«В школе все читали о людях, которые жертвуют собой на войне. Теперь все жертвуют собой, играя в Xbox»
В Россию приезжает с концертами группа jj — трепетный шведский дуэт, исполняющий трогательный, умный и красивый балеарик-поп. «Афиша» поговорила с Элин Кастландер и Йоакимом Беноном о конспирации, компьютерных играх и — куда же без них — Pussy Riot.
Элин Кастландер и Йокаим Бенон тоже поначалу скрывали свои имена и лица, но перестали, когда прием стал уж слишком модным
— Вы раньше говорили, что не любите играть концерты. Почему?
ЙОАКИМ БЕНОН: Ну это все-таки уже изменилось. Раньше было совсем странно — я стоял на сцене и не понимал, что я там делаю. Но сейчас для меня уже очевидно, что это ровно то пространство, в котором я должен находиться. Сцена, студия, ну и вообще — музыка. А Элин вообще всегда знала, что хочет выступать.
ЭЛИН КАСТЛАНДЕР: Но мне все равно было очень страшно. Очень сложно сосредоточиться, когда ты так сильно нервничаешь. Мне почему-то очень тяжело находиться в центре внимания, это очень непривычно. И когда ты хочешь рассказать что-то…
БЕНОН: Поделиться чем-то сокровенным…
КАСТЛАНДЕР: Да. В общем, было довольно стремно. Самый большой страх — это когда пропадает связь между тобой и песней: в этом случае не получается вообще ничего. Но сейчас мне уже кажется, что я все-таки могу эту связь контролировать.
— Первое время вы вели себя очень загадочно, никто даже не знал ваших имен. А потом вдруг открыли лица и стали давать интервью. Зачем вам нужны были эти игры в анонимность?
КАСТЛАНДЕР: Мы никогда не хотели показаться таинственными, не собирались создавать вокруг себя какой-то миф. На самом деле, это тоже от испуга. Мне до сих пор очень-очень страшно разговаривать с журналистами. Я сначала вообще не знала, что говорить.
БЕНОН: Мы же просто хотели делать музыку.
КАСТЛАНДЕР: То есть нам нечего было сказать, серьезно! А когда еще люди задают всякие дикие вопросы типа «Как вы делаете музыку»…
БЕНОН: Очень странно разговаривать с человеком, с которым ты до этого ни разу в жизни не говорил. Особенно когда ты вообще не понимаешь, почему это делаешь. Но со временем, наоборот, начинаешь находить в этом определенный кайф. Мы, кстати, очень давно последний раз говорили с журналистами, а по скайпу вообще даем интервью второй раз в жизни.
Первые клипы jj были очень загадочными, в отличие от музыки — простой, отпускной, трогательной и вообще милой во всех отношениях
— Вы вроде бы обычно всем по почте отвечаете.
БЕНОН: Да, потому что нам гораздо легче сначала спросить себя — а что я действительно хочу сказать? Никто не хочет выглядеть тупым придурком.
— А что вы думаете о музыкантах вроде ваших соотечественников iamamiwhoami, которые намеренно скрывают свою личность?
БЕНОН: Для меня абсолютно очевидно, что многие делают это для привлечения внимания. Люди очень любят всякие загадки, и совершенно ясно, что многие музыканты этим пользуются. И совершенно понятно, что они хотят от этого получить.
КАСТЛАНДЕР: Как будто у них есть план.
БЕНОН: А планы — это очень скучно.
КАСТЛАНДЕР: Если все уже просчитано — зачем вообще что-то делать?
БЕНОН: Лучше пусть оно идет, как идет. Так куда интереснее.
— Вы не очень любите ассоциироваться со Швецией, даже как-то раз призывали «сжечь все флаги».
КАСТЛАНДЕР: Ну не прямо уж так. То есть — это все без агрессии, конечно. Но я не отказываюсь от своих слов, потому что мне очень не нравятся флаги. Они меня раздражают, я не понимаю, почему они все такие уродливые. Надеюсь, я никого не обидела.
Нижеупомянутая «My Life» является, вообще говоря, кавер-версией на певца рэпа The Game, но живьем на оригинал она становится совсем уж непохожа
— Вашу песню «My Life» использовали в трейлере к игре «Battlefield 3». Вы сами во что-нибудь играете? Чем вы занимаетесь, кроме музыки?
КАСТЛАНДЕР: Я вообще не знаю, что это было. Мне даже пришлось спросить у своего бойфренда, что это за игра.
БЕНОН: А мне очень понравилось, по-моему, получилась сильная вещь. Произведение искусства прямо-таки.
КАСТЛАНДЕР: Мне понравился трейлер, но я не играла в саму игру. Тут ведь то же самое — все уже спланировано кем-то; то, что ты делаешь, уже делал кто-то до тебя. Так неинтересно.
БЕНОН: Мы правда хотим делать что-то, что до нас никто не делал. Нет, есть хорошие игры, конечно, те, которые могут чему-то правда научить. Но вообще это просто такое развлечение, чтобы не думать вообще ни о чем. Так что игры нас не стимулируют.
— А что стимулирует?
БЕНОН: Я вот люблю пойти погулять на природе. У меня как-то времени особо нет ни для чего другого, но это мне действительно необходимо. Не для того чтобы вдохновиться, просто чтобы почувствовать себя правильно.
КАСТЛАНДЕР: Меня вдохновляют люди, общение. Поэтому я люблю выступать — мы общаемся со зрителями, и я учусь этому постепенно, потому что сначала совсем не умела. Вообще мне как-то тяжело расслабиться на природе или еще где.
— Вам, наверное, надоели вопросы про это, но все же: вы поете в основном про боль, смерть, отчаяние, а музыка у вас беззаботная и неунывающая.
КАСТЛАНДЕР: Ну ведь чувства и мысли тоже зачастую бывают про разное. Мир ежедневно тебя насилует, вокруг сплошная агрессия, а тебе при этом бывает просто грустно. Или, наоборот, хочется повеселиться. В общем, отношения человека с миром — это сложная штука, очень многомерная. Мы и хотим эту многомерность передать.
БЕНОН: Как будто ты испытываешь все эмоции разом в один и тот же момент. Но это ладно. Слушайте, а вы нам не хотите ничего рассказать про ситуацию в России?
Новый альбом jj будет привычно называться цифрой — «V», то есть пять, — и вроде бы должен выйти до конца этого года
— Вы, видимо, имеете в виду завтрашний суд? (Разговор происходил за день до оглашения приговора Pussy Riot. — Прим. ред.)
КАСТЛАНДЕР: Да, у нас про это во всех новостях говорят. Мы хотим максимально серьезно высказаться по этому вопросу. Вообще, я бы очень хотела с ними поработать. Они очень смелые.
БЕНОН: Они делают храбрые дела за всех нас! Они рискнули всем, чтобы сделать этот мир лучше для всех, а не только для себя. Они сделали это потому, что это должен был кто-то сделать.
КАСТЛАНДЕР: Я сперва увидела этот клип и подумала, что, наверное, служительницу церкви это действительно могло оскорбить. Но ведь настолько очевидно, что они не хотели ни над чем насмехаться! Даже если ты служишь в церкви, ты можешь посмотреть на ситуацию более широко, увидеть картину в целом и понять, почему этот поступок был действительно нужен миру. Вообще, я все время думаю об этих девочках. В каком-то смысле они меня даже вдохновляют, потому что то, что с ними случилось, доказывает, что музыка может менять мир и влиять на людей.
БЕНОН: Многие люди вообще не понимают, почему другие способны делать какие-то вещи, не имея в них экономической заинтересованности, не верят в то, что такое возможно. Типа, а если это невыгодно — зачем этим заниматься? Зачем идти на какой-то риск?
КАСТЛАНДЕР: Вот раньше в школе все читали про разные войны, про людей, которые жертвовали собой. А сейчас все жертвуют собой, когда играют на Xbox. Люди перестали думать, что они вообще способны изменить что-то.
БЕНОН: Мы должны изменить этот мир. Мы делаем музыку не для того, чтобы просто нам от этого было хорошо.
КАСТЛАНДЕР: Как и Pussy Riot.
БЕНОН: Когда ты находишь что-то по-настоящему ценное, ты не должен прятать это от всех. Это эгоистично, а мы не эгоисты. Нужно все-таки что-то отдавать людям.
jj выступят в этот четверг, 23 августа, в петербургском клубе «Зал ожидания», а в субботу, 25 августа, — в московском парке «Музеон»