«Голод и изобилие» Массимо Монтанари

Бюрократия, особенно если это бюрократия с префиксом «евро», порой способна порождать смыслы. То есть не порождать, а субсидировать. Культуртрегерское крыло Европарламента инициировало серию книг о проис­хождении Духа Европы и пригласило для реализации этого плана ведущие академические умы Старого Света. В итоге мы имеем несколько любопытных исследований — в потоке текстов о том, как на Небольшой Территории Земли вдруг возникло Непростое Цивилизационное Единство, без которого история человечества не то чтобы была неполной, ее, возможно, просто не было бы.

Итальянец Монтанари написал для этой серии книгу об истории и с чем ее едят. У него редкий среди академических фундаменталистов дар рассказчика, умение строить интригу и пользовать­ся статистикой, источниками и ссылками ровно в той степени, в которой они нужны, чтобы текст был одновременно по-настоящему научно объек­тивным и литературным. Монтанари пишет просто, но не упрощает. В его изложении идеи, люди, события и вещи становятся объемными, как в дио­раме. Читаешь про рацион средневековых монахов — и хотя в описании вроде бы нет никаких сугубо беллетристических приемов, ощущения присутствия на бенедиктинской трапезе возникают почти тактильные.

Любители исторических анекдотов найдут в этой книжке сюжеты о людоедстве и паранормальных рыцарских диетах. Поклонники диа­лектики с удовольствием проследят пертурбации взаимоотношений человека и природы от эллина до франка. Древние греки, оказывается, едва ли не на физиологическом уровне не могли есть ничего, что не сделано человеком, а природу считали враждебной. Отсюда эта средиземноморская установка на культуру, эта страсть к подчинению мира. А уже позднейшее стремление обратно в лес было на деле стремлением вырваться из европейской традиции. Монтанари посвящает целую главу современному экологизму, натуризму и модной теме локальной сезонной еды. Он доказывает, что этот замес решительным образом противоречит вечной мечте европейской цивилизации о мире без границ и без времени.

«Голод и изобилие» парадоксальным образом интерпретирует влияние войн, неурожаев и болезней на кулинарный прогресс. Голод оказыва­ется не менее влиятельным гастрономическим фактором, чем великие географические открытия, агрикультурные революции и органическая химия. В частности, именно голодным средневековым меню мы обязаны современной страстью к зелени, грубому зерновому хлебу и прочим так называемым «полезным блюдам и продуктам». Средне­вековье, ущемленное в экономических возможностях, пользу видело в куске свиного сала и крынке жирных сливок, а руколу и лебеду считало естественным, но неприятным злом. За тысячу лет все перевернулось с ног на голову, из духа исторического противоречия. Как пишет Монтанари, только по-настоящему богатое общество способно оценить вкус бедности.