Сапрыкин о духе времени Радость жизни против мирового зла

В день оглашения приговора Pussy Riot я оказался за тридевять земель от Хамовнического суда — на музыкальном фестивале в отдаленном районе Голландии. Пока хедлайнеры расчехляли гитары, я сидел в пресс-зоне и отматывал ленту твиттера, где речь судьи Сыровой была разбита на фрагменты по 140 знаков, — а потом пошел слушать Hot Chip и The Black Keys. Я притоптывал в такт ногой, а в голове водили хоровод одни и те же проклятые вопросы: это вообще нормально — узнать про такой приговор и тут же бежать на концерт? или, может быть, это можно рассматривать как проявление гражданской солидарности — раз уж те же The Black Keys выступают в том же твиттере в поддержку Pussy Riot? или все-таки в дни, когда оглашаются такие приговоры, безнравственно топать ногой в такт (если не топаешь в такт, к примеру, Шевчуку)? или же, господи прости, можно было вообще не сидеть, уткнувшись в твиттер, и ничего не знать о приговоре — и тогда в судьбе Pussy Riot ничего не изменилось бы, зато притоптывать ногой было бы куда веселей?

Это вполне понятное желание — выключить ленту новостей, забыть, как зовут Путина (а заодно и Навального), не участвовать, не состоять, не привлекаться, а вместо этого спокойно слушать группу Hot Chip. Тем более группа Hot Chip очевидно облагораживает душу, а есть ли польза от дежурств у Хамовнического суда (и стоит ли тратить на них лучшие годы) — наукой не доказано. Это привычная уже претензия к журналу «Афиша» — может, хватит уже про Pussy Riot? что, до нынешней зимы митингов и приговоров не было? или вместо Путина был кто-то другой? почему же раньше удавалось не без изящества убегать от проклятых вопросов и слушать группу Hot Chip, а теперь вместе с ней (или вместо нее) по страницам журнала скачут девки в балаклавах? Это же так неостроумно (бессмысленно, грубо).

На это оценочное суждение нетрудно привести контраргумент: кажется, мы находимся в точке, когда прятаться поздно, не прятаться поздно, и все идет к тому, что те занятия, произведения, культурные герои, с помощью которых в контексте «Афиши» принято было убегать от проклятых вопросов, вот-вот будут объявлены аморальными (а возможно, даже незаконными), и тот способ жизни, ради которого когда-то был придуман этот журнал, может попросту стать невозможным. Можно, конечно, не обращать на это внимания, но от политики не убежишь — политика бегает быстрее. Сложнее с другим кругом претензий — как можно вообще в тяжелый для родины час ­слушать группу Hot Chip (ездить на веселые летние фестивали, купаться в море, болеть за Россию на Олимпиаде)? Это же так легкомысленно (неэтично, нерукопожатно).

Тут, конечно, дело вкуса — но, по-моему, условная группа Hot Chip в тяжелые для родины дни не только возможна, но даже необходима. Штука в том, что в тяжелые дни очень легко превратиться в машину ненависти — или, еще хуже, превратить эту ненависть в будничную дежурную работу. А смысл происходящего не в том, чтобы как можно сильнее вскипеть от ненависти, а в том, чтобы в конце концов от нее избавиться. Чтоб за плохие перформансы не сажали в тюрьму, чтоб за картинки на футболках не грозили страшным судом, чтобы люди не получали по голове за неправильные мысли, или за сам факт непохожести на какой-то правоверный великодержавный идеал, или за то, что у полицейского сегодня плохое настроение. Чтобы агрессии и страха стало чуть меньше, а радости и покоя чуть больше — а ведь именно об этом поют условные Hot Chip. Чтобы про Pussy Riot можно было забыть не потому, что сидеть в тюрьме неэстетично — а потому, что им больше ничего не угрожает.