6 марта арестовали Надежду Толоконникову и Марию Алехину — двух девушек из группы Pussy Riot, которые в конце февраля исполнили перед алтарем храма Христа Спасителя «панк-молебен» — произведение, где присутствуют фразы «Срань Господня» и «Богородица, Путина прогони». Толоконникова и Алехина свое участие в перформансе у алтаря отрицают, и хотя им есть чем заняться дома (у обеих маленькие дети), их будут содержать под стражей до 24 апреля. Против них возбуждено уголовное дело по статье «Хулиганство», теоретически за не слишком умную арт-выходку им грозит до 7 лет. Представитель РПЦ Владимир Легойда пожурил девушек, уточнив, что Pussy Riot еще хуже большевиков, но дал понять, что не видит причин для задержания. Вчера блогеры опубликовали письмо к патриарху, в котором просят отпустить Толоконникову и Алехину, и сейчас там уже больше 5000 подписей. Сегодня в храме Христа Спасителя прошла коллективная молитва в поддержку задержанных девушек, а у здания на Петровке, 38, начались одиночные пикеты в их защиту. Подписаться за освобождение Толоконниковой и Алехиной можно здесь.

Что думают об этом представители разных конфессий

Андрей Кураев

Протодиакон Русской Православной Церкви, клирик храма Архангела Михаила в Тропареве

«Думаю, что людей задержали, чтобы они были всегда под рукой и не могли куда-то уехать. Это не столько мера пресечения действий со стороны подозреваемых, сколько способ предупреждения агрессии некоторых слишком возбужденных православных активистов, которые тысячами голосов кричали о том, как они физически расправились бы с этими девушками. По сети уже начали ходить их фотографии и домашние адреса, поэтому, мне кажется, здесь у нормального государства есть только два выхода — либо дать девушкам государственную охрану, либо переселить их в охраняемое государством место. Второе и произошло. То есть здесь идет речь не о наказании, а о предотвращении линчевания. В России нередко бывало, когда государственный суд был альтернативой именно не прощению, а самосуду толпы. Например, когда в конце XIX века в Российской империи были отменены уголовные кары за колдовство, то по стране прокатилась волна народных расправ с теми женщинами, которых христиане подозревали в колдовстве. Я не могу предвосхищать ход суда, но вполне возможно, что в ходе прений выяснится, что конкретно эти люди никакого отношения к этой выходке не имели — насколько я знаю, они сейчас отрицают свою причастность и, может быть, смогут это доказать. Я отрицательно отношусь к этой акции, но считаю, что церковь должна оставаться строго в позиции жертвы, а не в позиции мстителя».

Ринат Аляутдинов

Имам Московской Мемориальной мечети

«Их цели и мотивы мне до конца не ясны. Чего они добивались, оскорбляя чувства верующих? Похоже, что девушки были пьяны, не контролировали себя, и их акцию можно назвать чистой воды хулиганством. Исходя из этого, мы должны задаваться вопросом нравственного воспитания молодежи. Хулиганство должно быть наказано. Если бы они хулиганили на улице — это одно дело, но оскорбление чувств верующих — это другое. Любой храм — это не обычное место, а место, где люди просвещаются и получают основы своих нравственных ценностей. А девушки бросили вызов всему доброму и созидательному. Мы, россияне, должны понимать, что ценности нашего народа, которые указаны в Ветхом Завете и в Коране — одни и те же, и мы должны их беречь. Конечно, такой акции не могло бы случиться в мусульманском храме, так как они бы просто испугались. Мусульманских храмов в Москве мало, и в каждом в сутки выполняется пятикратная служба, в которой всегда участвуют минимум 150 человек. Поэтому храм круглосуточно задействован и окружен людьми — не просто женщинами в возрасте, но и молодыми мужчинами. Вообще, храмы должны быть защищены милицией — все-таки церковь является структурой, образующей государство».

Кирилл Горбунов

Директор информационной службы Римско-католической архиепархии Божией Матери в Москве

«Я отношусь к этой акции отрицательно, потому что она очень грубая. Понятно, что у девушек могло наболеть на душе, но есть вещи, которые не очень пристойны в любом месте, а в храме — вопиюще непристойны. Я не сомневаюсь, что у них действительно было намерение всерьез оскорбить и церковь, и верующих людей. Однако я думаю, что они должны нести наказание, адекватное масштабу происшедшего, которое все-таки относится к мелкому хулиганству. Хулиганство может быть оскорбительным, иногда даже более обидным, чем, например, кража. Но это не значит, что за него надо обязательно карать, и уж тем более — мстить. На мой взгляд, нет необходимости изолировать этих девушек от общества и как-то их преследовать. И в том, чтобы держать их под стражей до 24 апреля, нет необходимости. Я могу рассказать об опыте католической церкви, которая сейчас по всему миру сталкивается с такого рода акциями. Где-то они носят более-менее общественно приемлемый характер — то есть люди просто входят в церковь, начинают выкрикивать лозунги, разворачивать транспаранты, прерывая богослужение. В других местах это носит более угрожающий характер — например, в Риме активисты движения Occupy Wall Street ворвались в церковь, разбили статую Богородицы — фактически осквернили храм. Есть и более угрожающие вещи, которые происходят в Азии, на Ближнем Востоке, в Африке, где в церкви врываются для того, чтобы убивать христиан. В каждом случае зависит от конкретного прихода, как они реагируют, какие юридические последствия это имеет. Если речь идет о мелком хулиганстве, нередко принимают решение простить. Но главное, о чем говорит церковь, — это что все происходящее должно подвигать к диалогу. Кто бы ни пытался обидеть церковь или выставить ее объектом насмешек, с этими людьми нужно разговаривать, потому что защитой церкви от подобных вещей является не преследование этих людей. Необходимо отношение в обществе к церкви как к священному месту, где такие вещи в принципе недопустимы. Где любой человек имеет право рассчитывать на уважение, понимание и прощение. И именно через попытку взаимопонимания это возможно. Если же пытаться решить проблему через преследование — с пафосом праведного гнева — то это приведет к обратному результату».

Махабхарата дас Адхикари

Священнослужитель московского храма Шри Шри Даял-Нитай Шачисута Мандир

«Акция Pussy Riot стала одной из главных скандальных новостей несколько дней назад. В век интернета такие новости распространяются гораздо стремительнее, чем что-то хорошее и ценное. Идет оживленная полемика в церковных кругах и среди светской интеллигенции. Мнения эти многополярны: одни требуют жесткого отпора подобным инсинуациям, другие предлагают либеральные подходы. С точки зрения вайшнавской философии, основывающейся на священных шастрах, писаниях, храмы — место почитания Бога, алтари — место поклонения Богу. Пренебрежительное отношение к таким святыням, будь то православный храм, католический собор, синагога или индуистский мандир — признак демонизма или тяжелого кризиса человеческой цивилизации. Мне понятно чувство верующих, которые в этот момент находились в храме, чувства священнослужителей храма, которые должны были взирать на это оскорбление. Мне лично крайне неприятно такое поведение девушек. Меня совсем не убеждают те аргументы, что это, дескать, проявление некоего полезного критического взгляда на мир, что девушки якобы не хотели никого обидеть, что они такими воспитаны или что вот таким оригинальным способом они выражают свою любовь к Господу.

Что такого особенного в Pussy Riot? Кто они на самом деле, чтобы считать себя надлежащими судьями? Если нужно выразить свое критическое отношение к кому-то или чему-то, то делай это так, чтобы не задевать чувств других. Тогда и тебя поймут, и ты никого не обидишь. Да и если ты обращаешься к Господу с каким-то пожеланием, то зачем устраивать из этого какое-то политическое шоу? Наказание? Да они уже и так сурово наказаны тем, что у них такое отношение к Богу. Стыд еще, может, не проявился и пока не жжет их. Но бравада обязательно со временем улетучится, и их отношение к Господу изменится. Я бы не стал их строго преследовать. От таких выходок надо отучать поучением. С другой стороны, государство обязано защитить чувства верующих людей независимо от их конфессиональной принадлежности».