В первом сезоне «Медведь» притворялся производственной драмой про захудалый стритфуд-ресторан, но на деле оказывался психологическим хоррором про самое адское место работы на земле и худшие человеческие черты, проявляющиеся под стрессом: агрессию, спесь, мелочность.
Во втором сезоне «Медведь» делал вид, что рассказывает вдохновляющую притчу о строительстве совместного бизнеса бандой аутсайдеров, но в кульминационной серии сбрасывал личину и оказывался токсичнейшей семейной мелодрамой о том, что детские травмы просто так никому не преодолеть.
Третий сезон «Медведь» начинается с серии-рекапа, нагло переписывающей эту историю. В бесконечно длинном монтаже флешбэков под меланхоличный эмбиент, напоминающий бесплатную стоковую музыку с ютуба, Карми (Джереми Аллен Уайт) получает вдохновляющие уроки от вымышленных (Оливия Колман, Уилл Полтер) и реальных шеф-поваров (удостоенного трех мишленовских звезд Рене Редзепи из Noma, обладателя двух звезд Даниеля Булю).
В принципе, дропать сериал можно прямо с этого места. Во-первых, этот пошлый монтаж полностью лишен подтекста и второго жанрового дна, за которые мы полюбили сериал: если бы его смотрели ради банального фуд-порно, он бы не стал таким хитомПервый сезон «Медведя» завоевал десять премий «Эмми». Номинации на премию «Эмми-2024», на которой второй сезон рискует получить еще больше призов, объявят 17 июля 2024 года.. Во-вторых, по любым редакторским стандартам такой монтаж, не сообщающий ровным счетом ничего нового о герое, достоин разве что трех минут на старте сезона, но никак не тридцати семи. Дальше только хуже: ничего нового о героях не сообщает ни одна из десяти свежих серий.
Черепаший темп повествования и эпидемия флешбэков — два убийцы сезона. Целая серия бесполезных пререканий уходит на то, чтобы герои на титрах начали работать. Другой эпизод целиком посвящен предыстории Тины (Лайза Колон-Зайяс), из которого мы узнаем следующие сенсации: у нее есть муж, она ходила на собеседования в поисках работы, и Майки (Джон Бернтал) нанял ее буквально с улицы после душевного диалога. Эта лайт-версия «В погоне за счастьем» смотрится интересней некоторых совсем бессюжетных серий, но, как ни крути, такая предыстория второстепенного персонажа спокойно уложилась бы в пятиминутный пролог к обычной серии, а в качестве самостоятельного получаса смотрится до боли банально.
Ближе к концу сезона даже шуточные зрительские предположения: «Нэт уже второй сезон ходит беременная, ждем бутылочную серию в роддоме!» — начинают сбываться. Зрителям предлагается провести сорок минут в палате с Эбби Эллиотт и Джейми Ли Кертис — их скучный сентиментально-токсичный диалог портит впечатления от появления Кертис в прошлом сезоне и был бы достоин выхода разве что в виде бонусного подкаста. Наконец, высосанные из пальца, никак не заканчивающиеся сцены с несмешно бодающимися братьями Фак (нового брата играет Джон Сина, будто сбежавший из скетч-пародии на «Медведя») и Ричи (Эбон Мосс-Бахрах), знакомящимся с женихом бывшей (Джош Хартнетт), доводят бессодержательность сезона совсем уж до абсурдной степени.
Что же пошло не так? Причина лежит на поверхности: не секрет, что шоураннер Кристофер Сторер написал и поставил третий и четвертый сезоны одновременно, не нарушая при этом привычного расписания (серии третий год подряд выходят в конце июня). Придумать достаточно свежих идей для десяти серий за те шесть месяцев, которые остаются для написания сценария между съемками, — задача уже непростаяДля сравнения: по полгода и больше уходило на написание каждого сезона «Наследников», в сценарной комнате работало около десятка сценаристов. Сторер все еще пишет большую часть серий «Медведя» самостоятельно.. Придумать идеи для двух десятков серий — задача почти невыполнимая. Справедливости ради, таланта, стиля и вкуса (в первую очередь в альтернативном роке) у Сторера вполне должно хватить, чтобы сильный шестичасовой сезон механически растянуть на двенадцать часов (скажем, у Дэвида Линча это получилось). Катастрофой, которая войдет в историю телевидения, третий сезон «Медведя» делает тот факт, что даже на пять серий сильного материала в нем едва ли наскребется.
В этих сериях лишь время от времени просматриваются умеренно драматичные сюжетные линии. Подпишет ли Сидни (Айо Эдебири) контракт, о котором еще недавно могла только мечтать, получив другой оффер на стороне? Будут ли все рецензии на ресторан ослепительно положительными или найдется и скептический взгляд? Пожалуй, несколько серий на такой интриге и могли бы продержаться, если бы Сторер не превращал в псевдокульминацию откровенно второстепенные линии вроде родов Нэт или закрытия ресторана героини Оливии Колман. Последнему фоновому событию внезапно посвящена целая финальная серия, почти полностью состоящая из импровизированных полудокументальных диалогов селебрити-поваров. Даже десятиминутное подметание пола от Линча было содержательнее.
Следующий сезон мы, конечно, все-таки посмотрим: уж слишком сильно мы привязались к этим героям за три года. Но надеемся, что у Кристофера Сторера хватит сил и храбрости, чтобы пересобрать развалившийся сериал так же, как пересобрал развалившуюся закусочную Карми. Теперь именно это — самый любопытный подтекст всей истории.
Никиты Лаврецкого
Смотреть на
Hulu (недоступен в России)
