— Что вас заинтересовало в жизнях сестер Бронте?
— Они родились в семье пастора Патрика Бронте, который получил приход в северном Йоркшире — крошечном английском городке с очень плохим климатом и санитарными условиями (потому смерти, чахотка — это все было неслучайно). Мать Бронте умирает, потом умирают еще две девочки — и остаются три сестры и брат.
К сожалению, Патрик, наделенный многими талантами, был наркоманом, спился и умер очень рано. А три сестры Бронте — каждая! — оставили след в литературе. Эмили Бронте, например, написавшая «Грозовой перевал», была еще и гениальным поэтом, уровня Эмили Дикинсон. Кстати, в Англии ее очень чтят как поэтессу. Энн оставила два романа — «Агнес Грей» и «Незнакомка из Уайлдфелл-Холла». А Шарлотта, которую все знают по «Джейн Эйр», написала еще великолепный роман «Городок». Так что семья абсолютно уникальная. Знаете, в Вестминстерском аббатстве, где висят доски в память об английских поэтах и писателях, в углу есть белая мраморная доска с надписью «С храбростью терпи». И это у меня срезонировало с чеховским «Умей нести свой крест и веруй. Я верую, и мне не так больно». Это же Нина Заречная, помните? Тут страшно много перекличек с Чеховым. Кстати, я выяснила, что когда он еще жил в Таганроге, то брал в библиотеке биографию сестер Бронте. Так что параллели не случайны.
— А почему ваша героиня — именно Шарлотта, а не Энн или Эмили?
— Было три важные причины. Первая — мне хотелось рассказать о ней правду. На русском языке появилось жизнеописание Шарлотты Бронте от Элизабет Гаскелл — «Жизнь Шарлотты Бронте», по которому принято восстанавливать ее образ. Но эта книга была написана сразу после смерти Шарлотты, то есть этот текст Гаскелл показывала и отцу Шарлотты, и мужу, и, конечно, все вещи, которые им не нравились, она вымарала. Во многом благодаря этой книге возник образ наглухо застегнутой викторианской страдалицы в черном платье, которая исповедует очень высокие идеалы и в жизни чуть ли не монашка. Но это было вовсе не так.
Вторая причина — это недооцененность романа «Городок». Нет ни одной экранизации, только телеверсия, которую даже невозможно найти в сети. А ведь этот роман по своим литературным достоинствам — самое сильное произведение Шарлотты.
А третьим импульсом послужил отрывок из романа Антонии Байетт «Обладать». Я очень люблю Байетт, она мой царь и бог. И вот я перечитываю «Обладать» и вдруг нахожу там фрагмент, описывающий первую встречу Шарлотты Бронте с морем. Это было в Скарборо, на скромном курорте, куда она вывезла свою сестру лечиться, где та умерла и похоронена. И вот Байетт описывает Шарлотту как исключительно романтическую героиню. Она описывает сильнейшие чувства, которые у нее вызвала встреча с морем. Меня это восхитило. И я подумала, что можно посмотреть на Шарлотту именно как на романтическую героиню, обуреваемую сильными страстями.
— Кстати, согласна, что сама Шарлотта — вполне себе литературный персонаж: жила в доме с окнами на кладбище, ее постоянно окружала смерть…
— Но она хотела жить. Она поехала в Брюссель, чтобы выучить французский язык и открыть собственную школу. Но там она страстно влюбилась в своего учителя. Конечно, этот роман не имел никакой перспективы, но разве влюбленные женщины думают об этом? На протяжении четырех лет она писала ему письма, из которых до нас дошло только четыре письма. Я перевела их с французского, и, знаете, они безумно трогательные. Шарлотта Бронте там очень похожа на нас с вами — женщин ХХI века. Потому что когда мы любим, то все делаемся немножко жалкими, беспомощными, слабыми. И она там вот такая.
— Я думала, в этих письмах будет что‑то интимное, компрометирующее ее, но в них все максимально целомудренно.
— Я думаю, жена [возлюбленного Шарлотты] Константина Эже, которая эти письма и сохранила, специально выбрала самые невинные.
— Почему она вообще сохранила любовные письма, написанные ее мужу?
— Мне кажется, она оставила их именно потому, что они имеют очень большую — помимо литературной — материальную ценность. Хотя, надо отдать должное детям четы Эже, они передали безвозмездно эти письма в Британскую библиотеку, где они хранятся до сих пор.
Впервые письма Шарлотты были обнародованы в 1913 году и произвели эффект разорвавшейся бомбы. Даже были возмущенные публикации: «Что вы показываете нам Шарлотту Бронте шлюхой?» Тем не менее эти письма были. Были и гораздо более откровенные письма, я в этом тоже не сомневаюсь. И были ответные письма, написанные Константином, но они все уничтожены. Чтобы понять эту любовную историю, нужно читать «Городок». Там многое реально — вплоть до опиумного опьянения, когда жена учителя подмешала опиум Люси Сноу. Мадам Зои Эже в момент решающего свидания Шарлотты и Константина действительно опоила Шарлотту.
— Вы полагаете, он любил ее?
— Конечно, Константин не побежал бы за ней в Англию, не бросил бы все — у него на тот момент уже было пятеро детей. Но у них действительно были романтические отношения. Я уверена, что на пустом месте такая страсть не могла бы возникнуть. Вы знаете, я там цитирую некоторых современников, которые говорят: «Он играл с ней, как кошка с мышкой. Он вытаскивал ее из норки, он влюблял ее в себя». Но самое главное — он способствовал тому, что она стала писателем.
Он шлифовал ее талант. Она писала ему многочисленные devoirs (домашние работы, сочинения. — Прим. ред.) — о Наполеоне, о Петре Пустыннике, о Гейне, о Гете. Он правил и говорил ей: «Шарлотта, ты должна писать, у тебя талант». И в общем, так и получилось. Это главная его заслуга. Она и полюбила его поэтому.
— Нет ли у вас ощущения, что если бы этой большой драмы в ее жизни не было, то она и не состоялась бы как писательница?
— Вы абсолютно правы, потому что, к сожалению, это такой жестокий закон: перенесенное страдание дает творческому человеку очень большие творческие силы. А сестры Бронте с детства были очень творческими, писали повести, в которых была вымышленная страна — Ангрия. Мелким каллиграфическим почерком писали, кстати, чтобы экономить бумагу. И то, что ей прививал Константин Эже, легло на благодатную почву.
— В книге вы упоминаете, что Шарлотта неплохо разбиралась в политике и прекрасно понимала, что происходит в обществе. Но ведь тогда женщины не особо интересовались политикой, собственно, у них практически не было прав. Как получилось, что вот эти девочки, родившиеся в английском захолустье, стали обладательницами таких прогрессивных взглядов?
— Одна из причин их прогрессивных взглядов — они не вышли замуж (Шарлотта Бронте вышла замуж только в 38 лет, менее чем за год до смерти. — Прим. ред.). Как ни странно, для того времени это было очень важно. Мэри Уолстонкрафт, которая прославилась своей книгой «В защиту прав женщин», написанной аж в 1792 году, писала, что женщина в Англии в браке не имеет никаких прав, она принадлежит мужу точно так же, как его лошадь или его задница. И дальше она пишет: «Если бы девочкам дали образование и если бы они могли прокормить себя сами, то они бы свернули горы». Но это возможно только вне брака. Брак женщину, конечно, в каком‑то смысле закабаляет и подрезает ей крылья.
Есть книга английского лорда, который так и назвал ее: «Разоблачение мифов о сестрах Бронте». В частности, у него я прочитала, что муж Шарлотты сжигал ее книги и письма, он запрещал ей переписываться с близкой подругой Эллен Насси и требовал, чтобы Насси сжигала в свою очередь все письма Шарлотты. Интересно, что Шарлотта не бунтовала. Она, может, потом стала бы бунтовать, но вот этот коротенький период своего брака она была покорной женой. Кстати, после замужества Шарлотта не написала больше ни строчки.
— Как думаете, почему она все-таки согласилась выйти замуж?
— Может, по-писательски Шарлотте хотелось получить какой‑то новый опыт. Никто из сестер в семье не был замужем. Отец был против этого брака, все были против. Она отказывала Артуру пять раз. Отец даже не повел ее под венец, его не было на свадьбе. Думаю, он что‑то предчувствовал. Но чем она руководствовалась, мы не знаем, можем только догадываться. Писем нет — письма она ему не писала никогда.
— Хотела бы еще спросить про обложку вашей книги, на которой в роли Шарлотты Бронте изображена актриса Яна Сексте. Как появилась эта задумка?
— Тут я с огромной благодарностью должна сказать о фотографе Владимире Клавихо-Телепневе, у которого была серия съемок, стилизованная под викторианскую эпоху. И когда мы с мужем увидели эту серию съемок, муж (Сергей Николаевич. — Прим. ред.) сказал: «Слушай, давай попросим актеров сняться в образах твоих героев». И вот актер Один Байрон из «Гоголь-центра» перевоплотился в Константина Эже, а замечательная Глафира Тарханова воплотила мадам Зоэ Эже. Сама Яна Сексте поразительно совпала с образом Шарлотты. Мы очень благодарны Обществу Бронте, которое нам предоставило фотографии из Музея Бронте, — и в то же время есть эта съемка, которая показывает, как могли бы выглядеть эти герои в одежде того времени, с лицами актеров, наших современников.
— Вы в книге неоднократно упоминаете, что Шарлотта была некрасивой. Красота в то время считалась главной добродетелью?
— Красота, к сожалению, во все времена считается очень важной характеристикой женщины. Это сейчас современный феминизм борется с этим. Откройте гламурный журнал: там модели абсолютно разные, и это нормально.
Даже Теккерей, который высоко ценил ее прозу, писал своей американской поклоннице: «У меня не сложились отношения с Шарлоттой Бронте. В этой маленькой женщине бушует яростный огонь, он изнутри выжигает ее сердце, которое не подходит мне. У нее была своя история и свое большое горе, что не отпускает ее и является плохим попутчиком». Сейчас мы бы его осудили.
Что‑то на сегодняшний день поменялось, с одной стороны, а с другой — когда я читаю высказывания Мэри Уолстонкрафт, я думаю о том, что в России до сих пор нет закона против домашнего насилия. Что в Польше взяли и запретили аборты. Это все происходит на наших глазах. Тут и феминисткам, и не феминисткам есть за что бороться.
Я обращаю внимание на ее некрасивость, потому что это был факт, — при этом посмотрите, как Константин Эже ею увлекся!
— Вы говорите о феминизме. Действительно, сегодня появляются прогрессивные тексты, которые осмысляют политповестку, гендер, роль женщины в обществе и на политической арене. А с другой стороны мы видим «50 оттенков серого», литературу о закабалении женщины, о том, как женщине продать себя получше. То есть это какие‑то два совершенно разных полюса, где в одном месте женщина — центр мира, а в другом мужчина — господин, а женщина вокруг него вращается. Почему такие запросы мы видим одновременно?
— Меня это тоже потрясает. Вот чем мне нравится современная фемповестка — она сейчас выступает не только за права женщин. Я делала интервью с Петрушевской и спросила ее: «Вы на стороне женщин или мужчин?» Она сказала: «Я на стороне детей». Она имела в виду, что она на стороне слабых, беззащитных.
Но рядом с этим… Вспоминаешь высказывание Мэри Уолстонкрафт, что в браке женщина — собственность мужчины, как его лошадь, и начинаешь понимать, что это никуда не исчезло. Но каждая женщина сама делает выбор. И, слава богу, у нас с вами и у современных женщин гораздо больше возможностей выбора, чем была у моих героинь, в викторианскую эпоху в частности. А дальше, как говорится в испанской пословице: «Бери что хочешь и плати за это».
Модератор встречи Екатерина Писарева — главный редактор книжного сервиса MyBook.