— Расскажи про последнюю книгу, которая на тебя повлияла.
— Я из тех странных людей, которые читают очень мало. Меня это какое-то время сильно беспокоило: не принято в нашем обществе открыто говорить о том, что ты мало читаешь.
Я никогда не любил это занятие, хотя у меня родители много читали, у бабушки с дедушкой огромные библиотеки — все возможности есть. Как-то так повелось, что с детства не очень этим увлекался, поэтому привычки у меня нет.
С недавних пор в самолетах начал слушать аудиокниги. Это стало спасением — послушал последнюю книгу Дэна Брауна (роман «Происхождение». — Прим. ред.), послушал историю России. Вот Браун вполне себе неплох.
— Ты недавно написал в твиттере, что уходишь в отпуск.
— Это был эксперимент. Мы хотели немножко взбаламутить народ в соцсетях, потому что на следующий день выходила распаковка [нового айфона]. Удивительно огромное количество СМИ обратилось за комментариями: «Почему, что, как, куда?»
Нужно быть аккуратным с этим форматом, потому что можно превратиться в мальчика, который кричал «волки!» [когда их и не было], — и все будет восприниматься несерьезно. Для нас это просто вариант взаимодействия с соцсетями, потому что нужно как-то баламутить это болото, чтобы что-то происходило. Какого-то всплеска просмотров на следующий день не случилось.
— Зачем ты ходил к Навальному на «Кактус»?
— Мы вообще помогали ему делать канал. Бесплатно.
Навальный попросил помочь с продакшеном. Они тогда выпустили первый фильм — по-моему, про Чайку. Смотрели, что в ютьюбе заходит лучше, чем на сайте [ФБК]. Видимо, тогда уже произошла ментальная трансформация: сейчас блоги не читают так, как раньше, и текстовая информация не доходит до людей так глубоко, как это делает видео.
Навальный написал мне — я откликнулся. Рассказал, как сделать, чтобы ролики действительно были эффективными. Предложил модель — серый фон и белый стол. Сегодня видно, что это работает. По-моему, когда каналу [Навального] исполнился год, он благодарил меня у себя [в видео].
Важно, что моя помощь не значит, что я поддерживаю его или не поддерживаю. Любой, кто к нам обращается с просьбой или советом, получает какой-то фидбек.
— От каких реклам ты отказался?
— Ой, слушай, огромное количество. Алкогольные компании, табачные, блокчейн… В прошлом году был вообще вал — каждый второй выходил на ICO и хотел поддержки.
Например, сейчас у меня на столе лежат детские часы с «Алисой» (голосовой помощник «Яндекса». — Прим. ред.). Я говорю им: «Присылайте, посмотрим, как работает». Если продукт хреновый, мы его не рекламируем и не показываем, поэтому у нас на канале нет негатива.
Многие считают, что я полностью проплаченный и только на позитиве, потому что у нас не бывает роликов, где я сижу и ору, какой это плохой девайс. Я это делаю сознательно, хотя понимаю, что такой подход приносил бы просмотры. Просто в интернете и без меня много негатива. Я хочу рассказывать людям созидательную и полезную информацию, а не становиться проводником очередного ужаса в интернете.
— Счастлив ли ты?
— Да, конечно. Как любой здравомыслящий человек, не могу сказать, что я бесконечно счастлив, но не стоит лицемерить — я счастлив. Я делаю то, что мне нравится, у меня есть семья, дети. Есть вещи, которые волнуют и беспокоят, но в целом — счастлив.
— Что это за вещи?
— Это касается политики и наших внутренних проблем. Меня многие не понимают: «Зачем ты в это лезешь? Зачем ты об этом говоришь, оно тебе надо? У тебя есть деньги, ты занимаешься, чем хочешь». Правда в том, что мне здесь нравится и уезжать не хочется. Еще я волнуюсь потому, что моим детям здесь жить.
— Про политику — что ты имеешь в виду?
— Дела за репосты, неадекватная законотворческая деятельность, когда эксперты привлекаются постольку-поскольку. Сейчас слушал радио — обсуждали тему с книгами, которые получили маркировку «18+», хотя входят в школьную программу.
Пока живы те, на ком держатся инженерные сети, пока [в России] остаются люди советского происхождения, которые продолжают работать и знают, как это все устроено, мы как-то функционируем. Когда все это схлопнется, не поздоровится всем.
Знаешь, в 90-е годы все хотели быть менеджерами, но никто не хотел работать на производстве. Сейчас ситуация только усугубляется. Молодые люди видят весь этот людоедский ужас, и желание здесь дальше жить у них не прибавляется. От этого становится грустно. Но потом я запускаю бету Battlefield V, и становится легче.
— Как это изменить — или все безысходность?
— Я здесь не скажу ничего сверхумного: нужна условная сменяемость власти. Даже действующий президент говорил, что если сидеть у власти 20 лет, можно отъехать кукухой. Плюс все накладывается на наш менталитет. У России всегда был свой, особый путь. Аналогов [ему] в мире нет, поэтому нам не надо брать пример с кого-то.
Я, кстати, уверен, что без Путина у власти все эти годы, лучше бы не было. Складывается ощущение, что сейчас уже пора [уходить], последний президентский срок. Почему монополизм в любой сфере — это очень плохо? Потому что люди не чувствуют конкуренции и начинают заниматься своими делами, а не тем, чем должны.
— У тебя в голове есть образ прекрасной России будущего?
— Хочется, чтобы денег было как у Эмиратов, чтобы климат был как там. Я много поездил за последние годы, но нигде не хотел бы жить. Мне нравится Россия. У нас комфортно, много возможностей. В России отлично жить, когда у тебя много денег. Другой вопрос, что адекватно получать деньги должны, наверное, все. Дисбаланс, который сейчас существует, — это самый большой минус в нашей современной жизни. Потому что тем, кто сверху, уже ничего не интересно, а снизу нарастает вечное недовольство.
— Что тебе нравится в России?
— Живя в Москве, я получаю доступ ко многим благам двадцать четыре на семь. Приезжая в Европу, получаю закрытые магазины: в воскресенье ничего не работает, в будни — все до шести или семи. Я уже так не могу.
Знаю многих людей, которые уехали, но тоскуют по родине. Это очень четко ощущается в Америке. США — отличная страна, я хотел бы купить там домик и приезжать на весну-осень, в этот жуткий период каши под ногами в Москве. Пару месяцев побыть в Америке — отлично, но жить там совсем не хочется. Мне комфортнее жить здесь, путешествовать по миру и ни в чем себе не отказывать.
— Чего тебе не хватает в жизни?
— Силы воли. Хочется начать здорово питаться, ходить в спортзал. Все возможности есть. Просто я достаточно инертный товарищ — это самая главная слабость. Хочу научиться ограничивать себя в чем-то. Я мог бы более ответственно подходить к ведению канала. С другой стороны, этот беспорядок — часть меня. Наверное, из-за него ты сейчас и берешь у меня интервью. Организовав себя и став более ответственным, я перестану быть тем, кто я есть, и делать то, что делаю.
— А что может послужить для тебя толчком?
— Например, не просто похудеть, а сделать из этого шоу. [В таком случае] я закапываюсь в нюансы. Бешеная сушка и злющее похудение уже были — теперь мы думаем о техническом похудении. Хочется не ломать себя, а придумать комфортный вариант трансформации себя с помощью гаджетов, чтобы это не влияло на жизнь и те вещи, которые я люблю.
— Когда ты в последний раз себя ломал?
— Ты знаешь, давно. Я свою жизнь построил таким образом, что практически не делаю то, что мне не нравится. Огородил себя от вещей, которые меня раздражают. Например, вставать рано или ходить на работу к определенному времени. Меня это сильно тяготило, когда я работал юристом в правительстве Москвы. Все время опаздывал, все время были проблемы.
— Сколько тебе нужно зарабатывать, чтобы жить в России?
— Когда я зарабатывал 20 тыс. рублей, то считал, что 100 тыс. — и будет вообще очень круто. Юристом я получал 70 тыс. в месяц. Если перевести на сегодняшние деньги, то это порядка ста с чем-то тысяч, сто пятьдесят. Этого достаточно, чтобы покрыть все потребности и комфортно существовать. Такая зарплата позволит тебе и ипотеку выплачивать, и ни в чем себе особо не отказывать.
Знаешь, когда ты можешь купить себе все что угодно — это очень сильно развращает и делает тебя апатичным к новым гаджетам. Это как есть любимое блюдо каждый день: просто перестаешь его воспринимать как вкусное.
В любом случае я тебе хочу сказать: не в деньгах счастье. Всегда считал, что это абсолютно бестолковое утверждение, а оказалось, что это действительно так. Деньги не делают тебя счастливым вообще ни разу. Растет только стоимость игрушек, а эмоции сильнее не становятся. Человек, который с девяти до шести стоит у станка, может быть более счастливым, чем миллиардер на яхте, у которого куча головняка, — он за все в ответе. Человек отработал смену, открыл пиво и спокойно смотрит футбол. Миллиардер таких радостей лишен.
— Назови мне несколько гаджетов, о которых ты сейчас мечтаешь.
— Ну конечно, новые айфоны! Ты знаешь, обладание новым устройством уже не является челленджем. Интересно обладать гаджетом, которого ни у кого нет. Айфон стал нравиться меньше, когда стал популярным. В 2007–2008 годах это был гиковский девайс, который хрен купишь, плюс его нужно было русифицировать, разблокировать. Этим занимались специальные люди, их было немного, это было интересно. А сейчас ты пошел в магазин и купил айфон в кредит за три рубля — все, он твой!
Кстати, при Джобсе Apple не раздавала айфоны до старта продаж. Каждый журналист шел в магазин и покупал за свои, как и все. Вот эта позиция — «как и все» — была правильной. С другой стороны, сейчас сильно возросла конкуренция, рынок диктует немножко другие правила игры.
— Про Apple я еще спрошу. Назови конкретные гаджеты, о которых мечтаешь.
— Камера 360°, которая снимает [в разрешении] 8K. Мы ее тестировали в прошлом году. Хотелось бы иметь такую в хозяйстве. Стоит она достаточно дорого — по-моему, 15-20 тыс. долларов.
Вообще, знаешь, хочется камеру хорошего уровня — какой-нибудь RED. Это из серии «ну пускай будет, я бы мог ее где-то применить», но это не то, на что мне действительно хочется тратить деньги.
— Самый редкий гаджет, который у тебя есть в коллекции?
— Первый айфон, наверное. Мы его распаковывали из коробки, и ролик хорошо собрал. Еще фигурка Стива Джобса, которую запретили при его жизни, или айфон с автографом Возняка. Оно все где-то валяется, я даже не знаю где.
— Какой главный кайф в том, чтобы быть Wylsacom?
— Очень часто пишут в соцсетях: «У тебя много айфонов, подари мне хоть один! У тебя все есть, что ты не делишься?» Делюсь — мы достаточно много гаджетов раздаем. Это затратная статья, которая не приносит сильного роста подписчиков. Это скорее дань уважения аудитории. Многие гаджеты, которые мы раздаем, превращаются в минус к общему бюджету. Это наши устройства, мы покупаем их за свои деньги.
Кайф — дарить устройства подписчикам. Вот такой неочевидный ответ. Деньги и гаджеты — это не счастье, а возможность делиться с другими. Отклик от людей, которые действительно радуются тому, что ты делаешь, — это и есть самое классное.
— Какие черты в себе ты больше всего не любишь?
— Мягкотелость. Не люблю, когда поднимаются острые темы, когда ругаются люди. Мне проще на это забить. Меня беспокоит, что я не могу переступить через себя и в какие-то моменты быть жестче, типа ударить кулаком по столу. В остальном — я красивый, богатый, у меня все ок. Кстати, мне нравится моя самоирония. Я со многими людьми сейчас так общаюсь: если человек умеет в самоиронию — сразу большой плюс.
— Вспомни ситуацию, когда мягкотелость тебя подвела.
— Когда меня уволили из правительства Москвы. Я работал в контрольном комитете, в очень суровом органе, который следил за всеми инвестиционными программами города. Очень большие деньги! После ухода Лужкова часть людей сразу пошла под следствие, кто-то уехал в Лондон. Одной из особенностей комитета было то, что он был очень закрытым. Нельзя было получить информацию, это всегда было больно и сложно. Меня [такая ситуация] не очень устраивала, приходилось объяснять людям по сто раз на дню одно и то же. Я решил это как-то оптимизировать: в обход начальства создал сайт, на котором выложил нормативную базу. Не какую-то внутреннюю, а просто структурировал все так, чтобы люди правильно оформляли обращения, знали наперед, что на подобный запрос будет примерно такой-то ответ.
Это очень не понравилось руководству. Сначала меня просто пожурили, потом ушел по собственному желанию, как это обычно бывает. Плохо, что не проявил твердость и не встал в позицию. С другой стороны, если бы они меня оттуда не уволили, был бы я каким-нибудь советником в правительстве Москвы или замначальника отдела. За эти десять лет был бы крутой карьерный рост! Но видишь, как получилось.
Я верю, что главный залог успеха — делать то, что любишь. Если ты любишь вышивать крестиком, фигачь крестиком — и будешь лучшим вышивателем. Я это понял как раз через череду увольнений, поэтому моя мягкотелость, с одной стороны, меня подвела, а в глобальном [плане] — привела в сегодняшнее состояние.
— Тебе 32 года. Не западло заниматься распаковками?
— Нет. Распаковки — интересный формат. Но есть нюанс: это должна быть честная распаковка, то есть для тебя это должен быть сюрприз. Ты не можешь распаковать устройство три раза, это будут наигранные и никому не нужные эмоции. Даже если это айфон, который ты распаковывал много раз, — все равно есть ощущение нового устройства, долгожданного. Ты открываешь коробку — и действительно хочется показать людям эмоцию.
Опыт показывает, что современным зрителям обзоры не нужны. Заходят такие кейсы: «[У устройства] есть пыле- и влагозащита? Давайте засунем его в банку с помидорами и посмотрим, как он в ней себя покажет!» Поэтому мы со своими очень простыми распаковками собираем огромное количество просмотров.
Распаковка подразумевает глубокое знание предмета. Если ты вообще не врубаешься, что это такое, то это будет достаточно блекло, потому что на одних эмоциях далеко не уедешь. Должен быть баланс: когда ты понимаешь, что в коробке, когда ты понимаешь, о чем говоришь, и даешь честную эмоцию, которая привлекает людей. Когда человек распаковывает неинтересное устройство, это ощущается.
— У тебя так было?
— Были вещи, которые я распаковывал и не знал, что это такое. Токсично воспринимали все ролики про ПК, потому что я смотрю на компьютер как не сильно прошаренный пользователь. Когда меня начинают грузить, что я неправильно назвал узкоспецифический термин, становится грустно. [В таких случаях] обычно отвечаю, что тоже человек.
Собственно, мой лайфхак: я работаю без суфлера, без текста, не особо готовясь к распаковке, не держу в голове технические характеристики, отталкиваюсь от того, что современному пользователю на фиг не надо знать количество гигагерц.
— Расскажи про команду.
— Я даже не знаю, сколько у нас сейчас человек. Каждый раз путаюсь. Пускай будет десять — в зависимости от того, как считать. Кто-то на постоянной работе, кто-то совмещает.
Своя команда — сложный для меня шаг. Приходилось учиться делегировать задачи. Было тяжело.
— Почему?
— Мне проще все делать самому, потому что так, как мне хочется, сделать достаточно сложно. Начинаешь себя ломать. Это очень сложный процесс принятия, когда ты все время в конфликте с собой. Зато потом ты освобождаешь огромное количество ресурсов для других задач. Сейчас мы работаем в очень хорошем симбиозе.
У нас нет профессионалов своего дела. Таких, которые учились на маркетолога, а затем трудились им где-то в крупных корпорациях. Все работали кое-как и кое-что делали. Наши самые ценные сотрудники — это непрофессионалы. Концептуальная идея команды — это [должны быть] люди незашоренные, без багажа опыта, который начинает давить. Гибкие, современные, с адекватной жизненной позицией. Это [правило] позволило нам сформировать команду, которая сегодня является если не самой лучшей на русском ютьюбе, то точно одной из.
— Сколько ты потерял на ставках на спорт?
— Я всегда к ним относился как к развлечению. Я очень люблю гемблинг в любом его проявлении. Если бываю в Вегасе, обязательно играю там с утра до вечера. Выигрыш и проигрыш для меня равнозначны. Это все не ради того, чтобы заработать.
— Что тебе это дает?
— Не знаю. Наверное, классическое удовольствие от победы. Но я никогда не выигрывал каких-то космических денег.
— Сколько выигрывал?
— Тысяч 200–300 [рублей].
— А проигрывал?
— Тоже тысяч 200–300. На последнем чемпионате мира я ударно проигрывал все. Выиграл в последний день, на финале, — как раз тысяч 300. До этого 200 тыс. проиграл. Я видел, как люди проигрывали много, отдавали телефоны, когда повсюду были «Вулканы». Это очень печальное зрелище.
— Можешь объяснить, зачем на канале Wylsacom сторонние авторы?
— Движение и развитие. В какой-то момент стало очевидно, что современный ютьюб в одно лицо делать очень сложно. Практически не осталось популярных standalone-каналов, их можно пересчитать по пальцам одной руки.
Это сделано аккуратно, чтобы не выглядело заменой меня. Это дополнение.
У нас подход в продакшене блогерский: все умеют монтировать, снимать, быть человеком-оркестром. Мы можем совершенно спокойно запрячь Илью Казакова в Купертино, и он сделает ролик на несколько миллионов просмотров.
Конечно, я четко понимаю, что я с айфоном — вершина пирамиды. Дальше [иду] я без айфона — это менее интересно, а я про машины — совсем такое. Затем идут Илья Казаков и Наташа [Шелягина].
Идея в том, что некоторые люди говорят: «Мне Валя перестал быть интересен. Я его не смотрю. А вот новости от Наташи мне заходят». Это отлично! Это как на телеканале: ты можешь 95% контента не потреблять, но пять тебе будут заходить.
Мы стремимся делать разнообразный, интересный контент, чтобы каждый находил то, что ему нравится. Это дает достаточно бурный рост. Мы дико растем, особенно на фоне других каналов. Я не знаю, чем они занимаются, почему не хотят развиваться.
Развиваться — не значит купить камеру подороже и поставить свет получше. Важнее — развитие содержательное. Я вкладываю больше в людей, в общение, в развитие, чем в камеру. Я лучше буду искать еще одного ведущего и тратить время на это, чем покупать камеру.
— Сложно искать ведущего?
— Да. К сожалению, очень мало ребят, кто мог бы уже обладать экспертизой, кто имел бы желание работать в кадре. Легко найти симпатичную девочку, поставить ее ведущей, написать ей текст, но это так не работает. К сожалению, фальшь в интернете сразу чувствуется. Если тебе это искреннее не доставляет, то ты не сможешь с суфлера зачитать так, чтобы это было вау.
Единственное, что я хочу скоро сделать, — запустить несколько флагманских, топовых, интересных шоу, которые люди смотрели бы еженедельно. Это будет очень простой формат. Я пока в детали вдаваться не буду, но идея в том, что это будет классическое шоу с несколькими ведущими и гостями. Все в рамках темы канала — мы будем обсуждать новости из мира гаджетов, технологий и гик-культуру вообще.
По отдельности все эти элементы уже были в телевизоре и интернете, но мне кажется, что у меня в голове появилась идея, как их соединить так, чтобы было современно, интересно и органично. Получится — огонь, не получится — попробуем что-нибудь другое.
— Ты не думал выходить на Запад?
— Думал, но я не знаю ни одного проекта, который бы раскрутился у нас и адекватно смог перенести эту модель на Запад. Лучше сделать хорошо здесь, чем кое-как там. А сделать хорошо там не получится, потому что космическая конкуренция. Ты вряд ли сможешь предложить что-то такое, чего там еще нет. Либо придется эксплуатировать образ русского хакера. Тоже не очень хочется. В России рынок огромный, масштабы космические, ресурсы есть, все есть.
Плюс ментальность. Ментальность американская и европейская сильно отличаются от нашей. У нас я нашел болевые точки. Например, очень люблю с космическим сарказмом троллить людей вопросами цены гаджетов и прочих недоступных игрушек.
Одно время очень поддерживал тему, что я зажрался уже совсем. Это очень простой механизм, который постоянно подогревает интерес хейтеров. Хейтеры вообще самые преданные зрители. Они первые бегут ставить дизлайк. Так устроен ютьюб. По фигу, какую эмоцию ты вызываешь — позитивную, негативную. Главное, чтобы людям было не все равно, чтобы они заходили на ролик. Пускай они в комментах пишут: «Опять этот яблочный дебил что-то там рассказывает. Да он охренел!» Все равно они посмотрели ролик, все равно я с них что-то заработал.
Какое-то время я был идеалистом: мне казалось, что в интернете все умные и классные. Сейчас немножко приземлился и понял, что люди наши очень недалекие. Я не то что беру на себя какую-то миссию их воспитывать или как-то куда-то их тянуть, нет. Но, конечно, хочется чтобы познавательная составляющая в роликах присутствовала, хочется вызывать у людей интерес. Это не значит, что я не люблю свою аудиторию, это не значит, что я отношусь к людям как к источнику бабла. Просто для меня аудитория больше цифры, аналитика и статистика, чем люди.
Нужно держать нос по ветру и тонко чувствовать настроение людей. Оно может перетечь во что-то неконтролируемое. Начнут появляться ролики, что Валя зажрался, всех обманывает. В таком случае значит, что не удержал, надо было более тонко сработать. Это все опыт.
В любом случае эмоции важны на ютьюбе. Важно вызывать хорошую. Собственно, «Дневник хача» (проект блогера Амирана Сардарова. — Прим. ред.) эксплуатирует эту модель, но в моем понимании [то, что происходит на канале] сейчас — уже немножко перегиб. Если он сейчас остановится и начнет делать другое, значит, забрал весь ресурс из этого формата и пошел дальше. Если он продолжит его развивать, то, скорее всего, перейдет черту.
— Ты переходил когда-нибудь?
— Да. Наверное. Конечно. Постоянно. Ходя по тонкому льду, не провалиться невозможно.
Тот же Коля Соболев получил в лицо полный набор. Ютьюб в этом плане достаточно тяжелая площадка, потому что ты все время должен быть в тренде и при этом умудряться не замылить людям глаза. Очень хреново, когда от тебя устают. Ты должен все время что-то изобретать, чтобы будоражить зрителя. Эмоционально это достаточно тяжелый процесс, выгораешь очень быстро. Многие западные топовые блогеры говорят, что ютьюб выжигает изнутри. Ты все время должен бежать впереди паровоза. Кто с этим справляется, тот растет, развивается и становится популярным. Кто нет — мы знаем примеры, когда поезд догнал и переехал, их очень много. Тот же Ивангай.
Бытует очень странное мнение, что ютьюб — это [когда ты] ничего не делаешь, снимаешь тупые ролики и зарабатываешь миллионы рублей. [На самом деле это] очень неблагодарная, очень агрессивная среда, где находишься в стрессе.
Марьяна Ро. Казалось бы, снимает полную дичь, но с точки зрения медийности все делает правильно. Как блогер я вижу, что это не выглядит простым кривляньем на камеру, потому что все продумано, чтобы держать аудиторию в тонусе.
[Здесь] все очень трудоспособные, все хреначат. Это очень тяжело, очень сложно. Бездарностей, которым случайно свалилась слава на голову, практически нет.
— Практически?
— Ну есть молодые, которые непонятно что делают. Есть какой-то Илья Белов. На мой вкус, абсолютно ни о чем. Просто мальчик, который что-то снимает, на него какие-то девочки подписываются. У него миллион аудитории (не совсем, на канал Белова подписаны более 600 тыс. пользователей. — Прим. ред.).
Есть люди, которые живут былыми заслугами. Катя Клэп снимала скетчи, было круто. Сейчас делает постольку-поскольку, но Катя — один из пионеров русского ютьюба и имеет на это какое-то право, потому что сильно двигала платформу в массы. Есть BadComedian, который может месяц ничего не делать, потом жахнуть так, что все обсуждают.
Мы выбрали модель — практически ежедневные ролики. Если бы я сидел над роликом не полдня, а, допустим, три, то это бы сказалось на качестве съемки, на графике. Но мне это не нужно, и аудитории в моем понимании это не нужно.
Я могу наводнить канал рекламой табака, заработать от этого баснословные деньги — больше, чем заработал за все время, но это просто против меня, это неправильно. Когда тебя называют продажным, к тебе приходит условный Собянин и говорит: «Давай-ка ты распакуешь электробус!» А ты говоришь: «Нет, я не хочу, это противоречит моим взглядам».
— А ты правда не хочешь или просто боишься, что тебя захейтят?
— Нет, ты этого даже не боишься. Я дошел до состояния, когда немножко иначе воспринимаешь ютьюб. Розовые очки снял уже давно — все равно будут хейтеры. [Соглашаясь на такое предложение] я бы пошел против себя, хотя и неплохо отношусь к нынешнему мэру. Короче, отказался, хотя сулили большие деньги. Я не осуждаю никого, кто делает политическую рекламу, она не отличается от другой. Просто это очень тупо, как мне кажется.
То, что я говорил пять лет назад, и то, что говорю сейчас, — отличается. Это нормально. Увы, интернет все помнит, и теперь мне предъявляют: «Ты раньше говорил, что большой экран плохо, а сейчас сидишь с iPhone XS Max и радуешься, что у него 6,5 дюймов». Тогда не было контента и на хрен не нужен был большой экран, а сегодня нужен. То же самое с двумя сим-картами.
Никогда свое мнение не продавал и никогда не озвучивал мысли, которые были бы мне насажены рекламодателем за деньги. Мы не работали с Samsung до Galaxy S7, потому что все, что они делали до этого, — полная лажа. Начиная с Galaxy S6 они пошли в правильном направлении, сейчас делают хорошие смартфоны. Почему бы не рассказать о них за деньги? Когда ко мне приходят и говорят: «Ты говори все, что думаешь, и как хочешь. Мы тебе за это заплатим», — от такого глупо отказываться. Нужно уметь зарабатывать.
Тот же BadComedian говорит: «Я не продаю рекламу». Я не понимаю этого! Я думаю, что Samsung, LG и другие бренды с удовольствием с ним сотрудничали бы. Просто нужно понимать, какая реклама подходит тебе и твоим зрителям. Поэтому мы не рекламируем косметику, хотя и такие запросы были.
Мы отказываемся от рекламы, если считаем, что она не подходит рекламодателю. Приходят и говорят: «Мы хотим купить размещение». Мы в ответ: «Вы знаете, нам кажется, что ваша реклама в этом формате не будет эффективна. Давайте попробуем вот этот формат, подешевле».
— Хочу вернуться к вопросу про выгорание. Как оно у тебя проявляется?
— В целом я все время нахожусь в достаточно активном тонусе. Минутки уныния бывают, но за счет того, что мы удачно насытили канал разным контентом, у меня получается переключаться. Надоели телефоны и гаджеты — снимаем машины, надоели машины — снимаем игры, надоели игры — свалил куда-нибудь. Если бы я до сих пор снимал про одни телефоны, я бы давно забросил, либо это превратилось бы в рутину.
Вообще, все время какое-то состояние: «Поднадоело». Ты просто понимаешь, что ничего не интересно, что все поднадоело. Оно кратковременное. Я так построил свою жизнь, что по сути и не работаю. У меня нет задачи ходить на работу. У меня есть задача сделать что-нибудь прикольное, поэтому я просыпаюсь с желанием сразу поскакать делать.
— Назови самых сильных своих конкурентов.
— У нас нет конкурентов. Вообще. Если ты хочешь услышать, кто бы с нами соперничал по аудитории, по просмотрам, то, наверное, Юрий Дудь и AcademeG. Если брать техносферу, то конкурентов, к сожалению, нет. Все очень застыли в одних форматах, не растут, не развиваются, не давят на нас, и равняться не на кого.
Всем ребятам, кто работает в техносфере, я бы порекомендовал пошустрее пойти. Сфера эта, конечно, неблагодарная, потому что на старте ты должен очень сильно вложиться: тебе никто не дает гаджеты, ты покупаешь все за свои деньги, и не факт, что выстрелит. А уже потом, дойдя до какого-то результата, многие не могут перешагнуть standalone-блог, начать набирать команду.
— Как ты это осознал?
— Там смешно было. Первый работник Wylsacom Media (сейчас это не только канал Wylsacom, но еще и одноименный сайт о технологиях. — Прим. ред.) Сергей Кондратьев пришел в проект практически с улицы. Мы с ним пересекались по работе, он занимался шоу-бизнесом. В какой-то момент позвонил и сказал: «Валя, давай я тебе помогу». Он пришел, показал и рассказал, что надо делать. Какое-то время работали вдвоем. С его приходом начался активный рост канала — мы поняли, что его надо строить как проект. Появились правильные люди, мы сделали правильные действия, которые принесли правильные плоды.
— С конкурсами было много неприятного и странного.
— Это обязательно. Я пытался подсчитать, сколько айфонов разыграл за все время. Думаю, около сотни. У нас были случаи, когда люди не получали выигрыш. Бывают странные ситуации. Например, у нас парень с Украины выиграл здоровый компьютер. Как его отправить — хрен поймешь. Мы долго пытались [и все же] отправили. Компьютер он забрал, а после написал нам с претензией, что корпус пыльный. Блин, да хорошо, что мы его тебе вообще отправили!
Много таких штук. Это неизбежно. Ты не можешь провести сто конкурсов и ни разу не слажать. Но мы со всей этой фигней работаем. Сегодня наши конкурсы одни из самых успешных для рекламодателей. Однозначно. За неделю на WylsaLive (второй канал Wylsacom, на котором чаще всего выходят ролики про конкурсы. — Прим. ред.) мы нарастили 250 тысяч подписчиков. Я думаю, никто такого не может сейчас сделать.
— О чем ты думал в первые минуты после аварии?
— Ни о чем. Я к таким вещам отношусь очень прагматично. Систем-чек: руки, ноги целы — и ок. Железка есть железка. Украли айфон? Да и хрен с ним! Разбил машину? Жив, никто не пострадал — отлично. Только так. Оно же уже случилось. Сидеть и жалеть себя у меня просто нет времени. Мне нужно идти, бежать вперед. Я последние несколько лет нахожусь в состоянии, когда все время опаздываю. Машина здесь была исключительно такой историей. Сам дурак, сам виноват.
— Чем закончилась история с кражами (за 2018 год это случилось дважды: один раз — в Москве, второй — на съемках в Калифорнии. — Прим. ред.)?
— Ничем. Мне так писала дознаватель: «Мы рано или поздно точно вора найдем. Железки вы уже не увидите, но его правосудие настигнет». Ну ок. С американской историей та же штука. Было и было. Это карма. Нельзя расслабленно относиться к вещам, к деньгам. Это имеет некий побочный эффект. Нужно понимать, что ты живешь в мире, в котором далеко не все пушистые зайки. К счастью, это по нам ударило не сильно.
— За что тебе больше всего стыдно?
— За первые ролики. Хотя за каждый свой ролик стыдно. Изнутри видишь все косяки, которые не видит зритель. Это мотивирует делать лучше. Я за все время не скрыл ни одного ролика.
— Один скрыл.
— Один скрыл, мы не нашли общий язык с рекламодателем. Он себя повел некультурно, и пришлось скрыть. Один из 1600 роликов! Ни под одним не закрыты комментарии. Пожалуйста — пиши что хочешь. За оскорбления обычно не баню. Там даже бывает смешно — человек пишет: «Ах, ты мудак, сука, пидорас». Ты ему отвечаешь, а он говорит: «Я просто хотел привлечь твое внимание». То есть он тебя провоцирует.
— Какой была твоя самая безумная встреча с фанатами?
— Был странный этап моей жизни, когда я делал стендапы. Ко мне пришли ребята — говорят: «Давай сделаем выступление с тобой?» Я в ответ: «Не-не, я не шутник». А они: «А похер!» Я пытался шутить, было странно. Прекратил эту тему, потому что не очень денежно и достаточно затратно эмоционально.
— Расскажи о своих ощущениях от трендов?
— Грустно. Хотя основная претензия все же не к трендам, а к ютьюбу как к площадке. Очевидно, что вкладка «В тренде» не отвечает современной действительности. Она показывает то, что накручивают. Нужно как-то модернизировать эту систему. Забавно, что они запороли рабочий вариант с разделами: «Комедия», «Техника», «Спорт». Ты мог пойти и посмотреть, что популярно в «Технике». Негоже для сайта с миллиардной аудиторией иметь одну позорную вкладку (в сентябре YouTube добавил в тренды разделы «Музыка», «Прямой эфир», «Игры», «Новости» и «Фильмы». — Прим. ред.).
— Ты пытаешься как-то это до них доносить?
— Мы на связи. Я давно дошел до мысли, что ютьюб — многомиллиардная корпорация. Компания, которая генерирует огромное количество трафика, контента, огромную аудиторию, огромные деньги. Я со своей стороны, как автор, говорю так, как мне кажется. При этом всей картины я не вижу. Почему Apple симки сделали только сейчас? Это же не просто симки, это бизнес. Вообще, это же магия какая-то! Миллиарды часов видео загружаются ежедневно, столько же просматриваются, и ютьюб не падает.
Мне кажется, что ютьюбу не хватает хорошего конкурента. Который бы фичами их стимулировал развиваться и придумывать интересное. Пока [в этом направлении] только Twitch начал двигаться, но пока это на очень слабом уровне. YouTube недосягаем.
— Когда я готовился к интервью, мне несколько людей сказали, что пресс-служба Apple несколько раз сливала тебе информацию.
— Нет, пресс-служба не сливает мне ничего. Ее вообще в чистом виде [в России] не существует. Есть просто люди, которые отвечают за взаимодействие с прессой. У них все очень строго.
Есть компании, которые могут совершенно спокойно предоставить устройство до презентации или до старта продаж. Apple в этом плане уникальная компания, которая ко всем относится с одинаковым пиететом. Я даже даты презентации [новых айфонов] не знал заранее, хотя мы с пресс-службой общаемся достаточно плотно.
Раньше, кстати, было забавно: сначала я не общался с русским офисом вообще, потом общался, а они меня не воспринимали всерьез — давали айфон всем, кроме меня. Потом все изменилось. Последние айфоны у меня оказались первыми. Здесь надо понимать, что нет никаких ограничений на то, что я говорю, — это мое дело. Нет никаких гайдлайнов, никаких брифов. Давая тебе устройство, компания уже доверяет, хотя соглашение о неразглашении подписывать приходится.
— Устройства потом надо возвращать?
— Да, устройства возвращаются. Но то, что ты ничего не подписываешь, — это очень круто. Это вопрос подхода и разумности. Тебе оказали честь, тебе дали устройство одному из первых в мире наравне с десятком самых известных блогеров и журналистов — нельзя его просто тупо хейтить, потому что в следующий раз не дадут. При этом у нас вышла распаковка, где я ругаю новый айфон за старую одноамперную зарядку, за отсутствие 3,5-миллиметрового переходника. Считаю, что это обоснованная критика.
— А как это технически выглядит? Привозит курьер?
— Какие-то вещи я получаю на студии, какие-то — в другом месте. В любом случае этот процесс всегда специфический. Мне не просто дают устройство — мне про него объясняют.
— Что?
— Ну как брифинг. Это базовое требование.
— Кто объясняет?
— Специальные люди. Они рассказывают о нюансах устройства. Иногда это бывают очень интересные и неочевидные вещи, о которых я мог не знать.
— Например?
— Про дизайн макбука. Я задаю вопросы тем людям, которые работают непосредственно в Apple, и получаю совсем другой уровень информации. Не всегда они могут ответить напрямую, но это ок.
Кстати, если мы отправляем ролик на согласование, то мы просим проверить только факты на точность — и все. Я к этому отношусь как к походу к врачу: ты приходишь к стоматологу, открываешь рот, он там что-то делает. Доволен результатом? Молодец. Не доволен? Потом можешь мне что-то предъявить, но уже работа сделана, извините.
Мы довольно часто говорим: «Ребят, мы лучше вас знаем, как работать с нашей аудиторией». Именно поэтому к нам приходят и доверяют. Мы себе авторитетом заработали право не доказывать никому ничего.
Любая компания — Samsung, Microsoft или Apple — понимает, что я не конченый идиот. Я не возьму айфон и не побегу с ним, крича, голый по Красной площади, какое это плохое устройство. Они ожидают уровень профессионализма, который мы можем им дать. Вот наша простая формула успеха. Поэтому все бренды к нам приходят не по одному и не по два раза. Со всеми мы работаем успешно, долго и классно. Потому что я хороший, классный чувак.
