Специалистка по нейробиологии Айрис (Джулия Голдани Теллес), бросив карьеру в науке, академическую степень, сестру и отца с ранним Альцгеймером, переезжает в Лондон ради места в компании, изучающей тонкости человеческих интеракций и нестандартные методы обработки информации. На вступительном митапе для новичков идеолог стартапа (как обычно, вундеркинд, миллиардер и тот еще прощелыга) пафосно формулирует базовые принципы команды: постоянно находиться в поиске энигмы и прыгать выше головы. Вот Айрис и прыгает, но сразу через две, попутно выезжая на вызовы к обеспеченным клиентам в качестве элитной девушки по требованию.
Для начала есть смысл отметить все кадровые перестановки проекта. Последний сегмент сменил ключевых авторов: пост Лоджа Керригана и Эми Сеймец (режиссеров, продюсеров и сценаристов первых выпусков) приняла немка Аня Марквардт, поставившая все десять эпизодов. Шоу все еще выходит под присмотром Стивена Содерберга (для справки — его одноименный фильм с Сашей Грей стал источником вдохновения для всего цикла), но его интонации в этот раз заметно поменялись: не то чтобы оно стало хуже или лучше, просто стало другим — больше имея в виду пенталогию «Черное зеркало», а не первую и вторую часть. Теперь здесь больше говорят о эмиссии электронов, корреляции и тегировании данных, 3D-визуализаторах и 2D-термопечати, чем об удовольствии и прелюдиях. Где‑то в первых сериях героиня в принципе сформулирует ключевую мысль всей новой «Девушки». «Я бы научила искусственный интеллект трахаться», — сверхуверенно заявила
она.
«Девушка» Сеймец и Керригана запомнилась зрелищем грозным — не сказать страшным. Ее холодные, раскованные и в чем‑то пугающие серии всегда балансировали на грани тревожности, порой срывающейся в паранойю, и зыбкости, иногда превращающейся в красивый расфокус. Лучший киноопыт первого сезона состоял как раз в намеренных пропусках и бесконечных зловещих коридорах отелей: именно на междометиях и на первый взгляд лишних умолчаниях позволялось видеть чуть больше настоящего. В те редкие моменты, когда камера поднималась выше кроваво-красных губ Райли Кио, в зрителя впивались ее глаза с вопросительной поволокой. И у него появлялось время задать себе откровенные вопросы: а зачем, собственно, я это смотрю? почему продолжаю? и что нового еще не знаю о себе?
Вдобавок это были еще и не самые комфортные часы на свете: Керриган и Сеймец на дистанции достигают какого‑то совершенства в съемках интерьерного секса, где, в лучших традициях оригинальной «Девушки по вызову», секса, в общем-то, и нет, зато в постельных сценах есть много фонового шума и чисто хоррорного гудения. Причем дуэт с запасом бьет в искусстве формализма даже самого Содерберга: в строгом и скрупулезно выстроенном мире Керригана и Сеймец люди спят в безжизненных отелях, обедают в пустых ресторанах, зашиваются на скотских работах и вышагивают в полутемных коридорах, словно на модном показе, постоянно лгут, всегда лицемерят. Все, что у них осталось, — секс, да и тот исключительно по вызову.
И, казалось бы, выбор Ани Марквардт автором новых серий — решение, близкое к идеальному. В своем дебютном фильме «Теряя контроль» она во многом предвосхитила кинематографическую хореографию сериала. Героиня ленты одновременно готовилась к диссертации и оказывала профессиональную близость, отличающуюся глубиной эмоциональных связей, — больше терапия в постели, чем временные личные отношения. По сути она заново учила мужчин понимать и принимать телесный контакт — впускать постороннего в личное пространство. Подчас для достижения результата приходилось подключать игривую песню The Strokes, так удачно совпадающую с содержанием картины.
В «Контроле» тоже можно потеряться в бесчисленных комнатах гостиниц и устать от марширования по мрачным холлам. По форме «Девушка» Марквардт очень сильно напоминает как ее кино, так и предыдущий, скажем так, канон «Девушек»: фирменные походки, эффектные позы в каком‑нибудь лифте, небоскребы, устремленные куда‑то ввысь, необъятные окна офисов, промышленные районы. Но стоит чуть подождать, и Айрис уже вовсю щеголяет знаниями: рассказывает, как стрептококк в детстве может нарушить некоторые процессы, приводящие к ОКР в зрелости; опровергает алгоритм нейронки корпоративного дата-саентиста, на пальцах объясняя суть зеркальных нейронов. То есть наконец-то к эскорту подошли, задействуя академический аппарат.
Но почему‑то дальше Марквардт заметно теряется в своем же тексте: амбициозный научный подход сводится к бесконечно разбросанным то тут, то там громким мыслям. В этом смысле третья «Девушка» — даже не «Разрабы» Алекса Гарленда: британец также запустил в свое детище кучу смелых концептов и оставил просто так, но в таком количестве, каким вряд ли может похвастаться какой‑нибудь другой материал.
И «Девушка по вызову-3» — все же не «Черное зеркало» лучшего образца, которое всегда выделялось убедительными и жуткими панчлайнами. Марквардт в какой‑то момент утрачивает даже эротический флер шоу, достигая если не фригидности, то бытовой монотонности: это уже и не работа, и не запретный интерес, просто так нужно. Постельные фрагменты то неожиданно откровенны, то крайне сдержаны, при этом есть одна поразительная сцена неоновой кинки-пати в смешанной реальности, где на основе анализа феромонов и слюны определяется процент успешной интимной связи. К слову, в нескольких эпизодах задействована и Александра Даддарио, которую многие так не смогли забыть после «Настоящего детектива».
Вместе с этим красной нитью проходит тема Альцгеймера, выражающая боль Айрис от встреч с увядающим отцом и личные страхи, так как ген передается наследственно. Плюс болезнь удобно метафизировать с обучающейся сетью: и там и там входящие и исходящие данные смешиваются, только в случае поражения мозга остается лишь реакция на внешний триггер.
Работодатель Айрис имеет дело с человеческими желаниями, девушка же проводит обучение на самом импульсивном уровне, сначала записывая своих партнеров на диктофон, а затем став медиумом чувств на корпоративные деньги внутри закрытой экспериментальной разработки.
Мотивы всех женщин трилогии никогда не были кристально ясны, но Айрис в этом плане превосходит их всех: эскорт для нее — не эмпауэрмент, он точно не доставляет ей по крайней мере видимого удовольствия. Она другая, и душа ее — те еще потемки. На встречах с мужчинами Айрис ведет себя как нейронная сеть в процессе обучения, с интересом заглядывая в глаза, будто сканируя: то горбит спину, выражая понимающее лицо, то, наоборот, выпирает грудь, вызывая желание.
Единственные сильные эмоции у Айрис случаются в отношениях с манерным государственником, человеком составным, трезво оценивающим все вокруг, включая завязавшийся роман на стороне. Однажды вместе с героиней он отправится в поход куда‑то в чащу леса, в свое личное убежище для особых случаев, спрятанное ото всех, — уединенный скандинавский домик из стекла на берегу озера. Там он сравнит Айрис с бабочкой Vanessa virginiensis, подчеркивая ее внутренние метаморфозы, и поведает о пути гусеницы, почему‑то ставшим для нее откровением. Мол, часть памяти жучка сохраняется при смене формы, а бабочка может узнавать запахи, которые что‑то значили для него, то есть память сохраняется даже при полном биологическом распаде.
Сериал вообще не стесняется таких пошловатых сравнений, зачастую прибегая к настольной философии. Чем ближе титры, тем четче здесь проговаривается соображение о том, что человек умирает только тогда, когда его перестает кто‑нибудь помнить. Так вот Айрис, окончательно разобравшись в себе, решает остаться в вечности, вложив всю себя
в интеллектуальные права частной разработки, окончательно превратившись в ту самую красивую бабочку.
Три сезона «Девушки по вызову»