Спасение Утапао

Русские в Таиланде

В самолете девушки, накидав себе на колени до подбородков норковые шубы, чистят мандарины. Остальные уже спят. Почему-то все в шортах и майках, но не загорелые, бледные. Оказывается, они только что из Москвы. Летят, оказывается, в Таиланд. Это рейс Москва–Гонконг–Утапао–Москва. Отправление 3 января.

На полу кожура, смятые салфетки, беруши, бычки, на экранах «Гарри Поттер». В одном туалете накурено – не продохнуть, в другом на полу гора туалетной бумаги в подтеках – не продохнуть. «Через 20 минут, – говорит капитан корабля, – наш самолет приземлится в Утапао. Капитан корабля желает вам приятного отдыха». Все счастливые и довольные, пилот незаметно щиплет стюардессу за зад, пассажир в очках целует ей ручку. Утапао – это рядом с Паттайей. И чем ближе к Утапао, тем страшнее выглянуть из иллюминатора. Сначала под нами только море, потом – гигантская отмель. Если не знать, что произошло 26 декабря, оставленными на побережье разводами можно было бы любоваться. «Температура воздуха, – капитан снова на связи, – плюс 30 градусов». «Мама! Плюс тридцать!» – кричит ребенок.

На аэродроме Утапао – только два вида самолетов: натовские с гуманитарными грузами и российские чартеры «Трансаэро», KrasAir, «Сибирь». В аэропорту только русская речь. Вот стоит мужчина: в руке виски, на голове – детский надувной круг. «Весело ребята отдыхали», – завидуют спортсмены из Казахстана, тоже транзитники. Меж тем объявлена посадка. Такой же самолет, только чистый, такая же стюардесса. И пассажиры по виду вроде бы те же – только загорелые. Счастливые и довольные. Минут через сорок на полу уже стаканчики и крошки, на креслах дубленки вперемежку с апельсиновой кожурой, пахнет подопревшими манго. Выбегает стюардесса в костюме Снегурочки, в руках шампанское: «Компания «Трансаэро» поздравляет вас с Новым годом!» «Во, – мордатый лысый человек в футболке с надписью «Thailand» тычет локтем соседа, – а обезьянки эти в Таиланде нам ваще никакого Нового года не устроили». Пьют за Новый год.

Снегурочка развозит еду: «Вам макароны с овощами или мясом?» С овощами. А дает с мясом, но перепутать несложно: и в той, и в другой упаковке – буквально по две макаронинки, политы чем-то коричневым. Плюс черствая булочка. Никогда не видала более скудного обеда в самолетах, но это понятно: обед выдавали в Таиланде. Пассажиры начинают возмущаться, девушки с последних рядов одновременно жуют и ругаются на стюардессу. «А там, – женщина рядом перегибается через кресло, – приходим в ресторан, я им говорю: меню дайте. Стоят, улыбаются. Дайте меню, говорю. Стоят и смотрят. Они по-русски ниче там не понимают». «А я, Ленк, – отвечает ее сосед, тоже в майке «Thailand», – знаешь, чего делал? Своей бывшей звонил в Казань: она у меня по-английски шпарит, она им по телефону все объясняла, чего я буду есть». «У меня вот соседка по дому, – замечает женщина рядом, – тоже английский знает». Пьют виски. Их четверо – мужья и жены. «Девчонки, – мордатый зовет стюардессу, – принесите сочку запить, а?» Приносит. «А вы на Новый год в деревню поехали? – спрашивает он. – А мы в отеле были, смотрим – Саня приехал на мотоцикле, взял в прокат, пьяный, а сам мотоциклом: вжву-вжву-вжву».

Где-то над Казахстаном мужья, положив друг другу на плечи руки в золотых браслетах, заводят: «Черный во-о-орон, што ж ты въ-е-о-ошься…» Кто-то подпевает сзади. На глаза мужьям попадается литовская семья – семья не пьет, а просто тихо сидит. «Девочка, – нависает мордатый над семилетней литовской девочкой, – вот из ё нэйм?» Девочка пугается, а тот заставляет ее произносить за ним русские слова. Потом бросает это дело: «К земляку своему пойду».

Сзади женские крики. Младший пилот в позе судьи по боксу стоит между мордатым и другим мужчиной (тоже, впрочем, довольно мордатым). Ленка, обхватив живот мужа, оттаскивает его, силой усаживает на сиденье: «Жи-во-т-ное! Приди еще ко мне! Ты что, на ребенка руку поднял?! На мальчишку?! У тебя у самого сын Лешка растет, тоже восемь лет!» Вторая женщина в слезах. Мордатый засыпает на сиденье, Ленка стаскивает с него шорты, футболку – надевает носки, ботинки, брюки, пуловер. Вторая женщина своего не переодевает – плачет. Сама Ленка уже в дубленке, сзади свешивается таиландская шапка-конус – самолет приземляется. Выволакивает мужа, выволакивает чемоданы, его компаньон появляется на паспортном контроле в норковой шапке-пирожке, дубленке и в шортах. «Такси – черное, водитель – трезвый!» – зазывает на выходе из Домодедово таксист и дышит в лицо перегаром.

В то время пока пассажиры рейса №506 Утапао–Москва отдыхали в Таиланде, в результате землетрясения и последовавшего за ним цунами в этой стране погибло больше 5000 человек.