Фестиваль иранского кино Пикет в защиту Джафара Панахи

Борис Нелепо 

Кинокритик

«Все началось с рассылки с программой Недели иранских фильмов, которую я получил в пятницу вечером. Я всегда по работе слежу за такими мероприятиями, да и иранским кино невозможно не интересоваться, если проявлять хотя бы минимальное любопытство к фестивалям. Разумеется, в этой программе не оказалось, в принципе, ни одного знаменитого иранского режиссера, при том что репрезентировать она должна, судя по всему, последние несколько лет. На подобные национальные недели часто привозят всякий официозный неликвид, исторически-патриотический. И черт бы с ними, но только последние несколько лет на родине издеваются над знаменитым режиссером Джафаром Панахи, победителем Канна, Венеции, Берлина, Локарно. Его приговорили к шести годам заключения и двадцатилетнему запрету на профессию. Запрет этот включает съемку кино, написание сценариев, общение с прессой, выезд за границу. Во время домашнего ареста он сделал об этом подпольный «Это не фильм», которому жюри нашей критики в прошлом году дало главную награду на фестивале 2morrow. Лауреат «Золотой пальмовой ветви» Аббас Киаростами снимает за границей. Мохсен Махмальбаф эмигрировал в Париж. Регулярно поступают новости о все новых репрессиях по отношению к независимым документалистам, режиссерам, разумеется, актрисам, которых в традициях современного иранского государства побивают плетьми. Сам Панахи, к слову, сейчас не в тюрьме, но приговор ему не отменен, он в таком подвешенном положении. Возможно, потому что вступаются за него по всему миру — Венецианский, Берлинский и Каннский фестиваль оставили пустое кресла члена жюри для него в знак того, что его не выпускают из страны. Сейчас Панахи в шорт-листе премии им. Андрея Сахарова. А его страничка на фейсбуке превратилась в вестник иранских репрессий, там все время сообщаются мрачные новости. Да что там, по сообщению Amnesty International, пока Панахи находился под стражей, его выставляли на улицу без одежды.

Я не знаю, возможно, так принято обходиться в Иране с выдающимися художниками, но мне стало чертовски мерзко от того, что имя Панахи вряд ли назовут хоть раз на масштабных празднованиях Дней культуры Ирана — как выяснилось, кинопоказами они не ограничатся. В Москву приезжает официальная делегация из шестидесяти приглашенных гостей, включая иранского министра культуры. Участвуют, разумеется, и все наши официальные лица. Я написал от злости статус на фейсбук. Меня поддержали многие читатели, и спонтанно у нас с Антоном Долиным, Инной Денисовой, Максимом Эйдисом и Марией Кувшиновой самозародилась идея устроить одиночное пикетирование — это абсолютно законный формат выражения протеста, не требующий никаких дополнительных разрешений. А кто, собственно, если не мы? Панахи по всему миру поддерживают в первую очередь киноинституции, ну что же делать, если Московский кинофестиваль, скажем, в этом не участвует? Мы сделали вместе группу на фейсбуке, присоединилось много замечательных людей, которые стали помогать и поддерживать. Например, Аня Ниман перевела пресс-релиз, который мы писали впятером, на английский язык и распространила по иностранным журналистам. Я списался с администратором странички Панахи на фейсбуке, там под 70 тысяч читателей, он тоже пообещал опубликовать наше воззвание. Кувшинова стала распространять информацию на «Вконтакте». На выходных мы встречались, обсуждали наши действия, рисовали плакаты.

Но нужно подчеркнуть еще раз, что выходим протестовать мы не против самого этого фестиваля. Мы не призываем к бойкоту или запрету этих фильмов, разумеется. Мы выходим в поддержку репрессированных художников по всему миру. Легко провести аналогию с Россией, с Китаем (Ай Вэйвэй). Мы выходим и против лицемерия. Потому что как только мы стали копать вместе про это мероприятие, сразу выяснилось множество замечательных подробностей. Например, фестиваль этот, который проводится по поручению Министерства культуры, никак не рекламируется (хотя нам скидывали ссылки на какие-то сомнительные бюджеты, полученные только на полиграфические услуги). То есть вообще никак: я несколько раз в поисковиках забивал цитаты из рассылки, пришедшей в пятницу вечером за два дня до начала фестиваля (!) — ноль ответов. На фасаде Художественного за день до фестиваля — нет анонса. На сайте Художественного — нет никаких анонсов и никакой информации (несмотря на наличие рубрики «Фестивали»), только упоминание в расписании и загадочная приписка «по приглашениям». На сайте культурного представительства Ирана появился анонс тоже меньше чем через неделю. То есть совершенно понятно, что это такое протокольное мероприятие, которое планировалось провести в тайне, для галочки, освоив, видимо, все необходимые бюджеты. Вот и сотрудник «Художественного» мне написал на фейсбуке, что все фильмы будут показываться в Большом зале на их огромном экране с DVD (как он выразился, это «попахивает святотатством»)».

Антон Долин

Кинокритик

«Разумеется, протест против такого мало кому интересного и, соответственно, безвредного мероприятия, как официозная Неделя иранского кино, — дело бессмысленное. Но имеет смысл даже не напомнить, а попросту сообщить москвичам, что лучший иранский режиссер сидит в тюрьме с двадцатилетним запретом на профессию. Весь цивилизованный мир от этого в ужасе, протестует, митингует и устраивает его ретроспективы: у нас же — молчок, а посадивший Джафари Панахи за решетку Ахмадинежад — лучший друг российских властей. Идея выйти к кинотеатру с серией одиночных пикетов родилась спонтанно в фейсбук-переписке — после того, как об этом псевдофестивале сообщил Борис Нелепо; она тут же нашла спонтанную поддержку многих коллег. Личной мой месседж в этом случае предельно прост: Панахи должен быть на свободе и снимать фильмы, у нас их должны показывать, а Россия не должна превращаться в Иран. В последние годы мы, кажется, именно к такой трансформации и движемся — пусть не семимильными шагами, а гусиным эдаким шажком. Но легче от этого не становится».

Людмила Брагина

Генеральный директор компании «Фест-фильм»

«Такие мероприятия всегда делаются по программе, предоставленной посольством. Кто ее там у них сформировал — это уже мы не знаем, мы получаем от посольства готовую программу, не только по кино, но и по другим направлениям. Это культурный обмен между двумя государствами. Конечно, мы отсматриваем все фильмы перед показом, но не курируем и не составляем программу. Я лично приду на открытие, а на остальные фильмы — вряд ли, очень много других дел.

В этот раз у нас были крайне сжатые сроки. Это зависело от посольства Иранской республики, которое очень сильно задержало фильмы и материалы: мы ждали отмашки и смогли начать работать только тогда, когда они предоставили нам всю информацию, поэтому у мероприятия так мало рекламы. Впрочем, кинотеатр «Художественный», например, все равно не мог заранее повесить баннер, потому что у них очень плотный график — совсем недавно закончилась китайская неделя, потом еще что-то, а сегодня уже открытие нашей программы. Единственная возможность была вывесить баннер накануне. Хорошо, что успели напечатать.

Что касается слухов о бюджете на полиграфию размером 20 млн рублей — таких цен на полиграфию не бывает. Вы, может быть, путаете. Может, это относится целиком к дням культуры — у нас, у киночасти мероприятия, очень скромные бюджеты. Какие — это коммерческая тайна. Вообще, Минкульт публикует общие суммы на проекты. Я не знаю, какая сумма там была выделена — но мы как организаторы мероприятия ее получали собственно с дней культуры, мы не напрямую с Минкультом общаемся.

Дело в том, что кино — это не политика. И если государство привозит свои иранские фильмы и именно их хочет показать — мы соглашаемся. Мы занимаем дружественную позицию и не можем им без весомой причины ничего диктовать, равно как и они нам. Есть вот один польский фестиваль, с которым мы работаем, — они три года туда «Груз 200» берут. Ну нравится им он, хотят они нас в таком ракурсе показать. Но понимаете, они сами тогда договариваются — не через Министерство культуры или посольство. Опять же, кому-то нравится Михалков, кому-то — не нравится. Мы вот показывали его «12» в своих экспортных программах, и это наше право представлять российское кино. Если иранцы считают, что им надо показать именно это, почему мы должны им диктовать? Мы не на политической арене. Нельзя из «недели» объемом в пять, иногда семь, максимум — десять фильмов выбрать фильмы именно тех режиссеров, которых мы бы хотели видеть. Давайте купим их на коммерческой основе и пустим в прокат, если мы хотим их смотреть здесь. Точно так же были вопросы по китайскому кино — хотя китаевед отбирал, но все равно звонили. Говорили: «А вот в Китае такой интересный молодой режиссер есть — почему его нет в вашей программе?» А мы хотим дать возможность нашим зрителям не полемизировать, а посмотреть просто на кино, которого они больше не увидят нигде».

Андрей Малышев

Генеральный директор концертной компании «Содружество»

«Когда происходят дни культуры между странами, программу формирует приезжающая страна. Она везет все, что хочет показать в рамках бюджетов и возможностей принимающей страны. Можно о чем-то просить, но в ультимативной форме — никогда. Есть, например, музколлектив Тийям — мы высказывали пожелание, чтобы он приехал, и его удовлетворили. Музеи высказывали предпочтения и тоже получили то, что запрашивали. По кино — иранская сторона привезла то, что захотела привезти. Вы же понимаете, сейчас хрупкий период, происходит сближение двух народов — в данном случае, сближение Ирана и России. Нам что-то может нравиться или не нравиться, но они вольны показывать свою страну такой, какой они ее видят. На то это и дни культуры. В нашей стране цензуры не существует, и мы поэтому не имеем права им отказывать. Что касается автора, у которого предыдущий фильм был радикально антисемитским, — новая картина этого режиссера никакой резни не вызвала, и мы ее показываем. Если бы вызвала, возможно, мы бы как-то возразили. Не знаю, насколько это смущает наши официальные власти. Лично меня как частное лицо это не смущает. Это внутреннее дело страны, которая везет свою национальную программу. Что же касается нас — давайте лучше тогда уж честно разбираться, что с нашей культурой творится, чем лезть в чужой огород. Между тем — много иранских режиссеров получают призы, их смотрят и возят по фестивалям. Почему именно их фильмов в программе нет? Я бы не хотел об этом дискутировать. Почему те режиссеры, которых привозим мы, неугодны журналистам? Нельзя же привезти всех, тем более когда выбираем не мы, а иранская сторона. Но вот эти комментарии в интернете — «давайте устроим пикеты» и так далее — это все не аргументы. Нужно поддерживать культурные и дружеские связи между нашими народами сейчас, и тогда потом с их помощью можно будет с нашими иранскими товарищами договариваться и дружить — в том числе по поводу кино».