На планете барбекю

Так, наверное, даже к лучшему. Чтобы удачная книжка про гриль, мангал и прочие легко и тяжело воспламеняющиеся области — называлась так ужасно, ужасно выглядела и написана была по большей части в жанре доноса и завещания.

Автор «Вкуса жизни. На планете барбекю» ­Николай Баратов много лет редактировал хищный журнал BBQ и за эти годы постиг не только все тонкости приготовления говяжьего стейка на гриле, но и то, что судьба этого стейка в наших палестинах печальна, как всякая тварь после соития.

Его книжка сочетает в себе бодрость подлинного знания и умения, живой гедонизм и его пластмассовую версию. Когда речь заходит о деталях приготовления мяса, Баратов превращается в настоящего Фауста, затевающего пресуществление материи, а когда речь идет не о готовке, а о прелюдии к ней — всех этих обоснованиях, исторических ссылках и прочем барахле, — автор становится скучным, как гаишник на пенсии, пытающийся организовать движение пауков между рядами картошки на загородном участке в соответствии с действующим законодательством и экономическими традициями ДПС. Или начинает похихикивать, вставляя в слова похотливые суффиксы и восклицательные знаки. «Когда на следующий день вам захочется мясца» — пишет Баратов, почему «мясца», а не «мяса», зачем это старушечье умиление, зачем эта лингвистическая форма, не способная вызвать ничего, кроме зевоты пополам с раздражением? Неужели гедонизм нуждается в такого рода лингвистических подпорках, разве слово «мясо» не звучит сексуально, бодро и призывно само по себе?

Это вообще проблема гастрономической литературы. Как оправдать то, что, в сущности, не нуждается в оправданиях? Как найти ту единственно верную интонацию, которая способна поженить человека, регулярно разводящего костер, чтобы пожарить на нем бесформенные куски свинины, и того, кто раз в год об этом думает? Как говорить занудные вещи — «возьмите две чайные ложки соли, смешайте соль венчиком с горчицей…» — и не прослыть при этом занудой?

Николай Баратов интонации не ищет, но через мусор, спам и внушительные подробности, которые на самом деле никому ничего не внушают, ­сообщает в своей книжке, что еда может быть приключением. Что достаточно обзавестись самой простой жаровней, и через эту жаровню откроются двери в сотни миров. И есть мириады рецептов поведения в этих мирах, простых и, безусловно, надежных. Но только если вы вдруг решитесь воспользоваться рецептами Николая Баратова, предостерегаем вас: ни в коем случае не делайте такое лицо, как у него самого на задней обложке. Строгое и утомленное. У всех у нас такие лица, когда мы смотримся в зеркало. И чтобы изменить выражение лица, мы, собственно, и затеваем разные фокусы — от полетов во сне и наяву до приземления на планете барбекю.