В Саду им. Баумана впервые с 2009 года открыли грот XIX века. Почему его нужно увидеть

20 сентября 2022 в 19:00
Фото: Арсений Россихин
Летом в Саду имени Баумана после реставрации открыли исторический каменный грот «Бельведер», который построили 150 лет назад. С 2009 года туда нельзя было попасть — объект был в аварийном состоянии. Специально для «Афиши Daily» архитектурный журналист Ася Зольникова рассказывает об истории и новой жизни этого удивительного здания.

Стандартное определение грота в архитектуре такое: это разновидность «архитектурных капризов», то есть построек для приятного отдыха и увеселений в парках при поместьях. В Европе их сооружали примерно с XVI века, в России — уже после петровских реформ, в XVIII–XIX веках. Гроты могли находиться в отдельных павильонах, врытых в землю, а в более экзотических случаях прямо внутри зданий. Одна из таких «кабинетных пещер» есть, к примеру, в усадьбе Кусково.

Гроты служили прямой метафорой античной пещеры — местом, где разворачивались мифологические сюжеты и хранились тайны. В московском гроте в Саду им. Баумана тайн предостаточно. Целиком восстановить его историю невозможно даже сейчас, после того как постройку тщательно исследовали и отреставрировали по проекту московского бюро «Народный архитектор».

Что точно известно о гроте

Изначально грот в виде отдельного павильона находился в приусадебном парке московского золотопромышленника и чаеторговца Николая Стахеева. Его возвели одновременно с главным домом Стахеева на рубеже XIX — начале XX веков. Архитектурные заказы для купца постоянно выполнял Михаил Бугровский — именно он создал основной усадебный объем в стиле эклектики и, вероятнее всего, также был автором грота. Постройка сложена из туфа, известняка и обломков старого кирпича с клеймами. В разговоре с «Афишей Daily» главный архитектор реставрационного проекта Ника Баринова-Малая предполагает, что эти материалы остались от строительства основного здания.

Известный историк архитектуры Мария Нащокина отмечалаЦитата из статьи «М.В.Михаил Бугровский — архитектор купеческой Москвы», что из грота по подземному ходу можно было попасть прямо в домашнюю библиотеку Стахеева. Однако никаких архивных документов, которые бы могли доказать это, не осталось — как нет и доказательств воспоминаниям бывшего директора Сада Баумана Н.И.Мирского: «по преданию, в расположенном у подножия грота водоемчике плавал металлический дельфинчик, который вертелся от движения падающей воды. Вода по чашам стекала из кувшина, который держала девушка. Скульптура девушки с кувшином не сохранилась…»

По другой версии, девушка держала не кувшин, а лебедя. Что именно произошло с этой скульптурой — неизвестно, но на самой ранней фотографии грота ее уже нет. Снимок сделан в мае 1957 года. К тому времени приусадебный сад Стахеева уже несколько десятилетий как превратился в Сад имени Баумана, а грот стал буфетом. На вершине постройки находился ларек с водой и папиросами и скульптура оленя. Затем эту часть демонтировали — возможно, из соображений безопасности. Олень перекочевал на газон и простоял в парке до 1980-х.

Чтобы не загромождать кухней основное помещение грота, к нему пристроили служебный корпус. В зале в разное время находились буфет, шашлычная и пивная, о чем до сих пор тепло вспоминают местные жители. «Когда я работала над проектом грота и ходила на авторский надзор, ко мне несколько раз подходили дедушки и спрашивали: „Ой, а вы снова откроете пивную? У меня там вся молодость прошла!“» — вспоминает Баринова-Малая.

После реставрации: смотровая площадка и девушка с кувшином

Три года назад «Народный архитектор» победил с проектом реставрации грота в закрытом тендере. Прежде архитекторы бюро уже работали с Садом Баумана — с нуля создавали открытый деревянный павильон для мероприятий. Но если в случае с новым зданием можно было позволить себе экстравагантные решения, то историческая постройка требовала куда более скромного подхода и работы в тандеме с реставратором — им стал Владимир Лупандин.

По словам Бариновой-Малой, когда она впервые пришла исследовать постройку, внутри было страшно находиться. К тому времени грот более 20 лет был закрыт для посетителей — и, по иронии, столько же времени признан памятником. Вход преграждала металлическая решетка, которая с трудом отодвигалась. В потолке и стенах зияли дыры.

Восстановление павильона заняло два года. Сначала расчистили и загерметизировали каменную кладку и усилили фундамент, затем воссоздали уличные арки по бокам от главного входа и лестницы, ведущие на обзорную площадку. В помещении бывшей кухни открыли пространство для инсталляций с экраном. Сейчас там показывают видео об истории сада и грота.

Каскад, который ранее считался утраченным, нашли под слоем грунта почти полностью сохранившимся. Теперь на его вершине, как и прежде, находится скульптура. Правда, совсем другая — в виде танцующей девушки с высоко поднятой ногой. Баринова-Малая объясняет, что ее решили установить, так как в описании советских времен говорится, что грот был украшен скульптурой:

«У нас слово „реставрация“ воспринимается очень буквально. Если у вас в описании есть девушка с кувшином — значит, должна быть девушка с кувшином. Ну и что, что нет ее фотографии. Я изучила рынок девушек с кувшином — и это мрак. А так как бюджет объекта очень ограничен, авторское и уникальное произведение искусства мы себе позволить не могли».

В итоге скульптура была создана по мотивам произведения Огюста Родена «Танцевальное упражнение». Этот выбор устроил всех участников реставрации и был продиктован в том числе тем, что творчество Родена относится к тому же периоду, что и основное здание стахеевской усадьбы.

Ника Баринова-Малая

Архитектор

Мы делали именно реставрацию и восстановление. Чего‑то принципиально нового в гроте нет — мы установили только незаметные светильники и пару скамеек, которые никого не раздражают. К сожалению, в России подход к реставрации подразумевает буквальное восстановление всего, что было в здании. Проекты, в которых современные дополнения оттеняют основной объект, у нас пока найти сложно. И я очень рада, что нам удалось согласовать белое ограждение смотровой площадки, — изначально хотели сделать тяжеловесную ковку. Это была наша попытка минимально привнести то, что не претендует на историчность, но подчеркивает ценность здания: его текстуру, неоднородность и живость форм.

Расскажите друзьям