32-летний Руслан Телков из Екатеринбурга зарабатывал производством обивочных тканей. В 2012 году его заключили под стражу по подозрению в нарушении смежных прав за использование изображения. Речь шла об орнаментах с леопардом и мрамором, которые он печатал на своих тканях. Права на эти изображения в России принадлежат нескольким турецким и американским компаниям, размер ущерба суд оценил в 10 368 850,75 р.
Спектакль Екатерины Бондаренко (шеф-драматург Новой сцены Александринского театра) и Татьяны Гордеевой (выступала в составе «Кремлевского балета», театра «Кинетик», одна из основателей школы танца «Цех») не пересказывает эту абсурдную историю, но подразумевает ее. На сцене без декораций они находят для мыслей заключенного танцевальный, телесный эквивалент.
Татьяна Гордеева, хореограф, перформер: «Мы с Катей Бондаренко думали над тем, как бы мог выглядеть художественный акт, подразумевающий равноправное участие драматурга и хореографа. Изначальной идеей было что-то вроде самоощущения себя внутри государства. Главная задача, над которой мы работаем, — поставить себя на место „другого“. На место судьи, например, или сотрудника ФСИН. Через собственное тело понять, кто такой „другой“.
А дальше стали появляться конкретные истории, так появился сюжет про леопардовые пятна. Удивительно, что наш главный герой пришел к нам на предпоказ в Москве с супругой. Они остались на обсуждение, сказали, что довольны. Он, нужно сказать, — борец. Мы думали, что он уехал из страны, а он никуда не уехал, у них родилась дочка. И оказывается, он добился больших успехов на пути своего сопротивления и что-то даже отсудил.
Идея перформативности сегодня широко транслируется и в театре. Сегодня можно находиться на сцене, не представляя никакого персонажа, кроме того, которым сам являешься. А можно, наоборот, изображать кого-то, кто совсем на тебя не похож. В нашем спектакле мы оказываемся ровно посередине между тем, кто мы такие, и тем, кем мы не являемся. Для меня вот это самое интересное».