«Не хотелось бы, чтобы сложилось впечатление о спекуляции»: Билли Новик о Летове

• — Первый вопрос, который сразу возникает, — почему вы решили это сделать?

—  Я всю жизнь с 1989 года в тесных компаниях пел песни Егора Летова под гитару. И в один прекрасный момент меня спросили, а целый концерт сможешь спеть? Я сказал: «Если надо — то смогу, Летов — великий автор, и я готов быть просто репродуктором глубоких и ценных, как мне кажется, песен Егора Летова. И вот эта информация как-то просочилась, и через некоторое время ко мне обратились организаторы, которые сказали уже серьезно: «Мы тут слышали, что вы смогли бы сделать целый концерт с песнями Егора Летова?» И я ответил: «Да, смог бы». Вот так вот.

• — Но почему именно единственный? Понятно, что сложно делать такую программу часто, но нет ли какой-то гарантии, что через 4 года вы сделаете такой же?

— Такой гарантии нет. Это не моя идея. Слово «единственный» не мое условие. Я узнал сам об этом только из прессы.

• — Почему, собственно, Летов? Чем он зацепил вас еще тогда, в 80-е?

— В разные периоды он меня цеплял по-разному, но вот когда я еще учился в 7-м классе, он зацепил меня своей энергией, так называемой квадратичностью, понятными риффами и, конечно же, абсурдными, как в то время мне казалось, текстами. Я тогда просто смеялся над ними. Становясь старше, я все глубже понимал, о чем это все, и ценность его песен представляется мне по сравнению с другими авторами такой безвременностью, то есть его творчество идет вместе со мной, причем чем дальше, тем оно становится  ближе . В отличие от других авторов, которые приходят и уходят и соответствуют правилу, что каждому возрасту — своя правда, правда Егора Летова в моем случае соответствует всем моим возрастам.

• — То есть, по сути, можно сказать, что из всех русских музыкантов вам ближе всего именно он? Не как музыканту, а скорее как слушателю.

— Для меня он безвременен. Для его текстов нет определенного периода моей жизни — он подходит ко всем периодам моей жизни.

• — Вы помните, что вы впервые услышали у него?

— Да, это была песня «Человек человеку волк».

• — В каких условиях это произошло?

— Старший брат принес из школы кассету, вставил ее в магнитофон и сказал: «Послушай, очень веселый парень».  Я послушал — действительно веселый. И переписал себе кассету и стал слушать ее каждый день. Потом меня веселило очень количество альбомов, которые у него есть, потому что обычно у автора бывает один-два альбома, а у него сразу было пятнадцать.

• — В основном у вас в программе, как я понял, будут ранние вещи, до роспуска группы в 1990-м. То есть вам, допустим, не очень близки его альбомы нулевых?

— Мне они очень близки, но они для меня слишком тяжелы, я бы так сказал. Летов — это все-таки тяжелый автор. Они настолько резонируют с моей личностью, что я порой просто не могу найти в себе силы, чтобы распространять дальше этот резонанс. Поэтому я выбрал в основном только такие его песни, которые давно мне знакомы, которые проверены выступлениями в узких компаниях. Такие легкие и светлые — то есть ранние песни.

• — Как это вообще будет выглядеть? Это будет просто акустический концерт, это не будет похоже на Billy’s Band, чего некоторые боятся?

— Да, в данном случае целью этого концерта является не переработать творчество, не привнести что-то новое в песни Егора Летова, тем более, не дай бог, туда какую-то музыку новую привнести, а, наоборот, очистить его замечательные песни от излишней музыки и нюансов. Мне хотелось бы представить его песни в сухом, очищенном, хрестоматийном виде. Поэтому я буду с моим привычным инструментом, контрабасом, и вместе с человеком, которого я приглашаю для темпоритма, то есть незримого присутствия времени, времени в музыкальном контексте этого слова. Этакую невидимую пульсацию, которая будет создавать канву, в которой я спокойно смогу излагать и петь Егора Летова в очищенном виде. Это барабанщик Артем Теклюк, играющий преимущественно щетками.

• — Что вообще вы думаете о том, что могут сказать фанаты? Боитесь народного гнева, учитывая всеобщее отношение к Летову?

— Гнев на почве ревности к искусству, если таковой будет, сочту мышиной возней. К искусству ревности быть не должно, иначе это не имеет уже ничего общего c чем-то чистым.

• — А вы как-то решали вопрос с авторскими правами? Была же история с тем, что запретили исполнение песни «Все идет по плану» журналисту Кашину. Вы как-то занимались этим или нет?

— Эту часть вопроса взяли на себя организаторы. Мне, к сожалению, не удалось пообщаться с наследниками и познакомиться с ними. Действительно, возможности исполнять часть моих любимых песен не представилось. У многих песен Летова, оказывается, есть соавторы, урегулирование вопросов исполнения по этим песням, видимо, несколько затруднительно. По остальным разрешение получено, я знаю, что организаторы решили эти вопросы.

• — Можете назвать песни, которые вам не удалось сыграть?

— Да, например, одна из моих любимых песен «Мышеловка».

• — Вы не смотрели, кстати, фильм «Здорово и вечно» недавний?

— Нет, но собираюсь посмотреть.

• — Просто в фильме как раз многие говорили о том, как их перепахала «Мышеловка».

— Вот-вот, у меня тоже это один из первых альбомов.

• — А сейчас у вас есть какой-то любимый? Такой, который бы вы выделили среди остальных?

— Мне нравятся его акустические альбомы. Там песни в максимально «голом» виде. Ухо не устает, голос как-то ближе. А вообще больше всего нравятся его песни периода «Мышеловки» и «Некрофилии», они самые развесело-саркастические, мне кажется.

• — Вы решили заранее поделиться сетлистом. Нет ли какой-то проблемы, что во всем не будет элемента неожиданности?

— Это не моя идея. Я сразу сказал, что непричастен к пиару любого рода, я согласен только давать интервью. Никаких репостов, никаких афиш, никаких моих инициатив по продвижению этого концерта. Я сказал, что я могу спеть и что я могу дать интервью, поэтому все, что происходит в сети, со мной не согласовывается, я в этом не принимаю участие.

• — Почему вы решили так сделать?

— Мне не хотелось бы, чтобы сложилось впечатление о спекуляции на весьма хорошей и весьма благодатной, как мне кажется, почве — творчестве умершего человека.

• — А можно ли вообще говорить о том, что Летов как-то повлиял на вас музыкально?

— Да, абсолютно. Музыкально — нет, но в смысле своих текстов, своей словесности, своей лирики — конечно. Я считаю, что те люди, которые в равной степени знакомы с творчеством Billy’s Band и Егора Летова, «Гражданской обороны», видят эту связь.

• — Есть ли кто-то еще из русских музыкантов, который подобно Летову повлиял на вам?

— Нет, больше никого. Может, немного Виктор Цой, но в гораздо меньшей степени. Вообще, самая главная мысль, которую я хотел бы привнести, — то, что это не кавер-версии, не переработки, не привнесение нового в творчество Егора Летова, не новый взгляд, не новое осмысление. Я хочу быть именно что репродуктором его песен. Поскольку за 25 лет я понял, что лучше в нашей стране из рубрики «рок-песни» ничего, на мой взгляд, не сделано. Моя задача — это очистить его песни от аранжировок, от излишней, скажем так, музыки, которую многим хочется туда привнести, украсить.  Наоборот, я хочу представить его песни в чистом, рафинированном, хрестоматийном виде. И представить таким образом их тем людям, которые до сих пор по каким-то причинам ставят Егора Летова в один ряд с такими группами, как «Ленинград», «Сектор газа» и прочими людьми, которые используют ненормативную лексику в быдло-ключе. Это обидно.

• — По сути, от песен остается такой скелет?

— Да, мне хотелось бы песни оставить в виде скелетов. Потому что именно они и представляют для меня ценность.