Новые рецензии «Афиши» Gears of War 3 и X-Men: Destiny

Gears of War 3 — эпический финал трилогии о Маркусе Фениксе. «Из-под земли лезут гигантские стебли со светящимися тварями внутри. Другие не менее отвратительные создания оккупировали поверхность — управляет ими почему-то обычная человеческая женщина в BDSM-наряде. Начавшаяся в первой Gears война одного против всех к финалу трилогии превратилась в многофигурную композицию — титульный Маркус Феникс отошел на второй план; на поле боя суетятся какие-то телочки, дед в ковбойской шляпе и шкафообразные негры, одному из ко­торых обитатели игры зачем-то построили гигантский памятник. Для человека, вскользь следящего за происходящим во вселенной Gears of War, третья часть с первых же минут становится почти непроницаемой — все куда-то бегут, обсуждают непонятное и готовятся к скорому апокалипсису. Последний акт игры, ко всему прочему, зачем-то очень похож на недавнюю Bulletstorm, к производству которой тоже имела отношение студия Epic. Придираться к творящемуся на экране бедламу глупо — художественный руководитель Epic Клифф Блежински и его друзья не то чтобы хотели кого-то сознательно запутать; они искренне считают, что все вокруг в курсе родословной и мировоззрений Маркуса Феникса и всей остальной банды. Основания так думать есть: Gears of War с первых дней жизни серии и до финальных титров последней части персонифицировала приставку Xbox 360. Братья до конца, бензопила вместо штыка, только вперед, а если все это немного в дурном вкусе, то так даже лучше».

X-Men: Destiny — чудовищное убожество от некогда легендарных авторов. «Silicon Knights были тем, что в музыкальной индустрии принято называть «one-hit wonder»: после — без преувеличения — гениальной Eternal Darkness для покойной приставки GameCube им было позволено все. Это «все» превратилось сначала в мракобесный экшен Too Human про скандинавских богов в космосе, а теперь вот в это. Игра глобально опоздала лет на пятнадцать-двадцать — самое место ей было бы на приставке «Денди» рядом с Battletoads & Double Dragon, когда мир был молод и гораздо менее требователен к развлечениям самого себя».