Ответы. Виктор Топоров, критик

Полгода тому грозный литкритик Виктор Топоров неожиданно ушел из издательства «Лимбус-Пресс», которое возглавлял почти 10 лет. Теперь он вольный колумнист — и яда по-прежнему не жалеет даже для друзей. Только что у Топорова вышла книжка «Жесткая ротация» — сборник эссе про политику, телевизор, кино и литературу.

— У вас в книге ни одной лестной статьи.

— Понимаете, политические статьи комплиментарными быть не могут. Что касается литературных — мне показалось, хорошим писателям будет обидно, если я напишу о них в разделе «Похвала Пупкину» или «Санитар джунглей». Но там есть два-три «высоких» некролога и хвалебная статья о фильме Хржановского «4».

— Санитар джунглей — это вы?

— А кто ж еще?

— Вам не жалко тратить силы на Оксану Робски, на плохие романы, на обзоры телепередач?

— Ну, из всего того, что писали про Оксану Робски, у меня самая добрая статья. Мое кредо — справедливость: кому недодано — додать, кому передано — отнять.

— Вы так врагов наживаете?

— Друзьями они не становятся, конечно. Но вот, например, в последнее время у меня было много негативных статей о Диме Быкове, к которому я отношусь хорошо.

— Из-за «Эвакуатора»?

— Да. Это абсолютный провал. Быков взял за образец несколько сомнительных произведений типа «Доктора Живаго», типа «Мастера и Маргариты» — вот и результат. Я в 20 лет прочел запрещенного «Доктора Живаго» и сказал: что за ерунда. Пастернака-поэта я боготворил тогда, а это — это беспомощно, это не проза. Попробовал перечесть, когда его уже разрешили, — то же самое. С «Мастером и Маргаритой» сложнее: мне показалось, что привлекать Христа и Сатану, чтоб расправиться с литературными врагами, — это дурной тон. Невыносимо слащавая линия с Маргаритой. И телесериал получился бездарный. Я однажды писал про «Дневной дозор» — вот на такой энергии надо было снимать «Мастера и Маргариту».

— В начале ХХ века все писали стихи, а сейчас все пишут прозу. Неужели это престижно?

— Этих людей провоцируют издатели. Узнаваемое лицо гарантирует продажи, поэтому к ним пристают, их убеждают, а в медийной среде отвечать «нет» не принято. Мне вот недавно говорят — издай книгу Гордона. Да не хочу я издавать Гордона! Или собрание сочинений Жванецкого — безумная, на мой взгляд, идея.

— Издав Денежкину, вы спровоцировали вал подростковой литературы. Сами-то можете это читать?

— После Денежкиной ко мне шли молодые люди и говорили: я не хуже того, что сейчас издают. Способных много, но сногсшибательного таланта, как у 28-летнего Пелевина, я пока не вижу. Хотя даже самый слабый роман рано или поздно найдет издателя. Все почему: издатели убеждены, что продаются только романы, а у писателей старшего поколения категорически упало качество текста. И еще тут маркетинговый расчет: среди покупателей книг не то треть, не то четверть — люди от 15 до 25 лет. Считается, что им нравится читать про себя.

— А Минаев с его почти советскими тиражами ради денег пишет? Он знает, что он не писатель?

— Не знает. Но я ему об этом обязательно сообщу. А почему покупают? Так и Боборыкина покупали лучше Достоевского.

— Критика еще нужна, или круг чтения все больше определяют сетевые сообщества, блогеры?

— Меня этот вопрос тоже интересует. Наиболее заметные мои работы — все в сети. Авторов в блогах я пока не искал — может, займусь скоро. Мне предлагают сейчас завести что-то вроде блога на одном новом портале, который собираются открывать в Петербурге, только мне не нравится, когда в комментарии встревают всякие негодяи замаскировавшиеся и ерунду пишут.