Bat for Lashes о нормальности, садоводстве, Кейт Буш и сексуальности

— Ваша музыка сейчас как-то стала спокойнее и взрослее. Вы сами это как ощущаете?

— Ровно так же. Я и правда за последние пару лет как-то заматерела. (Смеется.) Просто когда я записывала первые свои две пластинки, я бесконечно путешествовала по миру, то и дело пускалась в авантюры, чтобы попробовать что-то новое в жизни, по-всякому сходила с ума. Иногда было страшновато даже. А потом я наконец вернулась в Англию и решила посидеть дома. И подумать. «The Haunted Man» — очень рефлексивная запись: я много времени провела наедине с самой собой, думала, как-то духовно росла, что ли. Я размышляла про отношения между людьми, про то, как они начинаются и разрушаются, про то, какие существуют психологические паттерны. Вообще, мои новые песни во многом про любовь как своего рода борьбу, войну между мужчинами и женщинами, если угодно. Мне было важно осознать себя как женщину моего возраста (Хан в настоящий момент 33. — Прим. ред.), как-то уложить в голове все многообразие своих возможных социальных ролей.

— А это правда, что вы так одомашнились, что еще и котика купили? Он повлиял на запись?

— Ага, завела себе маленького милаху-котенка. И кроме шуток — повлиял, да. Мне важно было иметь кого-то рядом, не быть совсем одной. О котенке же надо заботиться, кормить его и так далее — и это само по себе организует твою жизнь. А когда ты на гастролях, все иначе: ты каждый день просыпаешься в новом городе, никогда себе не готовишь, не моешь посуду, не делаешь ничего нормального. А мне как раз и хотелось немного пожить нормальной.

— При этом, насколько я знаю, вам трудно было сочинять новые песни поначалу.

— Да, было тяжко. Я не знаю, может, это типичная ситуация, но у меня чуть ли не впервые настал полный творческий ступор. Это была реальная пытка. Было страшно — на меня же давили, спрашивали про новый материал, да и я сама от себя его требовала. И я решила: не получается писать — буду заниматься другими вещами. Я пошла на уроки рисования. На курсы лепки. Садоводством занималась.

— Садоводством?

— Ага. И, кстати, всем советую. Это ведь предельно наглядная метафора искусства. Вот у тебя есть зерно, ты сажаешь его, заботишься о нем — и в конце концов оно вырастает в прекрасный цветок. Идеи живут точно так же. Ты не можешь заставить их расти быстрее, как не можешь сделать так, чтобы цветок распустился за одну ночь. Ты заботишься о том, что посадил, ты отвечаешь за жизнь своего цветка, и в конце концов ты видишь, как он умирает. Собственно, примерно так все в этом мире и устроено. С творчеством, по крайне мере, точно.

— Мне всегда казалось, что у вас толком нет никакой музыкальной тусовки — ну то есть с ходу сложно придумать каких-то других современных людей, которые делают что-то схожее с Bat for Lashes. Вам не бывает одиноко в этом смысле?

— Ну да, я зависла между мейнстримом и авангардом, скажем так. Иногда бывает одиноко, приходят в голову даже шальные мысли типа — если бы я делала попсу, что-то менее глубокое и сложное, было бы полегче. С другой стороны, я же знаю, что мне самой от этого будет плохо. Я все-таки люблю музыку, которая ставит вопросы, думать заставляет. Ну и потом — сейчас все-таки в этом смысле лучше стало. Когда я начинала, девушек вроде меня вообще, считайте, не было. А теперь есть хоть какая-то компания. Мне вот Daughter очень нравятся, Лора Мвула хорошая — что-то среднее между Элис Колтрейн и Джони Митчелл. В общем, я не жалуюсь.

— Вас же еще часто сравнивают с Кейт Буш. Это правомерная ассоциация, как по-вашему?

— Да, вполне. У нас много общего. Мы обе росли в провинции. Я тоже с детства любила природу, много читала, училась играть на пианино. Другое дело, что, разумеется, я это все делала не из-за Кейт Буш. Я, вообще, ее довольно поздно услышала. То есть мне понятно, что общего можно услышать в нашей музыке, — какую-то английскую чувственность, что ли, — но по большому счету мы очень разные, конечно. Если ты родился в Нэшвилле, пишешь песни под гитару и бывал в тюрьме, это еще не значит, что ты Джонни Кэш, скажем так.

— Вы сказали, что много читали. Мне всегда казалось, что ваши песни звучат так, будто вы скорее не наслушались чужой музыки, а прочитали много книг, посмотрели много картин и так далее.

— Да, когда я придумывала «The Haunted Man», я перечитала всю свою любимую детскую литературу. Роальда Даля, например. И еще «Спокойной ночи, мистер Том» — это старая книжка про мальчика, который уезжает в эвакуацию из Лондона во время войны и живет вдали от города с печальным одиноким стариком. Красивая и грустная история про английскую деревню и про то, как природа способна лечить даже самые тяжелые душевные раны. Еще я читала много романтической поэзии. Еще «Просто дети» Патти Смит. Еще старые тексты Лу Рида, Джони Митчелл и Нила Янга. Ну, я долго еще могла бы перечислять, на самом деле.

— Вы еще выделяетесь тем, что не педалируете свою красоту и сексуальность, как это свойственно молодым девушкам-музыкантам. И вообще, кажется, со скепсисом относитесь к такого рода вещам.

— Нет, не то чтобы со скепсисом. Во все времена женщины использовали свое тело как способ привлечь к себе внимание; их красоту и наготу эксплуатировала и живопись, и скульптура, и все что угодно. Просто сегодняшняя поп-музыка, по-моему, в этом смысле скорее деградирует, чем развивается. Наверное, в 70-х женщин в музыке было меньше, но они были более настоящими. Те же Патти Смит и Джони Митчелл, Дженис Джоплин — их ведь не назовешь некрасивыми, но их красота была непричесанной, грубой, мощной. Она не строилась на макияже и гипертрофированной сексуальности. И я как раз стремлюсь к чему-то такому. Современная поп-музыка зачастую делает вид, что достичь близости проще простого. Но ведь на деле это не так. Собственно, моя пластинка во многом как раз об этом: интимность — это тяжелый труд.

— Не могу не спросить — почему вас зовут Наташей? Вы в курсе вообще, что это русское имя?

— Разумеется! Сейчас, кстати, Наташ в Англии довольно много — но когда я родилась, их почти не было. И насколько я знаю, мое имя напрямую связано с Россией. Моя мама прочитала какую-то захватывающую историю про дочь царя по имени Наташа. Ну и привет.

Bat for Lashes выступит на главной сцене Пикника «Афиши» в Коломенском в субботу, 13 июля, в 18.20. Всю информацию о площадках фестиваля можно почерпнуть на официальном сайте Пикника