Мемология

Иосиф Бродский — самый мемный русский поэт. Как так получилось?

23 сентября 2024 в 19:34
Фото: Bettmann/Getty Images
«Не выходи из комнаты», «Жрица, Постум», «Хотите, я разбужу для вас кота?»: Егор Михайлов пытается разобраться, как нобелевский лауреат и великий поэт превратился в героя мемов — и почему неожиданно оказался близок современной интернет-аудитории.

В Еврейском музее и центре толерантности при поддержке Сбера проходит выставка «Иосиф Бродский. Место не хуже любого». Промокод DAILYART на сайте Afisha.ru дает скидку 15% на первую покупку билетов на выставки.


Самым мемным поэтом России Бродского сделало время. Его становление пришлось на годы, когда за вольнодумство уже не расстреливали, но еще преследовали. Когда поэту было двадцать, он уже попал в поле зрения КГБ; в двадцать три был удостоен разгромной статьи «Окололитературный трутень» в газете «Вечерний Ленинград»; еще через полгода — арестован по обвинению в тунеядстве. Приговор — пять лет принудительного труда в отдаленной местности — Анна Ахматова прокомментировала словами «Какую биографию делают нашему рыжемуЭти слова сами стали мемом: их до сих пор вспоминают часто; последний раз — когда прокатное удостоверение не дали фильму о поэте Борисе Рыжем.

В 1972 году под угрозой дальнейшего преследования Бродский покинул страну, став поэтом-эмигрантом. Его стихи вернулись на родину только с перестройкой и, как казалось тогда, окончательным крушением Советского Союза — и умерший в 1996 году Бродский понемногу начал канонизироваться. Обычно на этом история поэта заканчивается — но тут случилось кое‑что необычное. Бродский и его поэзия неожиданно обрели новую аудиторию.

«Мне кажется, дело здесь в том, что где‑то в двухтысячные Бродский внезапно превратился из поэта для ценителей и знатоков в поэта для, что называется, широкого круга. То есть такого, чьи стихи поколением раньше переписывали бы от руки в блокнотик, а сейчас постят у себя на странице, — размышляет критик Юрий Сапрыкин. — Причем эта заново сложившаяся его аудитория — по большей части молодежно-студенческая, если не тинейджерская».

По мнению литературного блогера Полины Парс, отчасти это произошло с легкой руки самой народной тогда молодой поэтессы — Веры Полозковой: она очень любила Бродского и регулярно сама читала любимого поэта на видео. «Таким образом Вера Полозкова принесла Иосифа всем „ванильным“ девушкам и юношам — вероятно, что многие только тогда фамилию Бродского и услышали».

Важное совпадение: именно тогда началась эпоха соцсетей в современном виде. Во «ВКонтакте» одно за другим появлялись сообщества «филологических дев», где подписчики (а чаще подписчицы) объединялись на основании любви к одним книгам. Неудивительно, что Бродский стал своеобразным святым покровителем таких сообществ. Уже ставший частью канона, он воспринимался «настоящей литературой». Его имя было уже на слуху, но в школьную программу он еще не вошел — поэтому фамилия Бродский стала своего рода паролем. Одно из таких сообществ называется «Ницшебродский» — и этот нехитрый каламбур прекрасно описывает его содержание. За одиннадцать лет существования фамилия Бродского упоминалась там почти тысячу раз. И уже одним из первых постов был мем — одна из вариаций на тему строки «Не выходи из комнаты».

Постум-ирония

Если попытаться составить классификацию бродскомемов, то их можно разделить на две ключевые категории. Первая категория — мемы, основанные на цитатах из его творчества. В целом поэзия — очень мемоемкий медиум. Неизбежную популярность «Горя от ума» Пушкин объяснял тем, что «половина [стихов] должны войти в пословицу» (и был прав); через столетие силу вирусной строки полноценно оценил и Маяковский — недавняя выставка «Окон РОСТА» неспроста называется «Мем. Маяковский медиа». Удачные формулировки уходят в народ и из прозы — от Ильфа и Петрова до Пелевина, — но именно рифмованные и ритмичные строки имеют наибольший мемный потенциал.

У стихов Иосифа Бродского же есть еще одно важное качество: они очень близки к разговорному языку. Литературный обозреватель Галина Юзефович отмечает, что движение в сторону разговорности вообще характерно для русского поэтического языка: «Даже в XVIII веке никто не говорил так, как писал Ломоносов: поэтический язык был обособлен от профанной речи. Пушкин совершил прорыв, сдвигая поэтическую языковую норму в сторону большей приближенности к разговорной повседневной жизни». По ее словам, со времен Пушкина поэты все дальше расширяли рамки поэтического языка — и Бродский пошел дальше многих: «Если вслушаться в темп и ритм стиха Бродского, то мы увидим, что это очень похоже на то, как советский интеллигентный человек разговаривает с себе подобными. И эта динамика, когда в поэзию включается не площадная, а интеллигентная, кухонная разговорность образованных советских людей, и сделала Бродского поэтом настолько народным — в определенной среде».

Юзефович отмечает, что влияние разговорного языка на поэзию Бродского было обоюдным:

«Как это всегда бывает с подлинно великим поэтическим языком, он, с одной стороны, растет из разговорной речи, а с другой, преображает и подстраивает ее под себя».

Среди творчества Бродского чемпионом стала, конечно, строка «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку». Оторванная от остального стихотворения, она стала лозунгом интровертов, но в 2020 году приобрела новую жизнь, когда коронавирусные ограничения заперли нас всех по комнатам. Любопытно, что и тогда мало кто дочитал стихотворение до конца. А если бы дочитал, обнаружил бы еще более своевременный для ковидных времен призыв забаррикадироваться «шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса».

Есть и более изобретательные варианты. В 2015 году весь рунет пестрил с мемами про Карла с героями «Ходячих мертвецов», кто‑то заметил, что строки из «Писем римскому другу» синтаксически похожи на шаблон этого мема. «Я в детстве находил палку и бил ей крапиву. Палку, Карл!», — кричал Рик Граймс. «Жрица, Постум!» — вторил ему Бродский.

Но вторая категория еще важнее. Сама личность Бродского, его манера поведения оказались такими яркими, что под ироническим взглядом преломляются, разлетаясь на крошечные мемы. Это одновременно и святой покровитель всех претенциозных меланхоликов, и душа-человек, рассказывающий уморительно несмешной анекдот с панчлайном «Пошел на *** [хер],
АнтониоПолную версию анекдота можно увидеть в документальном фильме „Ниоткуда с любовью… Воспоминания об Иосифе Бродском“.» — Бродский разом и соответствует нашим стереотипным представлениям о поэте, и разрушает их.

Еще один оттенок, третьестепенный, но важный, — это легендарная любовь Бродского к котам. Арт-директор Penguin как‑то шутил, что обложка книги, на которой Бродский держит «сокращенного льва», похожа на «биографию серийного душителя котов». Легендарной стала и история о том, как он предложил молодой журналистке Любови Аркус разбудить для нее кота. Интервью заканчивалось такой репликой:

«Вот смотрите, кот. Коту совершенно наплевать, существует ли общество „Память“. Или отдел идеологии при ЦК. Так же, впро­чем, ему безразличен президент США, его на­личие или отсутствие. Чем я хуже этого кота?»

Действительно, ничем не хуже.

Отрывки из старых интервью, помещенных в новый контекст, стали основой для блога llllllll1111llllllllll режиссера Анастасии Паутовой: это редкий случай, когда публика знает создательницу самых известных мемов с Бродским. Он далеко не единственный персонаж блога, но, по признанию Паутовой, самый популярный: «стоит опубликовать пост с ним, и он разлетается за секунды».

«Благодаря всем прижизненным записям и интервью читатель — и просто пользователь интернета — может узнать, что нобелевский рыжий, эта ахматовская сиротинушка, оказывается, был очень даже свойским парнем: спокойно курит, посылает на три буквы Антонио, запинается в своих сложно сформулированных речах, иногда смеется невпопад, так себе говорит на английском, кидается виноградом в друга… — говорит Полина Парс. — Короче, все оставшееся после Бродского, что было зафиксировано на видеокамеру, делает его очень близким тем, кто сейчас жив».


Все это, конечно, не значит, что каждый ценитель мемов о Бродском будет таким же ценителем его стихов. Но благодаря странноватому статусу мемного короля Бродский оказался известнее и народнее всех ровесников-поэтов. Эта популярность основана не столько на стихах, сколько на парасоциальных отношениях, столь характерных для эпохи соцсетей, — но она вполне реальна.

«Интуитивное объяснение: Бродский — последний в массовом сознании безусловно канонический поэт, но в то же время почти наш современник, — рассуждает поэт и критик Лев Оборин. — Он запечатлен на цветную пленку и много всего наговорил и прочитал вслух с очень узнаваемым прононсом — смотрите мемы Паутовой в ее инстаграме*.

Он для кого‑то «поэт ума», для кого‑то «поэт-умник», но при этом достаточно резкий и внятный.

Ну а в последние годы он был посмертно ангажирован для современных культурных войн в качестве имперца».

Впрочем, и поэзию нельзя вырезать из этого уравнения. «Наверное, на то есть свои причины, — объясняет Сапрыкин популярность Бродского у молодых людей, многие из которых родились уже после его смерти. — Это более-менее конвенциональные стихи (в рифму), при этом с налетом некоторой интеллектуальной сложности, при этом идеально ложащиеся на юношеское томление, разочарование и меланхолию. А мемы уже стали производной от этой популярности, недаром едва ли не самый распространенный из них — „Почитай уже других поэтов“».

Sber Metaverse Tech создали к выставке иммерсивный опыт, основанный на технологиях дополненной реальности (AR), который поможет узнать больше о жизни и творчестве поэта. В программе — путешествия по знаковым для поэта местам, гадание на книгах, участие в литературной дуэли с GigaChat и беседы с тем самым котом.

* Instagram принадлежит Meta, признанной в России экстремистской организацией, ее деятельность в стране запрещена.

Расскажите друзьям