перейти на мобильную версию сайта
да
нет

Робот советует кино

Перепридумав образ Бэтмена, актер Кристиан Бейл возвращается на экран в новом фильме о Терминаторе. «Афиша» поговорила с Бейлом о том, каково воевать с машинами

Архив

— Вы изменили представление о том, как должен выглядеть герой боевика.

— Я думаю, в свое время сильнейшее впечатление на всех произвело то, как выглядел Арнольд Шварценеггер. Он был таким… сверхчеловеком. На экране никогда раньше не появлялись люди такого телосложения. То, что делал Арнольд, было невероятно круто, я помню, когда я смотрел второго «Терминатора», зал просто выл от восторга! В первых «Терминаторах» было нечто особенное — очень узнаваемое ощущение ужаса перед чем-то, что невозможно ни остановить, ни уничтожить, совершенно иконографические образы… А потом этот мускулистый герой превратился в клише. Невозможно же бесконечно любоваться бицепсами, помимо мышц в фильме должен быть смысл. И тут, конечно, большая заслуга Кристофера Нолана (режиссер фильмов «Бэтмен: Начало» и «Темный рыцарь». — Прим. ред.), это с него началась новая эпоха, он показал, что боевики и экранизации комиксов не обязательно должны быть бессмысленными.

— Но вы не сразу согласились играть Джона Коннора…

— Я не хотел сниматься по многим причинам. Сценарий, который мне изначально прислали, ­как-то не вызвал восторга. Там не было идеи, ради ­ко­торой стоило бы возвращаться к этой истории. Ну хорошо, снимем еще один фильм про ­Терми­натора — а смысл? Уже третий фильм никуда не годился, я МакДжи (режиссер нового «Терминатора». — Прим. ред.) так и говорил. В общем, я отве­тил отказом, и не один раз, но МакДжи продолжал меня преследовать. Понятно, что для студии этот фильм — как градообразующее предприятие: ­бла­годаря таким вот сиквелам они вообще держатся ­на плаву. В итоге я позвонил Джонатану Нолану (соавтор ­сценариев «Престижа» и «Темного ­ры­царя». — Прим. ред.), он предложил идею, которая радикально отличалась от сюжета предыдущих фильмов, при этом как бы продолжала их ­мифо­логию, — и я согласился.

— Я слышала, вы говорили МакДжи, что хотите довести сценарий до такого состояния, чтобы его можно было играть на сцене…

— Я такое говорил?

— МакДжи, по крайней мере, об этом упоминал.

— МакДжи об этом говорил. Я об этом не говорил. Эту историю невозможно сыграть на сцене. Слушайте, мне близок такой подход, но между нами  — это ж не Брехт какой-нибудь. Это «Тер-ми-на-тор»! Конечно, важно, чтобы в нем была захватывающая история и убедительные персонажи, — но, если честно, зачем люди идут смотреть «Терминатора»? За что они платят свои десять долларов? Чтобы им крепко стукнули по мозгам. Чтобы дух захватывало, как на американских горках. Играть эту историю на сцене, без машин, роботов и прочей ерунды? Нет, такое даже мне в голову бы не пришло.

— Много времени на съемки ушло?

— Поначалу речь шла о том, что я буду сниматься всего семь дней, но потом МакДжи сказал: «Кристиан, такие дела, сценарий совсем сырой, придется задержаться». Ну придется так придется. Я не привык работать от звонка до звонка — дескать, съемочное время вышло, до свидания, мне наплевать, что в итоге получится. Так что в итоге я задержался на три месяца.

— Были ли на съемках моменты, когда вы реально рисковали жизнью?

— Были и такие. Допустим, когда неправильно закрепляют страховочные ремни — это дико больно. Вываливаешься куда-то, весь в холодном поту, ужас. Но вообще, в «Бэтмене» было гораздо тяжелее. Тут по крайней мере не нужно было драться с Терминаторами, поскольку исход такой драки понятен: ты труп. В основном приходилось оружие таскать.

— А вы сами все трюки делали?

— В основном да. Много прыгал с высоты. У меня там был знакомый постановщик трюков, мы с ним работали на других фильмах. Если приходилось прыгать со скалы размером с трехэтажный дом — была некая уверенность, что он не даст мне расшибиться в лепешку.

— Вы снимаетесь то в пустыне, то в джунглях, на съемочной площадке вас постоянно бьют. Зачем вам это?

— Это моя работа. Джими Хендрикс играл на гитаре, даже если из пальцев у него хлестала кровь. И это правильно. Когда тебе по-настояще­му нравится то, что ты делаешь, ты перестаешь ­замечать боль. А если думаешь, как бы поудобнее устроиться, перестаешь рисковать, начинаешь ­следить за собой, быть осторожным — все, это ­конец.

Ошибка в тексте
Отправить