Театр

Лес зовет: почему спектакль «Улитка на склоне» стоит четырех часов вашего времени

21 января 2025 в 06:00
Фото: Елена Лапина/МТЮЗ
Режиссер Петр Шерешевский поставил на сцене МТЮЗа не самую простую повесть братьев Стругацких. Анастасия Паукер рассказывает, почему стоит сходить на это тревожный и увлекательный спектакль.

Братья Стругацкие считали «Улитку» своим лучшим произведением. Но фантастическая и абсурдистская антиутопия о двух равно несовершенных мирах, откуда невозможно вырваться, оказалась не совсем подходящим материалом даже для «оттепели» — и поэтому полностью повесть удалось опубликовать только в 1988 году.

Спектакль состоит из двух чередующихся частей — «Управление» и «Лес». Управление — это бешеная администрация, которая существует по глупейшим законам, топит себя в бюрократической и абсурдистской деятельности, создает проблемы, чтобы их решать (или не решать), меняет местами водителей и механиков, чтобы работа выполнялась медленнее, а иллюзия занятости росла в геометрической прогрессии. Также Управление занимается охраной Леса — параллельно, естественно, уничтожая его. По случайности попавшему сюда филологу Перцу (Илья Смирнов) совершенно нечем себя занять — его лирическая душа стремится в загадочный Лес. Но пропуска туда ему никак не получить.

Кандид (Константин Ельчанинов), в свою очередь, грезит вырваться из Леса. Когда-то он, исследователь Леса, разбился здесь на вертолете и потерял память. Его выходила местная жительница, назвала Молчуном, а себя — его женой. С тех пор она болтает, он молчит, и бродят они в мире русалок и мертвяков в попытке найти выход. Место действия постоянно переносится из одного мира в другой, а мы следим за двумя персонажами, равно недовольными положением дел и мечтающими вырваться за границу своего бытия.

Режиссер Петр Шерешевский обычно берется за хорошо апробированную на театре классику. В том же ТЮЗе идут его «Ромео и Джульетта. Вариации и комментарии» или «Медовый месяц в „Кукольном доме“» по главной пьесе Генрика Ибсена, в МХТ — «Маскарад с закрытыми глазами» по Лермонтову, а в Театре Наций — пушкинский «Борис Годунов». Почерк Шерешевского узнаваем: тонкая и умная адаптация классики под современность, киносъемка на сцене в режиме реального времени, экраны и микрофоны, которые позволяют его артистам существовать сдержанно и точно, не перетруждая связки, мышцы лица и зрительские нервы. Почерк и здесь остался на месте, но «Улитка на склоне» стала новой вехой в творчестве режиссера.

Почти не тронутый театром материал позволяет Шерешевскому искать новые грани своего режиссерского метода. Излюбленный им принцип киносъемки тут чуть ли не впервые становится не только инструментом, но частью повествования: за съемку отвечают сочинитель А (Антон Коршунов) и сочинитель Б (Сергей Волков), обладающие удивительным портретным сходством с А. и Б.Стругацкими. Из подручных средств они создают загадочный маленький анимированный мир: то это человечки, которые барахтаются в пивном стакане, то банки, в которых преломляются лица, то мини-макеты разных комнат. Все это А и Б снимают и выводят на экран — так рядом с лицами артистов вдруг возникают кукольные, анимированные миры. Узнаваемые советские реалии с металлическими каркасами кроватей и телефонами с вертушками вдруг обретают метафизические черты, а абсурд происходящего вдруг начинает отдавать мультипликационной тарковщиной. Периодически все это сдабривается разухабистыми музыкальными номерами, а в финале — и вовсе сольным номером Игоря Гордина в плаще и солнцезащитных очках. Эффект усиливается тем, что спектакль идет долго, и до последней минуты Гордин в нем не появляется, в программке он не заявлен и на поклон не остается. 

Так что велика вероятность, что на пятом часу спектакля о загадочных и путаных мирах он мог явиться нам просто в качестве коллективного миража.

Наблюдать за тем, как сочинители, а вместе с ними и Шерешевский конструируют миры, — редкое удовольствие; наблюдать, как обживают эти миры совершенно потрясающие артисты МТЮЗа, — удовольствие неменьшее. От происходящего нон-стоп веет тревогой, знакомым абсурдом, неясной сложносочиненностью и задором преодоления. К финалу Перец непонятным образом станет вдруг директором Управления (фигура абсолютно загадочная, раньше его никто не видел, все только получали его приказы по телефонам) и начнет сочинять свои первые и такие закономерные указы: ликвидировать администрацию Управления и кастрировать похотливого водителя Тузика. Впрочем, кураж, которым сопровождается эта сцена, подсказывает, что сути происходящего это особо не изменит: Перец слишком быстро входит в управленческий вкус.

Шерешевский создал фэнтези-мир, который отлично работает как сам по себе, так и в связке с тем, в котором существуем мы. А решать, как выстраивать связь между этими двумя мирами, режиссер без напыщенной назидательности предоставляет возможность своему зрителю.

Улитка на склоне
Спектакль
Расскажите друзьям
Читайте также