Девочка и слон
Сначала появилась «Ту-лу-ла». И это звукосочетание подхватило полгорода. И на аукционе выставили свадебного пупса из клипа на эту песню. И за покупку пупса шла напряженнейшая борьба. Потом появились песня «Жара» и клип к ней. И у Юли Чичериной началась самая тяжелая ротация. И первые места в хит-парадах. 28 июля на Пушкинской площади Чичерина будет представлять свой первый альбом «Сны». И на площади ради этого соберутся тысячи поклонников. Перед выпуском альбома Юрий Сапрыкин встретился с Юлией Чичериной. И Сергей Леонтьев ее фотографировал.
Те, кто оказались 6 июля в два часа дня на Манежной площади, напряженно смотрели в одну сторону. В сторону Юлии Чичериной. Вся площадь поворачивала голову в зависимости от ее перемещений. Наконец один из подростков вплотную подобрался к ней и попросил автограф. Через минуту Чичерина сидела на скамейке и работала – с абсолютно невозмутимым лицом раздавала автографы.
– У тебя бумажка есть?
– А ты мне на животе.
Фотосессию Юлии Чичериной на Манежной площади пришлось прекратить. Через полчаса мы сидели в кафе «Беседка» на Большой Никитской, и Юля вместе с продюсером Иннокентием напряженно смотрели в одну сторону.
Иннокентий: Юль смотри, вон мужик сидит, который гестаповца играл в «Семнадцати мгновениях весны».
Чичерина: Не помню.
Иннокентий: Ну который ребенка радистки Кэт на мороз выкидывал.
Чичерина: Ребенка выкидывал?
Иннокентий: Не смотрела что ли?
Чичерина: Нет, Кеша, смотрела, но отрывками. Что, прямо ребенка?
Иннокентий: Ребенка.
Чичерина: Маленького? Выкидывал? Вот гадина. Давайте к нему подойдем и вилкой тыкнем.
(Подходит официант. Юля заказывает салат, чай и медовый торт.)
Сапрыкин: На радио одна-две песни, в телевизоре два клипа, а фанаты за тобой табунами ходят. Это нормально?
Чичерина: И чего такого?
Сапрыкин: Кому-то ради этого приходилось проламывать стены головой.
Чичерина: Ты чего, думаешь, у меня все так просто что ли. На халяву? Ни фига.
Сапрыкин: Ломала стену?
Чичерина. Еще как.
Сапрыкин: Как?
Чичерина: Да много как. Хотя бы то, как я в клипах снималась. Чуть с ума не сошла.
Иннокентий: Ты ему лучше про Екатеринбург расскажи.
Чичерина: В Екатеринбурге афиши клеила, когда нам нечего было кушать.
Сапрыкин: Настоящий голод?
Чичерина: Голодали маленько. Бывало, по три дня не ели. Кипяточек пили. Если повезет – бульонные кубики.
Сапрыкин: Музыка была единственным заработком?
Чичерина: Сначала вообще не зарабатывали – просто играли бесплатно. Сами афиши клеили. Бурый работал в школе сторожем. Дрофф в дизайнерской фирме чего-то там делал. Упахивался, а потом на репетиции сил не было. Бывало, лежал по три дня, вообще не вставал, только в сортир, чтобы не тратить энергию и чтоб кушать меньше хотелось. Жили в ужасных условиях, в тараканниках. Ни сортира, ничего не было.
Официант: Суп из белых грибов и салат «Боярский».
Сапрыкин: Рассказывай о той жизни.
Чичерина: Родилась и жила в Свердловске. Училась в школе. Закончила школу. Училась в училище культуры. Не закончила – потому что меня выгнали. Потому что на фотрепиано играть не умею. Оно меня бесит. Вот и выгнали. Пока училась в училище, у нас был клуб. Собрали группу. Играли–выступали–репетировали. Записывали какие-то песни, которые попали к Мише Козыреву. Он их показал в Real Records. Они заключили с нами контракт, и мы перехали в Москву.
Сапрыкин: Нет, так не годится. Это какая-то сухая биографическая справка. Давай по-настоящему рассказывай.
Чичерина: С чего начинать?
Сапрыкин: С детства.
Чичерина: В детстве я не умела ни петь, ни чего другого. Слуха никакого не было. Пела громко, на одной ноте, басом. А потом, лет в десять-двенадцать, стала петь. Со слухом. Не басом.
Сапрыкин: Удивительно.
Чичерина: Ничего такого мистического, просто старшая сестра училась в школе искусств – балету, музыкам, рисованию. И она занималась на фортепиано. Ей было скучно, и она заставляла меня вместе с ней петь. Развила мне слух. Потом не помню, чего было. Писала стихи какие-то. На гитаре научилась играть.
Сапрыкин: Какая первая песня была?
Чичерина: Вы ее не знаете. Называлась «Париж». Ее один мальчик, ну один дядька, написал.
Сапрыкин: Про что?
Чичерина: Про Париж.
Сапрыкин: А припев какой?
Чичерина: Припева не помню. Первый куплет помню: «Я за липким столиком, в летнем усталом кафе, мимо на «вольво» проплывает районный префект». Блюз такой. Потом играла на барабанах. Пела. В общем, такая жила-была. Потом познакомилась со «Смысловыми галлюцинациями». Они делали клуб. «Джей 22». Я тоже стала с ними делать клуб… А это что такое? (смотрит на художественно вырезанный огурец в салате).
Сапрыкин: Это огурец.
Чичерина: А, огурец (засовывает в рот). Я думала, от какого-то ананаса листья.
Сапрыкин: Что значит «делали клуб»?
Чичерина: Там была раньше столовая. Потом бомжи там жили. Мы все вычистили, вымыли, стены красили, ставили толчки. Потом даже диджеем там работала маленько. А потом решили сделать спецпроект клуба «Джей 22» с моими песнями – собрали музыкантов. Азата тогда еще не было, был Дрофф из «Броуновского движения» – на гитаре играл, Бурый из «Смысловых галлюцинаций» – на басу и Панцирь, тоже из «Смысловых» – на барабанах. Сделали небольшую концертную программу. И пошло-поехало. А потом мы остались без клуба, без репетиционной базы, без всего. И начались черные деньки. Удивляюсь, как мы не развалились.
Сапрыкин: Похоже на историю про Золушку: сидела Юля в тараканнике, голодала маленько, стены красила, потом приехал прекрасный принц – программный директор «Нашего радио» Михаил Козырев, и началось волшебство: Москва, клипы, автографы. Очень похоже.
Чичерина: Мне Золушка не нравится. Она несчастная, а я нет.
Сапрыкин: У нее же все отлично сложилось. Чего же она несчастная?
Чичерина: Потому что ее все чуханили в самом начале, а меня никто не чуханил.
Сапрыкин: Если бы Козырев нашел тебя не тогда, а через год...
Чичерина: Если бы это еще продолжалось год, наверное, сил бы не хватило. Я бы сошла с ума. Просто все так удачно подросло и вовремя случилось. Иначе впору в петлю было бы лезть.
Сапрыкин: Когда Миша вернулся в тот раз из Екатеринбурга, его первые слова были: «Кажется, я нашел русских No Doubt». Ты, когда играла, брала кого-то себе в пример?
Чичерина: Никого я себе в пример не брала. Я сама нормальная такая.
Сапрыкин: Когда слушаешь твои песни, ту же «Жару» или «40000 километров», в том виде, в каком они впервые попали в Мос-кву, – чувствуется невероятная разница с тем, как они выглядят сейчас.
Чичерина: Абсолютно никакой. Только в качестве звука. Аранжировка та же самая, все то же самое. В Свердловске просто нет таких студий.
Сапрыкин: А вашим звуком здесь кто-то серьезно занимался? Так, чтобы сидел, двигал ручки на пульте, продюсировал.
Чичерина: Вадик Самойлов из «Агаты Кристи». Он не просто двигал ручки, он репетировал с нами. Не то чтобы песни переделывал, он подчищал. Но хотя чуть-чуть переделывал. Допустим, в песне «Сны» он придумал припев – и слова, и музыку. И спел еще со мной. Это мы его сами попросили.
Сапрыкин: У тебя нет ощущения, что ты не контролируешь свою жизнь?
Чичерина: Как это?
Сапрыкин: Вот сидит Кеша, рассказывает тебе, куда надо пойти, с кем поговорить, сидит Самойлов – звук подкручивает. Сидит Бекмамбетов, тебе клипы придумывает. Сидят художники, обложки для тебя рисуют. От тебя-то что зависит?
Чичерина: Нет, мы все контролируем. Скажи же, Кеша? Нам не сделают так, как мы не хотим. Ведь правда же?
Сапрыкин: Чичерина производит впечатление совсем еще ребенка. Вот сигареты от мамы прячешь.
Чичерина: У меня инфантилизм. Мне такой диагноз поставили. Не знаю, может, сказалось, то что я младший ребенок в семье и для мамы я все равно еще маленькая.
Сапрыкин: А для себя?
Чичерина: И для себя тоже. Я люблю игрушки, в «Детский мир» люблю ходить, на каруселях люблю кататься. Это же неплохо. Карусель в «Детском мире» мне очень нравится. Такая двухэтажная. Там очень больших девочек сажают всегда на второй этаж. Там кораблик есть. Там еще можно ходить по второму этажу, где карусель, и трогать все игрушки, тискать, нажимать на них.
Сапрыкин: Вот записали пластинку, сняли два отличных клипа, люди ходят, песни насвистывают, а дальше-то что должно произойти?
Чичерина: Была у нас цель – Москва. Дальше не знаю. Хочу жить у моря и чтобы всегда лето было. Не хочу зиму. Наверное же, такого места нету, да?
Сапрыкин: Ну Африка...
Чичерина: Там дожди.
Сарыкин: Тогда Канарские острова.
Чичерина: А там лето всегда? Сезон дождей есть?
Сапрыкин: Две недели. И 28 градусов среднегодичная температура.
Чичерина: Значит, на Канарских островах хочу жить. А это где?
Сапрыкин: В Атлантическом океане.
Чичерина: А в Сочи как?
Сапрыкин: А в Сочи ужасно.
Чичерина: У меня с географией проблемы. Я ее давно учила, не помню.
Сапрыкин: Что это у тебя за татуировка?
Чичерина: Это слон.
Сапрыкин: Почему слон?
Чичерина: Потому что слон лучше, чем жираф или пингвин.
Сапрыкин: А ты же, правда, не обиделась бы, если бы мы написали, что Чичерина – сущий ребенок, вокруг которого возятся...
Чичерина: Большие дядьки?
Сапрыкин: Вот именно.
Чичерина: А чего обижаться. Я ведь такая и есть.
Муки Чичериной
Первый клип группы «Чичерина» «Ту-лу-ла» режиссер Тимур Бекмамбетов снимал в Москве в лютый мороз. Одетую в легкое свадебное платье Чичерину четыре часа возили по Лужнецкому мосту при температуре много ниже нуля. А гитаристы Азат и Дрофф играли на инструментах, подвешенные на столбе линии электропередач. По сюжету Чичерину сбивает лимузин. Добросердечные москвичи, увидев лежащую на мостовой девушку, вызвали милицию. У Юли посинела кожа, и она была близка к воспалению легких.
Второй клип, «Жара», режиссер Бекмамбетов снимал в конце мая в Санкт-Петербурге. Съемки проходили в четырехэтажном особняке на набережной реки Фонтанки. В особняке гремели взрывы, которые были слышны в радиусе нескольких километров. Лицо Чичериной было измазано сажей. Роль бабушки Чичериной исполнила 80-летняя жительница Петербурга Лидия Васильевна. Старушку, пережившую немецкий плен, блокаду и ссылку, попросили раскачиваться на люстре. Специально нанятый пожарный носил Чичерину на руках по сколь-зкой покатой крыше. Ночью в течение четырех часов Чичерину снимали в полной темноте. Сначала ей предложили сыграть в жмурки с оператором, что Чичериной понравилось. На шестом дубле неизвестные люди начали щипать ее за руки, пытаясь вызвать у Юли первобытный страх. В довершение всего Чичерину стали поливать из огнетушителей. Поезд, на котором музыканты возвращались в Москву, семь часов простоял в чистом поле. Разразившийся накануне ураган порвал все провода. Юля была близка к предынфарктному состоянию.