красно-белый. Любить свое должно. Если есть за что любить. Но если любить не за что? Футбол стал европейской модой — почему бы болельщикам не жить по законам моды?

Стыдно вам, внимательные и страстные зрители мировых футбольных показов, космополиты футбола, носить в этом сезоне черно-синие цвета «Интера» и черно-красные цвета «Милана». Теперь их игра тяжела и старомодна, как ботинки Dr.Martens. И второе место «Милана» в турнирной таблице лучшего в мире национального чемпионата ни в чем не убеждает.

«Парма» – писк футбольной моды сезона 98/99! Нынешнее четвертое место клуба в итальянском чемпионате – величайшее недоразумение. Впрочем, вполне объяснимое. «Парма» – нарцисс, неспешно прогуливающийся по Виа делла Спига – самой знаменитой улице Милана, мировой столицы моды. Он подолгу застывает у витрин, зачарованный то ли новой линией кроя пальто, то ли собственным прекрасным отражением.

«Олимпик» являет собой совсем другой тип – угрюмый мускулистый безработный из грязной марсельской забегаловки в районе порта. Он носит джинсы, золотой браслет, поддельные кроссовки Nike и поддельные солнцезащитные очки Armani, выигранные в споре с торговцем-арабом. Этот тип по-своему интересен, но он не красив. Речь не только о красоте игры, но и красоте игроков. Тренер Малезани создавал свою «Парму» по чеховским канонам. В футболисте все должно быть прекрасно – и мысли, и пластика, и лицо.

Настоятельно рекомендуется девушкам захватить с собой бинокль. Артиллерийский. Футбольное поле Лужников отделено от трибун беговыми дорожками, так что без прибора дальнего видения пармских красавцев не рассмотришь. По крайней мере, четверо, закончи они играть в футбол, могли бы быть востребованы подиумами – Дино Баджо, Фабио Каннаваро, Джанлуиджи Буффон и Хуан Верон. Необыкновенно изысканна пластика негра Лилиана Тюрама – французского защитника, выступающего за «Парму». Последите, как он отбирает мяч, – так пантера прыжком настигает свою жертву.

Можно сопоставлять команды по позициям, по линиям, по взаимодействию линий – везде «Парма» лучше. Но заведомое преимущество не гарантирует «Парме» Кубок. Дело в том, что у «Пармы» есть манера проигрывать решающие матчи. Это почти порок. Команде, показывающей в этом сезоне лучший в мире футбол, не хватает маскулинного начала. «Не мужики», – говорят про таких российские тренеры. На волне вдохновения игроков «Пармы» подстерегает опасность – они очаровываются собственной игрой и застывают, как тот модник у витрины.

Вы обречены переживать за «Парму». Есть только две причины, по которым можно болеть за «Олимпик», – быть марсельцем или раздражаться итальянской гегемонией в европейском футболе.

Как себя вести. Главное – измените дурацкой привычке российских болельщиков приходить к билетным кассам за пять минут до стартового свистка. От ограды стадиона до трибуны — долгий путь. Особенно если учитывать, что ОМОН будет вооружен строжайшими инструкциями УЕФА. Покуда вы усядетесь на свое место, вас три-четыре раза ощупают, осмотрят и обнюхают. Положено.

Приезжайте за час или полтора до начала. Отпрашиваться с работы нужды нет – матч начинается в десять вечера. Не думаю, что вам будет скучно в ожидании игры. Трибуны Лужников укрыты от ветра навесом. Поэтому в Лужниках потрясающая акустика. Ударяясь о перекрытия, звуки множатся и волнами расходятся по всей окружности арены. Две тысячи здесь кричат, как десять.

На стадионе уже будут болельщики «Пармы» и «Олимпика». И они будут болеть по-европейски. Обычно на матчи такого калибра съезжается до 50 тысяч неместных болельщиков, в зависимости от вместимости арены. Но на такой наплыв иностранцев вряд ли можно рассчитывать. Болельщики, как и мужи из УЕФА, смотрят новости и имеют обыкновение принимать телекартинку за картину мира.

Сомнительно, что к началу матча, даже проведя два часа вместе с французскими или итальянскими фанатами, вы сможете заучить их боевые песни. Матч «Олимпик» – «Парма» – отличная возможность смотреть футбол со спокойным удовольствием, не содрогаясь в патриотических судорогах. Есть города, где футбол смотрят уже почти как оперу, переживая не сюжет, а исполнение. В Барселоне могут освистать победу любимой команды и встретить овацией поражение. Важно не то, что выиграли, а как выиграли. Голы по-прежнему приветствуются одинаково, что в Мадриде, что в Мадрасе – дружным воплем. Но в Амстедаме, Мадриде, Лондоне овациями встречают не только героические броски вратаря и удары в падении через себя, но и удачные действия защитников. Так оперная публика прерывает действо, чтобы отдать должное блестящему исполнению сложной партии.

Дикие страсти постепенно уходят с европейских стадионов. Стадион — театр ХХI века, а не сливной бачок для грубых эмоций. Возможно, финал Кубка УЕФА в Москве станет первым матчем за последнее десятилетие, где по трибунам не пронесется сакраментальное: «Су-дья-пи-да-рас».

На кого обратить внимание. В составе «Олимпика» и «Пармы» нет попсовых героев, чьи имена без устали штампуют станки в мастерских, пошивающих майки. Фавориты мирового ширпотреба, как правило, форварды, ублажающие зрителя, видящего только последнюю стадию атаки – удар.

Самый популярный участник грядущего московского действа – форвард «Олимпика» Фабрицио Раванелли. Русский народ любит его за тяжелую челюсть и седой ежик. «Мужик», – говорят про таких российские тренеры. Он бы выжил в российском чемпионате с его грубыми нравами.

В Москву придут звезды мягкого свечения. Кто самый классный игрок будущего действа? По-моему – Дино Баджо. Дино Б. восхищает профессионалов и почти не замечен массовым зрителем. Считаясь едва ли не лучшим игроком мира на позиции опорного полузащитника, он не снискал и десятой доли славы своего однофамильца Роберто. Легко узнать в оркестре первую скрипку, валторну слышат немногие. Этот нескладный инструмент редко солирует, он создает фон для мелодической линии. Дино Баджо — валторнист. Он делает незаметную работу, главная его забота на поле – отбирать мяч у соперника. И делает он это так, как почти никто в мире. Еще Баджо великолепно играет головой. Мячи, пущенные верхом, он вылавливает, как сачком. Дино Баджо забивает редко, но его голы из разряда решающих – он теневой лидер «Пармы».

С самым заметным игроком «Пармы» все очевидно. И профессиональные наблюдатели, и болельщики едины, воздавая хвалу искусству аргентинца Хуана Верона. Верон – плеймейкер, он творит голы из воздуха. После его передач форвардам «Пармы» часто остается только подставить ногу, чтобы мяч оказался в воротах. Удовольствие созерцания игры «Пармы» – это, во многом, удовольствие от игры Верона. Каждым касанием мяча этот бритоголовый игрок, показавший себя лидером сборной Аргентины на последнем чемпионате мира, стремится утвердиться в статусе гения. Почти каждый его гол и результативный пас претендует на место в вечности. Натура нервная и ломкая, Верон расстраивается, если шедевр не удается. Характер Верона принято проецировать на всю «Парму» — ее считают командой тонкой нервной организации. Верона чаще всего называют виновником поражений пармцев. Но когда «Парма» выигрывает, громче всех славят Верона.

В мире нет тренера, который хотя бы на секунду не задумался, насколько сильнее стала бы его команда с Джанлуиджи Буффоном. Если Буффон уйдет из «Пармы»,  это будет величайшая вратарская сделка в истории футбола. За него готовы платить откупные – как за форварда мирового класса. При росте за 190 Буффон обладает реакцией шаолиньского коротышки. В футболе не многое может сравниться со зрелищем вратаря «Пармы», струной вытягивающегося в броске. Кажется, это струна во всю ширину ворот – от штанги до штанги. Мяч неминуемо на нее наткнется.

Игра «Пармы» стимулирует красноречие. Я начал говорить, и мне не остановиться. Фабио Каннаваро и Лилиан Тюрама – защитники, чья игра достойна, как минимум, не меньшего восхищения, чем голы пары форвардов «Пармы» Эрнана Креспо и Энрико Кьезы.

Великое пармское созвездие заслоняет «Олимпик» – команду добротных профессионалов, достойных уважения, но не восхищения. На арене Лужников нервный творец встретится с упрямой посредственностью.

И последняя рекомендация. Даже если вас не трогает интрига московского финала, даже если вы равнодушны к блистательной «Парме» и упорному «Олимпику», потому что болеете за «Манчестер Юнайтед» или «Спартак», — приходите. Матчи подобного уровня всегда собирают полные трибуны. Если взору делегатов УЕФА предстанут зияющие пустоты зрительских кресел, мы больше никогда не увидим матчей подобного уровня. И, как прежде, будем наблюдать за жизнью футбольной цивилизации через форточку размером с телевизионный экран.