Наглядное доказательство тезисов «искусство требует жертв», «цель оправдывает средства» и «чем выше регистр — тем ближе к Богу», кастраты ушли вместе с барочной эпохой и исчезли, очевидно, навсегда. Они оставили после себя целую мифологию, но не звучание своих голосов, так что о них можно только догадываться — не считать же за достоверный оттиск запись последнего кастрата, Алессандро Морески, 1902 года — слабый отблеск прошлого сияния.
Для современной аудитории все кастраты воплотились в образе одного, действительно достойнейшего музыканта с биографией авантюрной и трогательной — Карло Броски, Фаринелли. «Один Бог, один Фаринелли», — высказалась одна экзальтированная дама XVIII века, но, похоже, с нею многие бы согласились. Фильм «Фаринелли-кастрат» представил певца в облике суперзвезды и подстегнул интерес к голосу и репертуару кастратов.
Сегодня партии кастратов исполняют либо женщины во главе с несравненной Чечилией Бартоли, либо контратенора, которые, как замечает в своей колонке на OpenSpace Леонид Десятников, стали рождаться на свет в избытке. И пользователи YouTube ныне вольны выбирать, чей голос ради эксперимента подставить к кадрам из «Фаринелли» (где кастрат поет не существующим в реальности голосом, смонтированным из контратенорового и женского сопрано).
Жан-Кристоф Спинози считает, что дело все же не в голосе, а в чувствах и музыкальности: «Кастрат — это парадоксальное соединение детского голоса (очень чистого) и легких взрослого мужчины (очень сильных), и чувств мужчины также. Да, у Фаринелли был волшебный голос, но главное — он был фантастический музыкант. Сегодня многие исполнители блестяще оснащены технически, но мало кто может трогать сердца».
На YouTube Спинози и его оркестр чаще всего встречаешь с контратенором Филиппом Жаруски, тоже музыкантом фантастическим; в ансамбле они записали несколько дисков, в том числе «Героев» — оперные арии Вивальди. В Петербурге же Спинози впервые выступает с Майклом Маньячи, чей голос определяют как «мужское сопрано»: это не контратеноровый фальцет, объясняет сам певец, его голос не сломался, как у его сверстников. У Жаруски голос «детский», ясный, острый, у Маньячи — округлый, льющийся, парящий. «Жаруски — потрясающий музыкант, — говорит Спинози, — но не актер. У Маньячи драматический талант».
Matheus Спинози, основанный в 1991-м, — французский конкурент итальянского ансамбля Il Giardino Armonico под управлением Джованни Антонини: оба обожают Вивальди, оба играют его страстно, если не сказать яростно. «Героев» Спинози–Жаруски можно счесть ответом на диск вивальдиевских арий Il Giardino с Чечилией Бартоли. «Я родом с Корсики, по темпераменту я человек очень средиземноморский. В этом смысле мы с Антонини похожи: любим драматизм, экспрессию, театральность. Разумеется, мы играем Вивальди. Но Антонини — флейтист, а я скрипач, и подход у нас разный. По музыке Вивальди видно, что она сочинена скрипачом; я даже в его вокальных произведениях вижу крохотные штрихи, выдающие логику скрипача. Я концерты Вивальди играл студентом, и для меня это как воспоминание о юношеской любви — навсегда. И потом, Вивальди — редкий пример великого композитора, многие сочинения которого даже сегодня неизвестны, оперы в первую очередь».
Жан-Кристоф Спинози, получивший во Франции в 2007 году титул «Лучший оперный дирижер», исполняет отнюдь не только Вивальди: в его ближайших планах «Севильский цирюльник» и «Норма», он обожает Дебюсси и Равеля. А по поводу аутентичности говорит: «Сегодня мы должны играть эту музыку по-новому, вкладывая в нее эмоции современного человека. Конечно, мы играем на исторических инструментах, но на сцене мы должны быть самими собой, а не историческими персонажами. Иначе все это не имеет смысла. Барочная музыка была музыкой самой современной, шокирующей. Чтобы ее играть, музыканты должны быть действительно сумасшедшими, отдавать всю свою душу. Я не против реконструкций, но нужно играть так, чтобы после концерта жизнь слушателей изменилась. Я не мегаломаньяк и не говорю, что после моего концерта так и будет — но это должно быть целью».
В отличие от своего экранного воплощения Карло Броски (Фаринелли) был не демоном, а ангелом: нрава был кроткого, понятий строгих, образ жизни вел размеренный
Таких звезд барочной музыки, как Жан-Кристоф Спинози, до сих пор удавалось привозить в Петербург только фестивалю Earlymusic. Возможно, теперь главной барочной сценой станет Михайловский