Почему нам всем пора избавиться от лишней одежды

Кеды на танкетке и угги устарели надолго. В учебниках по психологии моды пишут, что форма, принт, фасон вещей возвращаются на пик популярности с определенной цикличностью. Однако, по разным данным, модный цикл составляет от двух до девяти лет, форма повторяется в среднем раз в 36 лет, а модные сочетания — раз в сто.

Вещи, особенно синтетические или с синтетическими элементами (пуговицами, молниями, аппликациями), нужно утилизировать специальным образом. Если их просто выбросить, то они с большой вероятностью пополнят гору на полигоне ТБО (твердые бытовые отходы. — Прим. ред.) или будут сожжены. В первом случае мусор пролежит в земле десятилетиями: синтетическая ткань или кожаная обувь разлагается до 80 лет, пластиковая фурнитура — более ста. Во втором — сильно испортит воздух: «Если бы мы переработали всю одежду, которую выбрасывает Москва, это уменьшило бы парниковый эффект на объем, сравнимый с работой 450 тысяч автомобилей», — говорит Дарья Алексеева, хозяйка Charity Shop.

В Москве есть компании, утилизирующие одежду. Некоторые делают это за деньги, а Charity Shop — бесплатно. «Ветошь, поступающая к нам, сортируется по составу, подготавливается в соответствии с требованиями приемщиков сырья (с хлопка, например, срезается фурнитура, уплотненные элементы и бирки) и направляется на переработку. Из них делают теплоизоляторы, шумоизоляторы, ватин, текстильные салфетки, обтирочную ветошь, — говорит Алексеева. — Программа переработки — убыточная для нас. Но мы не хотим отдавать ветошь в большие магазины, декларирующие переработку, потому что много раз ловили их на перепродажах в секонд-хенд или вообще на выбрасывании. Я не хочу их поддерживать».

Одежду принимают не только в классических секонд-хендах на вес. Существует бизнес-модель благотворительной продажи уже ношенных вещей по сниженным, но фиксированным ценам.

Например, в московском магазине «Лавка радостей» нет ценников и кассы — там практикуется торговля за пожертвования, которые клиенты оставляют в специальном ящике. В Charity Shop есть фиксированные цены, но сам магазин тоже некоммерческий, и вся его прибыль идет в фонд «Второе дыхание», который помогает людям в кризисной ситуации. Брендовые вещи продаются примерно за 20% от их средней цены в бутиках. Ценник на «лубутены» — 4–5 тысяч, на платье Zara — 400–500 рублей. Перед продажей вещи осматриваются, проходят через химчистку. В Москве и еще пяти городах России есть также сервис «Свалка», который предлагает услуги вывоза вещей, распродает их на барахолке или в собственном интернет-магазине. С прибыли оплачиваются текущие расходы, а остаток направляют в «Добро.Mail.ru».

«У нас вся одежда зарегистрирована в 1С, мы работаем по обычному торговому принципу, — говорит Алексеева. — Однажды нам привезли отреставрированные советские часы без ремней. Мы реализовали трое часов за шесть тысяч рублей в общей сложности (у нас лежат еще 10 экземпляров), и эти деньги пошли на строительные материалы для ремонта в доме престарелых».

«Нам можно сдавать любую одежду в любом состоянии, от ветоши до новой Dior, — рассказывает Дарья Алексеева. — То, что мы не можем перепродать, мы отправляем в регионы, где нуждающиеся получают помощь бесплатно через центр социального обслуживания и наши партнерские организации на местах. Местные координаторы гарантируют доставку по адресу: в поселке на четыре тысячи человек все знают, кому реально нужна одежда, кого позвать в первую очередь, а кто придет и останется недоволен. Наша машина объехала совокупно уже около 40 тысяч километров — это длина экватора».

А в Санкт-Петербурге есть благотворительный магазин «Спасибо!», там можно получить вещи бесплатно. Магазин собирает одежду в контейнеры, установленные в более чем в 60 местах города. Выдают одежду определенным категориям граждан и не чаще чем раз в 4–6 месяцев.

Сдать одежду в магазин или лавку по пути — самый простой способ сделать доброе дело. «Мы не платим за прием одежды, но дарители могут увидеть, кому она досталась, и понять, какое доброе дело сделали. Мы регулярно проводим сторителлинг-акции «Путь вещей», рассказывая, кому принадлежали разные вещи и к кому они попали потом. Бывает, что от владелицы подиум-бутика платье перешло к студентке. У нас есть кампании по бесплатной раздаче одежды — например, медсестрам в домах престарелых. Привозим вешалки, включаем бодрую музыку, приглашаем стилистов и предлагаем набрать себе одежды, которая действительно подходит и хорошо сидит. Некоторые бывшие владельцы одежды ездят с нами на эти акции и видят в лицо тех, кого они поддержали», — говорит Алексеева.

Также, по статистике Charity Shop, если компания ставит контейнер для сбора одежды себе в офис, то за год в нем набирается до 5–7 тонн вещей, а в доброе дело вовлекаются до 40% сотрудников. Это и тимбилдинг, и простой способ быть социально ответственным бизнесом.

Некоторые благотворительные магазины намеренно берут на работу выпускников детдомов, людей с зависимостями, бывших бездомных и так далее. Например, те самые 5-7 тонн вещей от одной коммерческой компании за год — это тысяча рабочих часов для сотрудников Charity Shop, а также дистанционные образовательные программы для них же.

Бабушки в поселении Ошевенск Архангельской области ткут коврики из рваных маек. До революции Ошевенск хорошо зарабатывал ткачеством и вышивкой, авторские пояса доставляли в Петербург. В 2016 году базирующийся в Москве фонд сохранения культурного наследия Каргополья «Наследие Севера» нашел мастериц и стал отправлять им старую ткань в качестве рабочего материала, и теперь коврики идут на продажу в Москву.