Асап Роки, Toro Y Moi и саундтрек к «Джанго»

Биографию Ракима Майерса (он же Асап Роки) невозможно пересказывать на полном серьезе. Фамилия по паспорту — как у маньяка из «Хеллоуина». ­Назван в честь рэп-дуэта Eric B. & Rakim. Родственники мужского пола все как один живут в парадигме «украл — выпил — в тюрьму». Юный Раким подрос, взял кличку со знаком доллара и вступил в шайку таких же беспризорников с кличками Твелви, Ферг и Муравей; в большинстве случаев на этом история ­заканчивается — ну, может быть, выходит один провальный микстейп.

То, что случилось с Асапом и его более второстепенными друзьями, — безо всякого преувеличения чудо. Прошлогодний микстейп «Live.Love.A$AP» моментально внес группировку во все списки открытий года 2011-го, свежий «Long. Live.A$AP» уже называют одной из лучших пластинок года 2013-го — без учета жанрового гетто. Здесь совпало много факторов: буквально месяц назад мощно выстрелил Кендрик Ламар, давний приятель Асапа, который на альбоме ­фигурирует в двух треках. Первый — мажорный «Fuckin’ Problems», который юные девы уже ставят на рингтоны по всему миру. Второй — гангстерский эпос «1 Train», под который сумрачно кивают головами уже мужчины. И даже подростки, видевшие гангстеров только в «Клане Сопрано». Двух этих вещей уже было бы достаточно, чтобы поместить Асапа в вершину пищевой цепочки сегодняшнего хип-хопа. Но между ними есть еще оружие массового поражения — совместный со Скриллексом «Wild for the Night»; ужас и моральный террор ­стадионного масштаба.

Довольно быстро становится понятно, что здесь какой-то подвох. Нельзя на полном серьезе через запятую петь про модные тренды (уморительно по слогам проговаривая «ба-лен-си-ага»), архангелов небесных и кокаин, а потом врубать дабстеп. На самом деле Асап Роки, конечно же, издевается над всеми: потоньше над Канье Уэстом, понаглее и попрямее — над своими прямыми конкурентами и ровесниками Odd Future. Упомянутая «Wild for the Night» с «моим ниггером» Скриллексом в главной роли — развернутая и злая пародия на самого же Скриллекса и его подражателей. При этом Асап не опускается до формальной клоунады: свою иронию он транслирует через трагические минусы, кстати включенный вокодер и другие технические приемы. То есть все это еще нужно считать — и знать соответствующий контекст.

Впрочем, можно ничего не считывать, а просто выкрутить громкость и настройки баса на максимум.

A$AP Rocky «Long.Live.A$AP» A$AP Worldwide/Polo Grounds/RCA

Текст: Андрей Подшибякин

Формально этот альбом выходит в начале 2013-го, но по-хорошему, ­конечно, он целиком из прошлого, ушедшего. Собственно, можно даже сказать, что это своего рода его собирательный музыкальный портрет, — если подразумевать, что изображаемое лицо принадлежит небедствующему молодому мужчине из страны первого мира. Все характерные черты тут выписаны вполне образ­цово. Размытая ласковая ностальгия непонятно по чему. Мягкое диско, инкрустированное массой легковесных деталей. Меланхолич­е­-ски-приподнятые мелодии. Немного свэга. Имеется даже кошачье мяуканье — ну и правда, куда ж без него.

Если честно, местами Toro Y Moi на этом альбоме звучат ужасно похоже на каких-нибудь представителей новой здешней космополитической волны вроде Pompeya; и это парадокс, но отнюдь не недостаток. Важнее, впрочем, другое. Стоящий за Toro Y Moi Чез Бандик, кудрявый смуглый парень в стильных очках, пару лет назад считался типовым представителем жанра «чиллвейв» — и в таком контексте «Anything in Return» намечает интересный путь развития этого давно ушедшего в народ стиля. К чиллвейву, пестую­щему поверхностный историзм и общую расфокусированность, эта запись с ее узорчатыми семплами и гуттаперчевой пластикой имеет не больше отношения, чем, допустим, к постдабстепу; она именно что как благодатный дождь, пролившийся из облака злободневных тегов (тут надо прибавить, что расовая подоплека тоже важна, — Бандик отменно инкорпорирует черный грув в свои расслабленные песни о безделье как экзистенциальном методе). Чиллвейв тут превращается уже не в набор условных звуковых правил, но в среду; адекватнее всего перевести этот термин в применении к «Anything in Return» было бы простым русским словом «расслабон». Раз уж мы все равно упомянули местных: участники российской группы Ifwe этим летом, рассказывая о своих творческих методах, втолковывали мне, что люди в Западной Европе и США свободнее и спокойнее — потому что поняли, что бороться за счастье не нужно, оно и так само придет в руки. Так вот «Anything in Return» — это песни, спетые и сыгранные именно таким человеком.

Toro Y Moi «Anything In Return» Carpark

Текст: Александр Горбачев

В этот четверг, 17 января, Toro Y Moi выступят в московском клубе  «16 тонн»

Сверхпродуктивный аргентинец Луис Бакалов, в юности переехавший в Италию, съевший собаку на саундтреках к спагетти-вестернам (благородную певучую тему к исконному «Джанго» сочинил именно он), а в 70-х много сотрудничавший с диковатыми итальянскими прог-рокерами. Великий американский бард Джим Кроче, под которым чистил себя молодой Фредди Меркьюри и который трагически погиб в авиакатастрофе в штате Луизиана в 30 лет. Элиза Тоффоли, итальянка, за свою певческую карьеру попутешествовавшая через океан и обратно, посотрудничавшая с Энтони Хегарти и спевшая гимн Италии на закрытии Олимпиады в Солт-Лейк-Сити. Энтони Хэмилтон, второстепенный соул-артист, записавший, как выясняется, как минимум одну по-настоящему большую песню — про свободу. Плюс Эннио Морриконе — еще тот, молодой, классический. Плюс короткие, но емкие монологи в исполнении Сэмюэла Л.Джексона и Кристофера Вальца. Плюс выстрелы; плюс звуки, под которые легко себе представляешь, как красиво кишки вываливаются на пол салуна.

Тут надо сразу признаться: я пока не видел новый фильм Квентина Тарантино — и у меня нет никакой уверенности в том, что это хорошее кино. Былому всеобщему кумиру в последнее время вообще было предъявлено немало претензий — и не то чтобы безосновательных: заигрался, зашутился, зацитировался, по дороге растеряв разум и волю. Штука в том, что та неумолимая тяга к архивным истокам, которая может на каком-то этапе начать мешать кинематографисту, всегда помогает музыкальному компилятору — и если режиссеру в какой-то момент перестанут наконец давать денег, он точно сможет устроиться куратором неплохого историософского лейбла. «Django Unchained» — это в своем роде метасаундтрек: часть песен тут взяты и оцифрованы напрямую из коллекции Тарантино, со всеми потрескиваниями и трещинками; они как бы память о самих себе. Впрочем, существеннее даже не постмодернистская лихость, а то, как старые и новые вещи подогнаны друг к другу — без сучка, без задоринки; это такая бесконечная изобразительная эстрада, не знающая привязки к эпохе. Ну и еще одна вещь — уже сугубо содержательная: прямо посередине диска вставлен возмутительный бенефис бородатого хип-хоп-бандюгана Рика Росса, который, кажется, дает ключ ко всему сюжету. Учитывая, что едва ли не главную роль в «Джанго» играет Джейми Фокс (по первой профессии — тоже хип-хоп-артист), напрашивается дерзкий, но, в сущности, вполне логичный вывод: рэперы — это ковбои сегодня. И кто против, пусть первый бросит камень — все равно он не долетит до цели, сбитый метким выстрелом от бедра.

«Django Unchained: Original Soundtrack» Universal

Текст: Александр Горбачев