Вид сверху лучше

«Мир с высоты» Артюс-Бертрана

Ян Артюс-Бертран учился на актера, даже немножко снимался в середине 60-х в кино, но потом бросил Париж, работал смотрителем заповедника, фотографировал львов, горилл и ралли Париж–Даккар, пока, уже в 90-х, не прославился серией портретов земной поверхности, снятых с высоты птичьего полета. Его проект «Мир с высоты», с которым Артюс-Бертран объехал полмира, — всегда принципиально показывая свои работы только под открытым небом, — этим летом будет выставлен в Москве, на Чистопрудном бульваре.

— Снимать с высоты — это для вас формальный прием, чтобы красиво и не как у всех, или вы в это вкладываете какой-то смысл?

— Аэрофотография позволяет охватить пейзаж в целом — со всеми его контрастами, надломами, болевыми точками, если угодно. Земля, увиденная с неба, часто предстает более хрупкой. Глядя сверху, с большей ясностью осознаешь следы человеческой деятельности.

— Как вообще вы начали снимать землю сверху?

— Я начал заниматься аэрофотосъемкой 25 лет назад в Кении, куда мы с женой уехали, чтоб изучать львов. Там надо было как-то зарабатывать на жизнь, и я катал туристов на воздушном шаре — ну и пользовался этими моментами, чтобы что-то для себя фотографировать. А потом как-то само собой оказалось, что это моя профессия.

— Что такого можно увидеть сверху, чего не видишь, стоя на земле?

— Самое важное, что понимаешь в такие моменты, что нет отдельно природы и отдельно человека. Человек — часть природы. Забыв об этом, мы ставим под угрозу планету и себя самих.

— Можете сейчас вспомнить самую странную вещь, которую вам удалось снять за эти годы? Или, может быть, самую пугающую или трогательную?

— Мне трудно так сразу сказать. Я делаю «Мир с высоты» уже 20 лет, и почти для каждого из этих снимков у меня особенное место в сердце. Один из самых сильных — это, по-моему, снимок Чернобыля. На первый взгляд — обыкновенный город. Только прочитав комментарии к фотографии, вы понимаете, что он абсолютно пустой — что там никто не живет много лет уже. В данном случае именно текст делает фотографию сильной, шокирующей — мои фото неотделимы от подписей к ним.

— Как вы решаете, что будете снимать? Сидите с атласами или просто летите куда-то наугад?

— Я, конечно, изучаю карты, гиды, потом — уже на месте — расспрашиваю людей, особенно летчиков. Я в поисках всего, что могло бы показать состояние нашей планеты: чудеса, созданные природой или человеком, или, наоборот, — упадок, разрушение. Потом, уже в полете, я постоянно нахожусь в боевой готовности. Бывает и совсем просто. Один раз в Новой Каледонии местный пилот сказал мне, что каждый день пролетает над одной невероятной штукой и очень хочет показать мне ее, — так я сделал фотографию, которая называется «Сердце в Во» и которая в итоге стала эмблемой проекта.