Осторожно, религия!
Два разговора с Олегом Куликом о выставке «Верю»
15.01.2007
— На пресс-конференции вы сказали, что верите в искусство. Значит ли это, что красота спасет мир?
— Я действительно так считаю. Но под красотой я подразумеваю не просто гармоничное для глаз расположение форм. Если идет дождь, то самый заурядный зонтик будет красивее самого шикарного купальника. Если ты идешь в туалет, то самое уместное и красивое — туалетная бумага, а не пирожное эклер. В моем понимании красота в большей степени имеет отношение к этике, чем к эстетике.
— Недавно в Сиднее была биеннале с похожим названием — «Вера»…
— Сидней — это выставка о религии. Мы к религии никакого отношения не имеем. Мы говорим о религиозности как о качестве, которое привносит художник своей любовью к этому миру, доверием, интересом ко всему, что происходит. Качество религиозности не требует догматов. Религиозность готова увидеть новое откровение, она ищет откровения. Не имеется в виду вера — имеется в виду сюжет размыкания себя навстречу друг другу. Проект «Верю» — начало формирования среды. И он продемонстрирует, что художники могут независимо ни от кого собраться и сделать проект, что у них есть воля и энергия. У нас есть ощущение, что мы некая среда — не тусовка, а профессиональная корпорация. Для художника очень важна оценка: он делает вещь, которая без оценки не существует, он делает не хлеб, произведение нельзя попробовать на вкус.
— А как отбирались произведения на выставку?
— По-разному. Хорошее искусство делается не потому что есть хорошие идеи, а потому что у тебя есть время и желание сделать произведение. Любая идея хорошая — важно, как это будет сделано. Хорошая работа — та, которая сделана с любовью. Она делается не ради денег, даже не для высокой идеи, а ради некоторого такого удовольствия, которое не имеет отношения к искусству по большому счету. Это и есть качество религиозности — сделано с любовью, сделано с душой.
— Могут ли возникнуть конфликты с церковью, на ваш взгляд?
— Вряд ли. Если кто-то хочет, то всегда можно найти причину, но мы, наоборот, делали проект абсолютного доверия. Художников волнуют те же вопросы, что и ортодоксального еврея или православного, католика или буддиста. Бог, или магическое, или волшебное — оно находится не где-то там, оно находится всегда рядом, в другом человеке. Другой человек, другой художник и есть эта религия.
21.01.2007
— Ну что, начнем?
— А вы, девушка, какой веры?
— Православной.
— А сколько вам лет?
— Двадцать два.
— О, такая молодая! А какой у вас румянец прелестный! А у нас тут что, все записывается уже? Ой-ой, идет запись-запись-запись! У нас сейчас происходит беседа о проекте «Верю»! Вот вас лично что в искусстве интересует?
— Честно? Простите, это мой вечный больной вопрос, но мне кажется, что все современное искусство — ерунда. Присобачил рыбью голову к драному ботинку — вот тебе и инсталляция.
— А вы попробуйте! Если бы все было так хорошо, мы бы тут сейчас не ели черный хлеб с маслом — и то масло спонсорское, кстати. Мы еще молимся по утрам, кстати, по 2 часа.
— А вы можете портрет нарисовать?
— Голую женщину? Заходи в «Газгольдер» — он весь увешан голыми женщинами!
— Зачем обязательно голую?
— Это важно! Художник должен не соврать в анатомии! Ты приходи, попозируй, нам нужна юная красивая девушка! Да, если ты спрашиваешь, х...ня ли современное искусство, я скажу: нет. Есть тут много честного, но много и случайного. На нашей выставке тебе может что-то понравиться одно, и через 100 лет это одно и останется.
— А вам на выставке все нравится?
— Мне — все. Мне нравится атмосфера, я же не зритель, я автор. Вообще, впервые устроилось какое-то общее дело для художников.
— Почему? Бывали же и раньше сборные солянки.
— Солянка — одно, общее дело — другое. А у нас есть повод — о чем поговорить. Мы размышляем о мире, но любительским способом. Это может быть понятно многим людям. То, что делают физики, химики, никому не понятно, например.
— Ну и то, что вы делаете, тоже не очень понятно, если честно.
— И слава богу! Людей надо образовывать! Вообще, заведи себе любовника — современного художника — и все поймешь. А знаешь, у меня есть мечта: чтоб четверо мужчин сыграли в карты, а тот, кто выиграет, переспит с девушкой. Давай так сыграем?
— Не уверена, что это хорошая идея.
— Ну день тебе на размышление — у нас уже послезавтра открытие. На вернисаже ответишь.