Мы хотим играть на лугу в пятнашки, не ходить в пальто, но в одной рубашке. В «Девчонках» некому цитировать Бродского (Ханна все больше по Филипу Роту), но «Песня невинности — она же опыта» больше другого походит на ключ к этому горькому, наотмашь бьющему сериалу. Коллекционирование впечатлений, всасывание жизни всеми порами, охота к перемене мест, людей и положений, свойственная главным героиням, — и угрюмый, не вполне убедительный уездный быт в финале: дайте нам обед и компот на третье. Трудно примириться с тем, что эта история подошла к концу; еще сложнее понять, почему она завершилась именно так.
Это сейчас Лена Данэм утверждает, что планировала такую развязку заранее — но разве подобная траектория просматривалась уже во втором сезоне? Или в четвертом, когда у Адама родился племянник? А может, в начале этого? Твист с беременностью — которая во вселенной сериала воспринимается, пожалуй, острее, чем смерть не самого последнего персонажа, — действительно удивил: покончив с цветастой сексуальной и публичной жизнью, Ханна становится матерью-одиночкой и уезжает в скит — преподавать в колледже и растить ребенка; ну дела. Последняя серия — театр на четверых (не забудем малыша Гровера) — захлопывает крышку над этим, на самом деле, довольно сложно устроенным миром, и как не почувствовать себя обманутым, когда по экрану начинают бежать титры.
От недовольства финалом совсем близко до разочарования от сезона в целом, и это чувство надо отгонять как можно решительнее. Тут многое оказалось Данэм не по росту и просто не соответствовало ее нынешней (крайне высокой) квалификации — но были ведь и действительно гениальные эпизоды, оправдывающие все самые смелые авансы. Не факт, что автор «Я не такая» окажется великим писателем, — однако серию «Американская сука» точно будут разбирать на дорогих курсах для телесценаристов.
Вместе с тем заключительный сезон «Девчонок» высветил ключевую, может быть, проблему этого сериала — конфликт между Данэм-идеологом и Данэм-художником. Первая — достаточно поверхностна, чтобы быть доступной, вторая — чересчур остроумна, чтобы дать кому-то еще вставить хоть полслова. В том, как автор умела балансировать между двумя своими ипостасями, и заключалась магия «Девчонок» — шоу-пересмешника, которому удавалось быть серьезным и игривым, учить и развлекать. Тем обиднее, что под занавес искусство детали, тонкое чувство времени, зоркость до смешного капитулирует перед проповедью в стиле «скоро ты вырастешь и поймешь свою маму». Посреди сложной арии голос поколения на мгновение дал петуха — и тут же покинул сцену.
«Если больно, значит, запомнишь», — весь шестой сезон «Девчонки» терзали раны, трепали нервы, но никогда — и за это Данэм хочется поблагодарить отдельно — не давили на жалость. Сериал (хочется верить, что до полнометражной картины дело все-таки не дойдет; HBO уже не раз совершали эту ошибку) прощается с нами на странной, как будто не окончательной ноте, но сколько раз тут мирились с судьбой и меняли жизнь до неузнаваемости. Как нас учат книги, друзья, эпоха: завтра не может быть так же плохо, как вчера, и слово сие писати в tempi следует нам passati. Этим, пожалуй, и утешимся.
Лучшие камео, которые вы (не) могли пропустить
Патрик Уилсон
Главный претендент на звание лучшего приглашенного актера за всю историю сериала: сорокалетний богатый врач Джошуа проводит с Ханной незабываемый уик-энд во втором сезоне и объявляет о том, что она беременна, — в шестом.
Бен Менделсон
Звезда сериала «Родословная» и блестящий актер второго плана, Менделсон появился в первом сезоне в роли непутевого отца Джессы — наиболее раскованной из героинь сериала.
Джиллиан Джейкобс
Актрисе из «Сообщества» и «Любви» достался, вероятно, самый отталкивающий (если не считать Кэролайн Саклер) женский персонаж в сериале — художница Мими-Роуз, морочившая голову Адаму на протяжении четвертого сезона.
Дональд Гловер
Один из парней Ханны. Формально разругались из-за его политических взглядов, в действительности — потому, что он не любил, как она пишет.
Закари Куинто
А вот самый неприятный мужчина в сериале: художник Эйс встречался с Джессой, надеясь вызвать ревность у бывшей — что бы вы думали — Мими-Роуз.
Кори Столл
Артист Столл (лысый человек из множества сериалов) украшал два последних сезона «Девчонок»: в роли Дилла, жовиального телеведущего и открытого гея, он сначала влюбил в себя Элайджу, а потом валялся у него в ногах, скрываясь от прессы из-за скандала с покупкой ребенка по интернету.
Крис ОʼДауд
Британский актер выступил в «Девчонках» в привычном для себя трагикомическом амплуа — женился на Джессе. Брак не протянул и года.
Мэттью Рис
Еще одно великое камео: превосходный артист Мэттью Рис (мужская партия в «Американцах») в образе писателя Чака Палмера попытался обольстить Ханну у себя дома — и почти в этом преуспел.
Майкл Империоли
Может быть, самое неожиданное камео из списка: импульсивный протеже Тони Сопрано сыграл писателя, одно время учившего Ханну.
Люси Лю
Крохотная, но запоминающаяся роль альтернативного теле-Ватсона: в пятом сезоне «Девочек» Лю играла копа, который арестовывает Адама в эпизоде полицейского процедурала.
Риз Ахмед
Самый модный артист момента («Однажды ночью», «Изгой-один»), в шестом сезоне «Девчонок» Ахмед читал рэп, учил Ханну серфингу и стал отцом ее ребенка — не собираясь, впрочем, брать на себя какие-то обязательства.
Спайк Джонз
В свободное от работы время прославленный режиссер вообще любит захаживать на чужие съемочные площадки. Здесь автор «Адаптации» и фильма «Она» сыграл Маркоса — главу лейбла, на который пытается пробиться дуэт Марни и Дези.
Фелисити Джонс
Редкий фанат помнит номинантку на «Оскар» в «Девчонках»: это она была дочкой Джаспера, лежавшего вместе с Джессой в рехабе в третьем сезоне. В интервью Джонс утверждала, что не смотрела серию со своим участием — зато видела все остальные.
Эми Шумер
За несколько лет до фильма «Девушка без комплексов», стендап-концертов и всеобщего признания Шумер пробовалась на роль Шошанны (это был бы очень странный выбор), но в итоге все же заглянула в сериал — чтобы наорать на Адама, который мерзко обходился с ее подругой Натальей.
Топ-6 лучших серий «Девчонок»
Одна из эмоциональных вершин первого сезона: на большой вечеринке Марни узнает, что Чарли легко пережил расставание и уже с другой (за Джессой увязывается надоедливый начальник), Ханна выясняет, что Адам, на самом деле, алкоголик в завязке, ну а Шошанна впервые в жизни пробует крэк. Данэм достаточно быстро освоилась с ТВ-форматом, и уже по этому, ретроспективно говоря, не идеальному эпизоду видно, на что она способна: не теряя из виду никого из героев, подсвечивать их с разных сторон и завязывать будущие сюжетные узлы: за ошалевшей Шошанной гоняется ее будущий любовник Рей.
«Девчонки» всегда набирали ход к финалу: четвертый сезон — чуть ли не самый ровный за историю сериала, но и он в какой-то момент перешел на совершенно пронзительную интонацию. «Проблемы с папочкой» — вовсе не моноэпизод, но главное действующее лицо в нем, конечно, Рей: он только что выиграл местные выборы под лозунгом «Это наш город» (ну почти), и тут Марни сообщает, что выходит замуж за Дези. Его победный монолог — с рефреном «Я всегда буду рядом» — звучит двусмысленно: пока собравшиеся чествуют нового депутата, у которого от волнения дрожат руки и сбивается голос, Рей не отводит взгляд от любимой. И если с политикой у него не сложилось, то внутренняя верность Марни — одна из констант сериала. До какого-то момента.
Трудно представить себе более урбанистическое шоу, чем «Девчонки», но и пасторальные — за редчайшими исключениями — эпизоды удавались Данэм особенно хорошо. В «Пляжном домике» Марни собирает подруг на выходные за городом, чтобы наладить испорченные отношения, но компактные посиделки волей случая превращаются в попойку с Элайджей и его друзьями из театра. Острее всего в память врезается перепалка, которую героини ведут после неудачного ужина и которая еще отзовется в предпоследней серии шестого сезона, однако и фееричный хореографический номер заслуживает отдельного внимания. «Девчонки» вообще уютно чувствуют себя в чешках и во второй позиции: более поздний эпизод «Отскок» позволяет помечтать о том, какой бы из всего этого получился мюзикл.
Золотой фонд сериала: разругавшись с Дези, Марни бредет куда глаза глядят и натыкается на Чарли. Вчерашний IT-король набрал вес, говорит со странным акцентом и обретается в сомнительной компании — но все еще имеет над своей бывшей таинственную власть. Блестящая серия-приключение — спонтанная покупка платья, упавшее на голову богатство, ночная прогулка на лодке — и серия-разочарование: Чарли оказался героиновым наркоманом. Как и все лучшие серии «Девчонок», «Паника в Центральном парке» напоминает коронный номер из репертуара большого американского новеллиста — уровня Карвера или Страут.
Сетевая зашитница униженных и оскорбленных Ханна Хорват наведывается к знаменитому писателю Чаку Палмеру, чтобы устыдить его за недостойное поведение: он зазывал к себе в номер провинциальных студенток, где пользовался их неопытностью. В ходе личной беседы Ханна как будто начинает лучше понимать этого успешного лысеющего мужчину и в какой-то момент даже готова встать на его сторону — не замечая, куда ведет это плетение словес. «Американская сука» строится на притяжении-отталкивании главных героев: дискуссия о разнице между вымыслом и нон-фикшном, к которой, похоже, рано или поздно сводится любой писательский разговор, маскирует подавленное влечение — причем, как понимает внимательный зритель, вполне обоюдное. Серию немного портит прямолинейный финал — впрочем, несмотря на последние двадцать секунд, это абсолютный телешедевр 2017 года.
«Солнечный удар», версия Лены Данэм: посреди рабочего дня в заведение Рея врывается рассерженный сосед с лицом Патрика Уилсона: в его мусорный бак кто-то скидывает отходы из кофейни. На деле этим промышляет Ханна, потерявшая ключ от корпоративной помойки и робеющая перед начальником, она приходит к соседу домой, чтобы повиниться, — и проводит у него два дня, почти не одеваясь. «Чужой мусор» — ключевая серия «Девчонок», в котором героиня признается, что ее тянет-таки к буржуазному уюту — чтобы свежие фрукты в корзине, стол для пинг-понга в подвале и партнер в белой рубашке за утренней газетой. То, что сейчас кажется квинтэссенцией сериала, поначалу было воспринято со скепсисом: эпизод оскорбительным образом критиковали за неправдоподобный роман между зрелым доктором-атлетом и корпулентной девушкой немного за двадцать, но это, конечно, последнее дело — сразу по многим причинам. Образцовой (не только для «Девчонок», но и для современного ТВ) эту серию делает тон: так — с меланхоличной улыбкой — рассказывают о летних каникулах вечером 31 августа.
Что «Девчонки» изменили на американском ТВ
Реалистичный секс
Сколько бы прочтений — социологических, политических и даже литературоведческих (Ханна все-таки в первую очередь писатель) — ни предлагал сериал, обсуждение «Девчонок» довольно быстро сужается до темы сексуальности. Подружив новую искренность и новую телесность, создатели были готовы на такие радикальные сцены, что пришлось вмешаться руководству HBO. Это сейчас кажется, что Данэм эпатирует публику не сильнее, чем любой нахальный комик средней руки: в 2012 году «Девчонок» можно было назвать одним из самых вызывающих шоу на телевидении — а сейчас его завоевания стали общим достоянием.
Феминизм теперь мейнстрим
Рассуждая об идеологии сериала, Данэм нередко упрекают в верхоглядстве и непоследовательности, по-видимому, смешивая ее с героиней, но дистанция между Ханной и Леной слишком существенна, чтобы не брать ее в расчет. С одной стороны, «Девчонки» — устами сразу нескольких персонажей — провозглашают феминистские ценности, с другой — не прочь высмеять стереотипность любого сектантского мышления. Можно спорить о том, насколько искусно автор работала с текущей повесткой, но даже самые упертые критики Данэм должны отдать ей должное: в том числе благодаря «Девочкам» продюсеры и сценаристы стали обращать внимание на женские образы и ставить их заботы и горести в центр повествования. За примерами далеко ходить не надо: несколько недель сериал шел стык в стык с «Большой маленькой ложью».
Новое инди
Непросто определить, в каких творческих отношениях находятся лидеры американского независимого кино Джо Сванберг, Ной Баумбах и Лена Данэм, но, взятые вместе, они кажутся безусловными единомышленниками: при всех различиях, антология «Легко», «Милая Фрэнсис» и «Девчонки» — явно произведения с одной полки. Справедливо будет сказать, что и потомство у них тоже общее: сериалы «Мастер не на все руки», «Брод-Сити» и «Белая ворона» (а также «Партнер», «Флибэг» и даже какая-нибудь «Новая норма») многое позаимствовали у всех трех авторов, но в особенности, конечно, опирались на историю Ханны Хорват — с ее обаятельной эксцентрикой, парадоксами молодости и неизбывной тоской.
Нью-Йорк снова место силы
Есть шоу, которые резервируют на поп-культурной карте определенные территории: «Карточный домик» надежно обосновался в Вашингтоне, «Декстер» прочно ассоциируется с Майами, стоит ли говорить про «Фарго». Сильна, однако, и противоположная тенденция — когда локация (как правило, мегаполис) нарочито стерта, и нам не так важно, где разворачиваются события «Хорошей жены», «Луи» или «Сорвиголовы». Все эти годы Данэм оставалась верна Нью-Йорку — именно на его улицах герои сериалы ругались и мирились, принимали безбашенные решения и брались за ум. И если туристов еще не водят по нервной системе сериала (вот на эту стену Адам клеил свое размноженное «Sorry», тут Рей держал кофейню, а здесь у мамы Ханны случился мощный приход), то сейчас самое время начать.
Все серии «Девчонок»