В 90-е внутри велотрека «Крылатское» проходил рейв «Мобиле». Вот как это было

13 сентября 2019 в 16:11
«Афиша Daily» публикует главу из книги Олега Цодикова «Made in Dance, 1991–1999: Хроники электронной клубной сцены России». Это история рейва «Мобиле», который, несмотря на нападки бандитов, все же понесся внутри велотрека в Крылатском вместе с Лораном Гарнье и входом за 20 долларов.
Тимофей Абрамов

Художник, участник арт-группы «Речники»

Подвернулся велотрек как гигантская универсальная площадка. Совершенно нищие, безо всяких дотаций, без зарплат который месяц. И тут оказалось, что несколько пацанов приводят сразу несколько тысяч человек, — такое вливание бабла, всем раздали зарплату, заткнули финансовые дыры. Для советского велотрека наши рейвы были действительно кормушкой. Тут же при нас были бандиты, которые жили в коттеджах вокруг велотрека. Они тогда везде были, при любом раскладе. Они давали деньги, и они же деньги забирали. Декорации для «Мобиле» делали мы с Кириллом Мурзиным. На велотреке находилась бригада, сопровождавшая все процессы. Меня по утрам будили, выбивали дверь ногой, по-доброму волокли есть гречневую кашу без соли и сахара и заставляли бегать вокруг велотрека. Потому что у них разнарядка, и ты не отставай тоже. Потом они загружались в свои джипы, а я оставался клеить, делать все для очередной вечеринки.

Как вытащили играть Лорана Гарнье? Я помню, как [Иван] Салмаксов списывался с ним: «Дорогой друг, в России про тебя знают очень многие, и мы хотим, чтобы ты к нам приехал». И вдруг опа, ответил. Прокачивали через Минкульт, через родителей — билеты и все остальное. Гарнье и другим иностранцам, впервые приезжавшим к нам, было удивительно, что русский народ их тепло встречает и что все пляшут. Все они признавались мне, что с восторгом открывали для себя, какие люди здесь живут. В первой половине 90-х для них распахнулись двери, и они перестали бояться сюда ездить.

У нас было проблемой, кому играть. В принципе, у кого есть пластинки, тот и диджей. Были востребованы те, у кого хватало классной музыки на час игры. Тогда, в начале 90-х, несколько человек, от Яниса [Крауклиса] до иностранцев, пользовались повышенным вниманием как носители тайных знаний. В России было несколько счастливых обладателей музла, таких как Гарик Воробьев, Георгий Гурьянов.

Спортсмены, гонявшие по велотреку во время вечеринки, были моей выдумкой. Я договаривался с их тренером, и они устраивали показательную командную гонку: треск, бух, проехал один мотоцикл, и за ним понеслись преследователи. Мы попросили их одеться поярче, я напяливал на них какие‑то салфетки, флаги, чтобы они струились. Спортсмены тащились, им нравилось, они приходили танцевать. Помню, как Гурьянов в тренировочных трусах, безумный от счастья, нарезал круги в лежачем веломобиле, откинувшись на спину. Бывали и неприятные накладки. Однажды наш лазер протек на полотно гоночного трека, и на этом дорогущем полотне образовалась пятно. Охлаждение масленое, фиг отмоешь. Целая драма, грядут международные соревнования, а у них пятно на отвесной части полотна.

Это была серия вечеринок, и я прожил в гостинице при велотреке года полтора. После «Мобиле» я еще надолго застрял в Москве.

Кирилл Фролов

Промоутер, радиоведущий

В 90-е годы был разгул преступности, и к нам на «Мобиле» приезжали разные бандиты, спрашивали старших, а старшие у нас двадцатилетние мальчики. Они, конечно, в это не верили. Потом кто‑то додумался, среди компаний, оказавших спонсорскую поддержку, — алкоголь давали бесплатный, жвачку, еще что‑то — была одна французская фирма… Ну и дал этим бандитам телефон французского посольства, мол, они старшие, туда и звоните.

Потом они снова приехали на разговор, уже злые очень, приходилось убегать от них, прятаться, но стрелку в итоге все-таки забили. Мы совершенно не понимали, что делать, у нас толком никого не было, чтобы решать такие вопросы. Был один московский парень, который говорил, что он решает, но на самом деле не был таковым, только казался, и молодые гопники, дворовые ребята, которые хотели заделаться бандитами. В общем, на стрелку были взяты в аренду два BMW за 20 долларов в час. Туда посадили эту шпану, и в Крылатское, прямо как в кино, приезжает тот парень в светлом кашемировом пальто, который на самом деле никакого отношения к нам не имел. Встреча состоялась дня за три до начала первого «Мобиле». Мы боялись, что нам могут все сорвать, несмотря на милицию. И вот съезжаются Volvo и микроавтобус Chrysler с быками, два новых BMW и боевой 41-й «Москвич», который был у этой шпаны. Все пожали друг другу руки, туда-сюда, в общем, на «Мобиле» нас никто не трогал.

Чтобы нас не нахлобучили, кассу увозили партиями в течение всей ночи, потому что билет стоил 20 долларов и народу было много. [Делали это] в бумажных пакетах, чтоб никто не догадывался. Утрамбованные пакеты увозили в специальное место, при этом возникла неразбериха и потом, конечно, не досчитались какого‑то количества денег. Не помню. Кто был на кассе, а увозил их как раз тот парень в бежевом пальто, который помогал нам решить вопросы, и его друг, занимавшийся единоборствами.

Велотрек в Крылатском вообще интересный объект. Там тогда был директором какой‑то заслуженный дедушка, а его замом — крутой спортсмен, велосипедист по имени Володя. Договорились об аренде за два литра водки, помимо денег. Точную сумму аренды не помню. Помню, что водка была «Петров». Балдели, конечно, что говорить.

Мероприятие запомнилось прежде всего своим масштабом. Такое огромное сооружение, много людей, и невольно поражает, что ты причастен к этому. Я лазил по фермам, смотрел на все сверху, нужно было что‑то проконтролировать, плюс у нас был штаб, где мы собирались в определенное время, давали друг другу задания… Народ веселился, все было так мощно, интересно. Пришел Артемий Троицкий, и [Богдан] Титомир со своей волчьей стаей тоже присутствовали.

Потом, под утро еще было классно, когда все уже закончилось, party is over, и все пребывают в разных состояниях. Мне надо еще проконтролировать уборку, подсчитать расходы, расплатиться со всеми и поэтому необходимо сохранять трезвость, а я и сам был веселым, потому что, конечно, не мог удержаться… Было так радостно на душе, к тому же ходить пешком долго, я взял велосипед «Кама» и ездил на нем, чтобы все побыстрее сделать. Гоняю на велике по велосипедной дорожке в наушниках, обалденное чувство — уже светло, но еще горит свет, народу никого, только идет уборка, а я вот так гоняю с удивительным ощущением свободы, понимая, что все прошло здорово.

Из материалов книги «Made in Dance, 1991–1999: Хроники электронной клубной сцены России» (первый тираж уже в продаже).