Ответы. Сэм Клебанов, прокатчик

Сэм Клебанов – глава кинокомпании «Кино без границ», прокатывающей и выпускающей арт-хаусные картины. Клебанов привез в Россию фильмы Такеши Китано, «Догму», «Покажи мне любовь» Лукаса Мудиссона, «Oldboy» Пак Чан Вука. Вторая его должность – ведущий телепередачи «Магия кино» на канале «Культура». 26 декабря Клебанов улетел отдыхать на Шри-Ланку и остался помогать жертвам цунами. Сейчас Клебанов вместе с другими добровольцами развозит по лагерям пострадавших лекарства и продукты.

– Где вы сейчас находитесь?   

– По-русски, кажется, этот город называется Галле. Едем из него в столицу – Коломбо. Мы обычно ночью ездим – нет пробок. Сейчас вообще лучше стало: дорогу расчистили. А когда был первый наш конвой, 120 километров от Коломбо, где наша база, до Галле ехали 7 часов. И кругом руины, горят костры. Покрышки горят. Такое впечатление, что едем по Хиросиме.

– Зачем жечь покрышки?

– Кажется, они пытаются таким образом инфекцию отогнать. В Средние века тоже жгли костры – чтобы чумой не заразиться. Но самое страшное – трупный запах. Ко всему привыкли, кроме него. В первые дни было невыносимо: жара за тридцать, пыль и этот запах разложения. Дорога петляет, то отходит от берега – и вроде бы нормальная жизнь: дома стоят, свет, потом возвращается к побережью – и кругом развалины, обломки стен, груды мусора. Рядом корабль лежит.

– А кто с вами?

– Мы втроем приехали отдохнуть: я, Саша Камионский и Яна Лернер. Саша – мой друг, мы еще вместе «Магию кино» делаем. Яна – дизайнер из Кельна, подруга Саши. Мы прилетели практически одновременно с цунами – 26 декабря в 9 утра – в Коломбо. Сначала даже не поняли, что произошло. И местные не поняли, сказали: сейчас все приберут на побережье – пойдете спокойно загорать. Только вечером все стало понятно. Потом увидели рядом с отелем объявление: здесь принимаются медикаменты для пострадавших. Говорим: что нужно делать? А нам в этом пункте: готовы ехать? Да, конечно, в любой момент.

– Что сейчас везете?

– Пустые возвращаемся. А возили лекарства, рис, карри, чечевицу, консервы, одна из коробок у нас была забита полностью женскими трусами. Воду возим – ее тяжелее всего таскать. Многие просят привезти побольше шлепанцев: люди остались без обуви, а кругом осколки. Еще с нами американская девушка Мишель – она приехала работать учительницей в школе три месяца назад. А сзади спит Майур – индус из Нью-Йорка. Он во время цунами спал, и его волной занесло в другой дом. Пришел в себя под водой, выломал окно и выплыл.

– А он что, отдыхал на Шри-Ланке?

– Да, турист. Мы на неделю еще останемся, а он – на два месяца. Сегодня нам показывал дом в деревне, где он спал во время цунами. Местные приносят ему кошелек – нашли на развалинах. И один парень говорит: у меня остались твои 10 тысяч рупий, я тебе должен. Понимаете? Люди, которые все потеряли, пытаются отдать ему 10 тысяч рупий – это 100 долларов! Майур говорит: ты что, оставь себе. Я к ланкийцам испытываю большое уважение. Недавно на дороге в два часа ночи выросли из руин пять местных парней. Проводили нас до своего лагеря – о нем вообще ничего не известно было. Буддийский монастырь, все валом спят на циновках на полу. И вот мы ходим и разносим продукты. Люди не вскакивают, не расталкивают друг друга – просто ждут, когда к ним подойдут. У нас было по пакету молока и по две пачки галет на каждую семью. Они показывают: моя семья, не моя семья. Подходим к одному, он говорит: нет, спасибо, нам уже дали. Со всех сторон сбегаются дети, и ты миллион раз должен ответить на вопрос «вот из ё нейм?».

– А про торговлю детьми – правда?

– При всей нашей симпатии – такое тоже есть. У нас тут одна знакомая, немка Сильвия, как раз ищет детей, оставшихся без родителей. Одна на джипе рассекает по побережью. Тут прилетели австрийцы – привезли целый самолет свежего хлеба, пирогов, апельсинов. Или вдруг появляются две такие модные дамочки – одна англичанка, другая из Гонконга. На собственные деньги накупили прививки от тифа и гепатита – контрабандой провезли в Шри-Ланку.

– Русских встречаете?

– Наши приятели одни сразу пошли в аптеку и купили медикаменты. У нас прямо за углом базы – большой отель «Коломбо Плаза», мы в нем и жили в первый день. Иногда туда заходим – что-то быстренько съесть. Вокруг – сплошная русская речь. Говорят о драгоценностях, достопримечательностях, сидят у бассейна, ходят в фитнес-клуб. И вот мы думаем: кругом русские, а нам нужна помощь – паковать лекарства, продукты. Всегда много работы. Может, они не знают ничего, может, нет информации? Мы повесили объявление на русском: нам нужна ваша помощь, звоните на мобильные. Знаете, сколько звонков было? За неделю – ноль. Я не понимаю, почему так. Знаете, Майур в московском понимании – модный такой парень, плейбой, в Нью-Йорке на Diesel и Levi’s работал. Я вот думаю, сколько московских модных клубных персонажей сделали бы то, что делает он? Мишель – красотка. Еще один наш друг, ланкиец Диланка, – преуспевающий яппи. Много ли московских красоток и яппи могли бы ходить по лагерям и раздавать рис? Они, конечно, пользуются здесь спреями против инфекции, но никто не знает, что там на самом деле происходит.

– Что ланкийцы сами говорят о цунами?

– К нам сегодня подошли двое ребят, братья, улыбаются: у нас был дом такой отличный. Полностью разрушен, но мы все живы, значит, снова все построим. Сейчас проезжаем большой буддийский храм у моста – наш водитель обязательно останавливается, убегает: там есть такая копилочка, куда он кидает монетку. Сейчас убежал вот опять. Еще сегодня подошел один человек и сказал: вот там у меня был дом. Погибли мама, папа, дочка и жена. Я потом ехал и думал: как с этим можно жить?