Дугаев о мире будущего Роботы вместо журналистов

Когда я прочитал в газете, что компьютерная программа теперь пишет спортивные новости лучше, чем спортивные журналисты, я удивился. Я-то ду­мал, что эти новости давно сочиняют роботы, а лю­ди сидят в редакциях только для того, чтобы придумывать остроумные заголовки: «Ждали Латвию — получили Данию», «Пилите, Шура, пилите», «Паршивлюк вернулся в общую группу». Но нет — оказывается, все эти бесконечные сводки про то, как X растянул голень, а Y забил пенальти, по-прежнему строчат живые люди.

Всех этих трудяг скоро лишит работы иллинойсский стартап Narrative Science, только в январе получивший первый раунд финансирования, а к апрелю выкативший искусственный интеллект, способный выдать о бейсбольном матче вменяемый текст из пяти строчек. Авторы предполагают, что мощный ум найдет применение в областях, где надо озвучивать данные, то есть переводить на английский цифры из финансовых сводок и прогнозы погоды. Я же думаю, что мы наблюдаем рассвет новой журналистики.

Ведь что может быть логичнее, чем писать но­вости — то есть словесные интерпретации объек­тивных фактов — с помощью роботов? Взять тот же спорт. Чтобы сочинять новости об играющих в мяч миллионерах, человек не нужен. Как и всякие описания событий, связанных со статистикой, они легко алгоритмизируются. Например, так: [Дата] + [Кто играл] + [Чем дело кончилось] + [Кто, когда и кому забил] + [Положение дел в турнирной таблице]. Иногда в конце можно приделать цитату из тренера, которую тоже легко генерировать автоматически.

Конечно, любой спортивный журналист возразит, что это дьявольское упрощение. Мол, где же человечинка? На форумах, где обсуждается спортивный робот, ветераны вспоминают трогательные в своей риторической бессмысленности тексты, написанные в 1956 году по случаю эпического столкновения давно распущенных команд на давно разрушенном стадионе.
Главный аргумент у ветеранов такой: машина может переводить на человеческий язык массивы данных, но не может добавить к ним эмоциональную составляющую, которая так необходима в спор­те. Но даже если представить, что новостям требуется эмоциональная составляющая, это нестрашно. Рано или поздно эмоциональные суждения тоже будут алгоритмизированы.

Вот кое-что из последних изысканий в этой области. Есть в английском такой вид юмора — говорить в ответ на какую-нибудь невинную ­фразу: «That’s what she said». Например: «Какой большой огурец!» — «Сказала она». Комический потенциал реализуется тем лучше, чем более со­мнительный каламбур получается из первоначальной фразы. Так вот, в Университете Вашингтона нашлись люди, которые проанализировали бешеное количество этих шуток (для них даже есть специальный сайт www.twssstories.com) и теперь могут c семидесятипроцентной вероятностью предсказать, смешно ли будет приделать эту «That’s what she said» к любому предложению на свете. При достаточном финансировании это направление через несколько лет приведет к ликвидации Comedy Club.

Надеюсь, что дальше наука пойдет по пути конвергенции: рано или поздно создатели ро­бота-журналиста купят билет из Иллинойса в Вашингтон и объединят усилия с исследова­телями машинного юмора. Ведь именно здесь лежит ключ к новым медиа: гигантским дата-центрам, где компьютеры-редакторы перево­дят на человеческий язык поступающую с компьютеров-репортеров информацию, добавляют к ним искрометные комментарии и отправляют в эфир — для специальных роботов-слушателей. Кстати, в альтернативной вселенной «Терминатора» SkyNet должен был осознать себя как личность 19 апреля. Вероятно, это уже произошло.