Фильмы про дружбу, которые помогут лучше разбираться в друзьях

C одной стороны, образов близких друзей в кино — миллион, с другой — фильмов о друзьях, помогающих понять симпатию и привязанность как самостоятельный феномен, сильно меньше, чем кажется. Хотя каждый герой диснеевского мультфильма или блокбастера традиционно снабжен другом или группой поддержки, что помогает ему разбить врага под общие шутки. Зачастую это стереотипная дружба — за ней увлекательно наблюдать, но в ней нечего анализировать. В истории на миллион долларов проще представить абстрактного друга на всю жизнь, который помогает выбраться из гипотетической тюрьмы и достучаться до небес, чем объяснить, почему обывательские отношения перестали доставлять радость, а номер когда-то близкого друга хочется набрать все реже. У дружбы бывают такие же моменты первичной неразлучности, спада и отчуждения, как и у любовных отношений, но в кино эти перипетии предпочитают прятать за более продаваемыми конфликтными линиями романтических фильмов и родительских связей.

В любовной истории друг — часто вспомогательный персонаж, занавеска, ограждающая романтическую жизнь от хаоса окружающего мира, точка сцепки простого человека с могущественным разнообразием вокруг. После уединенной семейной жизни и появления детей друзья часто и вовсе исчезают с радаров из большинства сценариев, оставаясь маловажным обстоятельством вроде погодных условий. Все, кроме мужа, жены и детей, — пустяки, главное — это семья, и парад похожих друг на друга подружек невесты, друзей жениха и говорливых коллег на работе только подтверждает обидное представление, что друзья — дело ранней молодости. В фильмах о юношестве друзья также нередко буфер между родителями и детьми, громоотвод и отдушина для подрастающего человека. Первый друг появляется часто раньше, чем первая любовь, но уже в фильмах о пубертате, когда в дело вступает флирт и заинтересованность в потенциальном партнере, друзья часто оказываются побоку.

Мы выбрали те фильмы, где психология и динамика дружеских отношений находятся в центре сюжета, а главные герои раскрываются через приятелей, единомышленников и соперников. Конечно, мы помним про дружбу в «Назад в будущее», «Звездных войнах» и «Властелине Колец», но останемся в мирах, приближенных к реальной жизни.

Для ребенка или подростка лучший друг и компания — первое живое сообщество, с которым получается себя соотнести, не находясь внутри семьи с правилами, придуманными взрослыми. Такие союзы детей против родителей часто являются токсичными, что бросается в глаза со стороны, но редко анализируется друзьями между собой. Подружки-мизантропки из «Призрачного мира» строят свою жизнь на оппозиции большинству. Действительно, выживать в американском городке проще, не считая себя частью культуры дайнеров, выпускных и чирлидерш, однако реальный нонконформизм и смелость идут куда дальше развешивания обидных ярлыков на отсталых одноклассников.

Похожая история ядовитого союза видна и в «Смертельном влечении» или в «Дрянных девчонках» — в обоих фильмах покорные главные героини сначала включаются в игру доминирующей девичьей клики, а потом переосмысляют школьную иерархию и себя, выбирая поступок в собственных интересах, а не подлаивание правящей стае. Дружба, доходящая до полной потери идентичности, описывается в «Небесных созданиях» Питера Джексона: юная Кейт Уинслет играет одну из двух лучших подруг, ополчившихся на родителей за то, что они решили разрушить их союз на грани дружеской привязанности и любви.

Мамблкорный по своей сути фильм «Кафе «Донс Плам» примечателен малоизвестными ролями Леонардо Ди Каприо и Тоби Магуайра в компании ровесников. Все они проводят дни и вечера в затрапезной забегаловке на отшибе, болтая обо всем подряд, но главное — отыгрывая шаблонные подростковые альфа- и бета-роли. Что важно, у каждого героя помимо официального имиджа за общим столом есть секретный: каждый по очереди произносит перед зеркалом в туалете монолог о том, что его по-настоящему волнует. Так через будничное общение проступают общие комплексы и тревоги, о которых не принято говорить вслух в большой компании — о буллинге, жажде уважения и страхе быть отвергнутым. Ди Каприо и Магуайр до сих пор борются с создателями фильма за его запрет и совершенно зря: здесь оба выглядят не золотыми мальчиками, а похожими на всех тинейджеров бездельниками с Голливудского бульвара.

«Либерти-Хайтс» Барри Левинсона рассказывает о дружбе трех еврейских подростков в страшные времена, когда в Штатах знак «Ниггерам, евреям и собакам вход воспрещен» были приметой одноэтажной жизни. Дружеские приключения пронизаны конфликтом за идентичность, а добрососедские отношения держатся на волоске: родители в плавильном котле ни при каких условиях не готовы к межрасовым парам и шуткам про Гитлера.

В классическом «Клубе «Завтрак» развивается дружба с виду не похожих друг на друга типичных школьников, которые, сами того не зная, проводят сеанс групповой терапии в школьной библиотеке, выясняя, что они раздражают друг друга куда меньше, чем авторитарные, лицемерные и несчастливые родители. Хьюз не делает главных героев лучшими друзьями — они слишком отличаются, чтобы по-настоящему сблизиться за половину дня, но они уже услышали друг друга и со многим согласились.

Игрушечный бунт детей против родителей в «Королевстве полной луны» вырастает во взрослый и куда более реалистичный сюжет побега в лес от семейных правил в «Королях лета»: трое мальчиков, решивших построить рай в шалаше, настроены куда серьезнее своих младших прототипов Уэса Андерсона — на титрах мы видим, как уединенный дом в лесу становится все-таки обитаем самым противоречивым из героев.

Судьбу «Девственниц-самоубийц», живущих в ситуации постоянного родительского контроля, наследуют сестры из турецкой молодежной драмы «Мустанг». В обоих случаях сестринство и крепость поддержки проверяются вызовом взрослых, но если героини Копполы — консервативное исключение из общих правил, то сестры из «Мустанга» вписаны в многовековую традицию, которая сильнее них. Начиная с переходного возраста, девочка в деревенском мусульманском сообществе обычно перестает играть с противоположным полом и постепенно готовится к замужеству, часто спланированному родителями.

Отдельная каста фильмов о дружбе — любая подростковая история отношений, вписанная в музыкальный контекст: музыка здесь невидимый друг и соратник в борьбе за свое я и самый простой способ опознать своих в мещанском большинстве. Будут ли это панк-девчонки из «Мы лучшие!», одногруппники в «Синг-стрит», укурки и меломаны в «Сбитые с толку» или главный герой с его звездными спутниками в «Почти знаменит», мы увидим типичный сценарий второй половины XX века: неоперившийся человек ищет ключ к пониманию мира через великие пластинки рука об руку с другими восприимчивыми, целеустремленными ровесниками, которыми хочется быстро жить и чем-то запомниться миру.

«Я, Эрл и умирающая девушка» описывает первое столкновение ленивого и не особенно эмпатичного подростка со смертью: в обычной жизни больше всего главному герою нравится делать дурацкие любительские фильмы с лучшим другом Эрлом, но родители навязывают ему идею — подружиться с соседской девочкой, больной раком. Режиссер Альфонсо Гомес-Рехон, отвечающий в том числе за «Американскую историю ужасов», избегает капканов «Виноваты звезды» и объясняет, что искренний интерес и юмор спасительнее сострадания, а настоящую близость не испортит отсутствие обещания «мы будем вместе вечно» — особенно когда все понимают, что дать его невозможно.

Среди трагических («До свидания, дети» Луи Маля и «Мальчик в полосатой пижаме» Марка Хермана), детективных («Останься со мной» Роба Райнера) и номадических («Джинджер и Роза» Салли Поттер) фильмов выделяется отдельная каста иллюзорно беззаботных фильмов о подростковой дружбе. Им по силам выжать слезу без драматических дилемм, так как они пронизаны сентиментальностью свежего и теплого чувства — ранней влюбленности в близкого друга, который одновременно и кореш, и собственное отражение, и самый раздражающий человек на свете. Именно эта гремучая смесь взаимоисключающих чувств делает такими подлинными отношения лучших друзей в «SuperПерцах» Грега Моттолы — что уж там, одного из величайших фильмов о школьной дружбе нипочему, где отличник и троечник проживают лето перед колледжем, мечтая завалить девчонок и еще не осознавая, как будут друг по другу скучать. У этой дружбы нет конкретных причин, а общие шутки и тысячи проведенных часов важнее сходства характеров — типичные свойства школьной дружбы с ограниченным сроком годности разбирает на примере толстяка без тормозов и его деликатного скромного постоянного компаньона.

Синдром постколледжа (в колледж ходят не во всех странах, а страдают на разных языках совершенно одинаково) имеет еще одно расхожее название — кризис четверти жизни. Считается, что с 20 до 25 лет молодой человек наощупь выбирает, чем будет заниматься в жизни, первый раз сильно обжигается в отношениях, учится материальной независимости и параллельно выставляет приоритеты на будущее — в стрессовый момент же просто теряет время в компании самых комфортных ему людей. Друзья еще не заняли почетное третье место после семьи и карьеры и помогают сориентироваться в сегодняшнем дне.

«Последний киносеанс» и «Американские граффити» — фильмы одного временного периода и поколения режиссеров, где Джордж Лукас и Питер Богданович вспоминают свое взросление в конце 1950-х. Переход из юности к молодости незаметен, когда ты обитатель маленького городка, но именно ежедневный круг общения намекает на то, получится ли у героя вырваться из тесного мира и каким он видит себя дальше.

Фильмография Уита Стиллмана («Золотая молодежь», «Барселона», «Последние дни диско», «Девицы в беде») рассказывает на разный лад об уязвимом возрасте, когда подсказки ждешь от более богатых или успешных сверстников, пудря им мозги, проводишь время в странствиях, охотишься за пассией в приятной компании или спасаешься от уныния на кампусе. Вспоминая собственные приключения на кампусе, Ричард Линклейтер снимает «Каждому свое» — ностальгический фильм о юношеской жизни в колледже в 1980-е, где членство в спортивной команде, комплименты вслед красоткам, первые свидания и пивные вечера с балаболами — привычный узор молодой жизни, в которой мужчины, не осознавая этого, расставляют свои приоритеты: эго, успехи, быть всеобщим любимчиком, плыть по течению и ждать, куда оно занесет.

Ранее Барри Левинсон наглядно покажет, как будут расставляться приоритеты в «Закусочной», где дружба предстанет под микроскопом во время самого обычного ужина в типичной американской забегаловке. Разговорная, неторопливая и остроумная «Закусочная» сделана очень скромными средствами и напоминает по компактности уже упомянутый «Донс Плам», только вместо уязвимых подростков здесь уже набравшие вес молодые взрослые мужчины из 1950-х, оперирующие ложными представлениями о том, как надо выбирать жену, добиваться успеха и чувствовать себя нужным.

Просто устроенная «Закусочная» дала дорогу нескольким другим выдающимся фильмам о поиске себя через друзей: символами начала 1990-х стали «Реальность кусается» Бена Стиллера и «Бей и кричи» в продюсерстве Ноя Баумбаха. Оба фильма — о молодых ребятах, которые считают себя лучше окружающей жизни: они или бездельничают, или ходят на не самую интересную работу, или вынашивают проекты, которые им не по силам поднять. Прокрастинация, самоуверенность, разочарование и созависимость — ключевые теги этих фильмов, показывающих тех самых нонконформистов 1990-х, которых называют загадочным поколением Икс в книге Коупленда. Если вы не видели афроамериканскую версию этой истории — срочно спешите посмотреть знаковый для своего времени «Парни Южного централа» и «Делай как надо!»: аналогичные дилеммы продаются здесь под саундтрек из Бруклина и сленг афроамериканского комьюнити.

«Парк культуры и отдыха» — еще один фильм о превращении ребенка в молодого взрослого: герой Джесси Айзенберга после школы устраивается работать на маленькую должность в местную достопримечательность — типичный парк развлечений, где знакомится с отличной девушкой и будущими приятелями, с которыми вместе проведет это лето. Слава богу, в конце фильма главного героя не делают полностью определившимся, но видим человека с потенциалом, который учится выстраивать связи с друзьями и искать свое предназначение.

Похожее движение двух лучших друзей — в центре сюжета «Умницы Уилла Хантинга», открывшего миру драматические таланты Мэтта Деймона и Бена Аффлека, между которыми скрыто центральное противоречие: соглашаться на меньшее или идти до конца, даже когда страшно. Главный герой, обладающий исключительными математическими способностями, предпочитает тратить время на общение с нетребовательными людьми, что приводит его к условному сроку и в кабинет терапевта, где, разбираясь с ужасной самооценкой, он учится принимать решения себе на пользу.

Пограничным дружески-любовным связям было посвящено много фильмов в нашей подборке про отношения в паре, но особенно стоят упомянуть, наверное, самый известный из поздних фильмов Бертолуччи «Мечтатели». Вспоминающий 1960-е, этот фильм о невозможности разделить в молодости сразу несколько типов отношений: дружеские, романтические, сексуальные и интеллектуальные. Влюбленность в чувство юмора друзей мягко перерастает в физическое влечение, а совместный досуг из псевдоинтеллектуальных разговоров — в симбиоз с заманчивыми, но совершенно далекими людьми. Бездна воспитания и восприятия возьмет верх над героем Майкла Питта — и приключения в Париже 1968 года останутся лишь галочкой в биографии: портрет случайного человека на фоне не его истории.

Актер «Мечтателей» Луи Гаррель снимет режиссерский дебют с подходящим названием «Друзья» о любовном треугольнике, наследующий в чем-то «Мечтателям» (там есть ироничная сцена съемок студенческого восстания 1968 года), а в чем-то «Жюлю и Джиму», только теперь повествование переносится в не самые центральные районы Парижа, а главные герои — охранник-поэт, заключенная восточного происхождения с условным сроком и неудачливый актер массовки. «Друзья» — фильм не столько о конкуренции за одну и ту же девушку, сколько попытка объединить в личных отношениях три удаленных друг от друга мира, в которых при этом спрятана бездна вдохновения и возможностей к любви.

Женское — обитель восторженных иллюзий, а мужское — среда конкуренции и шуток о сексуальных подвигах: десятки фильмов, эксплуатирующих такой взгляд на женскую и мужскую дружбу, анализировать скучно. Когда Педро Альмодовар будет снимать серию о своих женщинах на грани нервного срыва («Пепи, Люси и Бом и остальные девушки», «Что я сделала, чтобы заслужить это?», «Кика», «Женщины на грани нервного срыва», «Все о моей матери»), то возьмет в оборот стереотипы из все еще реакционного телевидения, повествовательный стиль желтой прессы и любовь к гротеску латиноамериканских сериалов. Его дружба будет верещать, но останется верна идеалам сестринства и воплотит идеи южного темперамента о том, что друзья и подруги, как и семья, являются нашей вечной ценностью и источником беспокойств и неврозов.

Американские девичьи комедии 1980-х и 1990-х ответят на волну эмансипации гипертрофированными образами готовых оторваться девчонок, которые не собираются приносить дружбу в жертву свежим отношениям. Роми и Мишель (из «Роми и Мишель на встрече выпускников») приедут на встречу выпускников, чтобы утереть нос старым конкурентам и что-то себе доказать, героини «Мистической пиццы» рука об руку будут искать для себя счастье в большом городе, работая в проходной пиццерии Коннектикута, а Сара Джессика Паркер вместе с Хелен Хант устроит дни непослушания в закрытой женской школе. Для всех этих героинь, несмотря на их шаржированные черты, дружба — не роскошь, а средство выживания. В ответ на волну бадди-комедий про мужское чувство плеча Ридли Скотт снимает «Тельму и Луизу» — фильм, который заполнится финальным полетом на голубом «форде» над каньоном, но главное — энергией, с которой лучшая подруга вытаскивает другую из недостойной жизни, полной неуважения и жестокости.

Держа в голове лучшие дружеские истории преодоления, современная звезда независимого кино Грета Гервиг пишет с режиссером Ноем Баумбахом сценарий двух наследующих друг другу историй — «Милую Фрэнсис» и «Госпожу Америку». В обоих случаях романтической линии в фильме почти нет, а главное место в сценарии занимают отношения двух девушек. В «Милой Фрэнсис» это лучшие подруги, живущие в чем-то наподобие бостонского брака и принимающие жизненные решения на основе мнения друг друга. Когда более зрелая Софи решается на сепарацию, Фрэнсис чувствует себя брошенной и учится выживать в Нью-Йорке одна, что для нее невероятно трудно: подруга была для нее не только единомышленником, но и костылем. «Госпожа Америка» — история отношений студентки престижного колледжа и ее будущей сводной сестры без образования: та привыкла крутиться как белка в колесе, не любит брать на себя лишнюю ответственность и провела большую часть жизни, занимаясь саморекламой. Ожидание подсказок от старшей подруги сменяется разочарованием: Баумбах и Гервиг плавно подводят зрителей к тому, что в близких друзьях нас часто раздражают те вещи, в которых мы не договорились сами с собой.

Бадди-муви имеет не только свои каноны, но и свои минусы: переживаемые мужчинами приключения часто отрезают их от реальной жизни, работы, семейной ситуации и демонстрируют идиллический рецепт решения всех трудностей за одну ночь/неделю/месяц, что увлекательно, но совсем нереалистично. Создатели бадди-комедии «Люблю тебя, чувак» как раз касаются беспощадной реальности: невозможности завести близкого друга после тридцати. Главный герой, делая предложение девушке, понимает, что у него нет шафера на свадьбе да и вообще ни одного по-настоящему близкого человека одного с ним пола. Коллеги по работе — просто абстрактные контакты, бойфренды подруг его девушки — подозрительные и неуравновешенные типы, познакомиться с молодым и интересным мужчиной для дружбы в современном мегаполисе просто негде. Найденный случайный приятель превращается в близкого друга, и жадность, с которой оба набрасываются друг на друга, играют в гараже и гуляют на пляже, опровергает несправедливое клише о том, что болтать ни о чем и душевно проводить время нужно только девушкам, а парням хватает пива и футбола.

Инди-комедия «Сладкая парочка» (как и «Тусовщики» Дага Лаймана двадцатью годами ранее) рассказывает, как друг выходит на первый план, когда тебя покидает девушка: многие лучшие друзья не могут дождаться дня, когда их старый знакомый будет свободен, независим от чужого мнения и легок на подъем. Комедия «И смех, и грех» с Марком Дюплассом рассказывает о переходе гетеросексуальной дружбы к гомосексуальному опыту: двое близких друзей решаются на пари и оставшееся в фильме время проведут в неловкости, думая о том, зачем им быть ближе, чем они и так уже есть. Наконец, дуэт Джозефа Гордон-Левитта и Сета Рогена в «50/50» вместе справляется с онкологическим диагнозом одного из них: помимо отрицания, гнева, торга и далее по списку авторы объясняют, что должно и не должно быть сказано, когда на счету у друзей несколько месяцев, чтобы показать друг другу свои настоящие чувства. Признаваться в любви, плакать, причитать и беситься — нормально, если это твой друг и ты переживаешь за него, даже если в детстве тебя учили, что парни не плачут.

Острых углов в дружбе не избежать, особенно если вы меняетесь и переживаете кризисные ситуации вместе. Конфликты берутся от непроговоренных ожиданий или изменившихся взглядов на отношения, трудных сторонних обстоятельств или накопившихся в личных отношениях противоречий. И чаще всего это столкновение эго людей, находящихся на грани. Продолжая бергмановскую традицию «Персоны», Алекс Росс Перри в «Королеве Земли» помещает двух актрис — Элизабет Мосс и Кэтрин Уотерстон — в тихий особняк на берегу озера, куда одна из героинь приезжает зализать раны после смерти отца и расставания с бойфрендом. Одна подруга навещает другую за тем, что та никогда не сможет ей дать — и наблюдая флешбэки, мы выясняем, что это зеркальная ситуация: не похожие друг на друга ни в чем, кроме необъятной эгоцентричности, девушки выбирают сторону обесценивания, а не эмпатии, и уже второй раз их дружба ломается о два трудных характера. Та же сюжетная ситуация доведена до крайности в инди-хорроре «Всегда сияй», где удаленность и взаимное погружение героинь в проблемы друг друга отравляются многолетней конкуренцией: драма становится триллером незаметно для зрителей и самих персонажей.

Дружба пациенток (а на самом деле заключенных) психиатрической клиники в «Прерванной жизни» строится на их общих травмах и непредсказуемом сочетании историй болезни и темпераментов: девушки с диагнозами депрессии, тревожного расстройства, посттравматического синдрома и проблемами гнева живут рядом и учатся находить между собой общий язык. Быть полностью искренними между собой им мешают как выбранные роли, удобные для того, чтобы ничего не менять, так и серьезные диагнозы, за которыми порой трудно разглядеть неравнодушных и способных на сострадание девушек. Граница реальности, театральности и миража исследовалась не только французскими режиссерами-экспериментаторами («Банда четырех», «Селина и Жюли совсем заврались» Жака Риветта), но и заново оживает в современном сюрреалистическом кино наподобие «Человека — швейцарского ножа», где живой труп помогает главному герою пережить одиночество на необитаемом острове — а в более широком смысле избавляет от ужаса бесперспективного уединения.

Дружба с препятствиями почти всегда сопровождает союз ребенка и взрослого на пути к справедливости. В «Мальчике с велосипедом» братьев Дарденн сторонняя женщина заменяет еще не осиротевшему ребенку кровных родственников, которые должны заботиться о нем и внушать ему чувство самоценности и безопасности. «Охота на дикарей» Тайки Вайтити объясняет, как устроена дружба двоих независимых одиночек, не нуждающихся в советах и опеке со стороны, — малолетний преступник и его случайный опекун, годящийся ему в дедушки, наводят шороху в новозеландских окрестностях: их пацанские и теплые отношения противоречат гиперопеке для галочки от социальных служб. Дружба с препятствиями объединяет и людей в тупике, между которыми формально нет ничего общего. Главный герой «Второй жизни Уве» на грани самоубийства начинает думать об окружающем мире, когда сталкивается с шумной семьей мусульманских иммигрантов по соседству и начинает общаться с женщиной гораздо моложе него — растерянной матерью двоих детей, которая не чувствует себя в Швеции дома. Герои драмы Кена Лоуча «Я, Дэниел Блэйк» тоже не чувствуют себя защищенными, хотя являются коренными жителями своей страны: режиссер показывает потребительское отношение государства к людям через судьбы выкинутых на обочину людей — пенсионера с проблемами со здоровьем и матери-одиночки, вынужденной выживать, а не жить, содержа своих детей. Поколенческие различия отходят на задний план, когда верх берет солидарность современных униженных и оскорбленных внутри общества, где очень трудно жить с поднятой головой.

Для гомосексуальной героини «Партнеров по жизни» испытанием становятся новости ее лучшей подруги о том, что она собирается съезжаться и выходит замуж за недавно встреченного кавалера. Прожив много лет не разлей вода, брошенная подруга теперь чувствует себя одновременно одинокой и собственницей с несправедливыми притязаниями, попутно выясняя, сколько в ее чувствах к лучшей подруге дружбы и привязанности, а сколько — подавленной влюбленности. Схожие трудности после смерти любимого человека переживает профессор из драмы «Одинокий мужчина» Тома Форда, делящий свои печали с роскошной, одинокой и тоже тоскующей без любви (или хотя бы ее призрачной возможности) лучшей подругой.

Более традиционная драматургия «Вики Кристины Барселоны» обостряет противоречия двух подруг до одного насыщенного лета и тяжелой влюбленности в одного и того же человека. Очаровавшись свободным южным европейским городом, обе утопают в разных иллюзиях о том, как сойти с протоптанной дорожки и отпустить себя в незнакомом месте — для одной это внезапная счастливая полусемейная жизнь с безумным художником и написание стихов, для другой — влюбленность в этого же самого художника параллельно с нервным планированием свадьбы с занудой-карьеристом. «Вики Кристина Барселона» объясняет, как культурная экзальтация берет верх над разницами темпераментов и почему между туризмом и эмиграцией даже для таких привилегированных граждан мира, как американцы, — гигантская разница.

Воссоединение старых друзей почти всегда сопровождает ностальгию горечью за упущенное время и нереализованные желания. «Мужья» Джона Кассаветеса показывают, как раздавленные смертью близкого друга мужчины средних лет отправляются в загул подальше от жен, детей и работы, чтобы напиться, поболтать со случайными женщинами, поспорить на баскетбольной площадке — а все ради того, чтобы ощутить, что за эти годы им есть что сказать друг другу, а ежедневные заботы еще не вытрясли из них душу. Терапевтическая драма «Мой ужин с Андре» Луи Маля построена исключительно вокруг разговора за столом двух старых приятелей, которые пытаются найти точки соприкосновения, как это часто бывает после очень длительного расставания. Расхождения имеют не меньшее значение, чем единение мнений: за столом два героя актер-драматург и режиссер в творческом кризисе обсуждают компромиссы и принципы — тесный, простой фильм, по скромности средств напоминающий телеспектакль, при этом показывает интимность разговора, в котором хочется найти ответы на мучительные вопросы своих неудач.

Конфликт «было — стало» находится в центре еще двух очень популярных американских историй: дружбы четырех девушек в «Сейчас и тогда» и «Большое разочарование», где, как и в «Мужьях», ранняя смерть общего друга после суицида приводит в один дом его старых друзей. Происходящие здесь разговоры во многом будут продолжены в «Возвращении семерки из Сикокуса», «Закате Американской империи» и «Маленьких секретах», где герои будут искать баланс между многолетним притяжением, банальным враньем и желанием сохранить видимость здоровых отношений. По настроению им противоречит итальянский взгляд на вещи: помимо «Молодости» Паоло Соррентино хочется вспомнить «Мы так любили друг друга» — не самый часто фигурирующий сейчас (а зря) фильм Этторе Сколы о том, как жить в малозначительном настоящем, когда на твоем счету — великое прошлое. В нем борцы итальянского Сопротивления вспоминают себя в юности и проводят параллели со своим негероическим настоящим, пытаясь угадать контуры бывших себя.

Путешествие с друзьями прошлого усугубляет несовпадение позиций невозможностью скрыться друг от друга и отправиться своей дорогой. Трилогия «Путешествие» со Стивом Куганом и Робом Брайдоном («Путешествие», «Поездка в Италию», «Путешествие в Испанию») рассказывает историю того, как давно потерявшие контакт и не очень близкие коллеги и соперники отправляются в кулинарную поездку по ресторанам (Англия, Тоскана, Испания) для составления гида. Их конкурентные отношения, желание перещеголять друг друга в жизненных успехах и таланте (один добился сильно больше другого в работе, но у второго хотя бы есть семья) — сатирическое изображение современных приятелей, зацикленных на соотнесении себя с золотым стандартом успеха.