Партизанинг в Москве Кто и как занимается улучшением городской среды

Пока москвичи воскресным днем выводили к обочине Садового белых революционных собак, повязывали младенцам белые слюнявчики и высовывали из автомобильного люка бутафорскую голову Путина на палке, в недрах дизайн-завода «Флакон» затевалась еще одна акция граждан­ского протеста. То есть затевалась она уже давно, но сбор для инструктажа был назначен на воскресенье. Акцию «Штрафстоянка» придумали люди из движения «Партизанинг». В октябре они засветились, развесив по городу забавные дорожные знаки с надписями вроде «Осторожно, впереди тандем» — это напротив Кремля — или «Пьяные пешеходы» — это возле клуба «Солянка». Знак «Зона свободного политического протеста» провисел на верхотуре в течение всего митинга над Болотной площадью. С новой акцией все просто: весь понедельник неравнодушные волонтеры должны ходить по городу, выискивать неправильно припаркованные автомобили и наклеивать им на дверцу или бензобак желтую наклейку с надписью «Штрафстоянка». Общий сбор был назначен на четыре часа, и тут выяснилось, что «Белый круг» подложил «Штрафстоянке» свинью: вместо двухсот зарегистрировавшихся в фейсбуке волонтеров получать желтые наклейки явились человек двадцать. Все остальные остались на Садовом.

За день до старта «Штрафстоянки» мы встречаемся с тремя основателями «Партизанинга» в кафе на Новом Арбате. Место выбрано неслучайно — в банке по соседству работает программистом один из участников концессии, Игорь. В свободное от работы время он курирует проект «Стена» и подвизается художником; у двух его сподвижников вообще нет постоянной работы: черноглазая Соня воспитывает четырехлетнего сына; молодой человек по прозвищу Мейк, ответственный за дизайн, зарабатывает на жизнь фрилансом, а раньше рисовал сайт The Village. «Иногда идеи появляются у нас самих, иногда приходят люди, которых что-то беспокоит, и предлагают что-то с этим сделать, — поясняет стратегию «Партизанинга» Мейк. — Например, один наш приятель страшно бесится из-за того, что в центре везде стоят заборы и нигде нельзя пройти. А другого парит, что люди на эскалаторе стоят в один ряд, никто не проходит, а внизу хаос. Мы думали провести опрос-исследование, чтобы выявить идеальную проходимость эскалатора, и сделать что-то вроде иллюзии светофора, который бы в час пик показывал, когда людям надо встать в два ряда, а когда — проходить побыстрее». «Или вот «Штрафстоянка», — вступает Соня. — Мы понимаем, что парковаться негде, и это не ви­на автомобилистов. Поэтому, наклеивая наши стикеры, мы пытаемся побудить их обратиться в управу, чтобы те уже решали вопрос парковок. И вообще, в Москве слишком много машин. Одно дело — отвезти тяжелые сумки или семью куда-то, другое — купить автомобиль ради развлечения».

«Партизанинг» — некоммерческий проект. «У меня на десктопе, — показывает Мейк, — из восьми дел одно, за которое мне платят. И еще семь тоже очень важные, но делать их приходится бесплатно». Монетизировать историю с «Партизанингом» можно грантами или краудсорсингом, но до этого пока далеко, и бюджет приходится составлять самим. «У нас в бюджет для следующей акции генератор для бензопилы заложен, — смеется Игорь. — Отпиливание всяких торчалок — это очень важно. Все время что-то на улице торчит — арматура, палки, углы рекламных щитов. Мы в следующий раз все вместе по таким точкам пройдемся и все, что торчит, отпилим». Мейк на секунду задумывается, а затем начинает что-то быстро зарисовывать на экране смартфона: «Сейчас, пока не забыл. Идея в голову пришла — можно же еще дырки в заборах делать! В парках, на территории всякие чтобы пролазить можно было. И знак ставить — «Партизанский проход». Мол, проходите скорее, пока не закрыли». К главному городскому событию этого года — президентским выборам — городские партизаны решили не готовиться — в этот день у Мейка куча планов на дизайнерском слете в Амстердаме. «Мы сейчас пытаемся перекупить англоязычную аудиторию, запускаем англоязычную версию сайта. Мы там собираем и свой, и западный опыт уличного искусства и акций. Сейчас будем вплотную над этим работать: меня пригласили участвовать в выставке активизма вот в Амстердаме. И мы подумали — почему б не использовать эту поездку и не сделать презентацию своего сайта? У нас тем более новый редактор — она из Индии, английский ­знает отлично, а вот русский только учит сейчас. Мне на эту тему очень нравится цитата Ленина, — смеется Мейк. — Что-то вроде: «Душой я с вами на каторге в Сибири, а телом, к сожалению, в Цюрихе в гостинице». Ну вот и я — телом в Амстердаме, буду там искать денег на великую русскую революцию».

Понедельник, «Войковская», неделя до начала весны, столпотворение на выходе к торговому центру «Метрополис». Вдоль трамвайных путей, вымешивая кедами индустриальный снег, бредет девушка. Игорь обклеивает автомобили в центре — по пятам за ним ходят телекорреспонденты; Мейк уехал в Амстердам; Соня же сдала ребенка бабушке и честно работает героем невидимого фронта — без всяких камер ищет нарушителей во дворах вдоль Ленинградского шоссе. У метро обклеивать оказалось некого, вдоль обочины — тоже. Ни во дворе, ни возле школы, ни у детской площадки нарушителей также не обнаружилось. Формально, с натяжкой и после долгих обсуждений наклейку получил серый Hyundai, припаркованный возле трамвайных путей так, что для пешеходов осталась узенькая тропинка. «Мы в Москве привыкли к плохому, — сокрушается Соня. — Если есть мизерный проход, то уже все, мы и рады. Нам кажется, наши права не ущемляют». Но через полчаса хождений по ледяным переулкам она решает все-таки отправиться в центр. На «Войковской» ловить нечего. За все время действительно злостный нарушитель был выявлен всего один — им оказался огромный черный джип с наклейкой «Антитеррор МВД РФ» на фоне российского флага под лобовым стеклом. Он стоял прямо посреди тротуара.

Изучить все проекты, которыми занимаются активисты «Партизанинга», а также помочь им деньгами (например, для покупки расходных материалов) можно на сайте движения partizaning.org