Стокгольмский синдром

Дизайн и Швеция – это почти полные синонимы. В Швеции, а особенно в Стокгольме, все, от спичечных коробков до строительных кранов, – дизайнерский продукт. Обыкновенных предметов здесь не бывает: около 5% стоимости любой, даже самой пустяковой вещи составляют затраты на ее дизайн. Если во всем мире дизайн – это дорого, то в Швеции наоборот, дешево и доступно: там даже рабочие одеваются и обставляют свои дома как профессиональные декораторы. С петербургским декоратором Андреем Дмитриевым по шведской столице гуляла Анна Пражина.

Дизайн на родине Карлсона начинается сразу по приземлении. «Вот материалы, которые шведы так любят: известняк, фанера, дерево, нержавеющая сталь», – мы идем с Андреем Дмитриевым по длиннющему коридору стокгольмского аэропорта Арланда вдоль перегородок из фанеры, мимо пухлых розовых стульев, спускаемся по деревянной лестнице с металлическими перилами, выходим на стерильную платформу и за 20 минут и 25 евро на «Арланда экспрессе» доезжаем до центра города.

Первым шведы наверняка произносят не слово «мама», а «дизайн». Дизайн здесь всё и все – «Давид дизайн», «Маргарета Форслунд дизайн», «Брука дизайн», «Джексон» – тоже дизайн: вывески стокгольмских магазинов без «дизайна» не обходятся. Шведов, Швецию и главным образом Стокгольм европейцы называют trendy («модный»): в путеводителе TimeOut по шведской столице слово встречается по два-три раза на странице. «Мы действительно думаем о дизайне, – сознается Каролин Стридфелдт, продюсер шведского фотоагентства CameraLink. – Дизайн для шведа – это образ жизни. Я жила в разных странах – нигде люди так не заботятся о своем внешнем облике, о доме, балконе, машине и офисе. Может, это потому, что у нас так темно почти весь год, а от дизайна – как-то светлее».

Шведы вслед за японцами принялись красить стены в квартирах, барах и ресторанах в белый и бежевый, использовать минимум простой мебели и полностью отказались от бесполезных украшений. Им, наверное, в начальной школе объясняют, что любая вещь должна быть одновременно практичной и красивой, будь то кровать, занавески, вешалка для пальто или открывалка для пивных бутылок.

Те же шведы придумали телефоны Ericsson, кофеварки Electrolux, машины Volvo и Saab. Они же создали IKEA. Ингвар Кампрад построил самую большую в мире мебельную империю, разработав концепцию «демократического дизайна». В 1951 году он начал продавать мебель по бросовым ценам со складов самообслуживания. С одной стороны, IKEA для шведов – это предмет национальной гордости, с другой – пятно позора: принято считать, что эта шведская мебельная классика не очень высокого качества.

– Вещь, купленная в IKEA, узнаваема, – объясняет мне Андрей, поглощая красиво уложенного на большой белой тарелке маринованного лосося в ресторане Sturehof. – Я как декоратор не могу себе ее позволить: мебель нужно заказывать – мне за это деньги платят. Хотя у IKEA есть неплохие модели.

– На IKEA работают хорошие шведские дизайнеры, особенно в последнее время, – оправдывается Каролин, уплетая традиционные тефтели с вареной картошкой и рисуя карандашом цветочки на белоснежной бумажной скатерти. – IKEA – это все еще хорошо, даже для шведов. Хотя я лично там ничего не покупаю.

– Вчера в баре, помнишь, были стулья из IKEA? – продолжает Дмитриев. – А здесь стулья и столы на заказ сделаны. Каждая кафельная плитка просверлена в центре, чтобы стена была нескучной. Крючки для верхней одежды, беспорядочно разбросанные вдоль стены, – небесполезное украшение. Посуда – нейтральная, белая, нет цветочков, ободочков, поясочков, орнаментов. Важна ведь еда, а тарелка – фон.

– Вам здесь нравится?

– Меня трудно чем-то удивить, просто хорошее место. – Дмитриев посмотрел по сторонам, доел лосося и замолчал.

– У нас еще одна IKEA есть, только в одежде, – H&M, – прерывает молчание Каролин. – Вы наверняка обратили внимание на огромные магазины H&M на каждом шагу. Это красивая, модная и недорогая одежда, созданная разными дизайнерами. Такую не жалко купить, поносить и выкинуть.

В ресторане Riche люстры над барной стойкой сделаны из стаканов – стаканы снимаются и используются по назначению. Лампы в зале можно перевешивать с одного крючка на другой – крючков на потолке множество, длину провода тоже можно регулировать, наматывая его на крючок. Декоратор смотрит по сторонам:

– Здесь использованы ритмические ряды из лампочек, столов, бутылок, вообще всех предметов – испытанный дизайнерский прием. Важная характеристика шведского дизайна – это простота, иногда доведенная до абсурда, до предела.

– Например?

– Ну вон те черные барные стулья, – он показывает на простейшую конструкцию у стойки. – В последнее время, правда, шведы увлеклись крашеной мебелью, оранжевой, зеленой, желтой. Для нас такая мебель – как глоток свежего воздуха, она редко у нас встречается.

Андрей возвращается из туалета и смеется:

– Представляешь, там у входа в туалет висит телевизор, а на экране показывают, что происходит в кабинке. Заходить внутрь жутковато – получается, любой за тобой подсмотреть может. Заглядываю в кабинку и вижу, что над унитазом стоит маленький макет того же унитаза, над макетом установлена камера, которая и передает изображение на экран.

Мы гуляем по Нормальму и Старому городу, где скопилось больше всего дизайнерских магазинов, лавок, ресторанов и галерей. Пересекаем бетонно-кафельно-стеклянную площадь Сергеля и останавливаемся у лотка с хот-догами.

– Уж очень мне эти доилки с кетчупом и горчицей нравятся, – Андрей имеет в виду большие емкости обтекаемой формы, перевернутые вверх ногами и закрепленные на опорах. – Дизайном в Стокгольме начали заниматься задолго до появления самого этого слова. Сколько городу лет? 750? Столько здесь дизайн и существует. Посмотри, – он показывает на зеленый металлический домик овальной формы с золотым шпилем. – Это туалет века, наверное, XIX. Вот еще один домик, деревянный, – старая телефонная будка. А видела почтовые ящики с нарисованными окошками? У шведов страсть какая-то к домикам. Все это дизайн прошлого.

В Стокгольме магазины с мебелью и предметами интерьера – на каждом шагу. На первый взгляд, они так похожи, что с непривычки Granit от Lagerhaus отличить невозможно. Заходить в эти магазины – значит рисковать: обязательно увидишь какой-нибудь вспениватель молока или кольцо для салфеток, которые покажутся в хозяйстве абсолютно необходимыми. У касс обычно стоят рулоны с упаковочной бумагой, лежат скотч и ножницы, чтобы покупатель мог сам упаковать свое приобретение. «Это такой хозяйственный магазин по-шведски: плошки, лейки, хлебницы, солонки, – Дмитриев водит меня по магазину Duka. – Просто и стильно. Я в таких местах ничего не покупаю, но мне нравится, что они есть. Просто я очень неохотно меняю свой интерьер».

Шведы, видимо, меняют обстановку регулярно – чтобы удерживать эти бесчисленные магазины на плаву, мебель и предметы интерьера они должны выкидывать так же легко, как одежду.

– Вот, смотри, – мы заглядываем в чьи-то окна, – два светильника, стул, стол, диван оливкового цвета и много места, а у нас любят загружают пространство. Какая тарелочка фантастическая! – чуть устав от дизайна, Андрей бросается к витрине антикварного магазина. – Старая-старая. А вот грелка для постели, – Дмитриев указывает на громоздкую чугунную конструкцию. – Ею нагревали кровать перед сном – отопления-то не было: в кровать или девку запускали, или пользовались такой вот грелкой.

Метро в Стокгольме – тоже галерея современного дизайна. Над интерьером 80 станций из 100 работали 130 шведских художников. На их картины и инсталляции, правда, в ежедневной суете пассажиры не обращают внимания. Посреди станции Odenplan стоит большая пластиковая коробка, по которой мечется покрасочный робот и брызжет струями красной краски.

Доезжаем до станции Fridhemsplan и по бегущему тротуару вдоль разноцветных стен мимо огромной лампы в виде ящера попадаем на самую глубокую ветку стокгольмского метро, прорубленную прямо в скале. Мы катаемся по этой сказочной линии и выходим на всех станциях: перебегаем в другой вагон или, если нам станция понравилась, остаемся.

– Здесь используется метод противоречивых контекстов, – говорит Андрей про станцию T-Centralen, – соединяются брутальность-пещерность – настоящая скала все-таки – и современные элементы: бетонные лавки и пол, и сталкиваются, вот и секрет дизайна. Неужели они действительно рубили гранит? Обалдеть! Тогда бы ничего не трогали – просто куски скалы бы оставили, не красили бы и не штукатурили, мощнейшее нутро получилось бы. Жалко, сколько лишних денег истратили!

Доезжаем до станции KungstrКdgМrden.

– Вот и на пошлость скатились, – ворчит декоратор. – Фонтанчики, колонки, статуйки – это лишнее, Диснейленд какой-то. А вообще, с метро здесь поступили, как и во многих странах. Художникам отдали пустые стены, чтобы они самовыражались. Обратила внимание на ручки в вагонах метро? Все ярко-желтые и такой вытянутой формы, чтобы они были заметны боковым зрением и при остановке или торможении человек успел за них схватиться.

Выбравшись из метро, мы садимся на маленький паром и едем в новый район Хаммарбю-Хёстад, который, кажется, строят по учебнику любимого шведами функционализма и минимализма.

– Сплошной бетон, металл, четкие линии, – говорит Андрей, – суховато, бездушно и обезличенно. Смотри, даже строительные леса – из любимых материалов: фанеры и нержавеющей стали.

На обратном пути с борта все того же парома мы замечаем странную конструкцию не берегу.

– Да это строительные краны, – удивляется Дмитриев, – в виде жирафов, и форма жирафов, и покрашены под жирафов. Шведы, несмотря на весь свой прагматизм, умеют шутить. Помнишь, в одной галерее в Старом городе мы видели абажур из проволоки. Это даже не абажур, это знак абажура, никакой функции не несет, этим и интересен: хороша сама идея игры со знаками. Еще был абажур из колючей проволоки, тот мне не понравился. А в галерее Еverkikaren экспонаты из меха выставлялись: велосипед, лампа, стол.

Проходя мимо Nordic Sea Hotel, мы замечаем странное оживление в окнах первого этажа: там стоят глыбы льда, а вокруг ходят смешно одетые люди и что-то пьют.

– Это наверняка филиал того известного ледяного отеля на севере Швеции, да, точно – Icebar, – смотрит на вывеску Андрей. – Посетителям выдают серебристые пончо с меховым воротником, и счастливые шведы рассматривают геометрически правильные квадраты из чистого и прозрачного льда, привезенного из Лапландии, мерзнут, пьют Absolut из стаканов изо льда и радуются.

– Послушайте, ну почему в Стокгольме все будто на дизайне помешаны?

– Я бы не сказал, что помешаны, шведы живут в своей стране и не придают дизайну большого значения – они внутри. А Швеция – страна хорошего вкуса, стиля, это у них в культуре. Здесь даже «Макдоналдс» пытается уровню соответствовать: интерьеры некоторых стокгольмских «Макдоналдсов» оформлены, как залы хороших ресторанов. Тут вообще бросается в глаза отсутствие случайных мест: почти каждый магазин и киоск имеет пусть не яркую, но индивидуальность. Скандинавский дизайн, на мой вкус, в принципе вообще немного суховат, в нем присутствует северная сдержанность. У нас, русских, есть склонность к украшательству, минимализм – не наше.

Иду по стеклянному коридору терминала F с тяжелой сумкой. Приходится нести ее на плече – с тележками дальше паспортного контроля не пускают. Коридор бесконечный, извилистый, чистый, светлый… Дизайн дизайном, а никакого бегущего тротуара для пассажиров здесь не предусмотрено. Я сажусь на красивую деревянную скамейку, сиротливо стоящую посреди коридора, – перевести дух. Зачем я купила все эти вещи? Куда я их поставлю в своей маленькой московской квартире, забитой бесполезным, но дорогим мне хламом? Андрей был совершенно прав. Минимализм – действительно не наше. Уж точно не мое.

Поездка была организована при участии туристического агентства Gulf Stream (Москва, просп. Мира, 56/16, офис 81, (095) 775 75 20, www.gs-travel.ru) и гостиницы Birger Jarl (Box 190 16, Tulegatan 8, 104 32 Stockholm, +46 (0) 8 674 18 00, www.birgerjarl.se)