Добавить в друзья
Пятеро молодых людей — режиссер, художник и три актера — объединились, чтобы выпустить спектакль по пьесе Юкио Мисимы «Мой друг Гитлер». Поиски площадки и спонсоров привели их в Дом еврейской культуры ЕСОД. «Афиша» отправилась туда же, чтобы выяснить, зачем им это нужно
В длинном высоком атриуме со стеклянным потолком и сверкающими лифтами по краям люди выглядят букашками. Особенно если забраться на гигантский балкон на уровне второго этажа. Художник Георгий Пашин рассказывает, что именно оттуда рейхсканцлер Гитлер будет произносить речи о возрождении Германии. А металломагнат Крупп въедет в спектакль на лифте снизу, точно из преисподней, и станет искушать Гитлера, будто Мефистофель. Масштабных декораций нет, только детали, чтобы зрительский глаз не блуждал растерянно по необъятному пространству. Героев четверо: кроме Гитлера и Круппа это Штрассер — бывший зам Гитлера в NSDAP — и Рем, создатель и глава трехмиллионных штурмовых отрядов. Эрнст Рем и есть закадычный друг Гитлера, из тех, с кем связывают до неприличия сентиментальные воспоминания — об общей крысе Адорсте, например. Чтобы стать рейхспрезидентом, Рема надо убить, что Гитлер и сделает, разом превратившись не только в первое лицо государства, но и в главное божество нового немецкого мифа. Драма самурая-ницшеанца Мисимы, по сути, и есть рецепт превращения человека в бога.
Молодые люди назвали проект антифашистским и приурочили к очередной годовщине памяти холокоста. Режиссер Семен Александровский, отутюженный и зачесанный, как университетский отличник, говорит, что миф его волнует мало, а спектакль он ставит про то, что нельзя убивать. Это-то не новость, зато совершенно неясно, почему глаза у моих собеседников посверкивают, будто они готовят значительную шалость. Вообще, разговаривать с режиссерами перед премьерой — сущее наказание: они по-девически мнутся. Актеры откровенничают охотней. Эмоциональный Степан Пивкин вспоминает, что Семен подошел к нему с пьесой Мисимы три года назад, когда оба учились на третьем курсе у Льва Додина. Степан в то время репетировал Крымова в додинской «Жизни и судьбе», и его день за днем истязали в застенках НКВД. От роли Рема он тогда отказался наотрез — а теперь вот яростно защищает героя, которого я назвала сентиментальным идиотом. Круглолицый брюнет Андрей Терентьев (Гитлер) учился курсом старше и в проект попал, видно, благодаря внешности. В своем Гитлере до самого убийства он видит некий вариант Раскольникова. «И пусть ему будет 25 лет, как мне. Я отказался от идеи играть возраст». Режиссер вторит: «В спектакле все герои очень молоды, нам важно показать, как высоко им хочется пробиться. Но важно не переступить черту».
Стоит добавить, что, прежде чем затеять этот проект, Семен, Степан и Иван Николаев уже сделали один серьезный шаг — бунтарски отказались от теплого местечка в молодежной студии при МДТ под крылом учителя. Так что их спектакль — это попытка, с одной стороны, громко заявить о себе без страха быть одернутым, а с другой — самостоятельно установить кое-какие табу. Оттого, видно, и глаза горят. А опытный актер Игорь Николаев (Крупп), тоже ученик Додина (не так давно покинувший МДТ), как только этот азарт углядел, рассудил по-братски: «Надо мальчикам помочь, чтоб им на сцене одним не страшно было».