В Южной Калифорнии начинается школьный год. 17-летняя Ру Беннетт (звезда «Человека-паука», 22-летняя актриса и певица Зендая) выписывается из рехаба. Кэт (Барби Феррейра), комплексующая из‑за полноты, теряет девственность. Мэдди (Алекса Деми) на последней вечеринке лета мстит бывшему, школьному красавчику Нейту (Джейкоб Элорди), соблазнив случайного парня. Чуть простоватая девочка Кэсси (Сидни Суини) из не очень благополучной семьи проводит первую ночь с талантливым футболистом МакКеем, которому вот-вот предстоит понять, что у него нет шансов стать профи. А Ру встречает девочку-трансгендера Джулс (реальная трансгендерная модель и соавтор сценария Хантер Шафер), фанатку встреч на одну ночь со взрослыми цисгендерными мужчинами. В «Эйфории» даже сами герои красивее (а их проблемы симптоматичнее), чем это обычно бывает в действительности. Секса больше, наркотики еще проще достать, а в ночных клубах не поджидают грубые фейсконтрольщики.
Шоураннер и один из постановщиков сериала Сэм Левинсон в прошлом году уже выпустил социальное кино о подростках — «Нацию убийц», о том, как все голые фотки жителей города с эмблематичным именем Салем попали в открытый доступ. Со скидкой на общее снижение уровня трансгрессивности и брет-истон-эллисовских интонаций Левинсон продолжил работать в том же регистре в «Эйфории». Основная часть сегодняшней прогрессивной сериальной продукции выросла и знакового независимого американского кино девяностых. Почти каждая серия «Эйфории» выглядит как «Аптечный ковбой» или «Мой личный штат Айдахо» Гаса Ван Сэнта, помноженные на драйв и технические навороты раннего Дэвида Финчера. Среди перемежающихся приемов: флешбэки в рапиде, взлеты камеры над сценой, как в «Догвилле», попартовое разделение экрана на два. Пилотом занималась уважаемая инди-студия А24, а в исполнительные продюсеры затесались канадские рэперы Дрейк и Future the Prince.
Со времен вспышки подросткового кино в 2007 году изменилось многое. «SuperПерцы» и «Джуно» (или же сакрализирующий безумные вечеринки более поздний «Проект X: Дорвались»), которые еще недавно считались реалистичными (не говоря уже о потерявших все связи с актуальной реальностью «Американском пироге» и «Беверли-Хиллз, 90210»), превратились для циничных с рождения 17-летних героев в дальнюю историю. В чем‑то с ними легко согласиться: то, что казалось реалистичным и смелым для репрезентации в конце нулевых — констатация культа потери девственности и подростковой беременности, пьяные вечеринки, когда старших нет дома, — в условиях подросшей смелости массового кино лишь крохотная часть обыденности заката десятых.
В «Эйфории», к слову, магии кино тоже достаточно. Сериал портретизирует поколение, для которого дикпики стали зеркалом души, голые фотографии — валютой любви, а вебкам-порно и написание фанфиков о сексе поп-идолов — дозволенным и весьма распространенным способом самореализации. В плане социальной интегрированности на смену потере девственности среди старшеклассников, несмотря на новое пуританство, пришло количество ван-найт-стендов. Появился бесплатный сервис Pornhub, Instagram Direct и анонимные приложения для онлайн-знакомств, а Fake ID и закладки, кажется, перестали удивлять последних людей на планете. В зависимости от стремлений любую сексуальную связь стало возможным проинтерпретировать как насильственную или точно так же сделать ее общественной, выложив видео в интернет.
В «Эйфории» пьянки и вписки — только сюжетный триггер, сериальный конструкт, сводящий и разводящий героев между собой, и поэтому те серии, где основная часть действия происходит на вечеринках, — самые слабые. В новом молодежном кино, примирившемся с тем, что его герои пьют, употребляют наркотики и занимаются сексом, стали важны последствия, похмелье и психологизм, едва ли ограничивающийся признаниями в любви. Даже если ты сменил пол, то все равно находишься в поле людей, которые его сменили, и заклеймен этим. Даже если сексуальная ориентация формально не может повлиять на карьеру, в делах и профессиях с устоявшейся гендерной спецификой все еще имеют место табу. И очевидно, сколь бы ты ни был умен, по статистике, сильнее захотят трахнуть красивого.
Модные парни душат своих девушек во время секса, насмотревшись популярного порно, а какие‑то мелкие придурки вечно накуривают твою сестру за заборами. Жертв насильственно заставляют заводить дело на своих абьюзеров, против их воли, а насильники тем временем, бравируя дырками в конституции, шантажируют влюбленных в них персонажей. Все герои пытаются изменить привычных себя, сформированных внешними факторами, или вырваться из генеалогии и привычного хода вещей. Будь то работа членов семьи в обслуге и их загубленные амбиции или тайная сексуальная жизнь отца и атмосфера скрытой жестокости дома — все тайное станет явным. Наткнувшись в детстве на коллекцию видеозаписей, где отец жестко имеет молодых мужчин и трансгендеров, Нейт, болезненно принимающий свою сексуальность, стал абсолютным антагонистом. Мэдди решила не идти по стопам матери-педикюрщицы и стать похожей на ее беззаботных клиенток, заимствуя поведение Шэрон Стоун в скорсезевском «Казино». Ру, родившаяся на третий день после 11 сентября, встретив Джулс, решает завязать с наркотиками, а Кэт — использовать полноту как сексуальное преимущество и попробовать себя в вебкам-порно. И так далее.
Пускай «Эйфория» опирается на плакатную мораль как на единственно верную (навскидку: поступки родителей влияют на жизнь детей; зависимость приносит вред не только человеку, но и его близким; когда идешь за мечтой, важно не потерять себя и чутко прислушиваться к своим желаниям), но она показывает мир глазами своих романтизированных героев, подростков — созданий, оголенных, как электрический провод, пропускающих через себя все, какие можно, культы и течения современности. В софитах и с модным рэпом, в диапазоне от Бейонсе до Лил Уэйна, совсем без школы и без уроков, но с вкраплениями сцен, пародирующих, например, видеоигры и фильмы с Морганом Фриманом.
Пару лет назад многие восторгались сериалом «The End of the F***ing World», который вписывал историю проблемных подростков в конвенции старого американского кино (этакие «Бонни и Клайд» с эйрподсами). «Эйфория», напротив, говорит о рождении нового, своего дискурса, полностью независимого от той культуры, которая не могла их сформировать. «Эйфория» могла бы стать великим сериалом — и очень обидно, что она им не стала. При всем своем драйве и драматизме это во многом все еще классический контент HBO со многими типичными для подобного контента проблемами и уловками.
Студийный, то есть встроенный в понятную институцию проект (а не чистый волюнтаризм, как у Дэвида Линча, Николаса Виндинга Рефна или Луи Си Кея), из серии в серию задействующий привычные драмослагательные механизмы, в рамках которых герой может исполнять функцию абсолютного зла, а эпизоды могут быть растянуты под хронометраж вечеринкой и карнавалом, как это часто бывает в долгоиграющих сериалах. Где крючочек «что дальше» закрывает каждую серию, а открытый финал (бенефис Зендаи) как бы намекает на следующий сезон.
От этого бывает обидно до боли, но все это мелкие промахи и капризы, которые обычно не особо мешают образованию культа вокруг сериала. А в случае «Эйфории», уже обретшей толпы фанатов среди тинейджеров (и не только их), самое главное — именно культовость, а не формальное качество.
«Одинокий ковбой.
Поцелуй, звездолет.
Областной космодром.
Абсолютное дно.
Где и с кем, все равно.
Ты твердишь лишь одно:
«Эйфории хочу».Песня группы «Передвижные Хиросимы».
Фильм режиссерки одной из серий «Эйфории», Пиппы Бьянко. После победы на «Сандэнсе» канал HBO приобрел его в пандан сериалу. Старшеклассница восстанавливает события ночи после блэкаута по недоговоренностям друзей и ошметкам видео, разошедшимся по одноклассникам.
Напоминаем, что сериал HBO — ремейк одноименной израильской молодежной драмы, где главную героиню звали Хофит. Вышел один сезон из десяти серий.