Партбалет

Накануне петербургского бенефиса Светлана Захарова — бывшая прима Мариинки, нынешнее лицо Большого театра и новоиспеченный депутат Государственной думы поговорила с «Афишей» о законах и гастролях

— Светлана, как получилось, что вы стали советником президента?

— Я не советник президента, я член Совета по культуре при Президенте Российской Федерации. Не знаю, как туда попала. Мне просто сообщили.

— То есть вас туда просто записали?

— Ну как и всех. Я об этом узнала из телевизора, а потом мне пришла телеграмма, что я являюсь членом Совета.

— Это накладывает на вас какие-то обязательства?

— Да нет, практически никаких. Просто при встрече я должна честно рассказать, что происходит. Это не работа.

— Вы считаете, что можете повлиять на решение какой-то проблемы, пользуясь тем, что вхожи в высокие кабинеты?

— Я понимаю, что в каждой стране проблемы культуры будут решаться в последнюю очередь. Сейчас, например, очень много внимания уделяется развитию детского спорта и практически нет внимания к детской культуре. Вот этот вопрос я поднимала на Совете. Все так заинтересовались: «Да, действительно, о культуре-то позабыли!»

— Вы всерьез собираетесь заниматься политикой и стать настоящим депутатом?

— Я баллотировалась в Госдуму в составе партии «Единая Россия».

— Но ведь это ж надо ходить на заседания!

— Слава богу, близко.

— И вам этого хочется?

— На заседания мне ходить не хочется, и я знаю, что больших вопросов не решу. Но что касается культуры, тут я буду биться. Вот недавно была встреча с президентом в Завидово, там было все правительство. Я высказывала мнение о некоторых законах, которые нас не устраивают. Несмотря на то что я просто балерина, все слушали с уважением.

— Закон, тот, по которому теперь в армию будут забирать мальчиков и из хореографических училищ?

— Об этом я забыла. Я говорила о законе «О тендерах». По нему, прежде чем пригласить какого-то режиссера или балетмейстера, мы должны провести конкурс и в рамках этого закона выбрать самого дешевого. То есть придет какой-то Иван Васильевич и скажет: «Я вам этот балет поставлю за два рубля». И мы должны взять этого Ивана Васильевича. Закон касается не только театров, конечно, но в культуре он неприемлем. А закон об армии, я думаю, еще подлежит обсуждению в Думе.

— Как же вы будете еще и этим заниматься, у вас же вон в прошлом сезоне 63 спектакля по всему миру? Наверное, вообще нет времени ни на что другое?

— Ну знаете, мне больше нравится, когда я постоянно занята, и лучше уставать от работы, чем от безделья. Иногда после спектакля бывает несколько дней, когда можно отдохнуть и ничего не делать, и я начинаю маяться.

— А отдыхаете как?

— Сплю ночью.

— Я имею в виду отпуск, я заметила, что вы никогда не загораете.

— Раз в год недели две у меня бывает отпуск, но я не загораю. Не люблю море, не люблю плавать. Я люблю пассивный отдых. В каком-нибудь закрытом комплексе, типа того, что по-русски называется санаторием, где очень мало людей. Я люблю горы, озеро. Я рано ложусь там, рано встаю.

— Это какая-нибудь Швейцария?

— Нет, Австрия. Но не пытайте, где именно, все равно не скажу!

— Хорошо, давайте про Петербург. После ухода из Мариинки вас приглашали станцевать в спектаклях театра?

— Да, я была там несколько раз. Танцевала «Баядерку». В прошлом году должна была танцевать «Дон Кихота» — меня приглашал Валерий Гергиев. Но это было на словах. Когда я вернулась из Японии, до спектакля оставалось несколько дней, никакой контракт мне не был предоставлен, и я решила, что, возможно, у театра изменились планы. А когда буквально за два дня до спектакля мне позвонил Махар Вазиев с вопросом «Света, ты где? Мы тебя ждем», я ответила: «Здравствуйте, уже не то время, когда я так работала — без контракта. Не приеду». Хотя я знала, что на этот спектакль билеты были в два раза дороже.

— Но сейчас вы будете выступать в Михайловском театре, который очень активно приглашает в свои спектакли звезд из Мариинки, Большого и других театров. Туда вас звали?

— Меня приглашал Фарух Рузиматов, но все даты совпадают либо со спектаклями в Большом, либо с какими-то гастролями. У меня уже все расписано.

— Кстати, вы единственная артистка в Большом театре, у которой есть расписание на весь сезон, как вам это удается?

— Из всех западных театров ангажементы приходят за полтора-два года. Например, у меня есть приглашения в Японию уже на 2009 год. Репертуар Ла Скала на 2008 год известен. Я все это компоную и, когда расписывают сезон в Большом, прихожу со своими датами к руководителю балета, чтобы не совпадало ничего.

— То есть у вас какие-то особые условия контракта, раз вы так можете прийти к руководству и выбрать удобное время?

— Когда я сюда переходила, я сразу сказала, что у меня много приглашений, я часто должна выступать за рубежом, и театру нужно идти мне навстречу. К этому нормально отнеслись. К тому же Алексей Ратманский сам много работал на Западе, он знает эту систему. Есть отдельные люди, которые, наверное, имеют право на такие условия.

— А как вы относитесь к тому, что практически официально являетесь лицом Большого балета?

— Я не думаю об этом. Приходится, конечно, открывать сезон, гастроли, это большая ответственность. Первый спектакль всегда тяжело танцевать. Да еще в последнее время мы приезжаем прямо накануне спектакля, в прошлом году мы так выступали в Лондоне, в «Колизеуме». Но это, скорее всего, из-за жадности импресарио, которые нас приглашают. Наверное, привезти на день раньше огромную труппу и оркестр, расселить всех — это большие убытки. Хотя, мне кажется, что своими двойниками (два спектакля в день) мы эти убытки покрываем. Тяжело, когда на чужую, незнакомую сцену выходишь без репетиций, а надо по полной программе показать все, что ты можешь. Но за нами Россия! Только это и спасает. И мы должны из любой ситуации выходить сухими из воды, чтобы все говорили: «Да, они лучшие!»